Роже IV де Фуа

Роже IV де Фуа фр. Roger IV de Foix
граф де Фуа
май 1241 — 24 февраля 1265
Предшественник:	Роже Бернар II Великий
Преемник:	Роже Бернар III
виконт де Кастельбон
ок. 1230 — 1260
(под именем Роже I)
Регент:	Роже Барнат I Великий (ок. 1230 — 1237)
Предшественник:	Эрмезинда и Роже Барнат I Великий
Преемник:	Роже Бернар III
виконт де Сердань
ок. 1230 — 1260
(под именем Роже I)
Регент:	Роже Барнат I Великий (ок. 1230 — 1237)
Предшественник:	Эрмезинда и Роже Барнат I Великий
Преемник:	Роже Бернар III
сеньор Андорры
ок. 1230 — 1260
(под именем Роже I)
Регент:	Роже Барнат I Великий (ок. 1230 — 1237)
Предшественник:	Эрмезинда и Роже Барнат I Великий
Преемник:	Роже Бернар III
Смерть:	24 февраля 1265(1265-02-24)
Место погребения:	аббатство Бульбонн
Род:	Дом Фуа-Каркассон
Отец:	Роже Бернар II Великий
Мать:	Эрмезинда де Кастельбон
Супруга:	Брунисенда де Кардона
Дети:	Роже Бернар III, Сибилла, Эскларамунда, Агнес, Филиппа

Роже IV де Фуа (фр. Roger IV de Foix; ум. 24 февраля 1265) — граф де Фуа с 1241, виконт де Кастельбон и де Сердань, сеньор Андорры ок. 1230—1260, сын Роже Бернара II Великого, графа де Фуа, и Эрмезинды, виконтессы де Кастельбон и де Сердань.

Биография

После смерти матери Роже получил её владения в Каталонии — виконтства Кастельбон и Сердань, а также долину Андорры, находившиеся в феодальной зависимости от епископства Урхель. Однако реальная власть в этих владениях оставалась в руках отца Роже, графа Роже Бернара II, почти до самой его смерти.

В 1231 году был заключён контракт о двойном браке с представителями каталонского рода виконтов Кардона. По этому контракту Роже женился на Брунисенде, дочери виконта Рамона Фолка VIII, а его сестра Эсклармонда выходила замуж за брата Брунисенды, виконта Рамона Фолка IX. Основной целью этого брака было укрепление позиций рода в Каталонии.

После смерти отца в мае 1241 года Роже унаследовал графство Фуа. 27 июня 1241 года Роже принёс оммаж графу Тулузы Раймунду VII, а чуть позже в Орлеане и королю Франции Людовику IX. Присяга верности королю Франции не помешала Роже в 1242 году примкнуть к мятежу против короля и его брата Альфонса де Пуатье, организованного Гуго X де Лузиньяном, графом Марша и Ангулема, в котором также участвовали многие бароны из Южной Франции. Мятеж также поддержали король Англии Генрих III и Раймунд VII Тулузский. Но после того, как Генрих III И Гуго были разбиты французской армией, Роже перешёл на сторону короля. Недовольный этим Раймунд Тулузский 5 октября 1242 года захватил Савердюн. Хотя Раймунд заключил мир с королём Людовиком 30 ноября, но его война против графа Фуа продолжалась. Для того, чтобы получить военную помощь, Роже в январе 1243 года прибыл в Монтаржи, принеся оммаж напрямую королю. Благодаря этому Роже стал прямым вассалом короля, который 11 декабря 1243 года обеспечил возвращение Савердюна. Раймунд Тулузский пытался вернуть сюзеренитет над владениями Роже, конфликт между ними прекратился только после смерти Раймунда в 1249 году.

В Каталонии Роже продолжил политику отца, стараясь вывести свои владения из подчинения епископов Урхеля. Это привело к ряду конфликтов с епископами в период с июля 1243 до 1257 года. В итоге Роже удалось добиться независимости от епископов виконтств Кастельбон и Сердань, однако вопрос с долиной Андорры так и остался нерешённым. Только сын и наследник Роже смог в 1278 году договориться с епископами Урхеля о совместном владении долиной.

Немало внимания Роже уделял и внутренним делам графства. В феврале 1245 года он принял меры, которые фактически запретили крепостничество в Фуа. Также он постарался наладить отношения с церковью. В 1246 году Роже заключил пареаж с аббатством Ма-д'Азиль, в 1253 году — с аббатством Бульбонн, а в 1255 году — с аббатством Комбелонг. Кроме того, он в 1251 году построил церковь в Бульбонне, куда были перенесены тела его предков. В отличие от отца и деда, которые сочувствовали альбигойцам, Роже был католиком. Он способствовал распространению инквизиции в Фуа. Однако для того, чтобы оградить своих подданных от грубых действий церковного суда, он в 1261 году сам принял меры против катаров.

