Ридигер
| Ридигер | |
нем. Rüdiger
 | |
 | |
|
Описание герба: см. текст | |
| Том и лист Общего гербовника: |
XI, 20 |
|---|---|
| Титул: |
графы |
| Ветви рода: | |
Подданство: | |
 Курляндия и Семигалия
| |
 Священная Римская империя
| |
 Российская империя
| |
Ридигер, Рюдигер или Рудегер (нем. Rüdiger, Rudeger) — фамилия ряда немецких и российских дворянских родов немецкого происхождения, из которых вышел ряд видных государственных, военных и церковных деятелей.
Содержание
Происхождение фамилии
Ридигер, или в соответствии с современной русской орфографией Рюдигер (а также Рутгер, Рудгар), является старинным немецким мужским личным именем (преномен), которое происходит от германского слова hroth или hruod «честь», «слава» и слова из др.-в.-нем. Ger, копьё, и таким образом дословно значит «славный копьеносец»[1].
Представители в России
Российский род Ридигер происходит из Восточной Пруссии, некоторые его представители обосновались в Курляндии. Родоначальник — Иоганн Якоб (?-1733, Митава), управляющий Вотчинной палатой Курляндского герцогства. Его внуки: Якоб Вильгельм (1752—1815), коллежский советник, член курляндского обер-гофгерихта, в 1791 возведен в дворянское достоинство Священной Римской империи, внесён в матрикул Курляндии (1799), основатель прибалтийской (Riidiger) линии рода; Фердинанд (1766 −1821), основатель германской (Ruediger) линии рода. Известны сыновья Я. В. Ридигера:
- граф (с 1847) Ф. В. Ридигер (1783—1856);
- Георг Герман (1788—1832), обер-секретарь курляндского оберхофгерихта.
- Его сыну, Фёдору Германовичу (Иоганну Фридриху) Ридигеру (1821—1904) — штабс-капитану лейб-гвардии Гренадерского полка, в 1856 г. передан графский титул и майорат, пожалованный дяде, Фёдору Васильевичу.
Родоначальником другого рода Ридигер стал Фёдор Иванович (Фридрих Вильгельм) (1785—1840), смотритель казарм лейб-гвардии Преображенского полка, в 1804 признан в дворянском достоинстве по своим заслугам и внесён во 2-ю часть дворянской родословной книги С.-Петербургской губ. Из этого рода происходит Алексий II.
Родоначальником третьего рода Ридигер стал внесённый в 1814 в дворянскую родословную книгу С.-Петербургской губ. вместе с детьми Иван Иванович, надворный советник. Из его детей наиболее известен Николай Иванович (1792 −1850), генерал-майор. Их сын — Александр Николаевич (1838 — ?), генерал от инфантерии (1904). Отличился в русско-турецкой войне 1877-78 (дважды ранен; награждён орденами Св. Владимира 4-й ст. с мечами и бантом, Св. Георгия 4-й ст., золотой саблей «За храбрость», орденом Св. Анны 2-й ст. с мечами). Флигель-адъютант Е. И. В. (1878). Также награждён орденами Св. Владимира 2-й ст. (1896), Белого Орла (1901). Был женат на Зинаиде Егоровне, урожденной Ридигер (2).
Существовал также ряд других родов, носивших фамилию Ридигер и принадлежавших как к дворянскому, так и к другим сословиям.
Описание герба
Поле лазоревое, разделённое серебряным косым крестом, в углах которого четыре золотые о шести лучах звезды. В золотой главе щита, возникающий чёрный Императорский Орёл, имеющий на груди червлёный с золотою каймою щит, с таким же коронованным вензелевым изображением Имени Императора Николая I.
Щит увенчан Графскою короною и тремя серебряными, с золотыми украшениями и коронами шлемами. Нашлемники: средний — два чёрных орлиных крыла, два турецких чёрных бунчука, украшенных золотыми полумесяцами и поставленные между шести с серебряными остриями значками, из которых первые лазоревые, средние — червлёные и боковые — серебряные; все древки золотые. Намёт в средине чёрный, с золотом, боковые намёты — лазоревые с серебром. Щит держат справа — в серебряных латах и червлёных кабате и перевязи рыцарь, шлем которого украшен серебряными перьями, и слева Унтер Офицер 2-го Гусарского Полка. Герб графа Ридигера внесён в Часть 11 Общего гербовника дворянских родов Всероссийской империи, стр. 20.
Известные представители
- Ридигер, Александр Николаевич (1838—1910) — генерал от инфантерии, член Военного совета, герой русско-турецкой войны 1877—1878 годов.
- Ридигер, Фёдор Васильевич (1783—1856) — русский военачальник XIX века, генерал от кавалерии.
- Алексий II (Алексей Михайлович Ридигер) (1929—2008) — Патриарх Московский и всея Руси.
- Ридигер-Беляевы
См. также
Напишите отзыв о статье "Ридигер"
Примечания
- ↑ [www.enzyklo.de/Begriff/R%C3%BCdiger Enzyklopädie — Herkunft und Bedeutung des Namens «Rüdiger»]
Литература
- Ридигер, графский род // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- Долгоруков П. В. Российская родословная книга. — СПб.: Тип. Э. Веймара, 1855. — Т. 2. — С. 277.
Отрывок, характеризующий Ридигер
Он врал все, что толковалось между денщиками. Многое из этого была правда. Но когда Наполеон спросил его, как же думают русские, победят они Бонапарта или нет, Лаврушка прищурился и задумался.Он увидал тут тонкую хитрость, как всегда во всем видят хитрость люди, подобные Лаврушке, насупился и помолчал.
