Родригес (остров)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
остров Родригес
англ. Rodrigues Island
фр. Île Rodrigues
Zil Rodrigues (креол.)
Флаг
Страна

Маврикий

Статус

Внешние острова Маврикия

Административный центр

Порт-Матурин

Крупнейшие города

Ла-Ферм, Монт-Любен

Дата образования

12 марта 1968

Президент

Анируд Джагнот

Глава администрации

Притам Сингх Мэттан

Официальные языки

Английский

Население (2010)

37 838

Плотность

363,83 чел./км²

Площадь

104 км²

Высота
над уровнем моря
 • Наивысшая точка



 398 м

Часовой пояс

UTC+4

Код ISO 3166-2

MU-RO

Телефонный код230
Интернет-домен

.mu

Координаты: 19°43′00″ ю. ш. 63°25′00″ в. д. / 19.71667° ю. ш. 63.41667° в. д. / -19.71667; 63.41667 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=-19.71667&mlon=63.41667&zoom=10 (O)] (Я)

Остров Родригес (англ. Rodrigues Island, фр. Île Rodrigues) — самый восточный из Маскаренских островов. Политически является одним из автономных Внешних островов в составе Республики Маврикий. Координаты: 19°42′ ю. ш. 63°25′ в. д. / 19.700° ю. ш. 63.417° в. д. / -19.700; 63.417 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=-19.700&mlon=63.417&zoom=14 (O)] (Я).





География

Расположен в 560 км восточнее острова Маврикий. Площадь — 104 км², окружён коралловыми рифами. Наивысшая точка — гора Лимон (mont Limon) высотой 398 м.

Природные условия

Флора и фауна

На острове Родригес произрастает 42 эндемичных вида деревьев. Гиофорба Вершаффельта в диком виде произрастает только здесь. Летучая мышь Pteropus rodricensis также встречается только на этом острове. К настоящему времени истреблена нелетающая птица Pezophaps solitaria (Rodriguez Solitaire) — отдельный вид дронтов, водившийся на острове.

Уникален коралловый риф острова. Только здесь встречается вид коралла Acropora rodriguensis.

История

Остров был открыт в 1528 году португальским мореплавателем Диогу Родригесом (порт. Diogo Rodrigues).

В 16911693 годах был занят нидерландской Ост-Индской компанией.

В XVIII веке колонизирован французами, которые ввозили на свои плантации рабов c Мадагаскара.

С 1810 остров входил в состав британской колонии Маврикий.

С 1968 года — часть государства Маврикий (с 1992 года — Республики Маврикий). В 2003 году остров Родригес получил права автономии, имеется собственный совет, представленный в парламенте Маврикия.

Государственное устройство

Население

Согласно данным 2010 года население острова составляет — 37 838 человек[1], из них большинство (95 %) — потомки африканцев, говорящих на креольском языке, в основе которого лежит французский, который также распространён на острове. Большинство верующих — католики.

Согласно переписи населения 2011 года, на Родригесе проживало 40 440 человек[2].

Экономика

Основу экономики острова составляют сельское хозяйство, рыболовство и туризм.

Транспорт

Внешний транспорт

Родригес связан регулярными рейсами с островом Маврикий. Национальная авиакомпания Air Mauritius выполняет перелёты 2—3 раза в день, в зависимости от сезона, самолётами ATR 72. Аэропорт Сэр Гаэтан Дюваль находится на юго-западе острова.

Каждые две недели между Порт-Луи и Порт-Матурин выполняет рейсы корабль Мауритус Прайд (Mauritius Pride). В пути — ок. 30 часов.

Внутренний транспорт

Дороги

Дороги с асфальтовым покрытием проложены во все основные точки острова. Движение левостороннее. Единственная заправочная станция расположена в городе Порт-Матурин. На острове работает служба такси, несколько точек аренды машин, мотоциклов, велосипедов.

Общественный транспорт

На острове развитая система автобусных маршрутов. Главная автостанция находится в городе Порт-Матурин. Автобусы отправляются с промежутками 30—60 минут с 7:00 до 16:00 (пн. — сб.) и с 7:00 до 10:00 (вс.).

