Штольц, Роберт

Роберт Штольц
Полное имя	Роберт Элизабет Штольц
Место рождения	Грац, Герцогство Штирия, Австро-Венгрия
Место смерти	Западный Берлин
Профессии	композитор, дирижёр
Жанры	оперетта, музыка кино
Награды	Орден «За заслуги перед Федеративной Республикой Германия», премии «Оскар» и др.

Ро́берт Эли́забет Штольц (нем. Robert Elisabeth Stolz; 25 августа 1880, Грац — 27 июня 1975, Западный Берлин) — австрийский композитор, дирижёр, по оценкам современников, «последний из королей вальса». Известен также увлечением филателией.

Биография

Роберт Штольц был двенадцатым ребёнком в семье композитора и дирижёра Якоба Штольца и его жены Иды (урожд. Бонди), пианистки и учительницы музыки. Близким другом отца был Иоганн Брамс, который, услышав игру маленького Роберта на фортепьяно, предсказал тому блестящую музыкальную карьеру. Роберт изучал музыку в Граце, Берлине и Вене. В 1896 году, в возрасте 16 лет, он закончил Венскую консерваторию. В 1897 он был оперным концертмейстером в Городском театре Граца, в 1899 году капельмейстером в Марбурге, затем в Драве и в 1902 году в городском театре Зальцбурга.

Во время Первой мировой войны с 1914 по 1918 год Штольц служил в австрийской императорской армии, в том числе в качестве капельмейстера 4-го пехотного полка.

В начале 1920-х годов Роберт Штольц стал владельцем театра варьете «Max und Moritz». Большие расходы на содержание театра практически разорили Штольца. К тому же у театра не было лицензии. Впоследствии затею с театром Штольц назвал «самым большим фиаско во всей моей карьере». Спасаясь от кредиторов, Штольц переехал в 1924 году в Берлин. Через два года, в 1926 году он вернулся в Вену.

После прихода к власти национал-социалистов в 1933 году, Р. Штольц за передними сиденьями своего лимузина вывез тайком несколько евреев и политически преследуемых в Австрию. Всего он совершил 21 поездку. В 1938 году, после аншлюса Штольц уехал из Австрии из-за неприятия идеологии национал-социализма. Через Цюрих он прибыл в Париж. 30 ноября 1939 года Штольц был арестован французской полицией и интернирован в лагерь «Colombe», как «враждебный иностранец». Это случилось из-за того, что четвёртая жена Роберта Штольца, некая Лилли, оставив его, похитила все драгоценности, его документы и вид на жительство. В лагере 59-летний Штольц заболел пневмонией. Он был спасен благодаря случайному знакомству с девятнадцатилетней дочерью французского банкира Ивонной Луизой Ульрих, которая училась в Париже на юриста. Узнав, что Штольц был интернирован, она собрала несколько тысяч франков на взятку для освобождения композитора. Впоследствии она стала его пятой женой. Парижские эмигранты дали ей прозвище «Айнци» «Einzi», поскольку она была единственной (einzige), кто предложил Штольцу помощь.

В 1940 году Штольц эмигрировал в Нью-Йорк, где прожил все военные годы. 28 августа 1941 года Штольца лишили немецкого гражданства, его имущество было изъято.

30 октября 1946 года Роберт и Айнци Штольц вернулись в Вену. Они стали первыми гражданскими лицами, которым разрешили перелёт из США в Австрию. У них были визы за номером 1 и 2. В Венском международном аэропорту в их честь был устроен торжественный приём, на котором присутствовал мэр Вены Теодор Кёрнер. В 1947 году австрийское правительство присвоило Штольцу звание профессора Honoris causa.

Роберт Штольц умер 27 июня 1975 года. Он похоронен на Венском центральном кладбище.

Семья

Роберт Штольц состоял в браке пять раз. Его первой женой была актриса Грета Хольм, второй — певица кабаре Франци Рессель. В 1923 году он вступил в брак со своей третьей женой Джозефин Церниц. Этот брак распался через год. Его четвёртая жена Лилли оставила его в 1939 году в Париже. Пятой женой композитора стала Ивонна Луиза Ульрих («Айнци», Einzi Stolz; ум. 18 января 2004).

Творческая деятельность

Роберт Штольц — автор более чем двух тысяч песен и вальсов, он написал музыку более чем к 60 опереттам и 100 кинофильмам. Он считается последним мастером Венской оперетты. Многие отрывки из его произведений известны и популярны до сих пор.

Р. Штольц дебютировал как композитор 3 марта 1903 года в городском театре Зальцбурга с опереттой «Прекрасная Лорхен». После ангажемента в Немецком театре в Брюнне он был музыкальным руководителем в Венском театре с 1905 по 1917 год. В этом качестве 30 декабря 1905 года он осуществил премьеру «Весёлой вдовы» (Die lustige Witwe) Франца Легара.

Кинематограф открыл перед композитором новые возможности. В 1913 году Штольцу было поручено сочинить музыку для австрийского немого фильма «Дядюшка-миллионер» («Der Millionenonkel»). Вопреки обычной музыке для кино того времени, которая исполнялась одним пианистом, произведение Штольца исполнял большой оркестр.

В послевоенные годы композитор занимался, в основном, написанием музыки для кабаре, пополняя, главным образом, репертуар своей жены Франци Рессель. В 1919 году он совместно с Отто Хейном (Otto Hein) написали песню «Hallo, du süsse Klingelfee», ставшую весьма популярной, она была переведена на русский, чешский, английский, французский и итальянский языки. Штольц — первый европейский автор фокстрота.

В 1925 году в берлинском «Кабаре комиков» Штольц поставил оперетту «Снежная сказка». В начале 1930-х годов он начал сочинять музыку для звукового кино, например, для первого немецкого звукового фильма «Два сердца в три четверти такта», одноимённый вальс из которого очень быстро стал популярным. С 1930 по 1932 год Роберт Штольц сочинил музыку к семнадцати фильмам.

