Риччоли, Джованни Баттиста

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Джованни Баттиста Риччоли
Giovanni Battista Riccioli
Дата рождения:

17 апреля 1598(1598-04-17)

Место рождения:

Феррара

Дата смерти:

25 июня 1671(1671-06-25) (73 года)

Место смерти:

Болонья

Страна:

Италия

Научная сфера:

астрономия

Джованни Баттиста Риччоли (итал. Giovanni Battista Riccioli; 17 апреля 1598, Феррара — 25 июня 1671, Болонья) — итальянский астроном и теолог, автор труда «Новый Альмагест» (Almagestum Novum) — свода астрономических знаний своего времени. Вместе с Франческо Гримальди составил карту Луны и ввёл в практику обозначение лунных кратеров именами учёных.





Биография

В 1614 году Риччоли вступил в орден иезуитов, изучал риторику, философию и теологию в Парме и Болонье. В это время он занялся астрономией и в 1651 году опубликовал обширный труд «Новый Альмагест», в котором составил каталог звезд, описал пятна на Солнце и движение двойных звезд, вычислил радиус Земли и отношение воды и суши на её поверхности. Будучи противником теории Коперника, Риччоли, тем не менее, допускал её существование как научного упражнения и привел подробное обсуждение аргументов за и против гелиоцентризма; сам он склонялся к системе Тихо Браге. Совместно с Гримальди Риччоли изучал Луну и составил первые лунные карты; имена лунных морей и кратеров (в том числе кратер Коперник) с этих карт используются по сей день.

В своем трактате, названном в честь классического труда по астрономии Клавдия Птолемея «Альмагест» — «Новый Альмагест», Риччоли обсудил работы Галилея и экспериментально проверил некоторые его выводы. С этой целью астроном разработал методику использования маятника в качестве инструмента для измерения времени, в том числе показал, что только малые колебания являются изохронными. Используя этот инструментарий, Риччоли провел опыты с падающими телами, которые отпускали с разных уровней высоты; местом проведения этих опытов была башня Азинелли в Болонье. Оказалось, что в полном соответствии с идеями Галилея расстояние, проходимое падающим телом, пропорционально квадрату времени. Другими словами, скорость тела линейным образом зависит от времени, тогда как сам Риччоли думал, что эта зависимость должна быть экспоненциальной. Хотя сам учёный не вычислял ускорение свободного падения, из его данных можно получить оценку <math>g \approx 29,8 \pm 0,7</math> римских футов/с2 <math>\approx 9,36 \pm 0,22</math> м/с2, что близко к принятому в наше время значению. Кроме того, в своем труде Риччоли описал другие эксперименты с падающими телами различного веса и размера с целью определения эффектов сопротивления воздуха.

Риччоли дал, вероятно, самое раннее описание эффекта Кориолиса, использовав его в качестве одного из аргументов против гелиоцентризма. Учёный показал, что вращение Земли должно создавать этот эффект, однако поскольку последний не наблюдается, это должно служить доказательством неподвижности Земли.

Риччоли также внес вклад в географию, составив таблицы широт и долгот для многих пунктов земного шара.

Память

В 1935 г. Международный астрономический союз присвоил имя Риччоли кратеру на видимой стороне Луны.