– Оно значит: коли быть сраженью, – сказал он задумчиво, – и в скорости, так это так точно. Ну, а коли пройдет три дня апосля того самого числа, тогда, значит, это самое сражение в оттяжку пойдет.
Наполеону перевели это так: «Si la bataille est donnee avant trois jours, les Francais la gagneraient, mais que si elle serait donnee plus tard, Dieu seul sait ce qui en arrivrait», [«Ежели сражение произойдет прежде трех дней, то французы выиграют его, но ежели после трех дней, то бог знает что случится».] – улыбаясь передал Lelorgne d'Ideville. Наполеон не улыбнулся, хотя он, видимо, был в самом веселом расположении духа, и велел повторить себе эти слова.
Лаврушка заметил это и, чтобы развеселить его, сказал, притворяясь, что не знает, кто он.
– Знаем, у вас есть Бонапарт, он всех в мире побил, ну да об нас другая статья… – сказал он, сам не зная, как и отчего под конец проскочил в его словах хвастливый патриотизм. Переводчик передал эти слова Наполеону без окончания, и Бонапарт улыбнулся. «Le jeune Cosaque fit sourire son puissant interlocuteur», [Молодой казак заставил улыбнуться своего могущественного собеседника.] – говорит Тьер. Проехав несколько шагов молча, Наполеон обратился к Бертье и сказал, что он хочет испытать действие, которое произведет sur cet enfant du Don [на это дитя Дона] известие о том, что тот человек, с которым говорит этот enfant du Don, есть сам император, тот самый император, который написал на пирамидах бессмертно победоносное имя.
Известие было передано.
Лаврушка (поняв, что это делалось, чтобы озадачить его, и что Наполеон думает, что он испугается), чтобы угодить новым господам, тотчас же притворился изумленным, ошеломленным, выпучил глаза и сделал такое же лицо, которое ему привычно было, когда его водили сечь. «A peine l'interprete de Napoleon, – говорит Тьер, – avait il parle, que le Cosaque, saisi d'une sorte d'ebahissement, no profera plus une parole et marcha les yeux constamment attaches sur ce conquerant, dont le nom avait penetre jusqu'a lui, a travers les steppes de l'Orient. Toute sa loquacite s'etait subitement arretee, pour faire place a un sentiment d'admiration naive et silencieuse. Napoleon, apres l'avoir recompense, lui fit donner la liberte, comme a un oiseau qu'on rend aux champs qui l'ont vu naitre». [Едва переводчик Наполеона сказал это казаку, как казак, охваченный каким то остолбенением, не произнес более ни одного слова и продолжал ехать, не спуская глаз с завоевателя, имя которого достигло до него через восточные степи. Вся его разговорчивость вдруг прекратилась и заменилась наивным и молчаливым чувством восторга. Наполеон, наградив казака, приказал дать ему свободу, как птице, которую возвращают ее родным полям.]
Наполеон поехал дальше, мечтая о той Moscou, которая так занимала его воображение, a l'oiseau qu'on rendit aux champs qui l'on vu naitre [птица, возвращенная родным полям] поскакал на аванпосты, придумывая вперед все то, чего не было и что он будет рассказывать у своих. Того же, что действительно с ним было, он не хотел рассказывать именно потому, что это казалось ему недостойным рассказа. Он выехал к казакам, расспросил, где был полк, состоявший в отряде Платова, и к вечеру же нашел своего барина Николая Ростова, стоявшего в Янкове и только что севшего верхом, чтобы с Ильиным сделать прогулку по окрестным деревням. Он дал другую лошадь Лаврушке и взял его с собой.
Княжна Марья не была в Москве и вне опасности, как думал князь Андрей.
После возвращения Алпатыча из Смоленска старый князь как бы вдруг опомнился от сна. Он велел собрать из деревень ополченцев, вооружить их и написал главнокомандующему письмо, в котором извещал его о принятом им намерении оставаться в Лысых Горах до последней крайности, защищаться, предоставляя на его усмотрение принять или не принять меры для защиты Лысых Гор, в которых будет взят в плен или убит один из старейших русских генералов, и объявил домашним, что он остается в Лысых Горах.
Но, оставаясь сам в Лысых Горах, князь распорядился об отправке княжны и Десаля с маленьким князем в Богучарово и оттуда в Москву. Княжна Марья, испуганная лихорадочной, бессонной деятельностью отца, заменившей его прежнюю опущенность, не могла решиться оставить его одного и в первый раз в жизни позволила себе не повиноваться ему. Она отказалась ехать, и на нее обрушилась страшная гроза гнева князя. Он напомнил ей все, в чем он был несправедлив против нее. Стараясь обвинить ее, он сказал ей, что она измучила его, что она поссорила его с сыном, имела против него гадкие подозрения, что она задачей своей жизни поставила отравлять его жизнь, и выгнал ее из своего кабинета, сказав ей, что, ежели она не уедет, ему все равно. Он сказал, что знать не хочет о ее существовании, но вперед предупреждает ее, чтобы она не смела попадаться ему на глаза. То, что он, вопреки опасений княжны Марьи, не велел насильно увезти ее, а только не приказал ей показываться на глаза, обрадовало княжну Марью. Она знала, что это доказывало то, что в самой тайне души своей он был рад, что она оставалась дома и не уехала.