Находясь в эмиграции в Париже, Роберт Штольц продолжил композиторскую деятельность. Там он сочинил оперетту «La montagne bleue». Первые попытки Штольца заявить о себе как о композиторе в США потерпели неудачу. Однако он получил приглашение от Нью-Йоркского филармонического оркестра заменить дирижёра Бруно Вальтера на концерте произведений Иоганна Штрауса «Ночь в Вене» в Карнеги-Холле. Хотя у Штольца не было никакого опыта в дирижировании симфоническим оркестром, концерт прошёл с большим успехом. Штольцу стали поступать предложения от компаний грамзаписи и радиостанций на сочинение музыки для фильмов, театральных постановок и концертов. Благодаря тому, что супруга Штольца Айнци пригласила на концерт менеджера крупнейшего американского концертного агентства, состоялся гастрольный тур оркестра по США концертной программой «Ночь в Вене». Второй концерт, на котором исполнялись произведения Иоганна Штрауса, Франца Легара, Оскара Штрауса, Имре Кальмана и Роберта Штольца, прошёл при аншлаге, собрав 20 000 зрителей.

Роберту Штольцу дважды присуждалась премия «Оскар» за музыку к фильмам «Весенний вальс» (Spring Parade; 1941) и «Это случилось завтра» (It Happened Tomorrow; 1944).

С 1950 по 1970 год Штольц был неотъемлемой частью австрийской и европейской музыкальной жизни. В 1951 году по его оперетте «Der Tanz ins Glück» режиссёром Альфредом Штёгером был снят одноимённый художественный фильм. В том же году в Лондоне был поставлен мюзикл «Rainbow Square», а в Вене оперетта «Das Glücksrezept». В 1952 году Штольц создал оперетту «Вечная Ева» (Die ewige Eva) — первую из 19 ледовых оперетт для Венского балета на льду. В 1953 году аркадный двор венской ратуши стал сценой для премьеры зингшпиля «Der liebe Augustin». Оперетта «Signorina» была поставлена в 1954 году в Нюрнберге. В 1955 году на экраны вышел фильм «Весенний парад», с участием Роми Шнайдер. Это был третий фильм на данный сюжет. Первый фильм «Весенний парад», для которого Роберт Штольц написал музыку, появился на киноэкране в 1934 году. Второй фильм на этот же сюжет, но уже под названием «Весенний вальс», вышел на экраны в 1940 году. В 1964 году композитор и либреттисты переделали киносценарий в оперетту. «Весенний парад» стала одной из самых популярных оперетт. Она с успехом ставилась не только в Австрии, но и во Франции, Бельгии. В 1957 году Штольц представил «Марш Организации Объединенных Наций», в 1958 году написал музыку к фильму «Im Prater blühn wieder die Bäume», в 1959 — к музыкальной комедии «Kitty und die Weltkonferenz». В 1962 году на фестивале в Брегенце была впервые поставлена оперетта «Trauminsel», в 1963 — музыкальная комедия «Ein schöner Herbst», либреттистом которой был австрийский писатель и театральный критик Ганс Вейгель. В 1965 году, в канун Нового года, Р. Штольц дирижировал в оперетте «Летучая мышь» И. Штрауса в Венском оперном театре. В 1967 году Штольц принимал самое непосредственное участие в праздновании столетия вальса Штрауса «На прекрасном голубом Дунае». В 1969 году в Брегенце на Боденском озере, превращённом в сцену, состоялась премьера произведения Штольца «Hochzeit am Bodensee».

Р. Штольц и филателия

Роберт Штольц увлекался филателией с детства. Этому увлечению способствовали мечты о посещении далёких стран, где можно увидеть яркие краски природы и экзотических животных. Будучи ребёнком со слабым здоровьем, Роберт не играл со сверстниками, а с удовольствием разглядывал марки, вырезанные для него матерью из многочисленной корреспонденции отца.

Начало коллекции почтовых миниатюр юного Роберта помогли положить отец и, часто бывавший в их доме, Иоганн Брамс, который подарил шестилетнему Штольцу пачку конвертов с различными марками. Отец давал Роберту разъяснения и советы по коллекционированию марок и систематизации коллекции. С годами увлечение Штольца марками не прошло, хотя его коллекция погибла в годы аншлюса Австрии. Вернувшись в Вену, он решил вновь заняться филателией. Помогали в этом друзья и многие почитатели таланта композитора. Штольц писал:

Можно смело сказать, что я жил в двух мирах: музыки и филателии. Многие мечты юности нашли отражение в моих музыкальных произведениях. Я всегда находил время углубиться в коллекцию и отправиться на несколько часов в фантастическое путешествие по всему свету.

Эмигрировав в 1938 году во Францию и Англию, а затем в США, Штольц не смог вывезти с собой не только ряд неоконченных произведений, но и свою филателистическую коллекцию. По возвращении после войны в Вену, композитор обнаружил исчезнувшими оставленные им произведения, рукописи Брамса и Бетховена, подаренные отцом, и марки. Но вскоре Штольц возобновил собирание марок, на этот раз решив ограничиться австрийскими марками, в чём ему помогали друзья и почитатели.

В 1970 году к 90-летнему юбилею композитора австрийская почта издала памятную марку, посвящённую самому известному произведению Штольца — оперетте «Два сердца в три четверти такта», впервые отметив не президента Австрии, а другого живущего человека — представителя искусства страны. В день издания, 11 сентября 1970 года, применялся спе­циальный штемпель с портретом композитора. Двумя ме­сяцами позже, когда Штольцу было присвоено звание Почёт­ного гражданина Граца, применялся другой штем­пель. На имя Р. Штольца пришли тысячи поздравлений от поклонников и друзей-филателистов. Всё это вдохновило композитора на создание «Филателистического вальса», посвящённого филателистам всего мира:

Эта трогательная демонстрация любви к моим произведениям побудила меня создать «Филателистический вальс», который я посвящаю моим коллегам по коллекционированию с выражением глубокой признательности.

