Риеско, Герман
Герман Риеско<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"> </td></tr>
| |||
| |||
|---|---|---|---|
| 18 сентября 1901 года — 18 сентября 1906 года | |||
| Предшественник: | Анибал Занарту (и.о.) | ||
| Преемник: | Педро Монтт | ||
| Автограф: | 
| ||
Герман Риеско (исп. Germán Riesco; 28 мая 1854 — 8 декабря 1916, Сантьяго) — чилийский юрист и политический деятель, президент страны в 1901—1906 годах.
Биография
Учился в семинарии, затем на юридическом факультете Чилийского университета, который окончил в 1875, получив специальность адвоката. В период с 1870 по 1898 год работал в судебной системе. В 1900 году он стал сенатором, а год спустя выдвинул свою кандидатуру на пост президента. Выиграл выборы у Педро Монтта. Был приведен к присяге 18 декабря 1901 года. Президентство Риеско пришлось на время политического кризиса в Чили, правительства менялись в среднем каждые три с половиной месяца. Несомненным достижением его деятельности был договор с Боливией после силитряной войны, подписанный 20 октября 1904 года. Он также подписал Майские пакты с Аргентиной по мирному урегулированию пограничных споров. Как бывший работник системы правосудия придавал большое значение созданию соответствующей правовой базы для этой области жизни — был принят Уголовно-процессуальный кодекс (1902) и Уголовно-процессуальный кодекс (1906). Правительство также активно участвовало в области образования — было открыто ряд новых школ и школ-интернатов. 22 октября 1905 группа из беднейших жителей столицы двинулась на Дворец Ла Монеда в знак протеста против правительства поддерживавшего искусственно высокие цены на мясо. Когда президент не вышел к протестующим, толпа начала штурмовать президентскую резиденцию — в результате беспорядков за неделю погибло от 200 до 250 человек и 500 получили ранения. Риеско подал отставку 18 декабря 1906 года, отказываясь от участия в общественной жизни. Он умер в Сантьяго 8 декабря 1916 года в возрасте 62 лет.
Напишите отзыв о статье "Риеско, Герман"
Ссылки
|
Это заготовка статьи о главах государств. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Риеско, Герман
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.
– Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…
– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.
В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
