Родильная горячка

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Родильная горячка

Стрептококк, один из частых возбудителей родильной горячки
МКБ-10

O[apps.who.int/classifications/icd10/browse/2010/en#/O85 85]85.

МКБ-9

[www.icd9data.com/getICD9Code.ashx?icd9=672 672]672

MeSH

D011645

Родильная горячка (родильная лихорадка, Puerperalfieber, МКБ 10. Класс XV O85 Послеродовой сепсис) — собирательное название для заболеваний, которые обусловливаются инфекционным заражением при родах. Описание подобного рода заболеваний встречается уже у Гиппократа. Заболевание носило эпидемический характер до учреждения в XVII веке первого роддома. В XVIII—XIX веках в роддомах это заболевание стало изучаться акушерами.

Причина заболевания была открыта в 1847 году Игнацем Земмельвейсом, указавшим на необходимость применения антисептиков, — его открытие не было признано современниками, и антисептики стали применяться в хирургии и акушерстве только с 1880-х гг.

Возбудителями родильной горячки являются цепочные и гроздевидные кокки (стрептококки и стафилококки) и изредка кишечная палочка (Bacterium coli commune), пневмококк, дифтерийная палочка Леффлера. Более частой причиной послеродовой лихорадки (особенно поздней) является гонококк. Заражение происходит в большинстве случаев из-за прикосновения к ранам грязными руками или нестерильными инструментами (контактная инфекция). Заражение через загрязненный воздух (воздушная инфекция) встречается лишь как редкое исключение. Возможность самозаражения пока остается спорной.

Местом заражения служат чаще всего надрывы шейки, весьма обычные во время родов, особенно у первородящих. В случае введения руки или инструмента в полость матки инфекция часто проникает в месте прикрепления последа с его сосудами. Микробы распространяются либо по лимфатическим путям, либо по кровеносным сосудам. Первородящие чаще заболевают, нежели родящие повторно.

Отдельными формами заболевания являются:

Перечисленные формы заболевания относятся к доброкачественным, если сохраняют свой местный характер и не переходят в общее заражение организма. В последнем случае развивается сепсис или пиемия.

К общим симптомам родильной горячки относятся повышение температуры и учащение пульса. В большинстве случаев вначале бывает озноб или познабливание. Послеродовые очищения — лохии — часто становятся грязны и зловонны. В тяжелых случаях они нередко совсем пропадают. Лактация также уменьшается или вовсе прекращается. Боли в животе весьма часты, — особенно при параметрите, где они локализируются по бокам матки, — и сильнее при периметрите. Наибольшей интенсивности они достигают при распространении воспаления на всю брюшину (послеродовой перитонит).



Источники

Родильная горячка // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Напишите отзыв о статье "Родильная горячка"

Отрывок, характеризующий Родильная горячка

Париж был бы столицей мира и французы предметом зависти всех наций!..
Потом мои досуги и последние дни были бы посвящены, с помощью императрицы и во время царственного воспитывания моего сына, на то, чтобы мало помалу посещать, как настоящая деревенская чета, на собственных лошадях, все уголки государства, принимая жалобы, устраняя несправедливости, рассевая во все стороны и везде здания и благодеяния.]
Он, предназначенный провидением на печальную, несвободную роль палача народов, уверял себя, что цель его поступков была благо народов и что он мог руководить судьбами миллионов и путем власти делать благодеяния!
«Des 400000 hommes qui passerent la Vistule, – писал он дальше о русской войне, – la moitie etait Autrichiens, Prussiens, Saxons, Polonais, Bavarois, Wurtembergeois, Mecklembourgeois, Espagnols, Italiens, Napolitains. L'armee imperiale, proprement dite, etait pour un tiers composee de Hollandais, Belges, habitants des bords du Rhin, Piemontais, Suisses, Genevois, Toscans, Romains, habitants de la 32 e division militaire, Breme, Hambourg, etc.; elle comptait a peine 140000 hommes parlant francais. L'expedition do Russie couta moins de 50000 hommes a la France actuelle; l'armee russe dans la retraite de Wilna a Moscou, dans les differentes batailles, a perdu quatre fois plus que l'armee francaise; l'incendie de Moscou a coute la vie a 100000 Russes, morts de froid et de misere dans les bois; enfin dans sa marche de Moscou a l'Oder, l'armee russe fut aussi atteinte par, l'intemperie de la saison; elle ne comptait a son arrivee a Wilna que 50000 hommes, et a Kalisch moins de 18000».
[Из 400000 человек, которые перешли Вислу, половина была австрийцы, пруссаки, саксонцы, поляки, баварцы, виртембергцы, мекленбургцы, испанцы, итальянцы и неаполитанцы. Императорская армия, собственно сказать, была на треть составлена из голландцев, бельгийцев, жителей берегов Рейна, пьемонтцев, швейцарцев, женевцев, тосканцев, римлян, жителей 32 й военной дивизии, Бремена, Гамбурга и т.д.; в ней едва ли было 140000 человек, говорящих по французски. Русская экспедиция стоила собственно Франции менее 50000 человек; русская армия в отступлении из Вильны в Москву в различных сражениях потеряла в четыре раза более, чем французская армия; пожар Москвы стоил жизни 100000 русских, умерших от холода и нищеты в лесах; наконец во время своего перехода от Москвы к Одеру русская армия тоже пострадала от суровости времени года; по приходе в Вильну она состояла только из 50000 людей, а в Калише менее 18000.]
Он воображал себе, что по его воле произошла война с Россией, и ужас совершившегося не поражал его душу. Он смело принимал на себя всю ответственность события, и его помраченный ум видел оправдание в том, что в числе сотен тысяч погибших людей было меньше французов, чем гессенцев и баварцев.


Несколько десятков тысяч человек лежало мертвыми в разных положениях и мундирах на полях и лугах, принадлежавших господам Давыдовым и казенным крестьянам, на тех полях и лугах, на которых сотни лет одновременно сбирали урожаи и пасли скот крестьяне деревень Бородина, Горок, Шевардина и Семеновского. На перевязочных пунктах на десятину места трава и земля были пропитаны кровью. Толпы раненых и нераненых разных команд людей, с испуганными лицами, с одной стороны брели назад к Можайску, с другой стороны – назад к Валуеву. Другие толпы, измученные и голодные, ведомые начальниками, шли вперед. Третьи стояли на местах и продолжали стрелять.