Создание «Филателистического вальса» было отмечено двумя австрийскими спецгашениями от 1 октября 1972 года и 26 мая 1973 года. Ноты вальса были помещены на почтовой марке Сан-Марино, посвящённой 100-летию со дня рождения композитора (Михель #1219; Скотт #994). Это произведение исполняют теперь на различных филателистических мероприятиях.

В 1972 году Роберт Штольц, по приглашению Айрин Лоуфорд (англ. Irene Lawford), президента международной филателистической ассоциации Philatelic Music Circle (PMC), стал её членом.

В мае 1975 года, на 95-летие автора «Филателистического вальса», австрийской почтой снова применялось спецгашение. За семь дней до своей смерти композитор писал:

Мой «Филателистический вальс» сейчас записан на магнитофонные плёнки, и я надеюсь, что вы получите удовольствие, слушая эту мелодию, и она поможет вам приобрести новых друзей в нашей общей страсти.

В 1980 году в честь 100-летнего юбилея австрийская почта выпустила марку с портретом композитора.

Роберт Штольц запечатлён на множестве почтовых марках и специальных почтовых штемпелях. Помимо Австрии, почтовые марки с портретом композитора были выпущены в Западном Берлине, Сан-Марино, Парагвае, Уругвае, Венгрии и КНДР.

Премия Роберта Штольца

В 1979 году по предложению вдовы композитора Айнци Штольц PMC учредила ежегодную премию имени Роберта Штольца, которая присуждалась художнику за лучшую марку музыкальной тематики. Первое награждение состоялось в 1980-м, в год столетия композитора. Премия присуждалась до 1997 года.

Награды и звания

Государственные

• Командорский крест ордена «За заслуги перед Федеративной Республикой Германия» (ФРГ, 1962).

Региональные

• Почётная грамота города Вены (1947).
• Почётный знак города Граца (1965).
• Почётный знак земли Штирия (1968).

Иностранные

• Медаль Иерусалим (1971) — за помощь в спасении еврейских граждан.
• Почетная медаль Роттердама (1970).
• Почетная медаль Иерусалима (1970).

Профессиональные

• Большая медаль Венецианского кинофестиваля (1934) — за лучшую музыку.
• Премия «Оскар» (1941) — за музыку к фильму «Весенний вальс».
• Премия «Оскар» (1945) — за музыку к фильму «Это случилось завтра».
• Золотая премия Немецкой киноакадемии (1969) — за продолжительную и выдающуюся деятельность в немецком кино.
• Почётный знак оперного фестиваля в Брегенце (1969).
• Почётный знак GEMA (1970).
• Почётный знак науки и искусства (Австрия, 1975).

Звания

• Профессор Honoris causa (1947).
• Первый почётный член Фольксопера (Вена, 1964).
• Почётный гражданин Граца (1970).
• Почётный гражданин Вены (1970).

Память

Многие улицы и площади носят имя Роберта Штольца, ему установлены памятники. В Берлине имеется «Общество Роберта Штольца».

8 ноября 2006 года в Отделе нотных изданий и звукозаписей Российской национальной библиотеки (РНБ) в Санкт-Петербурге была открыта выставка, посвящённая жизни и творчеству Роберта Штольца. На выставке были представлены ноты и пластинки из фондов РНБ, а также филателистический экспонат «Мелодия одной жизни» члена Общества филателистов Санкт-Петербурга Елены Панькиной.

Произведения Р. Штольца

• 1903 — Прекрасная Лорхен (Schön Lorchen; премьера 3 марта в Зальцбурге)
• 1906 — Manöverliebe (премьера в Брюнне)
• 1908 — Весёлые женщины из Вены (Die lustigen Weiber von Wien; премьера 7 ноября в Колизее Брюнна)
• 1909 — Die Commandeuse (премьера в Вене)
• 1910 — Гранд-отель «Эксельсиор» (Grand Hotel Excelsior) (премьера в Эрфурте)
• 1910 — Счастливая девушка (Das Glücksmädel; премьера 28 октября в театре Раймунда в Вене)
• 1911 — Король мины (Der Minenkönig; премьера в Вене)
• 1911 — Железная дева (Die eiserne Jungfrau; премьера в Вене)
• 1913 — Любимая Вена (Du liebes Wien; премьера в 25 января в Интимном театре в Вене)
• 1914 — Люмперль (Das Lumperl; премьера в театре Вильгельма в Штутгарте)
• 1916 — Фаворит (Der Favorit; оперетта, премьера в октябре в Берлине)
• 1920 — Танец в счастье (Der Tanz ins Glück; (премьера 18 октября в комедийном доме в Вене)
• 1920 — Розы Мадонны (Die Rosen der Madonna; опера, премьера 1 марта)
• 1920 — Das Sperrsechserl (премьера 1 июня в комедийном доме в Вене)
• 1921 — Петух (Kikeriki; премьера в Вене)
• 1921 — Графиня танца (Die Tanzgräfin; премьера 18 февраля в театре Wallner в Берлине)
• 1923 — Mädi (премьера 1 апреля в Берлинском театре)
• 1925 — Снежная сказка (Märchen im Schnee; премьера 1 декабря в Берлине)
• 1927 — Единственная ночь (Eine einzige Nacht)
• 1927 — Принцесса Ти-Ти-Па (Prinzessin Ti-Ti-Pa; премьера 15 мая 1928 в гражданском театре в Вене)
• 1930 — Пеппина (Peppina)
• 1930 — Утраченный вальс (премьера в Дрездене)
• 1932 — Венера в шёлке (Venus in Seide; премьера в Цюрихе)
• 1932 — Когда расцветают маленькие фиалки (Wenn die kleinen Veilchen blühen; премьера 1 апреля в Гааге)
• 1933 — Два сердца в три четверти такта (Zwei Herzen im Dreivierteltakt; премьера 30 сентября в городском театре Цюриха)
• 1934 — Лазуревые сны (Himmelblaue Träume (Grüezi); премьера 3 ноября в городском театре Цюриха)
• 1936 — Rise and Shine (премьера в мае в театре Drudy Lane в Лондоне)
• 1937 — Путешествие вокруг земли в 80 минут (Die Reise um die Erde in 80 Minuten; премьера 22 декабря в Фольксопере в Вене)
• 1937 — Сладчайший обман мира (Der süßeste Schwindel der Welt; премьера 21 декабря в театре Иоганна Штрауса в Вене)
• 1938 — Balaika (совместно с Бернардом Груном; премьера в театр Mogador в Париже)
• 1942 — Одна ночь любви (One Night of Love)
• 1945 — Мистер Штраус едет в Бостон (Mr. Strauss goes to Boston; премьера 13 августа в театре Шуберта в Бостоне)
• 1946 — Судьба в музыке (Schicksal mit Musik; премьера 24 ноября 1947 в театре Аполло в Вене)
• 1947 — Трое с берегов Дуная (Drei von der Donau; на основе произведения Иоганна Нестроя «Бродяга» («Lumpazivagabundus»), премьера 24 сентября в Венском городском театре)
• 1948 — Песня из пригорода (Ein Lied aus der Vorstadt; премьера 19 апреля в Немецком народном театре в Вене)
• 1949 — Праздник в Касабланке (Fest in Casablanca; премьера 27 марта в Нюрнберге)
• 1949 — Весна в Пратере (Frühling im Prater; премьера 22 декабря в Венском городском театре)
• 1950 — Карнавал в Вене (Karneval in Wien)
• 1951 — Рецепт счастья (Das Glücksrezept; премьера 1 мая в Венском гражданском театре)
• 1951 — Радужный сквер (Rainbow Square; Stoll Theatre, Лондон)
• 1953 — Баллада о любимом Августине (Ballade vom lieben Augustin; премьера 1 июня)
• 1955 — Синьорина
• 1956 — Маленькое головокружение в Париже (Kleiner Schwindel in Paris; премьера 31 декабря в Театре в Йозефштадте в Вене)
• 1962 — Остров грёз (Trauminsel)
• 1962 — Прочь из Юкатана
• 1963 — Прекрасная осень (Ein schöner Herbst; премьера 5 июня в театре Йозефштадта в Вене)
• 1964 — Весенний парад (Frühjahrsparade; премьера 5 марта в Фольксопере в Вене)
• 1969 — Свадьба на Боденском озере (Hochzeit am Bodensee)

