Рождество Иоанна Предтечи

Статья — о церковном праздновании. О народной обрядности см. статью Иван Купала

Рождество Иоанна Предтечи
</td>
Рождество Иоанна Предтечи
Тип	христианский
Установлен	в честь рождения Иоанна Предтечи праведной Елисаветой
Дата	24 июня (7 июля) — в Православной церкви, 24 июня - в Католической церкви
Празднование	богослужение

Рождество́ Иоа́нна Предте́чи — один из христианских праздников, установленный в честь рождения сына у престарелых родителей — праведных Захарии и Елисаветы, впоследствии ставшего Иоанном Крестителем (иначе именуемого Предтечей).

Праздник в честь Рождества Иоанна Крестителя — один из тех весьма немногочисленных праздников православного церковного календаря, когда празднуется рождение прославляемого лица. Действительно, в названиях других православных праздников слово «рождество» (рождение) встречается всего лишь дважды — речь идёт о праздниках Рождества Христова и Рождества Пресвятой Богородицы.

В Католической церкви имеет статус торжества. Праздник имеет древнюю традицию празднования практически во всей Европе, а во многих странах является государственным праздником.

Евангельский рассказ

Рождество Иоанна Предтечи описано лишь одним евангелистом. Рассказ об этом событии мы находим в 1-й главе Евангелия от Луки. Согласно этому рассказу, отец и мать Иоанна Предтечи носили имена Захария и Елисавета, жили во времена Ирода, царя Иудейского, причем Захария был священником (Лк. 1:5). Оба они были праведны, достигли преклонного возраста, но не имели детей (Лк. 1:5-7). «Бездетность у евреев считалась большим несчастьем, даже позором», поэтому, как повествует евангелист, отсутствие детей у супругов повлекло за собой «поношение между людьми» (Лк. 1:25) и молитву супругов о даровании чада, которая была услышана (Лк. 1:13).

Захария в тот момент, когда он совершал каждение в храме (Лк. 1:8-9), увидел ангела (Лк. 1:11) и получил от него предсказания: о рождении сына; о том имени, которым сына нарекут; о радости, которую принесёт его рождение как Захарии, так и многим представителям израильского народа; о том, что сын будет велик пред Господом; о предстоящей его сыну миссии--«представить Господу народ приготовленный» (Лк. 1:13-17).

Захария, будучи стар, усомнился в услышанном и в результате, в подтверждение верности услышанных слов, был лишен Архангелом Гавриилом дара речи (Лк. 1:18-20, 22). По окончании дней службы Захарии в храме его жена зачала (Лк. 1:23-24) и в своё время родила сына (Лк. 1:57). Однако дар речи к Захарии вернулся не в сам день рождения сына, а лишь в то время, когда зашла речь о наречении имени младенцу, на восьмой день (Лк. 1:59-64).

Дата праздника

Дата Рождества Иоанна Предтечи была вычислена на основе евангельского свидетельства о 6-месячной разнице в возрасте между Иоанном и Христом. Праздник оказался близок к летнему солнцестоянию, поскольку Рождество Христово было приурочено к зимнему. Таким образом, под знаком Христа солнце (и длина светового дня) начинает возрастать, а под знаком Иоанна — уменьшаться (аналогично словам самого Иоанна, «Ему до́лжно расти, а мне умаля́ться», см. Ин. 3:30).

Так как часть православных церквей живёт по юлианскому календарю, день Рождества Иоанна Предтечи приходится у них на 7 июля нового стиля, поэтому в России и ряде других стран праздник потерял астрономическое соответствие солнцестоянию. Строгого соответствия астрономии нет и в странах григорианской датировки — Иванов день там отмечают 24 июня.

Богослужебное почитание

В православной церкви Рождество Иоанна Предтечи относится к числу великих праздников (не будучи двунадесятым праздником) и празднуется за шесть месяцев до Рождества Христова, 24 июня (7 июля). День этот всегда приходится на Петров пост.

Рождество Иоанна Предтечи — один из тех весьма немногочисленных праздников православного церковного календаря, когда празднуется рождение прославляемого лица. Действительно, в названиях праздников Православной Церкви мы встречаем слово «рождество» (рождение) лишь трижды: Рождество Христово, Рождество Пресвятой Богородицы и Рождество Иоанна Предтечи. Сам этот факт подчёркивает исключительное положение Иоанна Предтечи среди святых, почитаемых Православной Церковью.

Полное название праздника в богослужебных книгах Православной церкви: Рождество́ честна́го сла́внаго проро́ка, Предте́чи и Крести́теля Иоа́нна (др.-греч. Τὸ Γενέσιον τοῦ τιμίου ἐνδόξου Προφήτου Προδρόμου καὶ Βαπτιστοῦ Ἰωάννου) Накануне праздника вечером служится всенощное бдение. Стихиры праздника были написаны разными гимнографами: Иоанном монахом, Анатолием, Андреем Иерусалимским, Кассией монахиней; в VIII веке Иоанн Дамаскин написал канон этого праздника, второй канон написан Андреем Критским.

Тропарь, кондак и величание на Рождество Иоанна Предтечи.

