Роа, Карлос

Карлос Роа
Общая информация
Полное имя	Карлос Анхель Роа
Прозвище	Lechuga (рус. Салат)
Родился	Санта-Фе, Аргентина
Гражданство
Рост	191 см
Позиция	вратарь
Информация о клубе
Клуб	завершил карьеру
Карьера
Молодёжные клубы
	Расинг
Клубная карьера*
1988—1993	Расинг	109 (-?)
1994—1997	Ланус	107 (-?)
1997—2002	Мальорка	75 (-?)
2002—2004	Альбасете	53 (-?)
2005—2006	Олимпо	27 (21)
Национальная сборная**
1997—1999	Аргентина	16 (-?)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Ка́рлос А́нхель Ро́а (исп. Carlos Ángel Roa; 15 августа 1969, Санта-Фе) — аргентинский футболист, вратарь.

Карьера

В клубах

Первым клубом Карлоса был «Расинг». В Примере он дебютировал 6 ноября 1988 года, в возрасте 19-ти лет. Во время летнего турне по Африке Роа заболел малярией, однако вскоре выздоровел. Уже в первом сезоне в «Расинге» Карлос выиграл Суперкубок Либертадорес. В 1994 году он перешёл в «Ланус». С ним также завоевал трофей, став обладателем Кубка КОНМЕБОЛ в 1996 году. В 1997 Карлоса купила «Мальорка». В сезоне 1997/98 Роа получил Трофей Саморы, лучшему вратарю испанской Примеры: в 35 матчах он пропустил 29 голов. Также в этом сезоне «Мальорка» дошла до финала Кубка Испании, где уступила в серии послематчевых пенальти «Барселоне». Сам Роа реализовал свой одиннадцатиметровый удар. Так как «Барселона» выиграла и чемпионат и Кубок, место в Суперкубке досталось «Мальорке» и клуб завоевал этот трофей. В следующем сезоне команда Карлоса вышла в финал Кубка Кубков, где уступила «Лацио».

Неожиданно вратарь заявил о завершении карьеры, он провёл год в Санта-Фе, штат Нью-Мексико, изучая религиозную литературу. После того, как конец света не состоялся, Карлос принял решение вернутся в «Мальорку», с условием не играть по субботам. Однако из-за отсутствия постоянной практики Роа не смог играть как прежде и в 2002 году был продан в «Альбасете». Он помог клубу выйти Примеру, а затем вернулся в Аргентину и окончательно завершил карьеру в команде «Олимпо».

В сборной

Карлос Роа защищал ворота сборной Аргентины на чемпионате мира 1998 года.

Достижения

Командные

«Расинг»

• Обладатель Суперкубка Либертадорес: 1988

«Ланус»

• Обладатель Кубка КОНМЕБОЛ: 1996

«Мальорка»

• Обладатель Суперкубка Испании: 1998

Личные

• Обладатель Трофея Саморы: 1998/99

Личная жизнь

Карлос вегетарианец.

В 1999 году он попал под влияние протестантистского направления «Церковь адвентистов седьмого дня». Поверив в конец света, который должен был произойти с наступлением третьего тысячелетия, Роа объявил о завершении футбольной карьеры, хотя им в тот момент интересовались «Челси» и «Манчестер Юнайтед». Позже он вернулся в футбол, но на прежний уровень так и не вышел.

Ссылки

• [www.fifa.com/worldfootball/statisticsandrecords/players/player=153972/index.html Профиль] (англ.). FIFA.com. Проверено 10 июня 2012. [www.webcitation.org/6AvjzaETZ Архивировано из первоисточника 25 сентября 2012].
• [www.national-football-teams.com/v2/player.php?id=13162 Статистика на сайте National Football Teams] (англ.)

</div> </div>

Отрывок, характеризующий Роа, Карлос

– Здесь. Какова молния! – переговаривались они.