Музыка к кинофильмам

Внешние видеофайлы
	[www.youtube.com/watch?v=yBGWj0qoIOU&playnext=1&list=PL4260C8218C73DA86&index=18 Подборка видеозаписей] произведений Роберта Штольца в исполнении разных артистов и оркестров, в том числе под его управлением

• 1913 — Дядюшка-миллионер (Der Millionenonkel)
• 1929 — Мелодия сердца (Melodie des Herzens)
• 1930 — Два сердца в три четверти такта (Zwei Herzen im Dreiviertel-Takt)
• 1930 — Сегодня ночью — возможно (Heute nacht — eventuell)
• 1930 — Фокус (Hokuspokus)
• 1930 — Танго для тебя (Ein Tango für Dich)
• 1930 — Кабинет доктора Ларифари (Das Kabinett des Dr. Larifari)
• 1930 — Временная Вдова (The Temporary Widow)
• 1930 — Марионетка (Der Hampelmann)
• 1930 — Der Herr auf Bestellung
• 1930 — Маленький офицер… До свидания! (Petit officier… Adieu!)
• 1930 — Мое сердце инкогнито (Mon coeur incognito)
• 1930 — Leutnant warst Du einst bei deinen Husaren
• 1931 — Однажды в Вене я любил девушку (In Wien hab' ich einmal ein Mädel geliebt)
• 1931 — Весёлые женщины из Вены (Die Lustigen Weiber von Wien)
• 1931 — Похищение Моны Лизы (Der Raub der Mona Lisa)
• 1931 — Маркиза Помпадур (Die Marquise von Pompadour)
• 1932 — Я не хочу знать, кто ты (Ich will nicht wissen, wer du bist)
• 1932 — Принц Аркадии (Der Prinz von Arkadien)
• 1932 — Песня, поцелуй, девушка (Ein Lied, ein Kuß, ein Mädel)
• 1933 — О чём мечтают женщины (Was Frauen träumen)
• 1933 — Ночь большой любви (Die Nacht der großen Liebe)
• 1933 — Свадьба на озере Вольфганг (Hochzeit am Wolfgangsee)
• 1933 — Принц Аркадии (Prince of Arcadia)
• 1934 — Мое сердце зовёт тебя (Mein Herz ruft nach dir)
• 1934 — Мое сердце зовёт тебя (Mon coeur t’appelle)
• 1934 — Весенний парад (Frühjahrsparade)
• 1934 — Два сердца в три четверти такта (Two Hearts in Waltz Time)
• 1934 — Приключение в Южном экспрессе (Abenteuer im Südexpress)
• 1934 — Господин без квартиры (Der Herr ohne Wohnung)
• 1935 — Я люблю всех женщин (Ich liebe alle Frauen)
• 1935 — Я люблю всех женщин (J’aime toutes les femmes)
• 1935 — Цирк «Заран» (Zirkus Saran)
• 1935 — Небо на земле (Der Himmel auf Erden)
• 1936 — Herbstmanöver
• 1936 — Конфетти (Konfetti)
• 1936 — Не засыпайте без поцелуя (Ungeküsst soll man nicht schlafen gehn)
• 1937 — Die Austernlilli
• 1937 — Очарование Богемы (Zauber der Boheme)
• 1937 — Кто ваша подруга? (Who’s Your Lady Friend?)
• 1937 — Музыка для тебя (Musik für dich)
• 1940 — Весенний вальс
• 1944 — Это случилось завтра (It Happened Tomorrow)
• 1947 — Une nuit à Tabarin
• 1948 — Встреча в Зальцкаммергуте (Rendezvous im Salzkammergut)
• 1948 — Маленькая мелодия из Вены (Kleine Melodie aus Wien)
• 1949 — Очаровательный мошенник (Ein Bezaubernder Schwindler)
• 1949 — Мой друг, который не мог сказать «нет» (Mein Freund, der nicht nein sagen konnte)
• 1951 — Танец в счастье (Tanz ins Glück)
• 1952 — 1 апреля 2000 (1. April 2000)
• 1953 — Возвращайся… (Komm zurück…)
• 1954 — Всё для тебя, моё сокровище (Alles für dich, mein Schatz)
• 1955 — Марш для императора (Die Deutschmeister)
• 1955 — Весенний парад
• 1958 — В Пратере снова расцвели деревья (Im Prater blüh’n wieder die Bäume)
• 1959 — Traumrevue
• 1960 — Мадонна из роз (De Madonna met de rozen) (ТВ)
• 1961 — Im schwarzen Rößl
• 1964 — Лето в Тироле (Sommer i Tyrol)
• 1966 — Конгресс смеется (Der Kongreß amüsiert sich)
• 1967 — Een Avond in Wenen (ТВ)
• 1967 — Влюблённый в Австрию (Verliebt in Österreich)
• 1970 — Я люблю мир (Ich liebe die Welt) (ТВ)
• 1985 — Когда расцветают маленькие фиалки (Wenn die kleinen Veilchen blühen)
• 1994 — Высокая мода (Prêt-à-Porter)

