Рид, Томас
| Томас Рид | |
| Thomas Reid | |
 Томас Рид | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
Томас Рид (26 апреля 1710 — 7 октября 1796), шотландский философ, современник и критик Дэвида Юма, основатель Шотландской школы здравого смысла, сыграл существенную роль в Шотландском просвещении. С 1737—1751 был пресвитерианским пастором, затем стал преподавать. Ранняя его деятельность проходила в Абердине, (Шотландия), где он в 1751 г. получил кафедру моральной философии и логики в Королевском колледже. В 1753 г. Т. Рид возглавил кафедру моральной философии в университете Глазго, сменив на этом посту Адама Смита. Став профессором, Т. Рид сохранил за собой духовный сан[1]. В 1764 г. вышло первое крупное и наиболее оригинальное произведение Рида «Исследование о человеческом уме в соответствии с принципами здравого смысла» (An Inquiry Into the Human Mind on the Principles of Common Sense). В 1785 г. появились «Опыты об интеллектуальных способностях человека» («Essays on the Intellectual Powers of Man»), а в 1788 — «Опыты о деятельных способностях человека». Со своей должности он ушёл в 1781.
Рид верил, что здравый смысл (в особом философском понимании) является, или, по крайней мере, должен таковым стать, основой разрешения любой философской проблемы. Он не согласен с Дэвидом Юмом и Джорджем Беркли, что внешний мир является лишь идеями в нашем сознании. Рид утверждал, что именно здравый смысл говорит нам о существовании внешнего мира. Наиболее развернутую критику берклианства Т. Рид дал в работе «Опыты об интеллектуальных способностях человека» (II:X-XI и др.)[2], которая до сих пор нередко цитируется в западных публикациях по философии Дж. Беркли. В своё время и некоторое время в веке девятнадцатом он почитался даже больше, чем Юм.
Теория здравого смысла Томаса Рида
Его теория познания сильно повлияла на философию морали. Он считал эпистемологию вводной частью практической этики: Когда мы убеждены в наших общих верованиях посредством философии, тогда все наши поступки совершаются в согласии с нашими убеждениями, так как мы знаем что правильно. Его философия морали напоминает латинский стоицизм опосредованный схоластикой, Св. Фомой Аквинским и христианским мироощущением. Он часто цитирует Цицерона, у которого он собственно и заимствовал термин «здравый смысл».
Сочинения
- [www.archive.org/details/worksofthomasrei00reiduoft The works of Thomas Reid]. [www.webcitation.org/6CW0xdcXA Архивировано из первоисточника 28 ноября 2012].
- (В Архиве Интернета есть и альтернативные ссылки на электронные версии сочинений Т. Рида)
- Рид Т. Исследование человеческого ума на принципах здравого смысла. — СПб.: Алетейя, 2000. — 352 с. (серия «Метафизические исследования. Приложение к альманаху»)
Напишите отзыв о статье "Рид, Томас"
Литература
- Fraser A.C. Thomas Reid. Edinburg-London, 1898.
- Steffen Ducheyne: Reid’s Adaptation and Radicalization of Newton’s Natural Philosophy. History of European Ideas 32, 2006, pp. 173–189.
- Rosine Hage: Wahrnehmen und Wissen. Die Rolle der Natur im Denken von Thomas Reid. Wehrhahn, Laatzen 2007. ISBN 3-86525-058-0
- Wilfried Träder: Die Common sense-Philosophie Thomas Reids. In: Deutsche Zeitschrift für Philosophie, 1989, Bd. 37: S. 518—525
- Daniels N. Thomas Reid’s Discovery of a Non-Euclidean Geometry // Philosophy of Science, 1972, vol.39,№ 2.
- Грязнов А. Ф. Философия Шотландской школы. — М., 1979. — 127 с.
Примечания
- ↑ Грязнов А. Ф. Философия Шотландской школы. — М., 1979. — С. 8-9.
- ↑ Эта книга Т. Рида не переведена на русский язык, но её английский оригинал можно свободно скачать в Интернете, в том числе в Архиве Интернета.