Роже умер 24 февраля 1265 года и был похоронен в Бульбонне. Ему наследовал единственный сын Роже Бернар III.

Брак и дети

Жена: с 17 февраля 1231 Брунисенда де Кардона (ум. 1289), дочь Рамона Фолка VIII, виконта де Кардона, и Инес, сеньоры де Торрожа. Дети:

• Роже Бернар III (ок. 1240 — 3 марта 1302), граф де Фуа с 1265, виконт де Кастельбон и де Сердань с 1260, сеньор Андорры 1260—1278, князь-соправитель Андорры с 1278, виконт де Беарн и де Габардан с 1290
• Сибилла (ум. до 1289); муж: с до 24 марта 1271 Эмери IV (ум. 1298), виконт Нарбонны
• Эскларамунда (ум. после 22 ноября 1299); муж: с 15 октября 1275 Хайме II (1243 — 29 мая 1311), король Майорки с 1276
• Агнес (ум. после 1256); муж: Эскива I де Шабан (ум. 1283), сеньор де Шабан и де Конфолан (Эшива IV), граф Бигорра с 1255, граф Арманьяка и Фезансака 1255—1266
• Филиппа (ум. ок. 1310); муж: с 7 июня 1262 Арно II Испанец (ум. 1203/1216), виконт Кузерана

Литература

• Roman d'Amat. Foix (Roger IV) // Dictionnaire de biographie française, tome 14 (notices de FLESSARD à GACHON). — Paris: Letouzey et Ané, 1979. — P. 189.

Ссылки

• [fmg.ac/Projects/MedLands/TOULOUSE%20NOBILITY.htm#RogerIVFoixdied1265B COMTES de FOIX] (англ.). Foundation for Medieval Genealogy. Проверено 8 декабря 2009. [www.webcitation.org/66gox4SPR Архивировано из первоисточника 5 апреля 2012].
• [www.foixstory.com/data/comtes/08.htm Roger IV de Foix] (фр.). Проверено 8 декабря 2009. [www.webcitation.org/66s2TMWJp Архивировано из первоисточника 12 апреля 2012].
• Фуа, графский род // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Роже IV де Фуа

Генерал Сорбье должен быть готов по первому приказанию вынестись со всеми гаубицами гвардейской артиллерии против одного либо другого укрепления.
В продолжение канонады князь Понятовский направится на деревню, в лес и обойдет неприятельскую позицию.
Генерал Компан двинется чрез лес, чтобы овладеть первым укреплением.
По вступлении таким образом в бой будут даны приказания соответственно действиям неприятеля.
Канонада на левом фланге начнется, как только будет услышана канонада правого крыла. Стрелки дивизии Морана и дивизии вице короля откроют сильный огонь, увидя начало атаки правого крыла.
Вице король овладеет деревней [Бородиным] и перейдет по своим трем мостам, следуя на одной высоте с дивизиями Морана и Жерара, которые, под его предводительством, направятся к редуту и войдут в линию с прочими войсками армии.
Все это должно быть исполнено в порядке (le tout se fera avec ordre et methode), сохраняя по возможности войска в резерве.
В императорском лагере, близ Можайска, 6 го сентября, 1812 года».
Диспозиция эта, весьма неясно и спутанно написанная, – ежели позволить себе без религиозного ужаса к гениальности Наполеона относиться к распоряжениям его, – заключала в себе четыре пункта – четыре распоряжения. Ни одно из этих распоряжений не могло быть и не было исполнено.
В диспозиции сказано, первое: чтобы устроенные на выбранном Наполеоном месте батареи с имеющими выравняться с ними орудиями Пернетти и Фуше, всего сто два орудия, открыли огонь и засыпали русские флеши и редут снарядами. Это не могло быть сделано, так как с назначенных Наполеоном мест снаряды не долетали до русских работ, и эти сто два орудия стреляли по пустому до тех пор, пока ближайший начальник, противно приказанию Наполеона, не выдвинул их вперед.
Второе распоряжение состояло в том, чтобы Понятовский, направясь на деревню в лес, обошел левое крыло русских. Это не могло быть и не было сделано потому, что Понятовский, направясь на деревню в лес, встретил там загораживающего ему дорогу Тучкова и не мог обойти и не обошел русской позиции.
Третье распоряжение: Генерал Компан двинется в лес, чтоб овладеть первым укреплением. Дивизия Компана не овладела первым укреплением, а была отбита, потому что, выходя из леса, она должна была строиться под картечным огнем, чего не знал Наполеон.
Четвертое: Вице король овладеет деревнею (Бородиным) и перейдет по своим трем мостам, следуя на одной высоте с дивизиями Марана и Фриана (о которых не сказано: куда и когда они будут двигаться), которые под его предводительством направятся к редуту и войдут в линию с прочими войсками.
Сколько можно понять – если не из бестолкового периода этого, то из тех попыток, которые деланы были вице королем исполнить данные ему приказания, – он должен был двинуться через Бородино слева на редут, дивизии же Морана и Фриана должны были двинуться одновременно с фронта.
Все это, так же как и другие пункты диспозиции, не было и не могло быть исполнено. Пройдя Бородино, вице король был отбит на Колоче и не мог пройти дальше; дивизии же Морана и Фриана не взяли редута, а были отбиты, и редут уже в конце сражения был захвачен кавалерией (вероятно, непредвиденное дело для Наполеона и неслыханное). Итак, ни одно из распоряжений диспозиции не было и не могло быть исполнено. Но в диспозиции сказано, что по вступлении таким образом в бой будут даны приказания, соответственные действиям неприятеля, и потому могло бы казаться, что во время сражения будут сделаны Наполеоном все нужные распоряжения; но этого не было и не могло быть потому, что во все время сражения Наполеон находился так далеко от него, что (как это и оказалось впоследствии) ход сражения ему не мог быть известен и ни одно распоряжение его во время сражения не могло быть исполнено.


