Робба, Франческо
| Франческо Робба | |
| Francesco Robba | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Жанр: |
скульптура |
| Учёба: |
мастерская Пьетро Баратта |
| Стиль: | |
| Влияние: | |
| Звания: |
"почётный гражданин" города Любляна |
Франческо Робба (итал. Francesco Robba; 1698—1757) — итальянский скульптор эпохи барокко.Франческо Робба рассматривался как ведущий скульптор в стиле барокко на юго-востоке Центральной Европы, хотя для международной общественности оставался неизвестным.
Биография
Франческо Робба родился в Венеции. С 1711 по 1716 год обучался в мастерской венецианского скульптора Пьетро Баратта. В 1720 году он переехал в Любляну, чтобы работать вместе со словенским мастером Лукой Мислей[en]. Спустя два года, в 1722, Робба женился на его дочери Терезе.
Мраморные статуи и рельефы раннего творчества Франческо отражали влияние Пьетро Баратта. Когда Мислей[en] умер в 1727 году, Робба перенял мастерскую и клиентов своего тестя. Вскоре Франческо начал зарабатывать свою собственную репутацию, и был благосклонно воспринят церковными, аристократическими и буржуазными покровителями. В 1729 году, его работу похвалил в письме к князю Эстерхази архиепископ Эстергома, настоятель иезуитской школы в Загребе, Франческо Саверио Барчи.
Произведения Франческо Робба с 1727 года свидетельствуют о его растущей уверенности в себе. Техническая виртуозность скульптора проявляется в эмоциональной экспрессии и изысканных формах его статуй.
Робба был удостоен титула «почётного гражданина» города Любляна. В 1743 году был избран в Совет города. В 1745 году Франческо Робба был назначен «государственным инженером» Крайны. В течение всего этого времени, он не терял контакты с Венецией и совершил несколько поездок в свой родной город. Это позволило ему быть в курсе основных тенденций барочной скульптуры центральной Италии и Рима.
Считалось, что Франческо Робба покинул Любляну в 1755 году и перебрался в Загреб, где и умер 24 января 1757. Однако эксперт по барокко Блаж Ресман в 2001 году опубликовал статью о том, что Франческо Робба умер в Любляне[1].
Работы Франческо Робба
Самой известной работой Франческо Робба является "Фонтан трех карниольских рек"[en] (1751). Фонтан олицетворял три карниольские реки, которые протекают через Крайну: Саву, Крку и Любляницу. Данная работа была вдохновлена работой Джованни Лоренцо Бернини — «Фонтан Четырёх рек» на Пьяцца Навона, которую Франческо Робба увидел в ходе визита в Рим.
Робба так же сделал фонтан «Нарцисс» Любляна, алтарь и статуи (1736) в приходской церкви Святого Иакова[en] (Любляна), алтарь в соборе Святого Николая (Любляна), большинство из главных алтарей во Францисканской церкви Благовещения[en] (Любляна), статуя Святого Яна Непомуцкого в Клагенфурте (Австрия) и алтарь в приходской церкви во Вранско[2]. Франческо Робба также был автором главного алтаря Урсулинской церкви Святой Троицы[en] в Любляне и, предположительно, мраморной статуи Святой Троицы, которая стоит перед этой церковью[3].
Работы Франческо Робба были выделены на международном научном симпозиуме, состоявшемся в Любляне в ноябре 1998 года.
См. также
Напишите отзыв о статье "Робба, Франческо"
Примечания
- ↑ Höfler, Janez (2001). «[uifs.zrc-sazu.si/?q=/node/247 Epilog k Francescu Robbi]» (Slovenian). Acta Historiae Artis Slovenica (Scientific Research Centre, Slovenian Academy of Arts and Sciences) 6. ISSN [worldcat.org/issn/1408-0419 1408-0419].
- ↑ [rkd.situla.org/ Slovenian Ministry of Culture register of national heritage] reference number ešd 3502
- ↑ Jezernik, Božidar. [www.pogledi.si/druzba/na-kaj-spominja-sv-trojica-na-kongresnem-trgu Na kaj spominja sv. Trojica na Kongresnem trgu] (Slovenian), Delo, d. d. (8 July 2011).
Отрывок, характеризующий Робба, Франческо
Никто не возражал на это.24 го июля это было совершенно справедливо. Но 29 июля Кутузову пожаловано княжеское достоинство. Княжеское достоинство могло означать и то, что от него хотели отделаться, – и потому суждение князя Василья продолжало быть справедливо, хотя он и не торопился ого высказывать теперь. Но 8 августа был собран комитет из генерал фельдмаршала Салтыкова, Аракчеева, Вязьмитинова, Лопухина и Кочубея для обсуждения дел войны. Комитет решил, что неудачи происходили от разноначалий, и, несмотря на то, что лица, составлявшие комитет, знали нерасположение государя к Кутузову, комитет, после короткого совещания, предложил назначить Кутузова главнокомандующим. И в тот же день Кутузов был назначен полномочным главнокомандующим армий и всего края, занимаемого войсками.
