Рикица Биргерсдоттир

Рикица Биргерсдоттир

Рикица Биргерсдоттир (швед. Rikissa Birgersdotter, род. ок. 1237 г. — ум. 1288 г.) — дочь Биргера Ярла, в замужестве — королева Норвегии, позднее княгиня Верле и Гюстров в Мекленбурге.

Рикица была старшей дочерью регента Швеции Биргера Ярла и его супруги Ингеборг Эриксдоттер. Являлась сестрой шведских королей Вальдемара Биргерссона и Магнуса I. Брак Рикицы с наследником норвежского престола Хаконом Хаконссоном должен был укрепить влияние шведского регента Биргера Ярла при норвежском дворе. Ещё до заключения этого брака Хокон был объявлен преемником королевского звания, и с 1240 года он становится соправителем отца. Рикица получила титул королевы и пользовалась влиянием при норвежском дворе, ещё более усилившимся после рождения сына, Сверре Хоконссона (1252—1261), получившего при рождении титул «юнкер Сверре» (вплоть до XIV столетия юнкер был титулом для сыновей владетельных князей). Сверре воспитывался в Бергене, и королевский двор в связи с этим длительное время там находился.

После смерти в 1257 году своего супруга, короля Хакона, Рикица утратила своё привилегированное положение в Норвегии, хотя у неё там во владении и остались значительные ресурсы. Королём и соправителем Хокона IV стал брат Хокона, Магнус, однако Рикица могла рассчитывать, что впоследствии трон унаследует её сын Сверре. В 1258 году Рикица возвращается к своему отцу в Швецию, но Сверре остался со своим дедом, королём Хаконом IV Старым в Бергене. Зимой 1260—1261 года он там и скончался. Рикица же позднее выходит замуж за мекленбургского князя Генриха I.

Литература

• Terje Bratberg: Rikitsa Birgersdatter в: [snl.no/.nbl_biografi/Rikitsa_Birgersdatter/utdypning Norsk biografisk leksikon]

Отрывок, характеризующий Рикица Биргерсдоттир

Уже одна треть гостей приехала на этот бал, а у Ростовых, долженствующих быть на этом бале, еще шли торопливые приготовления одевания.
Много было толков и приготовлений для этого бала в семействе Ростовых, много страхов, что приглашение не будет получено, платье не будет готово, и не устроится всё так, как было нужно.
Вместе с Ростовыми ехала на бал Марья Игнатьевна Перонская, приятельница и родственница графини, худая и желтая фрейлина старого двора, руководящая провинциальных Ростовых в высшем петербургском свете.
В 10 часов вечера Ростовы должны были заехать за фрейлиной к Таврическому саду; а между тем было уже без пяти минут десять, а еще барышни не были одеты.
Наташа ехала на первый большой бал в своей жизни. Она в этот день встала в 8 часов утра и целый день находилась в лихорадочной тревоге и деятельности. Все силы ее, с самого утра, были устремлены на то, чтобы они все: она, мама, Соня были одеты как нельзя лучше. Соня и графиня поручились вполне ей. На графине должно было быть масака бархатное платье, на них двух белые дымковые платья на розовых, шелковых чехлах с розанами в корсаже. Волоса должны были быть причесаны a la grecque [по гречески].
Все существенное уже было сделано: ноги, руки, шея, уши были уже особенно тщательно, по бальному, вымыты, надушены и напудрены; обуты уже были шелковые, ажурные чулки и белые атласные башмаки с бантиками; прически были почти окончены. Соня кончала одеваться, графиня тоже; но Наташа, хлопотавшая за всех, отстала. Она еще сидела перед зеркалом в накинутом на худенькие плечи пеньюаре. Соня, уже одетая, стояла посреди комнаты и, нажимая до боли маленьким пальцем, прикалывала последнюю визжавшую под булавкой ленту.
– Не так, не так, Соня, – сказала Наташа, поворачивая голову от прически и хватаясь руками за волоса, которые не поспела отпустить державшая их горничная. – Не так бант, поди сюда. – Соня присела. Наташа переколола ленту иначе.