Рижская экспериментальная автомобильная фабрика

Rīgas Eksperimentālā Automobiļu Fabrika
Основание	1947 год
Упразднена	1951 год
Причина упразднения	слияние
Преемник	Рижская автобусная фабрика
Расположение	Латвийская ССР Латвийская ССР: Рига
Ключевые фигуры	Всеволод Бахчиванджи (основатель)
Отрасль	автомобилестроение
Продукция	легковые автомобили
Число сотрудников	47

К:Компании, основанные в 1947 годуК:Компании, упразднённые в 1951 году

Рижская экспериментальная автомобильная фабрика, РЭАФ (латыш. Rīgas Eksperimentālā Automobiļu Fabrika, REAF) — небольшой завод по выпуску легковых автомобилей, располагавшийся в Риге. Это был первый завод по производству автомобилей в послевоенной Латвии.

История

Завод начал свою работу в 1947 году, когда на базе небольшого металлообрабатывающего завода основали «Рижскую экспериментальную фабрику» (REF), которую позднее переименовали в «Рижскую экспериментальную автомобильную фабрику» (REAF). Инициатором был Всеволод Бахчиванджи — инженер-капитан, брат знаменитого летчика-испытателя Григория Бахчиванджи. Целью завода являлось создание и производство недорогого компактного автомобиля, в котором были заинтересованы мобильные подразделения Красной Армии.

Однако власти Латвии рассматривали выпуск автомобилей как опрометчивое решение. Целый год прошел в обсуждениях и жалобах, пока Вилис Лацис не написал на одной из жалоб своё решение:

В течение ближайшего времени все споры относительно производства микролитражного автомобиля должны быть решены.

В 1948 году местные органы власти решили, что проектируемый автомобиль должен быть представлен до конца года. Только после этого идея В. Бахчиванджи была профинансирована. Но несмотря на крупные инвестиции в разработку автомобиля (около 1 млн рублей), за 3 года работы были продемонстрированы только 2 прототипа, которые показали отрицательные результаты на испытаниях в НАМИ, где решение комиссии было таковым:

Проект непригоден для внедрения, а сам автомобиль признан неэкономичным.

Поэтому в 1951 году было принято решение о слиянии РЭАФ и «Рижского авторемонтного завода № 2» и создании на их базе «Рижской автобусной фабрики».

Ссылки

• [www.cartruckbus.ru/books-raf/217-glava-1-predki-rizhskogo-avtobusnogo-zavoda.html Статья на Автомобильном Историческом Портале «Предки РАФ»]

Отрывок, характеризующий Рижская экспериментальная автомобильная фабрика

Князь Андрей вопросительно посмотрел на своего собеседника и ничего не ответил.
– Зачем вы поедете? Я знаю, вы думаете, что ваш долг – скакать в армию теперь, когда армия в опасности. Я это понимаю, mon cher, c'est de l'heroisme. [мой дорогой, это героизм.]
– Нисколько, – сказал князь Андрей.
– Но вы un philoSophiee, [философ,] будьте же им вполне, посмотрите на вещи с другой стороны, и вы увидите, что ваш долг, напротив, беречь себя. Предоставьте это другим, которые ни на что более не годны… Вам не велено приезжать назад, и отсюда вас не отпустили; стало быть, вы можете остаться и ехать с нами, куда нас повлечет наша несчастная судьба. Говорят, едут в Ольмюц. А Ольмюц очень милый город. И мы с вами вместе спокойно поедем в моей коляске.
– Перестаньте шутить, Билибин, – сказал Болконский.
– Я говорю вам искренно и дружески. Рассудите. Куда и для чего вы поедете теперь, когда вы можете оставаться здесь? Вас ожидает одно из двух (он собрал кожу над левым виском): или не доедете до армии и мир будет заключен, или поражение и срам со всею кутузовскою армией.
И Билибин распустил кожу, чувствуя, что дилемма его неопровержима.
– Этого я не могу рассудить, – холодно сказал князь Андрей, а подумал: «еду для того, чтобы спасти армию».
– Mon cher, vous etes un heros, [Мой дорогой, вы – герой,] – сказал Билибин.


В ту же ночь, откланявшись военному министру, Болконский ехал в армию, сам не зная, где он найдет ее, и опасаясь по дороге к Кремсу быть перехваченным французами.
В Брюнне всё придворное население укладывалось, и уже отправлялись тяжести в Ольмюц. Около Эцельсдорфа князь Андрей выехал на дорогу, по которой с величайшею поспешностью и в величайшем беспорядке двигалась русская армия. Дорога была так запружена повозками, что невозможно было ехать в экипаже. Взяв у казачьего начальника лошадь и казака, князь Андрей, голодный и усталый, обгоняя обозы, ехал отыскивать главнокомандующего и свою повозку. Самые зловещие слухи о положении армии доходили до него дорогой, и вид беспорядочно бегущей армии подтверждал эти слухи.
«Cette armee russe que l'or de l'Angleterre a transportee, des extremites de l'univers, nous allons lui faire eprouver le meme sort (le sort de l'armee d'Ulm)», [«Эта русская армия, которую английское золото перенесло сюда с конца света, испытает ту же участь (участь ульмской армии)».] вспоминал он слова приказа Бонапарта своей армии перед началом кампании, и слова эти одинаково возбуждали в нем удивление к гениальному герою, чувство оскорбленной гордости и надежду славы. «А ежели ничего не остается, кроме как умереть? думал он. Что же, коли нужно! Я сделаю это не хуже других».