Рижский договор (1920)
Поделись знанием:
,
Крестьяне говорят, что поздней весной дует холодный ветер, потому что почка дуба развертывается, и действительно, всякую весну дует холодный ветер, когда развертывается дуб. Но хотя причина дующего при развертыванье дуба холодного ветра мне неизвестна, я не могу согласиться с крестьянами в том, что причина холодного ветра есть раэвертыванье почки дуба, потому только, что сила ветра находится вне влияний почки. Я вижу только совпадение тех условий, которые бывают во всяком жизненном явлении, и вижу, что, сколько бы и как бы подробно я ни наблюдал стрелку часов, клапан и колеса паровоза и почку дуба, я не узнаю причину благовеста, движения паровоза и весеннего ветра. Для этого я должен изменить совершенно свою точку наблюдения и изучать законы движения пара, колокола и ветра. То же должна сделать история. И попытки этого уже были сделаны.
Для изучения законов истории мы должны изменить совершенно предмет наблюдения, оставить в покое царей, министров и генералов, а изучать однородные, бесконечно малые элементы, которые руководят массами. Никто не может сказать, насколько дано человеку достигнуть этим путем понимания законов истории; но очевидно, что на этом пути только лежит возможность уловления исторических законов и что на этом пути не положено еще умом человеческим одной миллионной доли тех усилий, которые положены историками на описание деяний различных царей, полководцев и министров и на изложение своих соображений по случаю этих деяний.
Силы двунадесяти языков Европы ворвались в Россию. Русское войско и население отступают, избегая столкновения, до Смоленска и от Смоленска до Бородина. Французское войско с постоянно увеличивающеюся силой стремительности несется к Москве, к цели своего движения. Сила стремительности его, приближаясь к цели, увеличивается подобно увеличению быстроты падающего тела по мере приближения его к земле. Назади тысяча верст голодной, враждебной страны; впереди десятки верст, отделяющие от цели. Это чувствует всякий солдат наполеоновской армии, и нашествие надвигается само собой, по одной силе стремительности.
В русском войске по мере отступления все более и более разгорается дух озлобления против врага: отступая назад, оно сосредоточивается и нарастает. Под Бородиным происходит столкновение. Ни то, ни другое войско не распадаются, но русское войско непосредственно после столкновения отступает так же необходимо, как необходимо откатывается шар, столкнувшись с другим, с большей стремительностью несущимся на него шаром; и так же необходимо (хотя и потерявший всю свою силу в столкновении) стремительно разбежавшийся шар нашествия прокатывается еще некоторое пространство.
Русские отступают за сто двадцать верст – за Москву, французы доходят до Москвы и там останавливаются. В продолжение пяти недель после этого нет ни одного сражения. Французы не двигаются. Подобно смертельно раненному зверю, который, истекая кровью, зализывает свои раны, они пять недель остаются в Москве, ничего не предпринимая, и вдруг, без всякой новой причины, бегут назад: бросаются на Калужскую дорогу (и после победы, так как опять поле сражения осталось за ними под Малоярославцем), не вступая ни в одно серьезное сражение, бегут еще быстрее назад в Смоленск, за Смоленск, за Вильну, за Березину и далее.
В вечер 26 го августа и Кутузов, и вся русская армия были уверены, что Бородинское сражение выиграно. Кутузов так и писал государю. Кутузов приказал готовиться на новый бой, чтобы добить неприятеля не потому, чтобы он хотел кого нибудь обманывать, но потому, что он знал, что враг побежден, так же как знал это каждый из участников сражения.
Но в тот же вечер и на другой день стали, одно за другим, приходить известия о потерях неслыханных, о потере половины армии, и новое сражение оказалось физически невозможным.
Нельзя было давать сражения, когда еще не собраны были сведения, не убраны раненые, не пополнены снаряды, не сочтены убитые, не назначены новые начальники на места убитых, не наелись и не выспались люди.
А вместе с тем сейчас же после сражения, на другое утро, французское войско (по той стремительной силе движения, увеличенного теперь как бы в обратном отношении квадратов расстояний) уже надвигалось само собой на русское войско. Кутузов хотел атаковать на другой день, и вся армия хотела этого. Но для того чтобы атаковать, недостаточно желания сделать это; нужно, чтоб была возможность это сделать, а возможности этой не было. Нельзя было не отступить на один переход, потом точно так же нельзя было не отступить на другой и на третий переход, и наконец 1 го сентября, – когда армия подошла к Москве, – несмотря на всю силу поднявшегося чувства в рядах войск, сила вещей требовала того, чтобы войска эти шли за Москву. И войска отступили ещо на один, на последний переход и отдали Москву неприятелю.
| Рижский мирный договор (1920) | |
|---|---|
 Рига. 1920 г. Подписание договора. | |
| Дата подписания | 11 августа 1920 |
| — место | Рига, Латвия |
| Подписали |  РСФСР Латвия
|
| Статус | не действует Заменён |
| Языки | русский, латышский |
Рижский мирный договор 1920 года (латыш. Latvijas - Krievijas miera līgums) — договор между РСФСР, с одной стороны, и Латвией, — с другой, подписанный 11 августа 1920 года в Риге.
