Рожнява
| Город
Рожнява
Rožňava
Показать/скрыть карты
|
Рожнява (словацк. Rožňava, нем. Rosenau, венг. Rozsnyó) — город в Словакии на реке Слана в Словацких Рудных горах. Население около 19 тыс. человек.
История
Рожнява впервые упоминается в 1291 как небольшое поселение шахтёров, которые добывали золото и серебро. В 1382 году король Людовик I Великий дарует Рожняве городские права. В XVI-XVII веках Рожнява подвергается многочисленным нападениям турок и входит в полосу упадка. XVIII век приносит улучшение ситуации и так Рожнява становится важным торговым центром Гемера.
Достопримечательности
- Шахтёрский музей
Во дворе музея находится один из трёх самых старых в мире паровых катков, 1883 года выпуска, изготовленный в Британии фирмой «Aveling & Porter»[1]. Две других подобных машины находятся в норвежском Осло и британском Ноттингеме.
- Ансамбль главной площади
- Готический кафедральный собор св. Марии
- Иезуитский костёл
- Костёл св. Анны
- Лютеранская кирха
- Кальвинистская церковь
- Сторожевая башня
- Дворец епископа
- Ратуша
- Замки Бетлиар и Красна Гуорка неподалёку
См. также
Напишите отзыв о статье "Рожнява"
Примечания
- ↑ [www.banmuz.sk/archives/167 Banícke múzeum v Rožňave. Parný valec]
Ссылки
- [www.roznava.sk Официальный сайт города]
- [www.retep.sk Туристический сервер Рожнявы]
- [www.banmuz.sk Сайт шахтёрского музея в Рожняве]
| Населённые пункты района Рожнява | 
| |||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| ||||||||
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Рожнява
– Ах, какая я свинья, однако, что я ни разу не писал и так напугал их. Ах, какая я свинья, – повторил он, вдруг покраснев. – Что же, пошли за вином Гаврилу! Ну, ладно, хватим! – сказал он…В письмах родных было вложено еще рекомендательное письмо к князю Багратиону, которое, по совету Анны Михайловны, через знакомых достала старая графиня и посылала сыну, прося его снести по назначению и им воспользоваться.
– Вот глупости! Очень мне нужно, – сказал Ростов, бросая письмо под стол.
– Зачем ты это бросил? – спросил Борис.
– Письмо какое то рекомендательное, чорта ли мне в письме!
– Как чорта ли в письме? – поднимая и читая надпись, сказал Борис. – Письмо это очень нужное для тебя.
– Мне ничего не нужно, и я в адъютанты ни к кому не пойду.
– Отчего же? – спросил Борис.
– Лакейская должность!
– Ты всё такой же мечтатель, я вижу, – покачивая головой, сказал Борис.
– А ты всё такой же дипломат. Ну, да не в том дело… Ну, ты что? – спросил Ростов.
– Да вот, как видишь. До сих пор всё хорошо; но признаюсь, желал бы я очень попасть в адъютанты, а не оставаться во фронте.
– Зачем?
– Затем, что, уже раз пойдя по карьере военной службы, надо стараться делать, коль возможно, блестящую карьеру.
– Да, вот как! – сказал Ростов, видимо думая о другом.
Он пристально и вопросительно смотрел в глаза своему другу, видимо тщетно отыскивая разрешение какого то вопроса.
Старик Гаврило принес вино.
– Не послать ли теперь за Альфонс Карлычем? – сказал Борис. – Он выпьет с тобою, а я не могу.
– Пошли, пошли! Ну, что эта немчура? – сказал Ростов с презрительной улыбкой.
– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.
Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.
– Поверите ли, граф, я ничего не испугался, потому что я знал, что я прав. Я, знаете, граф, не хвалясь, могу сказать, что я приказы по полку наизусть знаю и устав тоже знаю, как Отче наш на небесех . Поэтому, граф, у меня по роте упущений не бывает. Вот моя совесть и спокойна. Я явился. (Берг привстал и представил в лицах, как он с рукой к козырьку явился. Действительно, трудно было изобразить в лице более почтительности и самодовольства.) Уж он меня пушил, как это говорится, пушил, пушил; пушил не на живот, а на смерть, как говорится; и «Арнауты», и черти, и в Сибирь, – говорил Берг, проницательно улыбаясь. – Я знаю, что я прав, и потому молчу: не так ли, граф? «Что, ты немой, что ли?» он закричал. Я всё молчу. Что ж вы думаете, граф? На другой день и в приказе не было: вот что значит не потеряться. Так то, граф, – говорил Берг, закуривая трубку и пуская колечки.
