Рицци, Даниела

Даниела Рицци
итал. Daniela Rizzi
Страна:	Италия Италия
Научная сфера:	литературоведение, славистика
Место работы:	Университет Тренто, Университет Ка' Фоскари (Венеция)
Альма-матер:	Факультет иностранных языков и литературы Университета Ка' Фоскари (Венеция), Ла Сапиенца (Рим), Московский государственный университет имени М. В. Ломоносова
Известна как:	русистка, исследовательница русского авангарда

Дание́ла Ри́цци (итал. Daniela Rizzi) — итальянский литературовед, славистка.

Биография

В 1979 году окончила факультет иностранных языков и литературы венецианского Университета Ка' Фоскари. В 1984—1988 годах училась в аспирантуре по специальности «славистика» в Институте славянской филологии римского университета Ла Сапиенца. Два года обучалась в Московском государственном университете имени М. В. Ломоносова. Некоторое время работала научным сотрудником Университета Тренто. С 1998 года преподаёт русский язык, литературу и историю русской культуры в Университете Ка' Фоскари. Возглавляет проект, посвящённый русской эмиграции в Италии периода 1900—1940 годов.

Библиография

• Заумный футуризм и дадаизм в русской культуре / Под редакцией Л. Магаротто, М. Марцадури, Д. Рицци. — Bern, Berlin, Frankfurt/М., New York, Paris, Wien: Peter Lang, 1991.
• Русская духовная культура / Под редакцией Луиджи Магаротто и Даниелы Рицци. — Trento, 1992.

Отрывок, характеризующий Рицци, Даниела

Князь Андрей с сияющим, восторженным и обновленным к жизни лицом остановился перед Пьером и, не замечая его печального лица, с эгоизмом счастия улыбнулся ему.
– Ну, душа моя, – сказал он, – я вчера хотел сказать тебе и нынче за этим приехал к тебе. Никогда не испытывал ничего подобного. Я влюблен, мой друг.
Пьер вдруг тяжело вздохнул и повалился своим тяжелым телом на диван, подле князя Андрея.
– В Наташу Ростову, да? – сказал он.
– Да, да, в кого же? Никогда не поверил бы, но это чувство сильнее меня. Вчера я мучился, страдал, но и мученья этого я не отдам ни за что в мире. Я не жил прежде. Теперь только я живу, но я не могу жить без нее. Но может ли она любить меня?… Я стар для нее… Что ты не говоришь?…
– Я? Я? Что я говорил вам, – вдруг сказал Пьер, вставая и начиная ходить по комнате. – Я всегда это думал… Эта девушка такое сокровище, такое… Это редкая девушка… Милый друг, я вас прошу, вы не умствуйте, не сомневайтесь, женитесь, женитесь и женитесь… И я уверен, что счастливее вас не будет человека.
– Но она!
– Она любит вас.
– Не говори вздору… – сказал князь Андрей, улыбаясь и глядя в глаза Пьеру.
– Любит, я знаю, – сердито закричал Пьер.
– Нет, слушай, – сказал князь Андрей, останавливая его за руку. – Ты знаешь ли, в каком я положении? Мне нужно сказать все кому нибудь.
– Ну, ну, говорите, я очень рад, – говорил Пьер, и действительно лицо его изменилось, морщина разгладилась, и он радостно слушал князя Андрея. Князь Андрей казался и был совсем другим, новым человеком. Где была его тоска, его презрение к жизни, его разочарованность? Пьер был единственный человек, перед которым он решался высказаться; но зато он ему высказывал всё, что у него было на душе. То он легко и смело делал планы на продолжительное будущее, говорил о том, как он не может пожертвовать своим счастьем для каприза своего отца, как он заставит отца согласиться на этот брак и полюбить ее или обойдется без его согласия, то он удивлялся, как на что то странное, чуждое, от него независящее, на то чувство, которое владело им.
– Я бы не поверил тому, кто бы мне сказал, что я могу так любить, – говорил князь Андрей. – Это совсем не то чувство, которое было у меня прежде. Весь мир разделен для меня на две половины: одна – она и там всё счастье надежды, свет; другая половина – всё, где ее нет, там всё уныние и темнота…
– Темнота и мрак, – повторил Пьер, – да, да, я понимаю это.
– Я не могу не любить света, я не виноват в этом. И я очень счастлив. Ты понимаешь меня? Я знаю, что ты рад за меня.
– Да, да, – подтверждал Пьер, умиленными и грустными глазами глядя на своего друга. Чем светлее представлялась ему судьба князя Андрея, тем мрачнее представлялась своя собственная.


Для женитьбы нужно было согласие отца, и для этого на другой день князь Андрей уехал к отцу.