Рождественский, Виктор Андреевич
Поделись знанием:
– Да, – с своей, теперь привычной, улыбкой кроткой насмешки отвечал Пьер. – Мне самому даже рассказывают про такие чудеса, каких я и во сне не видел. Марья Абрамовна приглашала меня к себе и все рассказывала мне, что со мной случилось, или должно было случиться. Степан Степаныч тоже научил меня, как мне надо рассказывать. Вообще я заметил, что быть интересным человеком очень покойно (я теперь интересный человек); меня зовут и мне рассказывают.
Наташа улыбнулась и хотела что то сказать.
– Нам рассказывали, – перебила ее княжна Марья, – что вы в Москве потеряли два миллиона. Правда это?
– А я стал втрое богаче, – сказал Пьер. Пьер, несмотря на то, что долги жены и необходимость построек изменили его дела, продолжал рассказывать, что он стал втрое богаче.
– Что я выиграл несомненно, – сказал он, – так это свободу… – начал он было серьезно; но раздумал продолжать, заметив, что это был слишком эгоистический предмет разговора.
– А вы строитесь?
– Да, Савельич велит.
– Скажите, вы не знали еще о кончине графини, когда остались в Москве? – сказала княжна Марья и тотчас же покраснела, заметив, что, делая этот вопрос вслед за его словами о том, что он свободен, она приписывает его словам такое значение, которого они, может быть, не имели.
– Нет, – отвечал Пьер, не найдя, очевидно, неловким то толкование, которое дала княжна Марья его упоминанию о своей свободе. – Я узнал это в Орле, и вы не можете себе представить, как меня это поразило. Мы не были примерные супруги, – сказал он быстро, взглянув на Наташу и заметив в лице ее любопытство о том, как он отзовется о своей жене. – Но смерть эта меня страшно поразила. Когда два человека ссорятся – всегда оба виноваты. И своя вина делается вдруг страшно тяжела перед человеком, которого уже нет больше. И потом такая смерть… без друзей, без утешения. Мне очень, очень жаль еe, – кончил он и с удовольствием заметил радостное одобрение на лице Наташи.
– Да, вот вы опять холостяк и жених, – сказала княжна Марья.
Пьер вдруг багрово покраснел и долго старался не смотреть на Наташу. Когда он решился взглянуть на нее, лицо ее было холодно, строго и даже презрительно, как ему показалось.
– Но вы точно видели и говорили с Наполеоном, как нам рассказывали? – сказала княжна Марья.
Пьер засмеялся.
– Ни разу, никогда. Всегда всем кажется, что быть в плену – значит быть в гостях у Наполеона. Я не только не видал его, но и не слыхал о нем. Я был гораздо в худшем обществе.
Ужин кончался, и Пьер, сначала отказывавшийся от рассказа о своем плене, понемногу вовлекся в этот рассказ.
– Но ведь правда, что вы остались, чтоб убить Наполеона? – спросила его Наташа, слегка улыбаясь. – Я тогда догадалась, когда мы вас встретили у Сухаревой башни; помните?
Пьер признался, что это была правда, и с этого вопроса, понемногу руководимый вопросами княжны Марьи и в особенности Наташи, вовлекся в подробный рассказ о своих похождениях.
Сначала он рассказывал с тем насмешливым, кротким взглядом, который он имел теперь на людей и в особенности на самого себя; но потом, когда он дошел до рассказа об ужасах и страданиях, которые он видел, он, сам того не замечая, увлекся и стал говорить с сдержанным волнением человека, в воспоминании переживающего сильные впечатления.
Княжна Марья с кроткой улыбкой смотрела то на Пьера, то на Наташу. Она во всем этом рассказе видела только Пьера и его доброту. Наташа, облокотившись на руку, с постоянно изменяющимся, вместе с рассказом, выражением лица, следила, ни на минуту не отрываясь, за Пьером, видимо, переживая с ним вместе то, что он рассказывал. Не только ее взгляд, но восклицания и короткие вопросы, которые она делала, показывали Пьеру, что из того, что он рассказывал, она понимала именно то, что он хотел передать. Видно было, что она понимала не только то, что он рассказывал, но и то, что он хотел бы и не мог выразить словами. Про эпизод свой с ребенком и женщиной, за защиту которых он был взят, Пьер рассказал таким образом:
– Это было ужасное зрелище, дети брошены, некоторые в огне… При мне вытащили ребенка… женщины, с которых стаскивали вещи, вырывали серьги…
Пьер покраснел и замялся.
– Тут приехал разъезд, и всех тех, которые не грабили, всех мужчин забрали. И меня.
– Вы, верно, не все рассказываете; вы, верно, сделали что нибудь… – сказала Наташа и помолчала, – хорошее.
Пьер продолжал рассказывать дальше. Когда он рассказывал про казнь, он хотел обойти страшные подробности; но Наташа требовала, чтобы он ничего не пропускал.
Пьер начал было рассказывать про Каратаева (он уже встал из за стола и ходил, Наташа следила за ним глазами) и остановился.
– Нет, вы не можете понять, чему я научился у этого безграмотного человека – дурачка.
