Рист, Иоганн Георг

Иоганн Георг Рист

Иоганн Георг Рист (23 ноября 1775, Ниндорф, Альтона — 5 февраля 1847, Шлезвиг) — датский политический деятель, дипломат и научный писатель шлезвиг-гольштейнского происхождения.

Родился в семье лютеранского проповедника, приходился потомком поэту XVII века Иоганну Ристу. Начальное образование получил от своего отца, затем до 1794 года учился в гамбургском Йоханнеуме. После его окончания поступил изучать право в Йенский университет, в 1796 году перешёл в Кильский университет. В 1797 году во время визита в Копенгаген познакомился с датским министром финансов графом Эрнстом Генрихом фон Шиммельманом и до 1801 года был его личным секретарём, затем поступил на дипломатическую службу, первоначально став секретарём датского посольства в Санкт-Петербурге, столице Российской империи. В 1802 году был переведён в посольство в Мадриде, Испания, в 1804 году получил ранг поверенного в делах. В 1806 году был переведён в Лондон, где спустя год улаживал кризис, возникший после британской бомбардировки Копенгагена. В 1808 году был назначен представить интересы Дании в ганзейском городе Гамбурге, в 1813 году, когда город оккупировали войска Наполеона, бежал из него и оказался в Хадерслеве. В 1814 году стал членом Комиссии по восстановлению управления Шлезвигом и Гольштейном, базирующейся в Киле, и уполномоченным королевства Дании по ликвидации военных складов в Париже. В 1815 году вернулся в Гамбург и переехал в 1828 году в Альтону в Гольштейне. В 1832 году участвовал в проекте объединения Шлезвига и Гольштейна, в 1834 году вошёл в состав первого совета правительства Шлезвиг-Гольштейна в Шлезвиге, где оставался до 1846 года. В 1836 году стал командором Ордена Даннеброга. При вступлении на должность главы правительства Людвига Николаса фон Шееле проявил себя сторонником непопулярной концепции управления, вместе с пятью другими членами правительства впал в немилость и был уволен.

Напечатал политическую брошюру «Ein Wort zu den Landsleuten in Schleswig-Holstein» (1835). Его заметки «Lebenserinnerungen» были изданы в Готе в 1880—1888 годах.

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Ссылки

• [de.wikisource.org/wiki/ADB:Rist,_Johann_Georg Статья] в ADB  (нем.)
• [runeberg.org/nfcc/0253.html Статья] в Nordisk Familjebok  (швед.)

Отрывок, характеризующий Рист, Иоганн Георг

Граф оглянулся и направо увидал Митьку, который выкатывавшимися глазами смотрел на графа и, подняв шапку, указывал ему вперед, на другую сторону.
– Береги! – закричал он таким голосом, что видно было, что это слово давно уже мучительно просилось у него наружу. И поскакал, выпустив собак, по направлению к графу.
Граф и Семен выскакали из опушки и налево от себя увидали волка, который, мягко переваливаясь, тихим скоком подскакивал левее их к той самой опушке, у которой они стояли. Злобные собаки визгнули и, сорвавшись со свор, понеслись к волку мимо ног лошадей.
Волк приостановил бег, неловко, как больной жабой, повернул свою лобастую голову к собакам, и также мягко переваливаясь прыгнул раз, другой и, мотнув поленом (хвостом), скрылся в опушку. В ту же минуту из противоположной опушки с ревом, похожим на плач, растерянно выскочила одна, другая, третья гончая, и вся стая понеслась по полю, по тому самому месту, где пролез (пробежал) волк. Вслед за гончими расступились кусты орешника и показалась бурая, почерневшая от поту лошадь Данилы. На длинной спине ее комочком, валясь вперед, сидел Данила без шапки с седыми, встрепанными волосами над красным, потным лицом.
– Улюлюлю, улюлю!… – кричал он. Когда он увидал графа, в глазах его сверкнула молния.
– Ж… – крикнул он, грозясь поднятым арапником на графа.
– Про…ли волка то!… охотники! – И как бы не удостоивая сконфуженного, испуганного графа дальнейшим разговором, он со всей злобой, приготовленной на графа, ударил по ввалившимся мокрым бокам бурого мерина и понесся за гончими. Граф, как наказанный, стоял оглядываясь и стараясь улыбкой вызвать в Семене сожаление к своему положению. Но Семена уже не было: он, в объезд по кустам, заскакивал волка от засеки. С двух сторон также перескакивали зверя борзятники. Но волк пошел кустами и ни один охотник не перехватил его.


Николай Ростов между тем стоял на своем месте, ожидая зверя. По приближению и отдалению гона, по звукам голосов известных ему собак, по приближению, отдалению и возвышению голосов доезжачих, он чувствовал то, что совершалось в острове. Он знал, что в острове были прибылые (молодые) и матерые (старые) волки; он знал, что гончие разбились на две стаи, что где нибудь травили, и что что нибудь случилось неблагополучное. Он всякую секунду на свою сторону ждал зверя. Он делал тысячи различных предположений о том, как и с какой стороны побежит зверь и как он будет травить его. Надежда сменялась отчаянием. Несколько раз он обращался к Богу с мольбою о том, чтобы волк вышел на него; он молился с тем страстным и совестливым чувством, с которым молятся люди в минуты сильного волнения, зависящего от ничтожной причины. «Ну, что Тебе стоит, говорил он Богу, – сделать это для меня! Знаю, что Ты велик, и что грех Тебя просить об этом; но ради Бога сделай, чтобы на меня вылез матерый, и чтобы Карай, на глазах „дядюшки“, который вон оттуда смотрит, влепился ему мертвой хваткой в горло». Тысячу раз в эти полчаса упорным, напряженным и беспокойным взглядом окидывал Ростов опушку лесов с двумя редкими дубами над осиновым подседом, и овраг с измытым краем, и шапку дядюшки, чуть видневшегося из за куста направо.