Маршруты: № 204 Порт-Матурин — Инглиш-Бей — Гран-Бэ

№ 205 Порт-Матурин — Бэ-о-Юитр — Бэ-Мальгаш — Бэ-дю-Норд

№ 206 Порт-Матурин — Мон-Любен — Ла-Ферм — Аэропорт

№ 207 Порт-Матурин — Мон-Любен — Ла-Ферм — Топаз-Бей — Плен-Мапу

№ 208 Порт-Матурин — Мон-Любен — Гранд-Монтань — бух. Восточная (заезд) — Пуант-Коттон

№ 209 Порт-Матурин — Мон-Любен — Сен-Габриель — Порт-Сюд-Эст — бух. Мунрок (заезд) — Ривьер-Коко

№ 210 Порт-Матурин — Мон-Любен — Гранд Монтань — Петит-Гравье

№ 211 Порт-Матурин — Мон-Любен — Сен-Габриель — Ситрон Дони

№ 212 Порт-Матурин — Мон-Любен — вдп. Виктория — Монтань-Мальгаш

№ 213 Ривьер-Коко — Птит-пют — Черепаховый заповедник (заезд) — Ла-Ферм — Бэ-дю-Норд

№ 220 Порт-Матурин — Мон-Любен — г. Семетьер — Соупик

№ 224 Порт-Матурин — Мон-Любен — г. Борно — Баладироу

Туризм

Туризм развит слабо. Основные причины — удалённость и неразвитость инфраструктуры. На острове располагается 5 отелей (3 и 4 звездные), несколько гостевых домов. Основные кафе, магазины, офисы туристических компаний находятся в столице и рядом с крупными отелями. Остров пользуется популярностью у поклонников экологического туризма. Организуются пешие походы вокруг и вглубь острова, поездки в черепаший заповедник Франсуа Лего, птичий заповедник на острове Кокосовый.

Из водных развлечений на острове возможны: дайвинг, рыбалка, снорклинг, водные виды спорта.

Связь

На острове действует два крупнейших оператора мобильной связи Маврикия — Emtel и Orange. Основной интернет-провайдер — Mauritius Telecom. Почтовые отделения расположены в Порт-Матурине и Мон-Любен.

Напишите отзыв о статье "Родригес (остров)"

Примечания

  1. Ministry of Finance & Economic Development (2010). «[www.gov.mu/portal/goc/cso/report/natacc/demo10/demo10.pdf DIGEST OF DEMOGRAPHIC STATISTICS 2010]» (Government of Mauritius). Проверено 3 March 2012.
  2. [www.gov.mu/portal/goc/cso/ei915/esi2011.pdf Non-Existent Domain]

Ссылки

Отрывок, характеризующий Родригес (остров)