Многие историки говорят, что Бородинское сражение не выиграно французами потому, что у Наполеона был насморк, что ежели бы у него не было насморка, то распоряжения его до и во время сражения были бы еще гениальнее, и Россия бы погибла, et la face du monde eut ete changee. [и облик мира изменился бы.] Для историков, признающих то, что Россия образовалась по воле одного человека – Петра Великого, и Франция из республики сложилась в империю, и французские войска пошли в Россию по воле одного человека – Наполеона, такое рассуждение, что Россия осталась могущественна потому, что у Наполеона был большой насморк 26 го числа, такое рассуждение для таких историков неизбежно последовательно.
Ежели от воли Наполеона зависело дать или не дать Бородинское сражение и от его воли зависело сделать такое или другое распоряжение, то очевидно, что насморк, имевший влияние на проявление его воли, мог быть причиной спасения России и что поэтому тот камердинер, который забыл подать Наполеону 24 го числа непромокаемые сапоги, был спасителем России. На этом пути мысли вывод этот несомненен, – так же несомненен, как тот вывод, который, шутя (сам не зная над чем), делал Вольтер, говоря, что Варфоломеевская ночь произошла от расстройства желудка Карла IX. Но для людей, не допускающих того, чтобы Россия образовалась по воле одного человека – Петра I, и чтобы Французская империя сложилась и война с Россией началась по воле одного человека – Наполеона, рассуждение это не только представляется неверным, неразумным, но и противным всему существу человеческому. На вопрос о том, что составляет причину исторических событий, представляется другой ответ, заключающийся в том, что ход мировых событий предопределен свыше, зависит от совпадения всех произволов людей, участвующих в этих событиях, и что влияние Наполеонов на ход этих событий есть только внешнее и фиктивное.
Как ни странно кажется с первого взгляда предположение, что Варфоломеевская ночь, приказанье на которую отдано Карлом IX, произошла не по его воле, а что ему только казалось, что он велел это сделать, и что Бородинское побоище восьмидесяти тысяч человек произошло не по воле Наполеона (несмотря на то, что он отдавал приказания о начале и ходе сражения), а что ему казалось только, что он это велел, – как ни странно кажется это предположение, но человеческое достоинство, говорящее мне, что всякий из нас ежели не больше, то никак не меньше человек, чем великий Наполеон, велит допустить это решение вопроса, и исторические исследования обильно подтверждают это предположение.
В Бородинском сражении Наполеон ни в кого не стрелял и никого не убил. Все это делали солдаты. Стало быть, не он убивал людей.
Солдаты французской армии шли убивать русских солдат в Бородинском сражении не вследствие приказания Наполеона, но по собственному желанию. Вся армия: французы, итальянцы, немцы, поляки – голодные, оборванные и измученные походом, – в виду армии, загораживавшей от них Москву, чувствовали, что le vin est tire et qu'il faut le boire. [вино откупорено и надо выпить его.] Ежели бы Наполеон запретил им теперь драться с русскими, они бы его убили и пошли бы драться с русскими, потому что это было им необходимо.
Когда они слушали приказ Наполеона, представлявшего им за их увечья и смерть в утешение слова потомства о том, что и они были в битве под Москвою, они кричали «Vive l'Empereur!» точно так же, как они кричали «Vive l'Empereur!» при виде изображения мальчика, протыкающего земной шар палочкой от бильбоке; точно так же, как бы они кричали «Vive l'Empereur!» при всякой бессмыслице, которую бы им сказали. Им ничего больше не оставалось делать, как кричать «Vive l'Empereur!» и идти драться, чтобы найти пищу и отдых победителей в Москве. Стало быть, не вследствие приказания Наполеона они убивали себе подобных.