Африка (римская провинция)

Африка (лат. Africa Proconsularis, Africa Vetus) — провинция Древнего Рима с центром в Утике, занимавшая территорию современного северного Туниса и средиземноморское побережье современной западной Ливии вдоль залива Малый Сирт.

История

Об истории Северной Африки до римского завоевания см.: Доисторическая Северная Африка

Первые полисы на территории будущей провинции Африка, такие как Утика, Карфаген, Тапс, Гадрумет были основаны финикийскими переселенцами в XI—IX в. до н. э. К VI в. до н. э. доминирующую роль в этом регионе стал играть Карфаген, подчинивший своему влиянию средиземноморское побережье Африки от Ливии до Геркулесовых столбов, почти всю Испанию, а также контролировавший импорт олова из Британии. В начале V в. до н. э. интересы римлян и карфагенян пересеклись в споре за обладание Сицилией. В череде войн карфагеняне были сначала вытеснены с острова, а затем в 146 до н. э. в результате Третьей Пунической Войны Карфаген был окончательно повержен, а его стены срыты. На плодородных землях, окружавших руины Карфагена, была организована римская провинция Африка, управляемая проконсулом из Утики. Остальная часть африканских владений Карфагена отошла к союзнику Рима нумидийскому царю Масиниссе. В 118 до н. э. на границе с провинцией, в Нумидии, разгорелась гражданская война. Вмешательство Рима привело к затяжной Югуртинской войне, закончившейся в 105 до н. э. пленением зачинщика войны, нумидийского царя Югурты.

Во время гражданской войны между Цезарем и Помпеем на территории Африки были разбит один из последних оплотов республиканцев. Осада Утики и смерть Катона Младшего неоднократно воспевалась в римской литературе.

В 18г. н. э. нумидиец Такфаринат, служивший во вспомогательных подразделениях римского войска, бежал в племя мусуламиев, где набрал войско, и организовав его по римскому образцу и войдя в союз с мавретанцами и кинифиями, начал разбойничиьи набеги на города провинции. Неоднократно римские полководцы (в 18 — Фурий Камилл, в 20 — Луций Апроний, в 22 — Квинт Юний Блез) одерживали победы над Такфаринатом, но он неизбежно отступал в пустыню, где собирал своих сторонников и вновь приступал к военным действиям. В 24 Публий Корнелий Долабелла смог окружить вражеское войско вблизи Авзеи. Когда исход сражения стал ясен, Такфаринат бросился на свой меч.

Некоторые реформы провинций проводились при Августе и при Калигуле, но только при Клавдии территориальное разделение Римской империи было утверждено окончательно. Африка стала сенатской провинцией. После административной реформы Диоклетиана она была разделена на две провинции: северная часть — лат. Africa Zeugitana (которая сохранила название лат. Africa Proconsularis, управляемая проконсулом, и лат. Africa Byzacena — южная часть.

Этот регион оставался под властью Римской империи вплоть до Великого переселения народов в V в. В 429 вандалы переправились в Северную африку из Испании и к 439 основали своё королевство, которое, кроме Африки, включало в себя ещё Сицилию, Корсику, Сардинию и Балеарские острова. В Королевстве Вандалов роль элиты играли воины, которые чётко отделяли себя от местного романо-африканского населения, урезая последнее в правах. К концу V в. Королевство Вандалов пришло в упадок, и большую часть его территории заняли мавры и другие племена пустыни.

В 533 году византийский император Юстиниан Великий, используя династические споры вандалов как предлог, посылает армию под командованием Велизария в Африку. В результате короткой кампании Велизарий победил вандалов, с триумфом вошёл в Карфаген и восстановил императорскую власть в провинции. Византийская администрация успешно противостояла нападениям пустынных племен, и, посредством строительства широкой сети укреплений, поддерживала свою власть внутри провинции. Североафриканские провинции вместе с владениями Византии в Испании были преобразованы императором Маврикием в Африканский экзархат.

Экзархат находился на вершине могущества и, когда к власти в Константинополе пришел узурпатор Фока, экзарх Африки Ираклий Старший не подчинился новому императору и послал войска во главе со своим сыном Ираклием (будущим императором) на борьбу с тираном (610 год). Эта стабильность и мощь видна в том, что Ираклий размышлял о перенесении столицы из Константинополя в Карфаген. Столкнувшись с волной мусульманского завоевания в 640 году и потерпев ряд военных неудач, экзархи приступили к оборонительной тактике, стремясь остановить нашествие. Но в 698 году мусульманская армия из Египта захватила Карфаген и подчинила весь экзархат, изгнав римлян и христианство из северной Африки окончательно.

