Ризница

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Ризничий»)
Перейти к: навигация, поиск

Ри́зница (ризохрани́лище) — место в алтаре или отдельное помещение при христианском храме для хранения богослужебного облачения священников (прежде всего, риз) и церковной утвари (священных сосудов).

Духовное лицо, заведующее ризницей, называется ризничим, а в кафедральных соборах — это соборный ключарь.





Православная церковь

В православных храмах ризницы бывают двух видов:

  • Малая ризница, именуемая диаконник, находится в одном из алтарей за иконостасом, обычно справа от горнего места. Представляет собой один или несколько закрытых ризничных шкафов, в которых обычно хранятся текущие облачения, церковная утварь, напрестольные Евангелия, кресты, дарохранительницы.

Функционально диаконник — то же, что и скевофилакий (сосудохранительница), однако скевофилакий устраивался в отдельно стоящем здании (так было, к примеру, в соборе св. Софии Константинопольской, где диаконник появился только в XIV веке).

Термин «диаконник» в применении к помещению, которое находится к югу от главной апсиды, условен. Изначальная функция этого помещения, вероятно, — совершение заупокойных богослужений (отсюда происходит его славянское название «кутейник», то есть помещение, куда вносилась кутья); лишь позднее и только в некоторых храмах здесь помещался собственно дьяконник. В ранних русских храмах скевофилакий, как правило, помещался на хорах.

В раннехристианское время положение диаконника не было фиксированным (справа или слева от центральной апсиды или рядом с нартексом), с VI—VII вв., как правило, является помещением справа от центральной апсиды и сообщается с ней. В домонгольское время во многих русских храмах (например, судя по росписям в алтаре, в храме св. Георгия в Старой Ладоге) алтарной преградой была закрыта только центральная апсида, а в открытой для входа мирян южной апсиде располагался стол для приношения кутьи и иных пожертвований (свечей, просфор, различных съестных припасов — см., например, 38-й из Ответов еп. Нифонта Новгородского на «Вопрошание Кирика» и записок для заупокойного поминовения на литургии; возможно, здесь же совершались и собственно заупокойные последования[1].

  • Большая ризница представляет собой отдельную комнату вне алтаря, или пристройку (например, при большом соборе), или отдельное здание (например, в монастыре).

Католическая церковь

В католических храмах ризница также называется сакри́стия (лат. sacristia, от sacrum — священная утварь). Она представляет собой помещение, которое располагается сбоку или впереди алтаря, где хранятся принадлежности культа (священные сосуды и богослужебные облачения священнослужителей, богослужебные книги и т. д.), совершаются облачение священнослужителей и некоторые другие обряды. Известны сакристии и в виде отдельно стоящих построек.

Перед началом мессы в ризнице звонит колокол, возвещающий прихожанам о начале богослужения. Месса начинается с торжественного выхода священников из сакристии, после окончании мессы священники вновь уходят туда.

Миряне допускаются в сакристию не во время мессы в случае необходимости переговорить со священником.

Напишите отзыв о статье "Ризница"

Примечания

  1. [www.pravenc.ru/text/171917.html Диаконник] // Православная энциклопедия. Том XIV. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2007. — С. 587-588. — 752 с. — 39 000 экз. — ISBN 978-5-89572-024-0

Источники


Отрывок, характеризующий Ризница



В назначенный час, напудренный и выбритый, князь вышел в столовую, где ожидала его невестка, княжна Марья, m lle Бурьен и архитектор князя, по странной прихоти его допускаемый к столу, хотя по своему положению незначительный человек этот никак не мог рассчитывать на такую честь. Князь, твердо державшийся в жизни различия состояний и редко допускавший к столу даже важных губернских чиновников, вдруг на архитекторе Михайле Ивановиче, сморкавшемся в углу в клетчатый платок, доказывал, что все люди равны, и не раз внушал своей дочери, что Михайла Иванович ничем не хуже нас с тобой. За столом князь чаще всего обращался к бессловесному Михайле Ивановичу.
В столовой, громадно высокой, как и все комнаты в доме, ожидали выхода князя домашние и официанты, стоявшие за каждым стулом; дворецкий, с салфеткой на руке, оглядывал сервировку, мигая лакеям и постоянно перебегая беспокойным взглядом от стенных часов к двери, из которой должен был появиться князь. Князь Андрей глядел на огромную, новую для него, золотую раму с изображением генеалогического дерева князей Болконских, висевшую напротив такой же громадной рамы с дурно сделанным (видимо, рукою домашнего живописца) изображением владетельного князя в короне, который должен был происходить от Рюрика и быть родоначальником рода Болконских. Князь Андрей смотрел на это генеалогическое дерево, покачивая головой, и посмеивался с тем видом, с каким смотрят на похожий до смешного портрет.
– Как я узнаю его всего тут! – сказал он княжне Марье, подошедшей к нему.
Княжна Марья с удивлением посмотрела на брата. Она не понимала, чему он улыбался. Всё сделанное ее отцом возбуждало в ней благоговение, которое не подлежало обсуждению.
– У каждого своя Ахиллесова пятка, – продолжал князь Андрей. – С его огромным умом donner dans ce ridicule! [поддаваться этой мелочности!]
Княжна Марья не могла понять смелости суждений своего брата и готовилась возражать ему, как послышались из кабинета ожидаемые шаги: князь входил быстро, весело, как он и всегда ходил, как будто умышленно своими торопливыми манерами представляя противоположность строгому порядку дома.
В то же мгновение большие часы пробили два, и тонким голоском отозвались в гостиной другие. Князь остановился; из под висячих густых бровей оживленные, блестящие, строгие глаза оглядели всех и остановились на молодой княгине. Молодая княгиня испытывала в то время то чувство, какое испытывают придворные на царском выходе, то чувство страха и почтения, которое возбуждал этот старик во всех приближенных. Он погладил княгиню по голове и потом неловким движением потрепал ее по затылку.
– Я рад, я рад, – проговорил он и, пристально еще взглянув ей в глаза, быстро отошел и сел на свое место. – Садитесь, садитесь! Михаил Иванович, садитесь.
Он указал невестке место подле себя. Официант отодвинул для нее стул.
– Го, го! – сказал старик, оглядывая ее округленную талию. – Поторопилась, нехорошо!
Он засмеялся сухо, холодно, неприятно, как он всегда смеялся, одним ртом, а не глазами.
– Ходить надо, ходить, как можно больше, как можно больше, – сказал он.
Маленькая княгиня не слыхала или не хотела слышать его слов. Она молчала и казалась смущенною. Князь спросил ее об отце, и княгиня заговорила и улыбнулась. Он спросил ее об общих знакомых: княгиня еще более оживилась и стала рассказывать, передавая князю поклоны и городские сплетни.
– La comtesse Apraksine, la pauvre, a perdu son Mariei, et elle a pleure les larmes de ses yeux, [Княгиня Апраксина, бедняжка, потеряла своего мужа и выплакала все глаза свои,] – говорила она, всё более и более оживляясь.