В покинутой корчме, перед которою стояла кибиточка доктора, уже было человек пять офицеров. Марья Генриховна, полная белокурая немочка в кофточке и ночном чепчике, сидела в переднем углу на широкой лавке. Муж ее, доктор, спал позади ее. Ростов с Ильиным, встреченные веселыми восклицаниями и хохотом, вошли в комнату.
– И! да у вас какое веселье, – смеясь, сказал Ростов.
– А вы что зеваете?
– Хороши! Так и течет с них! Гостиную нашу не замочите.
– Марьи Генриховны платье не запачкать, – отвечали голоса.
Ростов с Ильиным поспешили найти уголок, где бы они, не нарушая скромности Марьи Генриховны, могли бы переменить мокрое платье. Они пошли было за перегородку, чтобы переодеться; но в маленьком чуланчике, наполняя его весь, с одной свечкой на пустом ящике, сидели три офицера, играя в карты, и ни за что не хотели уступить свое место. Марья Генриховна уступила на время свою юбку, чтобы употребить ее вместо занавески, и за этой занавеской Ростов и Ильин с помощью Лаврушки, принесшего вьюки, сняли мокрое и надели сухое платье.
В разломанной печке разложили огонь. Достали доску и, утвердив ее на двух седлах, покрыли попоной, достали самоварчик, погребец и полбутылки рому, и, попросив Марью Генриховну быть хозяйкой, все столпились около нее. Кто предлагал ей чистый носовой платок, чтобы обтирать прелестные ручки, кто под ножки подкладывал ей венгерку, чтобы не было сыро, кто плащом занавешивал окно, чтобы не дуло, кто обмахивал мух с лица ее мужа, чтобы он не проснулся.
– Оставьте его, – говорила Марья Генриховна, робко и счастливо улыбаясь, – он и так спит хорошо после бессонной ночи.
– Нельзя, Марья Генриховна, – отвечал офицер, – надо доктору прислужиться. Все, может быть, и он меня пожалеет, когда ногу или руку резать станет.
Стаканов было только три; вода была такая грязная, что нельзя было решить, когда крепок или некрепок чай, и в самоваре воды было только на шесть стаканов, но тем приятнее было по очереди и старшинству получить свой стакан из пухлых с короткими, не совсем чистыми, ногтями ручек Марьи Генриховны. Все офицеры, казалось, действительно были в этот вечер влюблены в Марью Генриховну. Даже те офицеры, которые играли за перегородкой в карты, скоро бросили игру и перешли к самовару, подчиняясь общему настроению ухаживанья за Марьей Генриховной. Марья Генриховна, видя себя окруженной такой блестящей и учтивой молодежью, сияла счастьем, как ни старалась она скрывать этого и как ни очевидно робела при каждом сонном движении спавшего за ней мужа.
Ложка была только одна, сахару было больше всего, но размешивать его не успевали, и потому было решено, что она будет поочередно мешать сахар каждому. Ростов, получив свой стакан и подлив в него рому, попросил Марью Генриховну размешать.
– Да ведь вы без сахара? – сказала она, все улыбаясь, как будто все, что ни говорила она, и все, что ни говорили другие, было очень смешно и имело еще другое значение.
– Да мне не сахар, мне только, чтоб вы помешали своей ручкой.
Марья Генриховна согласилась и стала искать ложку, которую уже захватил кто то.
– Вы пальчиком, Марья Генриховна, – сказал Ростов, – еще приятнее будет.
– Горячо! – сказала Марья Генриховна, краснея от удовольствия.
Ильин взял ведро с водой и, капнув туда рому, пришел к Марье Генриховне, прося помешать пальчиком.
– Это моя чашка, – говорил он. – Только вложите пальчик, все выпью.
Когда самовар весь выпили, Ростов взял карты и предложил играть в короли с Марьей Генриховной. Кинули жребий, кому составлять партию Марьи Генриховны. Правилами игры, по предложению Ростова, было то, чтобы тот, кто будет королем, имел право поцеловать ручку Марьи Генриховны, а чтобы тот, кто останется прохвостом, шел бы ставить новый самовар для доктора, когда он проснется.
– Ну, а ежели Марья Генриховна будет королем? – спросил Ильин.
– Она и так королева! И приказания ее – закон.
Только что началась игра, как из за Марьи Генриховны вдруг поднялась вспутанная голова доктора. Он давно уже не спал и прислушивался к тому, что говорилось, и, видимо, не находил ничего веселого, смешного или забавного во всем, что говорилось и делалось. Лицо его было грустно и уныло. Он не поздоровался с офицерами, почесался и попросил позволения выйти, так как ему загораживали дорогу. Как только он вышел, все офицеры разразились громким хохотом, а Марья Генриховна до слез покраснела и тем сделалась еще привлекательнее на глаза всех офицеров. Вернувшись со двора, доктор сказал жене (которая перестала уже так счастливо улыбаться и, испуганно ожидая приговора, смотрела на него), что дождь прошел и что надо идти ночевать в кибитку, а то все растащат.