	На греческом	На церковнославянском (транслитерация)	На русском языке
Тропарь праздника, глас 4 (Ἦχος δ')	Προφῆτα καὶ Πρόδρομε, τῆς παρουσίας Χριστοῦ, ἀξίως εὐφημῆσαί σε οὐκ εὐποροῦμεν ἡμεῖς, οἱ πόθῳ τιμῶντές σε· στείρωσις γὰρ τεκούσης, καὶ πατρὸς ἀφωνία, λέλυνται τῇ ἐνδόξῳ, καὶ σεπτῇ σου γεννήσει, καὶ σάρκωσις Υἱοῦ τοῦ Θεοῦ, κόσμῳ κηρύτεται.	Проро́че и Предте́че прише́ствия Христо́ва, досто́йно восхвали́ти тя недоуме́ем мы, любо́вию чту́щии тя: непло́дство бо ро́ждшия и о́тчее безгла́сие разре́шися сла́вным и честны́м твои́м рожде́ством, и воплоще́ние Сы́на Бо́жия ми́рови пропове́дуется.	Пророк и Предтеча пришествия Христова, мы, с любовью почитающие тебя, недоумеваем, как достойно восхвалить тебя: ибо бесплодие родившей и немота отца разрешились преславным и святым твоим рождением, и о воплощении Сына Божия миру возвещается.
Кондак праздника, глас 3 (Ἦχος γ')	Ἡ πρὶν στεῖρα σήμερον, Χριστοῦ τὸν Πρόδρομον τίκτει, καὶ αὐτὸς τὸ πλήρωμα, πάσης τῆς προφητείας· ὄνπερ γάρ, προανεκήρυξαν οἱ Προφῆται, τοῦτον δή, ἐν Ἰορδάνῃ χειροθετήσας, ἀνεδείχθη Θεοῦ Λόγου, Προφήτης Κήρυξ ὁμοῦ καὶ Πρόδρομος.	Пре́жде непло́ды днесь Христо́ва Предте́чу ражда́ет, и той есть исполне́ние вся́каго проро́чества: Его́же бо проро́цы пропове́даша, на Сего́ во Иорда́не ру́ку положи́в, яви́ся Бо́жия Сло́ва проро́к, пропове́дник, вку́пе и Предте́ча.	Прежде неплодная ныне Христова Предтечу рождает, и он — исполнение всех пророчеств: ибо, возложив руку во Иордане на Того, Кого пророки предвозвестили, явился пророком Слова Божия, проповедником и вместе с тем Предтечею.
Величание	—	Велича́ем тя, Предте́че Спа́сов Иоа́нне, и чтим е́же от непло́дове пресла́вное рождество́ твое́.	Прославляем тебя, Предтеча Спасителя Иоанн, и почитаем преславное Твое рождение от неплодной матери твоей.

Иные праздники, посвященные Иоанну Предтече

В честь Иоанна Крестителя установлены также следующие праздники (перечислены в хронологическом порядке гражданского календаря):

• 7 (20) января — Собор Иоанна Предтечи;
• 24 февраля (9 марта) в невисокосном году, 24 февраля (8 марта) в високосном году — первое и второе Обретение главы Иоанна Предтечи;
• 25 мая (7 июня) — третье Обретение главы Иоанна Предтечи;
• 29 августа (11 сентября) — Усекновение главы Иоанна Предтечи;
• 23 сентября (6 октября) — Зачатие Иоанна Предтечи;
• 12 (25) октября — Перенесение Десницы Иоанна Предтечи;
• Каждый вторник, за исключением страстной седмицы и совпадений с другими праздниками.

Славянская обрядность

Славянские народные названия праздника: Иван Купала, Иванов день, Иван Цветный, Иван Травник, Иван Травный, Иван Колдовник, Иван Любовный, Иван Чистоплотный, Иван Весёлый, Иван Купальник, Иван Лопуховатый, Иван Гулящий, Иван Веничный, Иван-градобой. Традиционно считается, что на Руси христианский праздник Рождества Иоанна Предтечи слился с «языческим праздником славян Купало, знаменующим летний солнцеворот».

Название праздника раньше связывали с именем языческого божества Купала или Купало, хотя само существование такого божества оспаривается (на том основании, в частности, что первое упоминание об этом «божестве» содержится в летописи XVII века). По этой причине намного более правдоподобным представляется объяснение, согласно которому название Иван Купала является славянским народным вариантом имени Иоанн Креститель (греч. Ιωάννης ο Βαπτιστής), поскольку эпитет Иоанна — греч. βαπτιστής — переводится как «купатель, погружатель».

Ссылки

• [days.pravoslavie.ru/Days/20110624.htm Православный календарь, 7 июля (по н.ст.)] на сайте Православие.ру

Отрывок, характеризующий Рождество Иоанна Предтечи

– Расскажите, как это было с барышней? – сказала вторая Мелюкова.
– Да вот так то, пошла одна барышня, – сказала старая девушка, – взяла петуха, два прибора – как следует, села. Посидела, только слышит, вдруг едет… с колокольцами, с бубенцами подъехали сани; слышит, идет. Входит совсем в образе человеческом, как есть офицер, пришел и сел с ней за прибор.
– А! А!… – закричала Наташа, с ужасом выкатывая глаза.
– Да как же, он так и говорит?
– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…
– Ну, что пугать их! – сказала Пелагея Даниловна.
– Мамаша, ведь вы сами гадали… – сказала дочь.
– А как это в амбаре гадают? – спросила Соня.
– Да вот хоть бы теперь, пойдут к амбару, да и слушают. Что услышите: заколачивает, стучит – дурно, а пересыпает хлеб – это к добру; а то бывает…
– Мама расскажите, что с вами было в амбаре?
Пелагея Даниловна улыбнулась.
– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.
– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.


Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
– Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!
Соня села за зеркало, устроила положение, и стала смотреть.
– Вот Софья Александровна непременно увидят, – шопотом сказала Дуняша; – а вы всё смеетесь.
Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
– И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
– Ах, Наташа! – сказала она.
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…