– Нет, нет, говорите, – сказала Наташа. – Он где же?
– Его убили почти при мне. – И Пьер стал рассказывать последнее время их отступления, болезнь Каратаева (голос его дрожал беспрестанно) и его смерть.
| Виктор Рождественский | |
| Имя при рождении: |
Виктор Андреевич Рождественский |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Профессия: | |
| Гражданство: | |
| Годы активности: |
1957 — наст. время |
| Театр: | |
| IMDb: | |
Виктор Андреевич Рождественский (род. 1927) — советский и российский актёр театра и кино.
Содержание
Биография
Виктор Рождественский родился 2 апреля 1927 года. Играл в Московском ТЮЗе. В кинематографе дебютировал в 1957 году в небольшой роли в фильме «Ночной патруль». Много работал в озвучивании кинокартин, в том числе фильмов с участием Жерара Филипа и Марио Ланца.
Творчество
Театральные работы
- «Начало пути» — С. М. Киров
- «Гастелло» — Николай Гастелло
- «Аттестат зрелости» — Женя
- «Голубая звезда» — Джен
- «Три мушкетера» — д’Артаньян
- «Суворовцы» — Харитоненко
- «Павлик Морозов» — Данила
- «Гимназисты» — Виктор
- «Король Пиф-Паф, но не в этом дело» — кавалер Чертополох
- «Пока не поздно» — Сыч
- «Тень над переулком» — Апостол
Фильмография
- 1957 — Ночной патруль — Митрохин, дежурный по городу капитан милиции (нет в титрах)
- 1960 — Тучи над Борском — Боярцев Сергей Капитонович, директор школы
- 1962 — Знакомый адрес — Кремнёв, полковник
- 1963 — Сгорел на работе — архитектор
- 1964 — Большая руда — следователь
- 1965 — Листок из блокнота — Андрей Табаков
- 1968 — Щит и меч (Серия 3. «Обжалованию не подлежит», Серия 4. «Последний рубеж») — помощник Зубова
- 1969 — Преступление и наказание — священник
- 1971 — Здесь проходит граница — Георгий Брагин, майор НКВД (озвучивал Константин Тыртов)
- 1972 — Иванов катер — Пахомов
- 1972 — Иду в завтра — Соколов, начальник отряда
- 1973 — Дмитрий Кантемир — генерал Кропотов
- 1973 — Семнадцать мгновений весны (4-я серия) — адъютант Гиммлера
- 1974 — Контрабанда — эпизод
- 1974 — Считайте меня взрослым
- 1975 — Там, за горизонтом — Алексей Степанович
- 1979 — Город принял — член следственной группы
- 1981 — Большая короткая жизнь — Нестеренко
- 1981 — Через Гоби и Хинган — генерал
- 1982 — Остановился поезд — полковник, пассажир поезда
- 1983 — Прости меня, Алёша — эпизод
- 1987 — Акция — эпизод
- 1989 — Бархан — эпизод
- 1989 — Любовь с привилегиями — эпизод
- 1989 — Смиренное кладбище — адвокат
- 1991 — Агенты КГБ тоже влюбляются — заснувший гость
- 1992 — Милостивые государи — настоятель монастыря
- 1994 — Графиня Шереметева — священник на венчании
- 2003 — Кобра. Антитеррор (фильм 6-й, Гнев) — эпизод
- 2005 — Девятого мая…
- 2008 — Соло для пистолета с оркестром — эпизод
- 2011 — Сваты-5 (Украина) — эпизод
Озвучивание
- 1937 — Арсен (озвучивание восстановленной версии 1969 года)
- 1950 — Любимец Нового Орлеана (англ. The Toast of New Orleans, США) — Пепе Дюваль (роль Марио Ланца)
- 1951 — Великий Карузо (англ. The Great Caruso, США) — Энрико Карузо (роль Марио Ланца)
- 1954 — Красное и чёрное (фр. Le Rouge et le noir, Франция) — Жюльен Сорель (роль Жерара Филипа)
- 1954 — Сёстры Рахмановы (Ташкентская киностудия)
- 1955 — Весенние заморозки (лат. Salna pavasari, Рижская студия) — Андрис (роль О. Крастыньша)
- 1955 — Встретимся на стадионе (Ташкентская студия) — Асад (роль А. Алиходжаева)
- 1955 — Бахтияр (др. назв. Любимая песня, Бакинская киностудия) — Бахтияр Мурадов (роль Р. Бейбутова)
- 1956 — Баши-Ачук (Грузия-фильм)
- 1967 — Чингачгук — Большой Змей (Deutsche Film AG, ГДР) — Зверобой (роль Рольфа Рёмера)
Напишите отзыв о статье "Рождественский, Виктор Андреевич"
Примечания
Ссылки
- Виктор Рождественский — V. Rozhdestvenskiy (англ.) на сайте Internet Movie Database
Отрывок, характеризующий Рождественский, Виктор Андреевич
– Расскажите же про себя, – сказала княжна Марья. – Про вас рассказывают такие невероятные чудеса.– Да, – с своей, теперь привычной, улыбкой кроткой насмешки отвечал Пьер. – Мне самому даже рассказывают про такие чудеса, каких я и во сне не видел. Марья Абрамовна приглашала меня к себе и все рассказывала мне, что со мной случилось, или должно было случиться. Степан Степаныч тоже научил меня, как мне надо рассказывать. Вообще я заметил, что быть интересным человеком очень покойно (я теперь интересный человек); меня зовут и мне рассказывают.