Литература

• Ростовская А. [vppress.ru/news/2008/11/28/2848/ 1, 2 и 7 декабря в Санкт-Петербургском государственном театре Музыкальной комедии состоится совместная постановка с театром «Operetten Metropole» города Бадена (Австрия) оперетты Роберта Штольца «Весенний парад»] // [vppress.ru/ Вечерний Петербург]. — 2008. — 28 ноября. (Проверено 1 февраля 2009)
• Чехов И. Автору «Филателистического вальса» посвящается // Филателия СССР. — 1987. — № 2. — С. 27.

Ссылки

• [filatelist.ru/different/2007/05/09/different_3558.html «Гимн филателии»] — статья о Р. Штольце на сайте [filatelist.ru/ «Филателист.ру»] (Проверено 21 января 2009)
• [www.motivgruppe-musik.de/menuhin/content_stolz_1_e.html «The Robert Stolz Trophy for Music Philately»] — страница о Роберте Штольце и премии, учреждённой в его честь, на сайте [www.motivgruppe-musik.de/ Группы по музыкальной тематике в филателии] (нем. Motivgruppe Musik e.V.) (англ.) (Проверено 20 января 2009)
• [d-nb.info/gnd/118618652 Литература о Роберте Штольце] в каталоге Немецкой национальной библиотеки (нем.) (Проверено 21 января 2009)
• [dispatch.opac.d-nb.de/DB=2.1/SET=5/TTL=1/PPN?PPN=118618652 Stolz, Robert] (нем.). Suchergebnis.Katalog des Deutschen Musikarchivs. OCLC PICA; Deutsche Nationalbibliothek. — Записи произведений Роберта Штольца в каталоге Немецкого музыкального архива. Проверено 13 декабря 2010. [www.webcitation.org/66PK8t4Be Архивировано из первоисточника 24 марта 2012].
• [www.bad-bad.de/gesch/r_stolz.htm Краткая биография Роберта Штольца] (нем.) (Проверено 21 января 2009)
• [www.operone.de/komponist/stolz.html Список произведений] (нем.) (Проверено 21 января 2009)
• [web.archive.org/web/20010408205252/www.geocities.com/Vienna/Strasse/1945/WSB/stolz.html Биография Роберта Штольца] (англ.) (Проверено 2 февраля 2009)