Сочинения

  • Riccioli G. B. Geographicae crucis fabrica et usus ad repraesentandam ... omnem dierum noctiumque ortuum solis et occasum. — 1643.
  • Riccioli G. B. Almagestum novum astronomiam veterem novamque complectens observationibus aliorum et propriis novisque theorematibus, problematibus ac tabulis promotam. — Bologna, 1651. Английский перевод некоторых отрывков:
    • Graney C. M. [arxiv.org/abs/1011.2228 Further Argument Against the Motion of the Earth, Based on Telescopic Observations of the Stars: An English Rendition of Chapter 30, Book 9, Section 4, Pages 460-463 of the Almagestum Novum Volume II of G. B. Riccioli] // arxiv.org. — 2010.
    • Graney C. M. [arxiv.org/abs/1011.3778 Giovanni Battista Riccioli's Seventy-Seven Arguments Against the Motion of the Earth: An English Rendition of Almagestum Novum Part II, Book 9, Section 4, Chapter 34, Pages 472-7] // arxiv.org. — 2010.
    • Graney C. M. [arxiv.org/abs/1012.3642 The Coriolis Effect Apparently Described in Giovanni Battista Riccioli's Arguments Against the Motion of the Earth: An English Rendition of Almagestum Novum Part II, Book 9, Section 4, Chapter 21, Pages 425, 426-7] // arxiv.org. — 2010.
    • Graney C. M. [arxiv.org/abs/1103.2057 126 Arguments Concerning the Motion of the Earth, as presented by Giovanni Battista Riccioli in his 1651 Almagestum Novum] // arxiv.org. — 2011.
    • Graney C. M. [arxiv.org/abs/1204.3267 Doubting, Testing, and Confirming Galileo: A translation of Giovanni Battista Riccioli's experiments regarding the motion of a falling body, as reported in his 1651 Almagestum Novum] // arxiv.org. — 2012.
    • Graney C. M. [arxiv.org/abs/1205.4663 Beyond Galileo: A translation of Giovanni Battista Riccioli's experiments regarding falling bodies and "air drag", as reported in his 1651 Almagestum Novum] // arxiv.org. — 2012.
  • Riccioli G. B. Prosodia Bonnoniensis reformata.... — Bologna, 1655.
  • Riccioli G. B. Geographiæ et hydrographiæ reformatæ libri duodecim. — 1661.
  • Riccioli G. B. Astronomia reformata. — 1665.
  • Riccioli G. B. Vindiciae calendarii Gregoriani adversus Franciscum Leveram. — 1666.
  • Riccioli G. B. Evangelium unicum Domini nostri Jesu Christi ex verbis ipsis quatuor Evangelistarum conflatum et in meditationes distributum. — 1667.
  • Riccioli G. B. Immunitas ab errore tam speculativo quam practico definitionum s. Sedis apostolicae in canonizatione sanctorum, in festorum ecclesiasticorum institutione et in decisione dogmatum, quae in verbo Dei scripto, traditove implicite tantum continentur, aut ex alterutro sufficienter deducuntur. — Bologna, 1668.
  • Riccioli G. B. De distinctionibus entium in Deo et in creaturis tractatus philosophicus ac theologicus. — 1669.
  • Riccioli G. B. Apologia R.P. Io. Bapt. Riccioli Societatis Iesu pro argumento physicomathematico contra systema Copernicanum. — 1669.
  • Riccioli G. B. Chronologiae reformatae et ad certas conclusiones redactae.... — 1669.

Напишите отзыв о статье "Риччоли, Джованни Баттиста"

Литература

  • Колчинский И.Г., Корсунь А.А., Родригес М.Г. Астрономы: Биографический справочник. — 2-е изд., перераб. и доп.. — Киев: Наукова думка, 1986. — 512 с.
  • MacDonnell J. F. Giovanni Battista Riccioli // Biographical Encyclopedia of Astronomers / Hockey (ed.). — Springer, 2007. — P. 968—969.
  • Graney C. M. [arxiv.org/abs/1004.4034 Riccioli Measures the Stars: Observations of the telescopic disks of stars as evidence against Copernicus and Galileo in the middle of the 17th century] // arxiv.org. — 2010.
  • Graney C. M. [arxiv.org/abs/1008.0566 Changes in the Cloud Belts of Jupiter, 1630-1664, as reported in the 1665 Astronomia Reformata of Giovanni Battista Riccioli] // Baltic Astronomy. — 2010. — Vol. 19. — P. 265—271.
  • Graney C. M. [dx.doi.org/10.1007/s00016-011-0058-5 Contra Galileo: Riccioli’s “Coriolis-Force” Argument on the Earth’s Diurnal Rotation] // Physics in Perspective. — 2011. — Vol. 13. — P. 387—400.
  • Graney C. M. [dx.doi.org/10.1063/PT.3.1195 Coriolis effect, two centuries before Coriolis] // Physics Today. — 2011. — Vol. 64, № 8. — P. 8.
  • Graney C. M. [dx.doi.org/10.1119/1.3670077 Teaching Galileo? Get to Know Riccioli! What a Forgotten Italian Astronomer Can Teach Students About How Science Works] // The Physics Teacher. — 2012. — Vol. 50. — P. 18—21.
  • Graney C. M. [dx.doi.org/10.1063/PT.3.1716 Anatomy of a fall: Giovanni Battista Riccioli and the story of <math>g</math>] // Physics Today. — 2012. — Vol. 65, № 9. — P. 36—40.

Отрывок, характеризующий Риччоли, Джованни Баттиста

– Да как же, он так и говорит?
– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…
– Ну, что пугать их! – сказала Пелагея Даниловна.
– Мамаша, ведь вы сами гадали… – сказала дочь.
– А как это в амбаре гадают? – спросила Соня.
– Да вот хоть бы теперь, пойдут к амбару, да и слушают. Что услышите: заколачивает, стучит – дурно, а пересыпает хлеб – это к добру; а то бывает…
– Мама расскажите, что с вами было в амбаре?
Пелагея Даниловна улыбнулась.
– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.
– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.


Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.