Розенбаум, Гельмут

Гельмут Розенбаум

Гельмут Розенбаум (нем. Helmut Rosenbaum; 11 мая 1913, Дёбельн, близ Лейпцига — 10 мая 1944, близ Констанцы, Румыния) — немецкий офицер-подводник, капитан 3-го ранга (3 августа 1944 года, посмертно).

Биография

4 ноября 1932 года поступил на флот кадетом. 1 января 1936 года произведен в лейтенанты. Служил на легких крейсерах «Кёнигсберг» и «Нюрнберг». В феврале 1937 года переведен в подводный флот.

Вторая мировая война

Некоторое время служил вахтенным офицером, а 17 марта 1939 года был назначен командиром подлодки U-2, на которой совершил 2 похода (проведя в море в общей сложности 27 суток).

С 30 сентября 1940 года — командир подлодки U-73 (Тип VII). Руководил её действиями в 8 походах (239 суток в море). Первые 5 походов совершил в Северную Атлантику, а в январе 1942 года был переведен на Средиземное море.

11 августа 1942 года Розенбаум потопил британский авианосец «Игл» и на следующий день был награждён Рыцарским крестом Железного креста.

10 сентября 1942 года Розенбаум оставил командование подлодкой и в октябре возглавил только что сформированную в Констанце (Румыния) 30-ю флотилию подводных лодок. Погиб в авиационной катастрофе.

Всего за время военных действий Розенбаум потопил 9 кораблей и судов общим водоизмещением 57 863 брт.

Ссылки

• [uboat.net/men/rosenbaum.htm Helmut Rosenbaum на uboat.net].

Отрывок, характеризующий Розенбаум, Гельмут

Пьер, сделавшись неожиданно богачом и графом Безухим, после недавнего одиночества и беззаботности, почувствовал себя до такой степени окруженным, занятым, что ему только в постели удавалось остаться одному с самим собою. Ему нужно было подписывать бумаги, ведаться с присутственными местами, о значении которых он не имел ясного понятия, спрашивать о чем то главного управляющего, ехать в подмосковное имение и принимать множество лиц, которые прежде не хотели и знать о его существовании, а теперь были бы обижены и огорчены, ежели бы он не захотел их видеть. Все эти разнообразные лица – деловые, родственники, знакомые – все были одинаково хорошо, ласково расположены к молодому наследнику; все они, очевидно и несомненно, были убеждены в высоких достоинствах Пьера. Беспрестанно он слышал слова: «С вашей необыкновенной добротой» или «при вашем прекрасном сердце», или «вы сами так чисты, граф…» или «ежели бы он был так умен, как вы» и т. п., так что он искренно начинал верить своей необыкновенной доброте и своему необыкновенному уму, тем более, что и всегда, в глубине души, ему казалось, что он действительно очень добр и очень умен. Даже люди, прежде бывшие злыми и очевидно враждебными, делались с ним нежными и любящими. Столь сердитая старшая из княжен, с длинной талией, с приглаженными, как у куклы, волосами, после похорон пришла в комнату Пьера. Опуская глаза и беспрестанно вспыхивая, она сказала ему, что очень жалеет о бывших между ними недоразумениях и что теперь не чувствует себя вправе ничего просить, разве только позволения, после постигшего ее удара, остаться на несколько недель в доме, который она так любила и где столько принесла жертв. Она не могла удержаться и заплакала при этих словах. Растроганный тем, что эта статуеобразная княжна могла так измениться, Пьер взял ее за руку и просил извинения, сам не зная, за что. С этого дня княжна начала вязать полосатый шарф для Пьера и совершенно изменилась к нему.