Отрывок, характеризующий Штольц, Роберт

И Денисов подошел к кровати, чтобы достать из под подушки кошелек.
– Ты куда положил, Ростов?
– Под нижнюю подушку.
– Да нету.
Денисов скинул обе подушки на пол. Кошелька не было.
– Вот чудо то!
– Постой, ты не уронил ли? – сказал Ростов, по одной поднимая подушки и вытрясая их.
Он скинул и отряхнул одеяло. Кошелька не было.
– Уж не забыл ли я? Нет, я еще подумал, что ты точно клад под голову кладешь, – сказал Ростов. – Я тут положил кошелек. Где он? – обратился он к Лаврушке.
– Я не входил. Где положили, там и должен быть.
– Да нет…
– Вы всё так, бросите куда, да и забудете. В карманах то посмотрите.
– Нет, коли бы я не подумал про клад, – сказал Ростов, – а то я помню, что положил.
Лаврушка перерыл всю постель, заглянул под нее, под стол, перерыл всю комнату и остановился посреди комнаты. Денисов молча следил за движениями Лаврушки и, когда Лаврушка удивленно развел руками, говоря, что нигде нет, он оглянулся на Ростова.
– Г'остов, ты не школьнич…
Ростов почувствовал на себе взгляд Денисова, поднял глаза и в то же мгновение опустил их. Вся кровь его, бывшая запертою где то ниже горла, хлынула ему в лицо и глаза. Он не мог перевести дыхание.
– И в комнате то никого не было, окромя поручика да вас самих. Тут где нибудь, – сказал Лаврушка.
– Ну, ты, чог'това кукла, повог`ачивайся, ищи, – вдруг закричал Денисов, побагровев и с угрожающим жестом бросаясь на лакея. – Чтоб был кошелек, а то запог'ю. Всех запог'ю!
Ростов, обходя взглядом Денисова, стал застегивать куртку, подстегнул саблю и надел фуражку.
– Я тебе говог'ю, чтоб был кошелек, – кричал Денисов, тряся за плечи денщика и толкая его об стену.
– Денисов, оставь его; я знаю кто взял, – сказал Ростов, подходя к двери и не поднимая глаз.
Денисов остановился, подумал и, видимо поняв то, на что намекал Ростов, схватил его за руку.
– Вздог'! – закричал он так, что жилы, как веревки, надулись у него на шее и лбу. – Я тебе говог'ю, ты с ума сошел, я этого не позволю. Кошелек здесь; спущу шкуг`у с этого мег`завца, и будет здесь.
– Я знаю, кто взял, – повторил Ростов дрожащим голосом и пошел к двери.
– А я тебе говог'ю, не смей этого делать, – закричал Денисов, бросаясь к юнкеру, чтоб удержать его.
Но Ростов вырвал свою руку и с такою злобой, как будто Денисов был величайший враг его, прямо и твердо устремил на него глаза.
– Ты понимаешь ли, что говоришь? – сказал он дрожащим голосом, – кроме меня никого не было в комнате. Стало быть, ежели не то, так…
Он не мог договорить и выбежал из комнаты.
– Ах, чог'т с тобой и со всеми, – были последние слова, которые слышал Ростов.
Ростов пришел на квартиру Телянина.
– Барина дома нет, в штаб уехали, – сказал ему денщик Телянина. – Или что случилось? – прибавил денщик, удивляясь на расстроенное лицо юнкера.
– Нет, ничего.
– Немного не застали, – сказал денщик.
Штаб находился в трех верстах от Зальценека. Ростов, не заходя домой, взял лошадь и поехал в штаб. В деревне, занимаемой штабом, был трактир, посещаемый офицерами. Ростов приехал в трактир; у крыльца он увидал лошадь Телянина.
Во второй комнате трактира сидел поручик за блюдом сосисок и бутылкою вина.
– А, и вы заехали, юноша, – сказал он, улыбаясь и высоко поднимая брови.
– Да, – сказал Ростов, как будто выговорить это слово стоило большого труда, и сел за соседний стол.
Оба молчали; в комнате сидели два немца и один русский офицер. Все молчали, и слышались звуки ножей о тарелки и чавканье поручика. Когда Телянин кончил завтрак, он вынул из кармана двойной кошелек, изогнутыми кверху маленькими белыми пальцами раздвинул кольца, достал золотой и, приподняв брови, отдал деньги слуге.
– Пожалуйста, поскорее, – сказал он.
Золотой был новый. Ростов встал и подошел к Телянину.
– Позвольте посмотреть мне кошелек, – сказал он тихим, чуть слышным голосом.
С бегающими глазами, но всё поднятыми бровями Телянин подал кошелек.
– Да, хорошенький кошелек… Да… да… – сказал он и вдруг побледнел. – Посмотрите, юноша, – прибавил он.
Ростов взял в руки кошелек и посмотрел и на него, и на деньги, которые были в нем, и на Телянина. Поручик оглядывался кругом, по своей привычке и, казалось, вдруг стал очень весел.
– Коли будем в Вене, всё там оставлю, а теперь и девать некуда в этих дрянных городишках, – сказал он. – Ну, давайте, юноша, я пойду.
Ростов молчал.
– А вы что ж? тоже позавтракать? Порядочно кормят, – продолжал Телянин. – Давайте же.
Он протянул руку и взялся за кошелек. Ростов выпустил его. Телянин взял кошелек и стал опускать его в карман рейтуз, и брови его небрежно поднялись, а рот слегка раскрылся, как будто он говорил: «да, да, кладу в карман свой кошелек, и это очень просто, и никому до этого дела нет».
– Ну, что, юноша? – сказал он, вздохнув и из под приподнятых бровей взглянув в глаза Ростова. Какой то свет глаз с быстротою электрической искры перебежал из глаз Телянина в глаза Ростова и обратно, обратно и обратно, всё в одно мгновение.
– Подите сюда, – проговорил Ростов, хватая Телянина за руку. Он почти притащил его к окну. – Это деньги Денисова, вы их взяли… – прошептал он ему над ухом.
– Что?… Что?… Как вы смеете? Что?… – проговорил Телянин.
Но эти слова звучали жалобным, отчаянным криком и мольбой о прощении. Как только Ростов услыхал этот звук голоса, с души его свалился огромный камень сомнения. Он почувствовал радость и в то же мгновение ему стало жалко несчастного, стоявшего перед ним человека; но надо было до конца довести начатое дело.
– Здесь люди Бог знает что могут подумать, – бормотал Телянин, схватывая фуражку и направляясь в небольшую пустую комнату, – надо объясниться…
– Я это знаю, и я это докажу, – сказал Ростов.
– Я…
Испуганное, бледное лицо Телянина начало дрожать всеми мускулами; глаза всё так же бегали, но где то внизу, не поднимаясь до лица Ростова, и послышались всхлипыванья.
– Граф!… не губите молодого человека… вот эти несчастные деньги, возьмите их… – Он бросил их на стол. – У меня отец старик, мать!…
Ростов взял деньги, избегая взгляда Телянина, и, не говоря ни слова, пошел из комнаты. Но у двери он остановился и вернулся назад. – Боже мой, – сказал он со слезами на глазах, – как вы могли это сделать?
– Граф, – сказал Телянин, приближаясь к юнкеру.
– Не трогайте меня, – проговорил Ростов, отстраняясь. – Ежели вам нужда, возьмите эти деньги. – Он швырнул ему кошелек и выбежал из трактира.