Экономика

Основным источником доходов африканских полисов было сельское хозяйство. Названная «житницей империи», северная Африка производила примерно 1 миллион тонн зерна в год, четверть которого экспортировалась. Кроме злаков выращивались также бобы, фиги, виноград и другие фрукты. Во втором веке оливковое масло, как и хлеб, было выгодным экспортным товаром. Вдобавок к работорговле и ловле и перевозке экзотических диких животных, на экспорт шли текстиль, мрамор, вино, лес, домашний скот, шерсть и гончарные изделия.

Проконсулы Африки

Основная статья: Список проконсулов Африки

• 42-36 гг. до н. э. Марк Эмилий Лепид
• 22-21 гг. до н. э. Луций Корнелий Бальб Младший
• Суэлий Флакк
• Юлий Матерн
• 17-18 гг. н. э. Марк Фурий Камилл
• 18-20 Луций Апроний
• 21-22 Квинт Юний Блез
• 23- Публий Корнелий Долабелла
• между 32 и 38 Марк Юний Силан
• около 42 — около 44 (два года) Сервий Сульпиций Гальба
• с неизвестен год по 61 Тит Флавий Веспасиан
• 61- Авл Вителлий
• −70 Луций Кальпурний Пизон
• 238 Гордиан

См. также

• Африканский экзархат — территории провинции под византийским управлением
• Ифрикия — территории провинции под арабским управлением

Примечания

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Африка (римская провинция)

– Место удобное, – сказал эсаул.
– Пехоту низом пошлем – болотами, – продолжал Денисов, – они подлезут к саду; вы заедете с казаками оттуда, – Денисов указал на лес за деревней, – а я отсюда, с своими гусаг'ами. И по выстг'елу…
– Лощиной нельзя будет – трясина, – сказал эсаул. – Коней увязишь, надо объезжать полевее…
В то время как они вполголоса говорили таким образом, внизу, в лощине от пруда, щелкнул один выстрел, забелелся дымок, другой и послышался дружный, как будто веселый крик сотен голосов французов, бывших на полугоре. В первую минуту и Денисов и эсаул подались назад. Они были так близко, что им показалось, что они были причиной этих выстрелов и криков. Но выстрелы и крики не относились к ним. Низом, по болотам, бежал человек в чем то красном. Очевидно, по нем стреляли и на него кричали французы.
– Ведь это Тихон наш, – сказал эсаул.
– Он! он и есть!
– Эка шельма, – сказал Денисов.
– Уйдет! – щуря глаза, сказал эсаул.
Человек, которого они называли Тихоном, подбежав к речке, бултыхнулся в нее так, что брызги полетели, и, скрывшись на мгновенье, весь черный от воды, выбрался на четвереньках и побежал дальше. Французы, бежавшие за ним, остановились.
– Ну ловок, – сказал эсаул.
– Экая бестия! – с тем же выражением досады проговорил Денисов. – И что он делал до сих пор?
– Это кто? – спросил Петя.
– Это наш пластун. Я его посылал языка взять.
– Ах, да, – сказал Петя с первого слова Денисова, кивая головой, как будто он все понял, хотя он решительно не понял ни одного слова.
Тихон Щербатый был один из самых нужных людей в партии. Он был мужик из Покровского под Гжатью. Когда, при начале своих действий, Денисов пришел в Покровское и, как всегда, призвав старосту, спросил о том, что им известно про французов, староста отвечал, как отвечали и все старосты, как бы защищаясь, что они ничего знать не знают, ведать не ведают. Но когда Денисов объяснил им, что его цель бить французов, и когда он спросил, не забредали ли к ним французы, то староста сказал, что мародеры бывали точно, но что у них в деревне только один Тишка Щербатый занимался этими делами. Денисов велел позвать к себе Тихона и, похвалив его за его деятельность, сказал при старосте несколько слов о той верности царю и отечеству и ненависти к французам, которую должны блюсти сыны отечества.
– Мы французам худого не делаем, – сказал Тихон, видимо оробев при этих словах Денисова. – Мы только так, значит, по охоте баловались с ребятами. Миродеров точно десятка два побили, а то мы худого не делали… – На другой день, когда Денисов, совершенно забыв про этого мужика, вышел из Покровского, ему доложили, что Тихон пристал к партии и просился, чтобы его при ней оставили. Денисов велел оставить его.
Тихон, сначала исправлявший черную работу раскладки костров, доставления воды, обдирания лошадей и т. п., скоро оказал большую охоту и способность к партизанской войне. Он по ночам уходил на добычу и всякий раз приносил с собой платье и оружие французское, а когда ему приказывали, то приводил и пленных. Денисов отставил Тихона от работ, стал брать его с собою в разъезды и зачислил в казаки.
Тихон не любил ездить верхом и всегда ходил пешком, никогда не отставая от кавалерии. Оружие его составляли мушкетон, который он носил больше для смеха, пика и топор, которым он владел, как волк владеет зубами, одинаково легко выбирая ими блох из шерсти и перекусывая толстые кости. Тихон одинаково верно, со всего размаха, раскалывал топором бревна и, взяв топор за обух, выстрагивал им тонкие колышки и вырезывал ложки. В партии Денисова Тихон занимал свое особенное, исключительное место. Когда надо было сделать что нибудь особенно трудное и гадкое – выворотить плечом в грязи повозку, за хвост вытащить из болота лошадь, ободрать ее, залезть в самую середину французов, пройти в день по пятьдесят верст, – все указывали, посмеиваясь, на Тихона.
– Что ему, черту, делается, меренина здоровенный, – говорили про него.
Один раз француз, которого брал Тихон, выстрелил в него из пистолета и попал ему в мякоть спины. Рана эта, от которой Тихон лечился только водкой, внутренне и наружно, была предметом самых веселых шуток во всем отряде и шуток, которым охотно поддавался Тихон.
– Что, брат, не будешь? Али скрючило? – смеялись ему казаки, и Тихон, нарочно скорчившись и делая рожи, притворяясь, что он сердится, самыми смешными ругательствами бранил французов. Случай этот имел на Тихона только то влияние, что после своей раны он редко приводил пленных.
Тихон был самый полезный и храбрый человек в партии. Никто больше его не открыл случаев нападения, никто больше его не побрал и не побил французов; и вследствие этого он был шут всех казаков, гусаров и сам охотно поддавался этому чину. Теперь Тихон был послан Денисовым, в ночь еще, в Шамшево для того, чтобы взять языка. Но, или потому, что он не удовлетворился одним французом, или потому, что он проспал ночь, он днем залез в кусты, в самую середину французов и, как видел с горы Денисов, был открыт ими.