Содержание
История
11 сентября 1919 года Советская Россия обратилась с мирными предложениями одновременно к Эстонии, Латвии, Литве и Финляндии. В середине января 1920 года премьер-министр Латвии заявил об отказе от вооружённой борьбы с Советской Республикой.
30 января 1920 года между РСФСР и Латвийской Республикой был подписан договор о перемирии. Этим договором и дополнительным договором от 1 февраля 1920 года была определена демаркационная стратегическая линия, в качестве которой «устанавливалась линия фронта, занимаемая армиями обеих сторон к 1 февраля 1920 года к 12 часам дня».
16 апреля 1920 года в Москве открылась советско-латвийская мирная конференция и, после длительных переговоров, 11 августа 1920 года был подписан «Мирный договор между Россией и Латвией», по которому правительство Советской России
|
...признаёт безоговорочно независимость, самостоятельность и суверенность Латвийского Государства и отказывается добровольно и на вечные времена от всяких суверенных прав кои принадлежали России в отношении к латвийскому народу и земле...[1] | 
|
а Латвия обязалась не поддерживать белогвардейское движение в обмен на дипломатическое признание, уступку части кораблей и имущества Балтийского флота, имущества России на территории Латвии и торговых судов в латвийских территориальных водах, признание перехода к Латвии территорий в Витебской губернии и дополнительно — части территории Псковской губернии. Таким образом в состав Латвии вошли бывшая Курляндская губерния, южная часть Лифляндской губернии (Рижский, Венденский (Цесисский), Вольмарский (Валмиерский) уезды и большая часть Валкского уезда), северо-западная часть Витебской губернии Двинский (Даугавпилсский), Люцинский (Лудзенский), Режицкий (Резекненский) уезды и 2 волости Дриссенского уезда) и часть Островского уезда Псковской губернии (в том числе город Пыталово).
Напишите отзыв о статье "Рижский договор (1920)"
Примечания
- ↑ Министерство иностранных дел СССР Документы внешней политики СССР. т. 3 (1920.07.1 - 1921.03.18). - M.: Государственное издательство политической литературы, 1959. С. 101-116
См. также
Источники
- Скан оригинального договора: 4 лист ([www.arhivi.gov.lv/sitedata/VAS/Latvija%2090/f2570_3apr_9lieta_4-lapa.pdf 1], [www.arhivi.gov.lv/sitedata/VAS/Latvija%2090/f2570_3apr_9lieta_4op-lapa.pdf 2]), 5 лист ([www.arhivi.gov.lv/sitedata/VAS/Latvija%2090/f2570_3apr_9lieta_5-lapa.pdf 1], [www.arhivi.gov.lv/sitedata/VAS/Latvija%2090/f2570_3apr_9lieta_5op-lapa.pdf 2]), 6 лист ([www.arhivi.gov.lv/sitedata/VAS/Latvija%2090/f2570_3apr_9lieta_6-lapa.pdf 1], [www.arhivi.gov.lv/sitedata/VAS/Latvija%2090/f2570_3apr_9lieta_6op-lapa.pdf 2]), 7 лист ([www.arhivi.gov.lv/sitedata/VAS/Latvija%2090/f2570_3apr_9lieta_7-lapa.pdf 1], [www.arhivi.gov.lv/sitedata/VAS/Latvija%2090/f2570_3apr_9lieta_7op-lapa.pdf 2]), 8 лист ([www.arhivi.gov.lv/sitedata/VAS/Latvija%2090/f2570_3apr_9lieta_8-lapa.pdf 1], [www.arhivi.gov.lv/sitedata/VAS/Latvija%2090/f2570_3apr_9lieta_8op-lapa.pdf 2]), 9 лист ([www.arhivi.gov.lv/sitedata/VAS/Latvija%2090/f2570_3apr_9lieta_9-lapa.pdf 1], [www.arhivi.gov.lv/sitedata/VAS/Latvija%2090/f2570_3apr_9lieta_9op-lapa.pdf 2]), 10 лист ([www.arhivi.gov.lv/sitedata/VAS/Latvija%2090/Print%20f2570_3apr_9lieta_10-lapa.pdf 1], [www.arhivi.gov.lv/sitedata/VAS/Latvija%2090/Print%20f2570_3apr_9lieta_10op-lapa.pdf 2]) на сайте [www.arhivi.gov.lv Национального Архива Латвии]. (латыш.) (рус.)
- Рига: Энциклопедия = Enciklopēdija «Rīga» / Гл. ред. П. П. Еран. — 1-е изд.. — Рига: Главная редакция энциклопедий, 1989. — С. 472. — 880 с. — 60 000 экз. — ISBN 5-89960-002-0.