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 14 мая 2011 года. |
Отрывок, характеризующий Рид, Томас
«Где оно, это высокое небо, которое я не знал до сих пор и увидал нынче?» было первою его мыслью. «И страдания этого я не знал также, – подумал он. – Да, я ничего, ничего не знал до сих пор. Но где я?»Он стал прислушиваться и услыхал звуки приближающегося топота лошадей и звуки голосов, говоривших по французски. Он раскрыл глаза. Над ним было опять всё то же высокое небо с еще выше поднявшимися плывущими облаками, сквозь которые виднелась синеющая бесконечность. Он не поворачивал головы и не видал тех, которые, судя по звуку копыт и голосов, подъехали к нему и остановились.
Подъехавшие верховые были Наполеон, сопутствуемый двумя адъютантами. Бонапарте, объезжая поле сражения, отдавал последние приказания об усилении батарей стреляющих по плотине Аугеста и рассматривал убитых и раненых, оставшихся на поле сражения.
– De beaux hommes! [Красавцы!] – сказал Наполеон, глядя на убитого русского гренадера, который с уткнутым в землю лицом и почернелым затылком лежал на животе, откинув далеко одну уже закоченевшую руку.
– Les munitions des pieces de position sont epuisees, sire! [Батарейных зарядов больше нет, ваше величество!] – сказал в это время адъютант, приехавший с батарей, стрелявших по Аугесту.
– Faites avancer celles de la reserve, [Велите привезти из резервов,] – сказал Наполеон, и, отъехав несколько шагов, он остановился над князем Андреем, лежавшим навзничь с брошенным подле него древком знамени (знамя уже, как трофей, было взято французами).
– Voila une belle mort, [Вот прекрасная смерть,] – сказал Наполеон, глядя на Болконского.
Князь Андрей понял, что это было сказано о нем, и что говорит это Наполеон. Он слышал, как называли sire того, кто сказал эти слова. Но он слышал эти слова, как бы он слышал жужжание мухи. Он не только не интересовался ими, но он и не заметил, а тотчас же забыл их. Ему жгло голову; он чувствовал, что он исходит кровью, и он видел над собою далекое, высокое и вечное небо. Он знал, что это был Наполеон – его герой, но в эту минуту Наполеон казался ему столь маленьким, ничтожным человеком в сравнении с тем, что происходило теперь между его душой и этим высоким, бесконечным небом с бегущими по нем облаками. Ему было совершенно всё равно в эту минуту, кто бы ни стоял над ним, что бы ни говорил об нем; он рад был только тому, что остановились над ним люди, и желал только, чтоб эти люди помогли ему и возвратили бы его к жизни, которая казалась ему столь прекрасною, потому что он так иначе понимал ее теперь. Он собрал все свои силы, чтобы пошевелиться и произвести какой нибудь звук. Он слабо пошевелил ногою и произвел самого его разжалобивший, слабый, болезненный стон.
– А! он жив, – сказал Наполеон. – Поднять этого молодого человека, ce jeune homme, и свезти на перевязочный пункт!
Сказав это, Наполеон поехал дальше навстречу к маршалу Лану, который, сняв шляпу, улыбаясь и поздравляя с победой, подъезжал к императору.
Князь Андрей не помнил ничего дальше: он потерял сознание от страшной боли, которую причинили ему укладывание на носилки, толчки во время движения и сондирование раны на перевязочном пункте. Он очнулся уже только в конце дня, когда его, соединив с другими русскими ранеными и пленными офицерами, понесли в госпиталь. На этом передвижении он чувствовал себя несколько свежее и мог оглядываться и даже говорить.
Первые слова, которые он услыхал, когда очнулся, – были слова французского конвойного офицера, который поспешно говорил:
– Надо здесь остановиться: император сейчас проедет; ему доставит удовольствие видеть этих пленных господ.
– Нынче так много пленных, чуть не вся русская армия, что ему, вероятно, это наскучило, – сказал другой офицер.
– Ну, однако! Этот, говорят, командир всей гвардии императора Александра, – сказал первый, указывая на раненого русского офицера в белом кавалергардском мундире.
Болконский узнал князя Репнина, которого он встречал в петербургском свете. Рядом с ним стоял другой, 19 летний мальчик, тоже раненый кавалергардский офицер.