Вечером того же дня на квартире Денисова шел оживленный разговор офицеров эскадрона.
– А я говорю вам, Ростов, что вам надо извиниться перед полковым командиром, – говорил, обращаясь к пунцово красному, взволнованному Ростову, высокий штаб ротмистр, с седеющими волосами, огромными усами и крупными чертами морщинистого лица.
Штаб ротмистр Кирстен был два раза разжалован в солдаты зa дела чести и два раза выслуживался.
– Я никому не позволю себе говорить, что я лгу! – вскрикнул Ростов. – Он сказал мне, что я лгу, а я сказал ему, что он лжет. Так с тем и останется. На дежурство может меня назначать хоть каждый день и под арест сажать, а извиняться меня никто не заставит, потому что ежели он, как полковой командир, считает недостойным себя дать мне удовлетворение, так…
– Да вы постойте, батюшка; вы послушайте меня, – перебил штаб ротмистр своим басистым голосом, спокойно разглаживая свои длинные усы. – Вы при других офицерах говорите полковому командиру, что офицер украл…
– Я не виноват, что разговор зашел при других офицерах. Может быть, не надо было говорить при них, да я не дипломат. Я затем в гусары и пошел, думал, что здесь не нужно тонкостей, а он мне говорит, что я лгу… так пусть даст мне удовлетворение…
– Это всё хорошо, никто не думает, что вы трус, да не в том дело. Спросите у Денисова, похоже это на что нибудь, чтобы юнкер требовал удовлетворения у полкового командира?
Денисов, закусив ус, с мрачным видом слушал разговор, видимо не желая вступаться в него. На вопрос штаб ротмистра он отрицательно покачал головой.
– Вы при офицерах говорите полковому командиру про эту пакость, – продолжал штаб ротмистр. – Богданыч (Богданычем называли полкового командира) вас осадил.
– Не осадил, а сказал, что я неправду говорю.
– Ну да, и вы наговорили ему глупостей, и надо извиниться.
– Ни за что! – крикнул Ростов.
– Не думал я этого от вас, – серьезно и строго сказал штаб ротмистр. – Вы не хотите извиниться, а вы, батюшка, не только перед ним, а перед всем полком, перед всеми нами, вы кругом виноваты. А вот как: кабы вы подумали да посоветовались, как обойтись с этим делом, а то вы прямо, да при офицерах, и бухнули. Что теперь делать полковому командиру? Надо отдать под суд офицера и замарать весь полк? Из за одного негодяя весь полк осрамить? Так, что ли, по вашему? А по нашему, не так. И Богданыч молодец, он вам сказал, что вы неправду говорите. Неприятно, да что делать, батюшка, сами наскочили. А теперь, как дело хотят замять, так вы из за фанаберии какой то не хотите извиниться, а хотите всё рассказать. Вам обидно, что вы подежурите, да что вам извиниться перед старым и честным офицером! Какой бы там ни был Богданыч, а всё честный и храбрый, старый полковник, так вам обидно; а замарать полк вам ничего? – Голос штаб ротмистра начинал дрожать. – Вы, батюшка, в полку без году неделя; нынче здесь, завтра перешли куда в адъютантики; вам наплевать, что говорить будут: «между павлоградскими офицерами воры!» А нам не всё равно. Так, что ли, Денисов? Не всё равно?
Денисов всё молчал и не шевелился, изредка взглядывая своими блестящими, черными глазами на Ростова.
– Вам своя фанаберия дорога, извиниться не хочется, – продолжал штаб ротмистр, – а нам, старикам, как мы выросли, да и умереть, Бог даст, приведется в полку, так нам честь полка дорога, и Богданыч это знает. Ох, как дорога, батюшка! А это нехорошо, нехорошо! Там обижайтесь или нет, а я всегда правду матку скажу. Нехорошо!
И штаб ротмистр встал и отвернулся от Ростова.
– Пг'авда, чог'т возьми! – закричал, вскакивая, Денисов. – Ну, Г'остов! Ну!
Ростов, краснея и бледнея, смотрел то на одного, то на другого офицера.
– Нет, господа, нет… вы не думайте… я очень понимаю, вы напрасно обо мне думаете так… я… для меня… я за честь полка.да что? это на деле я покажу, и для меня честь знамени…ну, всё равно, правда, я виноват!.. – Слезы стояли у него в глазах. – Я виноват, кругом виноват!… Ну, что вам еще?…
– Вот это так, граф, – поворачиваясь, крикнул штаб ротмистр, ударяя его большою рукою по плечу.
– Я тебе говог'ю, – закричал Денисов, – он малый славный.
– Так то лучше, граф, – повторил штаб ротмистр, как будто за его признание начиная величать его титулом. – Подите и извинитесь, ваше сиятельство, да с.
– Господа, всё сделаю, никто от меня слова не услышит, – умоляющим голосом проговорил Ростов, – но извиняться не могу, ей Богу, не могу, как хотите! Как я буду извиняться, точно маленький, прощенья просить?
Денисов засмеялся.
– Вам же хуже. Богданыч злопамятен, поплатитесь за упрямство, – сказал Кирстен.
– Ей Богу, не упрямство! Я не могу вам описать, какое чувство, не могу…
– Ну, ваша воля, – сказал штаб ротмистр. – Что ж, мерзавец то этот куда делся? – спросил он у Денисова.
– Сказался больным, завтг'а велено пг'иказом исключить, – проговорил Денисов.
– Это болезнь, иначе нельзя объяснить, – сказал штаб ротмистр.
– Уж там болезнь не болезнь, а не попадайся он мне на глаза – убью! – кровожадно прокричал Денисов.
В комнату вошел Жерков.
– Ты как? – обратились вдруг офицеры к вошедшему.
– Поход, господа. Мак в плен сдался и с армией, совсем.
– Врешь!
– Сам видел.
– Как? Мака живого видел? с руками, с ногами?
– Поход! Поход! Дать ему бутылку за такую новость. Ты как же сюда попал?
– Опять в полк выслали, за чорта, за Мака. Австрийской генерал пожаловался. Я его поздравил с приездом Мака…Ты что, Ростов, точно из бани?
– Тут, брат, у нас, такая каша второй день.
Вошел полковой адъютант и подтвердил известие, привезенное Жерковым. На завтра велено было выступать.
– Поход, господа!
– Ну, и слава Богу, засиделись.


