Розенберг, Марсель Израилевич
| Марсель Израилевич Розенберг |
Марсель Израилевич Розенберг (1896, Варшава — 5 марта 1938, Москва) — советский дипломат. Во время Гражданской войны в Испании — полпред СССР при республиканском правительстве. 5 марта 1938 г. расстрелян в Москве. После смерти Сталина реабилитирован.
Содержание
Биография
В 1917 отказался от гражданства США и остался в России. Член Коммунистической партии с 1918 года. С апреля 1918 года — заведующий отделом печати полномочного представительства РСФСР в Берлине. С 1920 года — первый секретарь советского полномочного представительства в Афганистане. В 1926-30 годах — зам. заведующего национальным сектором ЦК РКП(б), с 1930 года — советник полномочного представительства СССР в Италии, с 1931 года — временный поверенный в делах СССР во Франции. В 1934 - 36 годы заместитель генерального секретаря Лиги Наций в Женеве. С 27 августа 1936[1] по февраль 1937 года — полномочный представитель СССР в Испании[2], в феврале-декабре 1937 года — уполномоченный Наркомата иностранных дел при правительстве Грузинской ССР.
Арестован 26 декабря 1937 года по сталинским спискам и 5 марта 1938 года расстрелян[3]. Реабилитирован.
Муж скульптора [4]Марианны Емельяновны Ярославской, дочери советского партийного и государственного деятеля Емельяна Ярославского.
Источники
Примечания
- ↑ [blackrotbook.narod.ru/pages/22.htm 2]
- ↑ [web.archive.org/web/20041216002205/www.spain.mid.ru/otn4.html Посольство Российской Федерации в Испании]
- ↑ [stalin.memo.ru/names/p318.htm Сайт общества "Мемориал"] Сталинские расстрельные списки
- ↑ [www.1tv.ru/owa/win/ort5_shed.shed?p_shed_title_id=75981&p_date=08.06.2004&Inzone=0 Первый канал]
Литература
Ссылки
- [ru.rodovid.org/wk/Запись:703969 Розенберг, Марсель Израилевич] на «Родоводе». Дерево предков и потомков
- [www.youtube.com/watch?v=NeScZe2UIa8 Тайны разведки. Секретные миссии]
Напишите отзыв о статье "Розенберг, Марсель Израилевич"
Отрывок, характеризующий Розенберг, Марсель Израилевич
– Но как же это по русски сказать?..Когда Пьер вернулся домой, ему подали две принесенные в этот день афиши Растопчина.
В первой говорилось о том, что слух, будто графом Растопчиным запрещен выезд из Москвы, – несправедлив и что, напротив, граф Растопчин рад, что из Москвы уезжают барыни и купеческие жены. «Меньше страху, меньше новостей, – говорилось в афише, – но я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет». Эти слова в первый раз ясно ыоказали Пьеру, что французы будут в Москве. Во второй афише говорилось, что главная квартира наша в Вязьме, что граф Витгснштейн победил французов, но что так как многие жители желают вооружиться, то для них есть приготовленное в арсенале оружие: сабли, пистолеты, ружья, которые жители могут получать по дешевой цене. Тон афиш был уже не такой шутливый, как в прежних чигиринских разговорах. Пьер задумался над этими афишами. Очевидно, та страшная грозовая туча, которую он призывал всеми силами своей души и которая вместе с тем возбуждала в нем невольный ужас, – очевидно, туча эта приближалась.
«Поступить в военную службу и ехать в армию или дожидаться? – в сотый раз задавал себе Пьер этот вопрос. Он взял колоду карт, лежавших у него на столе, и стал делать пасьянс.
– Ежели выйдет этот пасьянс, – говорил он сам себе, смешав колоду, держа ее в руке и глядя вверх, – ежели выйдет, то значит… что значит?.. – Он не успел решить, что значит, как за дверью кабинета послышался голос старшей княжны, спрашивающей, можно ли войти.
– Тогда будет значить, что я должен ехать в армию, – договорил себе Пьер. – Войдите, войдите, – прибавил он, обращаясь к княжие.
(Одна старшая княжна, с длинной талией и окаменелым лидом, продолжала жить в доме Пьера; две меньшие вышли замуж.)
– Простите, mon cousin, что я пришла к вам, – сказала она укоризненно взволнованным голосом. – Ведь надо наконец на что нибудь решиться! Что ж это будет такое? Все выехали из Москвы, и народ бунтует. Что ж мы остаемся?
– Напротив, все, кажется, благополучно, ma cousine, – сказал Пьер с тою привычкой шутливости, которую Пьер, всегда конфузно переносивший свою роль благодетеля перед княжною, усвоил себе в отношении к ней.
– Да, это благополучно… хорошо благополучие! Мне нынче Варвара Ивановна порассказала, как войска наши отличаются. Уж точно можно чести приписать. Да и народ совсем взбунтовался, слушать перестают; девка моя и та грубить стала. Этак скоро и нас бить станут. По улицам ходить нельзя. А главное, нынче завтра французы будут, что ж нам ждать! Я об одном прошу, mon cousin, – сказала княжна, – прикажите свезти меня в Петербург: какая я ни есть, а я под бонапартовской властью жить не могу.
