«Робби» (англ. Robbie) — первый научно-фантастический рассказ Айзека Азимова о роботах, который он начал писать 10 июня 1939 года. Впервые был опубликован в сентябре 1940 года в журнале Super Science Stories под названием «Странная нянька» (англ. Strange Playfellow). Название выбрал редактор журнала Фредерик Пол; сам Азимов охарактеризовал название «безвкусным». Отредактированная версия Робби была издана под оригинальным названием Азимова в сборниках «Я, Робот» (англ. I, Robot, 1950), «Совершенный робот» (англ. The Complete Robot, 1982) и «Мечты робота» (англ. Robot Visions, 1990). Робби стал четырнадцатым рассказом, написанным Азимовым, и девятым опубликованным. Также рассказ вошёл в цикл рассказов о роботах «Детектив Элайдж Бейли и робот Дэниел Оливо» — первым среди опубликованных рассказов Азимова о роботах.
Сюжет
Действие рассказа происходит в 1998 году. Робби — немой робот-нянька одного из первых поколений позитронных роботов, который присматривает за маленькой Глорией. Девочка очень любит свою няньку и относится к нему как к одушевлённому существу. Под давлением растущих в обществе настроений против содержания роботов в семьях родители Глории, несмотря на её протесты, избавляются от Робби.
Девочка не может забыть своего друга и очень переживает. Отец Глории решает, что если она посетит сборочный цех корпорации U.S. Robots and Mechanical Men, Inc., то она поймёт, что это всего лишь кусок железа. Во время экскурсии Глория случайно встречает Робби и он спасает жизнь бросившейся к нему девочки, благодаря реакции, которая может быть только у робота.
Напишите отзыв о статье "Робби"
Ссылки
Отрывок, характеризующий Робби
Соня чувствовала, что это была правда, что единственная возможность поправления дел Ростовых была женитьба на богатой и что княжна была хорошая партия. Но ей было это очень горько. Несмотря на свое горе или, может быть, именно вследствие своего горя, она на себя взяла все трудные заботы распоряжений об уборке и укладке вещей и целые дни была занята. Граф и графиня обращались к ней, когда им что нибудь нужно было приказывать. Петя и Наташа, напротив, не только не помогали родителям, но большею частью всем в доме надоедали и мешали. И целый день почти слышны были в доме их беготня, крики и беспричинный хохот. Они смеялись и радовались вовсе не оттого, что была причина их смеху; но им на душе было радостно и весело, и потому все, что ни случалось, было для них причиной радости и смеха. Пете было весело оттого, что, уехав из дома мальчиком, он вернулся (как ему говорили все) молодцом мужчиной; весело было оттого, что он дома, оттого, что он из Белой Церкви, где не скоро была надежда попасть в сраженье, попал в Москву, где на днях будут драться; и главное, весело оттого, что Наташа, настроению духа которой он всегда покорялся, была весела. Наташа же была весела потому, что она слишком долго была грустна, и теперь ничто не напоминало ей причину ее грусти, и она была здорова. Еще она была весела потому, что был человек, который ею восхищался (восхищение других была та мазь колес, которая была необходима для того, чтоб ее машина совершенно свободно двигалась), и Петя восхищался ею. Главное же, веселы они были потому, что война была под Москвой, что будут сражаться у заставы, что раздают оружие, что все бегут, уезжают куда то, что вообще происходит что то необычайное, что всегда радостно для человека, в особенности для молодого.
31 го августа, в субботу, в доме Ростовых все казалось перевернутым вверх дном. Все двери были растворены, вся мебель вынесена или переставлена, зеркала, картины сняты. В комнатах стояли сундуки, валялось сено, оберточная бумага и веревки. Мужики и дворовые, выносившие вещи, тяжелыми шагами ходили по паркету. На дворе теснились мужицкие телеги, некоторые уже уложенные верхом и увязанные, некоторые еще пустые.
