Рождественское восстание

Рождественское восстание
Лидер восстания — Крсто Попович
Дата	7 января 1919
Место	Черногория
Итог	Победа сторонников союза с Сербией
Противники
Зеленаши Италия Белаши Франция США Великобритания
Командующие
Крсто Попович Марко Дакович
Силы сторон
4000 человек 10 000 человек
Потери
300 убитыми  ?

Рождественское восстание (черногор. Božićna pobuna; Božićni Ustanak) — вооружённое восстание в Черногории против возможного присоединения Черногории к Сербии после Первой мировой войны. Произошло 7 января 1919 года, накануне православного Рождества, от чего и получило своё название.

История

Катализатором восстания стало спорное решение Подгорицкой скупщины (черногор. Podgorička skupština) об объединении Черногории и Сербии. Сторонники союза с Сербией (Белаши; черногор. Бјелаши) превосходили по численности сторонников независимости Черногории — зеленашей (черногор. Zelenaši). Сторонники независимости и бывшего короля Черногории Николы I (Зеленаши) во главе с офицером черногорской армии Крсто Поповичем подняли восстание против союза с Сербией 7 января 1919 года.

Однако сторонникам союза оказывала значительную поддержку сербская армия и под Цетинье мятежники потерпели поражение. Дома многих зеленашей были разрушены, а некоторые были брошены в тюрьмы. Некоторая часть повстанцев бежала в Италию, а другая часть бежала в горы, где продолжала партизанское сопротивление. Некоторые из этих групп зеленашей продолжали сопротивляться югославским властям вплоть до 1929 года.

Память

7 января 2008 года в честь 90-й годовщины восстания черногорские власти установили мемориальную доску в честь зеленашей, погибших во время Рождественского восстания.

Ссылки

• [www.montenegro.org/uprising.html Рождественское восстание]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Рождественское восстание

Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.

Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?

В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.