– Сочтем! Что ж, у губернатора был? – спросил Ферапонтов. – Какое решение вышло?
Алпатыч отвечал, что губернатор ничего решительно не сказал ему.
– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг послышался странный звук дальнего свиста и удара, и вслед за тем раздался сливающийся гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.
Алпатыч вышел на улицу; по улице пробежали два человека к мосту. С разных сторон слышались свисты, удары ядер и лопанье гранат, падавших в городе. Но звуки эти почти не слышны были и не обращали внимания жителей в сравнении с звуками пальбы, слышными за городом. Это было бомбардирование, которое в пятом часу приказал открыть Наполеон по городу, из ста тридцати орудий. Народ первое время не понимал значения этого бомбардирования.
Звуки падавших гранат и ядер возбуждали сначала только любопытство. Жена Ферапонтова, не перестававшая до этого выть под сараем, умолкла и с ребенком на руках вышла к воротам, молча приглядываясь к народу и прислушиваясь к звукам.
К воротам вышли кухарка и лавочник. Все с веселым любопытством старались увидать проносившиеся над их головами снаряды. Из за угла вышло несколько человек людей, оживленно разговаривая.
– То то сила! – говорил один. – И крышку и потолок так в щепки и разбило.
– Как свинья и землю то взрыло, – сказал другой. – Вот так важно, вот так подбодрил! – смеясь, сказал он. – Спасибо, отскочил, а то бы она тебя смазала.
Народ обратился к этим людям. Они приостановились и рассказывали, как подле самих их ядра попали в дом. Между тем другие снаряды, то с быстрым, мрачным свистом – ядра, то с приятным посвистыванием – гранаты, не переставали перелетать через головы народа; но ни один снаряд не падал близко, все переносило. Алпатыч садился в кибиточку. Хозяин стоял в воротах.
– Чего не видала! – крикнул он на кухарку, которая, с засученными рукавами, в красной юбке, раскачиваясь голыми локтями, подошла к углу послушать то, что рассказывали.
– Вот чуда то, – приговаривала она, но, услыхав голос хозяина, она вернулась, обдергивая подоткнутую юбку.
Опять, но очень близко этот раз, засвистело что то, как сверху вниз летящая птичка, блеснул огонь посередине улицы, выстрелило что то и застлало дымом улицу.
– Злодей, что ж ты это делаешь? – прокричал хозяин, подбегая к кухарке.
В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:
– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
К сумеркам канонада стала стихать. Алпатыч вышел из подвала и остановился в дверях. Прежде ясное вечера нее небо все было застлано дымом. И сквозь этот дым странно светил молодой, высоко стоящий серп месяца. После замолкшего прежнего страшного гула орудий над городом казалась тишина, прерываемая только как бы распространенным по всему городу шелестом шагов, стонов, дальних криков и треска пожаров. Стоны кухарки теперь затихли. С двух сторон поднимались и расходились черные клубы дыма от пожаров. На улице не рядами, а как муравьи из разоренной кочки, в разных мундирах и в разных направлениях, проходили и пробегали солдаты. В глазах Алпатыча несколько из них забежали на двор Ферапонтова. Алпатыч вышел к воротам. Какой то полк, теснясь и спеша, запрудил улицу, идя назад.
– Сдают город, уезжайте, уезжайте, – сказал ему заметивший его фигуру офицер и тут же обратился с криком к солдатам:
– Я вам дам по дворам бегать! – крикнул он.
Алпатыч вернулся в избу и, кликнув кучера, велел ему выезжать. Вслед за Алпатычем и за кучером вышли и все домочадцы Ферапонтова. Увидав дым и даже огни пожаров, видневшиеся теперь в начинавшихся сумерках, бабы, до тех пор молчавшие, вдруг заголосили, глядя на пожары. Как бы вторя им, послышались такие же плачи на других концах улицы. Алпатыч с кучером трясущимися руками расправлял запутавшиеся вожжи и постромки лошадей под навесом.
Когда Алпатыч выезжал из ворот, он увидал, как в отпертой лавке Ферапонтова человек десять солдат с громким говором насыпали мешки и ранцы пшеничной мукой и подсолнухами. В то же время, возвращаясь с улицы в лавку, вошел Ферапонтов. Увидав солдат, он хотел крикнуть что то, но вдруг остановился и, схватившись за волоса, захохотал рыдающим хохотом.
– Тащи всё, ребята! Не доставайся дьяволам! – закричал он, сам хватая мешки и выкидывая их на улицу. Некоторые солдаты, испугавшись, выбежали, некоторые продолжали насыпать. Увидав Алпатыча, Ферапонтов обратился к нему.
– Решилась! Расея! – крикнул он. – Алпатыч! решилась! Сам запалю. Решилась… – Ферапонтов побежал на двор.
По улице, запружая ее всю, непрерывно шли солдаты, так что Алпатыч не мог проехать и должен был дожидаться. Хозяйка Ферапонтова с детьми сидела также на телеге, ожидая того, чтобы можно было выехать.
Была уже совсем ночь. На небе были звезды и светился изредка застилаемый дымом молодой месяц. На спуске к Днепру повозки Алпатыча и хозяйки, медленно двигавшиеся в рядах солдат и других экипажей, должны были остановиться. Недалеко от перекрестка, у которого остановились повозки, в переулке, горели дом и лавки. Пожар уже догорал. Пламя то замирало и терялось в черном дыме, то вдруг вспыхивало ярко, до странности отчетливо освещая лица столпившихся людей, стоявших на перекрестке. Перед пожаром мелькали черные фигуры людей, и из за неумолкаемого треска огня слышались говор и крики. Алпатыч, слезший с повозки, видя, что повозку его еще не скоро пропустят, повернулся в переулок посмотреть пожар. Солдаты шныряли беспрестанно взад и вперед мимо пожара, и Алпатыч видел, как два солдата и с ними какой то человек во фризовой шинели тащили из пожара через улицу на соседний двор горевшие бревна; другие несли охапки сена.