9 го августа князь Василий встретился опять у Анны Павловны с l'homme de beaucoup de merite [человеком с большими достоинствами]. L'homme de beaucoup de merite ухаживал за Анной Павловной по случаю желания назначения попечителем женского учебного заведения императрицы Марии Федоровны. Князь Василий вошел в комнату с видом счастливого победителя, человека, достигшего цели своих желаний.
– Eh bien, vous savez la grande nouvelle? Le prince Koutouzoff est marechal. [Ну с, вы знаете великую новость? Кутузов – фельдмаршал.] Все разногласия кончены. Я так счастлив, так рад! – говорил князь Василий. – Enfin voila un homme, [Наконец, вот это человек.] – проговорил он, значительно и строго оглядывая всех находившихся в гостиной. L'homme de beaucoup de merite, несмотря на свое желание получить место, не мог удержаться, чтобы не напомнить князю Василью его прежнее суждение. (Это было неучтиво и перед князем Василием в гостиной Анны Павловны, и перед Анной Павловной, которая так же радостно приняла эту весть; но он не мог удержаться.)
– Mais on dit qu'il est aveugle, mon prince? [Но говорят, он слеп?] – сказал он, напоминая князю Василью его же слова.
– Allez donc, il y voit assez, [Э, вздор, он достаточно видит, поверьте.] – сказал князь Василий своим басистым, быстрым голосом с покашливанием, тем голосом и с покашливанием, которым он разрешал все трудности. – Allez, il y voit assez, – повторил он. – И чему я рад, – продолжал он, – это то, что государь дал ему полную власть над всеми армиями, над всем краем, – власть, которой никогда не было ни у какого главнокомандующего. Это другой самодержец, – заключил он с победоносной улыбкой.
– Дай бог, дай бог, – сказала Анна Павловна. L'homme de beaucoup de merite, еще новичок в придворном обществе, желая польстить Анне Павловне, выгораживая ее прежнее мнение из этого суждения, сказал.
– Говорят, что государь неохотно передал эту власть Кутузову. On dit qu'il rougit comme une demoiselle a laquelle on lirait Joconde, en lui disant: «Le souverain et la patrie vous decernent cet honneur». [Говорят, что он покраснел, как барышня, которой бы прочли Жоконду, в то время как говорил ему: «Государь и отечество награждают вас этой честью».]
– Peut etre que la c?ur n'etait pas de la partie, [Может быть, сердце не вполне участвовало,] – сказала Анна Павловна.
– О нет, нет, – горячо заступился князь Василий. Теперь уже он не мог никому уступить Кутузова. По мнению князя Василья, не только Кутузов был сам хорош, но и все обожали его. – Нет, это не может быть, потому что государь так умел прежде ценить его, – сказал он.
– Дай бог только, чтобы князь Кутузов, – сказала Анпа Павловна, – взял действительную власть и не позволял бы никому вставлять себе палки в колеса – des batons dans les roues.
Князь Василий тотчас понял, кто был этот никому. Он шепотом сказал:
– Я верно знаю, что Кутузов, как непременное условие, выговорил, чтобы наследник цесаревич не был при армии: Vous savez ce qu'il a dit a l'Empereur? [Вы знаете, что он сказал государю?] – И князь Василий повторил слова, будто бы сказанные Кутузовым государю: «Я не могу наказать его, ежели он сделает дурно, и наградить, ежели он сделает хорошо». О! это умнейший человек, князь Кутузов, et quel caractere. Oh je le connais de longue date. [и какой характер. О, я его давно знаю.]
– Говорят даже, – сказал l'homme de beaucoup de merite, не имевший еще придворного такта, – что светлейший непременным условием поставил, чтобы сам государь не приезжал к армии.
Как только он сказал это, в одно мгновение князь Василий и Анна Павловна отвернулись от него и грустно, со вздохом о его наивности, посмотрели друг на друга.
В то время как это происходило в Петербурге, французы уже прошли Смоленск и все ближе и ближе подвигались к Москве. Историк Наполеона Тьер, так же, как и другие историки Наполеона, говорит, стараясь оправдать своего героя, что Наполеон был привлечен к стенам Москвы невольно. Он прав, как и правы все историки, ищущие объяснения событий исторических в воле одного человека; он прав так же, как и русские историки, утверждающие, что Наполеон был привлечен к Москве искусством русских полководцев. Здесь, кроме закона ретроспективности (возвратности), представляющего все прошедшее приготовлением к совершившемуся факту, есть еще взаимность, путающая все дело. Хороший игрок, проигравший в шахматы, искренно убежден, что его проигрыш произошел от его ошибки, и он отыскивает эту ошибку в начале своей игры, но забывает, что в каждом его шаге, в продолжение всей игры, были такие же ошибки, что ни один его ход не был совершенен. Ошибка, на которую он обращает внимание, заметна ему только потому, что противник воспользовался ею. Насколько же сложнее этого игра войны, происходящая в известных условиях времени, и где не одна воля руководит безжизненными машинами, а где все вытекает из бесчисленного столкновения различных произволов?
