Эвери, Роджер

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Роджер Эвери»)
Перейти к: навигация, поиск
Роджер Эвери
Roger Avary
Имя при рождении:

Роджер Робертс Эвери

Гражданство:

США США

Профессия:

сценарист, кинорежиссёр, кинопродюсер

Награды:

«Оскар» (1994)
BAFTA (1994)

Роджер Эвери (англ. Roger Avary; род. 23 августа 1965) — американский сценарист, продюсер и кинорежиссёр. Лауреат премии «Оскар» за лучший оригинальный сценарий к фильму «Криминальное чтиво».





Биография

Роджер Эвери родился 23 августа 1965 года в городе Флин Флон, Канада, но вырос в штате Аризона. В начале 1970-х семья Эвери переехала в штат Калифорния, где он поступил в школу Mira Costa. В 1979 году Эвери начал работать в одном из первых видеомагазинов в Южной Калифорнии Video Out-Takes, владельцем которого был друг его отца Скотт Магилл. Один из ранних фильмов Эвери, снятых на плёнку Super-8 mm, получил приз LAFTA (The Los Angeles Film Teachers Association) в 1983 году.

В 1981 году совладелец Video Out-Takes Ланс Лоусон открыл собственный магазин Video Archives. Здесь Эвери познакомился c Квентином Тарантино, с которым они стали друзьями. В 1985—1986 годах Эвери учился в колледже Menlo в Калифорнии, который послужил прототипом колледжа Кэмден в его фильме «Правила секса». В 1985—1986 годах Эвери учился в колледже Art Center College of Design. В 1987 году он совершил путешествие по Европе, впечатления от которого легли в основу эпизодов в «Правилах секса» и «Убить Зои».

В 1994 году Эвери и Тарантино получили «Оскар» за сценарий к фильму «Криминальное чтиво».

В 2008 году Эвери попал в аварию, в которой погиб человек. Эвери был приговорён к году тюрьмы, но освободился досрочно через 8 месяцев.

Фильмография

Режиссёр

Сценарист

Продюсер

Напишите отзыв о статье "Эвери, Роджер"

Ссылки

Отрывок, характеризующий Эвери, Роджер

Разговор притих.
– Мама! какое пирожное будет? – еще решительнее, не срываясь, прозвучал голосок Наташи.
Графиня хотела хмуриться, но не могла. Марья Дмитриевна погрозила толстым пальцем.
– Казак, – проговорила она с угрозой.
Большинство гостей смотрели на старших, не зная, как следует принять эту выходку.
– Вот я тебя! – сказала графиня.
– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.
Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.


Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.