Ссылки
- [www.mfa.gov.lv/en/policy/peace-treaty/ Текст договора] (англ.)
|
Это заготовка статьи по истории России. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
|
Это заготовка статьи о Латвии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Рижский договор (1920)
Всякий раз, как я вижу движение паровоза, я слышу звук свиста, вижу открытие клапана и движение колес; но из этого я не имею права заключить, что свист и движение колес суть причины движения паровоза.Крестьяне говорят, что поздней весной дует холодный ветер, потому что почка дуба развертывается, и действительно, всякую весну дует холодный ветер, когда развертывается дуб. Но хотя причина дующего при развертыванье дуба холодного ветра мне неизвестна, я не могу согласиться с крестьянами в том, что причина холодного ветра есть раэвертыванье почки дуба, потому только, что сила ветра находится вне влияний почки. Я вижу только совпадение тех условий, которые бывают во всяком жизненном явлении, и вижу, что, сколько бы и как бы подробно я ни наблюдал стрелку часов, клапан и колеса паровоза и почку дуба, я не узнаю причину благовеста, движения паровоза и весеннего ветра. Для этого я должен изменить совершенно свою точку наблюдения и изучать законы движения пара, колокола и ветра. То же должна сделать история. И попытки этого уже были сделаны.
Для изучения законов истории мы должны изменить совершенно предмет наблюдения, оставить в покое царей, министров и генералов, а изучать однородные, бесконечно малые элементы, которые руководят массами. Никто не может сказать, насколько дано человеку достигнуть этим путем понимания законов истории; но очевидно, что на этом пути только лежит возможность уловления исторических законов и что на этом пути не положено еще умом человеческим одной миллионной доли тех усилий, которые положены историками на описание деяний различных царей, полководцев и министров и на изложение своих соображений по случаю этих деяний.
Силы двунадесяти языков Европы ворвались в Россию. Русское войско и население отступают, избегая столкновения, до Смоленска и от Смоленска до Бородина. Французское войско с постоянно увеличивающеюся силой стремительности несется к Москве, к цели своего движения. Сила стремительности его, приближаясь к цели, увеличивается подобно увеличению быстроты падающего тела по мере приближения его к земле. Назади тысяча верст голодной, враждебной страны; впереди десятки верст, отделяющие от цели. Это чувствует всякий солдат наполеоновской армии, и нашествие надвигается само собой, по одной силе стремительности.
В русском войске по мере отступления все более и более разгорается дух озлобления против врага: отступая назад, оно сосредоточивается и нарастает. Под Бородиным происходит столкновение. Ни то, ни другое войско не распадаются, но русское войско непосредственно после столкновения отступает так же необходимо, как необходимо откатывается шар, столкнувшись с другим, с большей стремительностью несущимся на него шаром; и так же необходимо (хотя и потерявший всю свою силу в столкновении) стремительно разбежавшийся шар нашествия прокатывается еще некоторое пространство.
Русские отступают за сто двадцать верст – за Москву, французы доходят до Москвы и там останавливаются. В продолжение пяти недель после этого нет ни одного сражения. Французы не двигаются. Подобно смертельно раненному зверю, который, истекая кровью, зализывает свои раны, они пять недель остаются в Москве, ничего не предпринимая, и вдруг, без всякой новой причины, бегут назад: бросаются на Калужскую дорогу (и после победы, так как опять поле сражения осталось за ними под Малоярославцем), не вступая ни в одно серьезное сражение, бегут еще быстрее назад в Смоленск, за Смоленск, за Вильну, за Березину и далее.
В вечер 26 го августа и Кутузов, и вся русская армия были уверены, что Бородинское сражение выиграно. Кутузов так и писал государю. Кутузов приказал готовиться на новый бой, чтобы добить неприятеля не потому, чтобы он хотел кого нибудь обманывать, но потому, что он знал, что враг побежден, так же как знал это каждый из участников сражения.
Но в тот же вечер и на другой день стали, одно за другим, приходить известия о потерях неслыханных, о потере половины армии, и новое сражение оказалось физически невозможным.
Нельзя было давать сражения, когда еще не собраны были сведения, не убраны раненые, не пополнены снаряды, не сочтены убитые, не назначены новые начальники на места убитых, не наелись и не выспались люди.
А вместе с тем сейчас же после сражения, на другое утро, французское войско (по той стремительной силе движения, увеличенного теперь как бы в обратном отношении квадратов расстояний) уже надвигалось само собой на русское войско. Кутузов хотел атаковать на другой день, и вся армия хотела этого. Но для того чтобы атаковать, недостаточно желания сделать это; нужно, чтоб была возможность это сделать, а возможности этой не было. Нельзя было не отступить на один переход, потом точно так же нельзя было не отступить на другой и на третий переход, и наконец 1 го сентября, – когда армия подошла к Москве, – несмотря на всю силу поднявшегося чувства в рядах войск, сила вещей требовала того, чтобы войска эти шли за Москву. И войска отступили ещо на один, на последний переход и отдали Москву неприятелю.