Наташа улыбнулась и хотела что то сказать.
– Нам рассказывали, – перебила ее княжна Марья, – что вы в Москве потеряли два миллиона. Правда это?
– А я стал втрое богаче, – сказал Пьер. Пьер, несмотря на то, что долги жены и необходимость построек изменили его дела, продолжал рассказывать, что он стал втрое богаче.
– Что я выиграл несомненно, – сказал он, – так это свободу… – начал он было серьезно; но раздумал продолжать, заметив, что это был слишком эгоистический предмет разговора.
– А вы строитесь?
– Да, Савельич велит.
– Скажите, вы не знали еще о кончине графини, когда остались в Москве? – сказала княжна Марья и тотчас же покраснела, заметив, что, делая этот вопрос вслед за его словами о том, что он свободен, она приписывает его словам такое значение, которого они, может быть, не имели.
– Нет, – отвечал Пьер, не найдя, очевидно, неловким то толкование, которое дала княжна Марья его упоминанию о своей свободе. – Я узнал это в Орле, и вы не можете себе представить, как меня это поразило. Мы не были примерные супруги, – сказал он быстро, взглянув на Наташу и заметив в лице ее любопытство о том, как он отзовется о своей жене. – Но смерть эта меня страшно поразила. Когда два человека ссорятся – всегда оба виноваты. И своя вина делается вдруг страшно тяжела перед человеком, которого уже нет больше. И потом такая смерть… без друзей, без утешения. Мне очень, очень жаль еe, – кончил он и с удовольствием заметил радостное одобрение на лице Наташи.
– Да, вот вы опять холостяк и жених, – сказала княжна Марья.
Пьер вдруг багрово покраснел и долго старался не смотреть на Наташу. Когда он решился взглянуть на нее, лицо ее было холодно, строго и даже презрительно, как ему показалось.
– Но вы точно видели и говорили с Наполеоном, как нам рассказывали? – сказала княжна Марья.
Пьер засмеялся.
– Ни разу, никогда. Всегда всем кажется, что быть в плену – значит быть в гостях у Наполеона. Я не только не видал его, но и не слыхал о нем. Я был гораздо в худшем обществе.
Ужин кончался, и Пьер, сначала отказывавшийся от рассказа о своем плене, понемногу вовлекся в этот рассказ.
– Но ведь правда, что вы остались, чтоб убить Наполеона? – спросила его Наташа, слегка улыбаясь. – Я тогда догадалась, когда мы вас встретили у Сухаревой башни; помните?
Пьер признался, что это была правда, и с этого вопроса, понемногу руководимый вопросами княжны Марьи и в особенности Наташи, вовлекся в подробный рассказ о своих похождениях.
Сначала он рассказывал с тем насмешливым, кротким взглядом, который он имел теперь на людей и в особенности на самого себя; но потом, когда он дошел до рассказа об ужасах и страданиях, которые он видел, он, сам того не замечая, увлекся и стал говорить с сдержанным волнением человека, в воспоминании переживающего сильные впечатления.
Княжна Марья с кроткой улыбкой смотрела то на Пьера, то на Наташу. Она во всем этом рассказе видела только Пьера и его доброту. Наташа, облокотившись на руку, с постоянно изменяющимся, вместе с рассказом, выражением лица, следила, ни на минуту не отрываясь, за Пьером, видимо, переживая с ним вместе то, что он рассказывал. Не только ее взгляд, но восклицания и короткие вопросы, которые она делала, показывали Пьеру, что из того, что он рассказывал, она понимала именно то, что он хотел передать. Видно было, что она понимала не только то, что он рассказывал, но и то, что он хотел бы и не мог выразить словами. Про эпизод свой с ребенком и женщиной, за защиту которых он был взят, Пьер рассказал таким образом:
– Это было ужасное зрелище, дети брошены, некоторые в огне… При мне вытащили ребенка… женщины, с которых стаскивали вещи, вырывали серьги…
Пьер покраснел и замялся.
– Тут приехал разъезд, и всех тех, которые не грабили, всех мужчин забрали. И меня.
– Вы, верно, не все рассказываете; вы, верно, сделали что нибудь… – сказала Наташа и помолчала, – хорошее.
Пьер продолжал рассказывать дальше. Когда он рассказывал про казнь, он хотел обойти страшные подробности; но Наташа требовала, чтобы он ничего не пропускал.
Пьер начал было рассказывать про Каратаева (он уже встал из за стола и ходил, Наташа следила за ним глазами) и остановился.
– Нет, вы не можете понять, чему я научился у этого безграмотного человека – дурачка.
– Нет, нет, говорите, – сказала Наташа. – Он где же?
– Его убили почти при мне. – И Пьер стал рассказывать последнее время их отступления, болезнь Каратаева (голос его дрожал беспрестанно) и его смерть.