Поговорив еще несколько времени с эсаулом о завтрашнем нападении, которое теперь, глядя на близость французов, Денисов, казалось, окончательно решил, он повернул лошадь и поехал назад.
– Ну, бг'ат, тепег'ь поедем обсушимся, – сказал он Пете.
Подъезжая к лесной караулке, Денисов остановился, вглядываясь в лес. По лесу, между деревьев, большими легкими шагами шел на длинных ногах, с длинными мотающимися руками, человек в куртке, лаптях и казанской шляпе, с ружьем через плечо и топором за поясом. Увидав Денисова, человек этот поспешно швырнул что то в куст и, сняв с отвисшими полями мокрую шляпу, подошел к начальнику. Это был Тихон. Изрытое оспой и морщинами лицо его с маленькими узкими глазами сияло самодовольным весельем. Он, высоко подняв голову и как будто удерживаясь от смеха, уставился на Денисова.
– Ну где пг'опадал? – сказал Денисов.
– Где пропадал? За французами ходил, – смело и поспешно отвечал Тихон хриплым, но певучим басом.
– Зачем же ты днем полез? Скотина! Ну что ж, не взял?..
– Взять то взял, – сказал Тихон.
– Где ж он?
– Да я его взял сперва наперво на зорьке еще, – продолжал Тихон, переставляя пошире плоские, вывернутые в лаптях ноги, – да и свел в лес. Вижу, не ладен. Думаю, дай схожу, другого поаккуратнее какого возьму.
– Ишь, шельма, так и есть, – сказал Денисов эсаулу. – Зачем же ты этого не пг'ивел?
– Да что ж его водить то, – сердито и поспешно перебил Тихон, – не гожающий. Разве я не знаю, каких вам надо?
– Эка бестия!.. Ну?..
– Пошел за другим, – продолжал Тихон, – подполоз я таким манером в лес, да и лег. – Тихон неожиданно и гибко лег на брюхо, представляя в лицах, как он это сделал. – Один и навернись, – продолжал он. – Я его таким манером и сграбь. – Тихон быстро, легко вскочил. – Пойдем, говорю, к полковнику. Как загалдит. А их тут четверо. Бросились на меня с шпажками. Я на них таким манером топором: что вы, мол, Христос с вами, – вскрикнул Тихон, размахнув руками и грозно хмурясь, выставляя грудь.