Кутузов отступил к Вене, уничтожая за собой мосты на реках Инне (в Браунау) и Трауне (в Линце). 23 го октября .русские войска переходили реку Энс. Русские обозы, артиллерия и колонны войск в середине дня тянулись через город Энс, по сю и по ту сторону моста.
День был теплый, осенний и дождливый. Пространная перспектива, раскрывавшаяся с возвышения, где стояли русские батареи, защищавшие мост, то вдруг затягивалась кисейным занавесом косого дождя, то вдруг расширялась, и при свете солнца далеко и ясно становились видны предметы, точно покрытые лаком. Виднелся городок под ногами с своими белыми домами и красными крышами, собором и мостом, по обеим сторонам которого, толпясь, лилися массы русских войск. Виднелись на повороте Дуная суда, и остров, и замок с парком, окруженный водами впадения Энса в Дунай, виднелся левый скалистый и покрытый сосновым лесом берег Дуная с таинственною далью зеленых вершин и голубеющими ущельями. Виднелись башни монастыря, выдававшегося из за соснового, казавшегося нетронутым, дикого леса; далеко впереди на горе, по ту сторону Энса, виднелись разъезды неприятеля.
Между орудиями, на высоте, стояли спереди начальник ариергарда генерал с свитским офицером, рассматривая в трубу местность. Несколько позади сидел на хоботе орудия Несвицкий, посланный от главнокомандующего к ариергарду.
Казак, сопутствовавший Несвицкому, подал сумочку и фляжку, и Несвицкий угощал офицеров пирожками и настоящим доппелькюмелем. Офицеры радостно окружали его, кто на коленах, кто сидя по турецки на мокрой траве.
– Да, не дурак был этот австрийский князь, что тут замок выстроил. Славное место. Что же вы не едите, господа? – говорил Несвицкий.
– Покорно благодарю, князь, – отвечал один из офицеров, с удовольствием разговаривая с таким важным штабным чиновником. – Прекрасное место. Мы мимо самого парка проходили, двух оленей видели, и дом какой чудесный!
– Посмотрите, князь, – сказал другой, которому очень хотелось взять еще пирожок, но совестно было, и который поэтому притворялся, что он оглядывает местность, – посмотрите ка, уж забрались туда наши пехотные. Вон там, на лужку, за деревней, трое тащут что то. .Они проберут этот дворец, – сказал он с видимым одобрением.
– И то, и то, – сказал Несвицкий. – Нет, а чего бы я желал, – прибавил он, прожевывая пирожок в своем красивом влажном рте, – так это вон туда забраться.
Он указывал на монастырь с башнями, видневшийся на горе. Он улыбнулся, глаза его сузились и засветились.
– А ведь хорошо бы, господа!
Офицеры засмеялись.
– Хоть бы попугать этих монашенок. Итальянки, говорят, есть молоденькие. Право, пять лет жизни отдал бы!
– Им ведь и скучно, – смеясь, сказал офицер, который был посмелее.
Между тем свитский офицер, стоявший впереди, указывал что то генералу; генерал смотрел в зрительную трубку.
– Ну, так и есть, так и есть, – сердито сказал генерал, опуская трубку от глаз и пожимая плечами, – так и есть, станут бить по переправе. И что они там мешкают?
На той стороне простым глазом виден был неприятель и его батарея, из которой показался молочно белый дымок. Вслед за дымком раздался дальний выстрел, и видно было, как наши войска заспешили на переправе.
Несвицкий, отдуваясь, поднялся и, улыбаясь, подошел к генералу.
– Не угодно ли закусить вашему превосходительству? – сказал он.
– Нехорошо дело, – сказал генерал, не отвечая ему, – замешкались наши.
– Не съездить ли, ваше превосходительство? – сказал Несвицкий.
– Да, съездите, пожалуйста, – сказал генерал, повторяя то, что уже раз подробно было приказано, – и скажите гусарам, чтобы они последние перешли и зажгли мост, как я приказывал, да чтобы горючие материалы на мосту еще осмотреть.
– Очень хорошо, – отвечал Несвицкий.
Он кликнул казака с лошадью, велел убрать сумочку и фляжку и легко перекинул свое тяжелое тело на седло.
– Право, заеду к монашенкам, – сказал он офицерам, с улыбкою глядевшим на него, и поехал по вьющейся тропинке под гору.
– Нут ка, куда донесет, капитан, хватите ка! – сказал генерал, обращаясь к артиллеристу. – Позабавьтесь от скуки.
– Прислуга к орудиям! – скомандовал офицер.
И через минуту весело выбежали от костров артиллеристы и зарядили.
– Первое! – послышалась команда.
Бойко отскочил 1 й номер. Металлически, оглушая, зазвенело орудие, и через головы всех наших под горой, свистя, пролетела граната и, далеко не долетев до неприятеля, дымком показала место своего падения и лопнула.
Лица солдат и офицеров повеселели при этом звуке; все поднялись и занялись наблюдениями над видными, как на ладони, движениями внизу наших войск и впереди – движениями приближавшегося неприятеля. Солнце в ту же минуту совсем вышло из за туч, и этот красивый звук одинокого выстрела и блеск яркого солнца слились в одно бодрое и веселое впечатление.


Над мостом уже пролетели два неприятельские ядра, и на мосту была давка. В средине моста, слезши с лошади, прижатый своим толстым телом к перилам, стоял князь Несвицкий.
Он, смеючись, оглядывался назад на своего казака, который с двумя лошадьми в поводу стоял несколько шагов позади его.
Только что князь Несвицкий хотел двинуться вперед, как опять солдаты и повозки напирали на него и опять прижимали его к перилам, и ему ничего не оставалось, как улыбаться.
– Экой ты, братец, мой! – говорил казак фурштатскому солдату с повозкой, напиравшему на толпившуюся v самых колес и лошадей пехоту, – экой ты! Нет, чтобы подождать: видишь, генералу проехать.
Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка.
– Вишь, их, как плотину, прорвало, – безнадежно останавливаясь, говорил казак. – Много ль вас еще там?
– Мелион без одного! – подмигивая говорил близко проходивший в прорванной шинели веселый солдат и скрывался; за ним проходил другой, старый солдат.
– Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться.
И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке.
– Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке.
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.
– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.
Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г'ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег'тям, дьяволам, дать дог'огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг'ону пг'ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг'аны! точь в точь баг'аны! Пг'очь… дай дог'огу!… Стой там! ты повозка, чог'т! Саблей изг'ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.