Розетти, Антонио
| Франческо Антонио Розетти | |
 | |
| Основная информация | |
|---|---|
| Полное имя |
Франц Антон Рёсслер |
| Дата рождения |
ок. 1750 |
| Место рождения |
Ляйтмериц, Северная Богемия |
| Дата смерти | |
| Место смерти | |
| Страна | |
| Профессии |
композитор, исполнитель |
| Инструменты | |
| Жанры | |
Франческо Антонио Розетти (правильнее Росетти[1]; итал. Francesco Antonio Rosetti, собственно нем. Franz Anton Rössler или Rösler, чеш. František Antonín Rössler; ок. 1750, Ляйтмериц (ныне Литомержице), Богемия — 30 июня 1792, Людвигслюст, Мекленбург) — немецкий композитор и контрабасист чешского происхождения.
Содержание
Биография
Точная дата и место рождения Антонио Розетти неизвестны. Учился у иезуитов, в пражской семинарии, где и получил музыкальное образование; готовился стать священником. В 1773, после запрета иезуитского ордена, покинул Богемию, взял итальянизированное имя и поступил на службу к князю Эттингер-Валлерштайн в его имение под Аугсбургом, играл на контрабасе в маленьком оркестре князя, в 1774 году получил звание придворного музыканта. В 1776 написал реквием на смерть жены князя. В 1781 прожил пять месяцев в Париже, где его сочинения активно публиковались и исполнялись. В 1789 перешел на службу к герцогу Мекленбург-Шверинскому.
В феврале 1792 года прусский король Фридрих Вильгельм II пригласил Розетти в Берлин; однако в столицу Пруссии композитор прибыл уже тяжело больным и умер несколько месяцев спустя.
Творчество
Наследие Розетти включает в себя более 400 сочинений. Он является автором 44 симфоний, инструментальных концертов, вокальных сочинений. Наиболее известны его концерты для валторны с оркестром, ставшие моделью для моцартовских сочинений. Реквием Розетти со специальными дополнениями при большом стечении народа (примерно 4000 человек) исполнялся 120 музыкантами в Праге на девятый день после смерти Моцарта[2]. Концерты Розетти знал и пропагандировал Йозеф Гайдн.
Ниже приведён приблизительный список сочинений Розетти.
- Вокальные произведения:
- «Умирающий Иисус» (нем. Der sterbende Jesus), G1, оратория (текст K.F.B. Zinkernagel),
- «Иисус в Гефсимании» (нем. Jesus in Gethsemane), G2, оратория (текст Г. Ю. Тоде; первое исполнение — 1790),
- «Аллилуйя» (нем. Hallelujah), G7, кантата (текст Г. Ю. Тоде; 1791),
- «Mit Preis und Ruhm gekrönet» (Хвалой и славой венчает), G3 (месса D-dur Розетти с немецким текстом),
- 13 месс, H1—13
- 4 реквиема, H14—17,
- «Ewig dir singen wir», G6 (реквием H15, переделанный под немецкий текст),
- два хоральных сочинения, H21—22.
- два градуала, H24—25,
- 4 оффертория (мотеты), H26—29,
- 2 гимна, H30—31
- Te Deum, H36
- 3 литании, H37—39
- Miserere, H40,
- 7 Salve regina, F84—89, F100,
- Pastorale, F101,
- различные арии и дуэты, а капелла и с оркестром.
- 44 симфонии, в том числе:
- Концерты:
- 3 клавирных,
- 6 скрипичных,
- 1 альтовый,
- 12 флейтовых,
- 7 гобойных,
- 4 кларнетовых,
- 5 фаготовых,
- 17 валторновых.
- Концертные симфонии:
- 1 для двух скрипок,
- 4 для двух валторн.
- 38 партит, серенад, танцев (преимущественно для духовых).
- Камерные сочинения:
- 5 струнных трио,
- 12 струнных квартетов,
- квартет для скрипки, альта, виолончели и фагота,
- 13 клавирных трио,
- 7 сонат для скрипки с клавиром,
- 4 клавирных сонаты,
- отдельные сочинения для клавира в различных сборниках.
- Спорные работы.
- Работы с различными предположениями об авторстве.
- Утерянные работы (преимущественно концерты из брейткопфовских каталогов).
Издания
Многие сочинения Розетти были очень популярны при его жизни и изданы тогда же. В конце XX века, когда его творчество было вновь открыто, начали появляться современные переиздания. Большую проблему составляет определение авторства многих произведений, часто имя Розетти ставится потому, что он является самым возможным автором, но уверенности в атрибуции ему это не прибавляет.
Тематических каталогов Розетти два, на старый ссылаются всё еще очень часто. Нумерация поэтому обычно даётся двойная, первая цифра — по Мюррею, вторая — по Каулу. Например, симфония (№ 39) соль минор обозначается A42/I:27 или (полно) Murray A42/Kaul I:27.
- Oscar Kaul. Thematisches Verzeichnis der Instrumental Werke von Anton Rosetti. 1912, переиздан в 1968.
- Sterling E. Murray. The music of Antonio Rosetti (Anton Rösler) ca. 1750—1792: a thematic catalog. Warren: Harmonie Park Press, 1996.
Международное общество Розетти под наблюдением Гюнтера Грюнстейделя (нем. Günther Grünsteudel) с 2001 года печатает в издательстве Amadeus полное собрание работ Розетти. Выпуски разделяются по сериям. За десять лет, на январь 2012 года, в пяти сериях были изданы 43 тома (один из них — в двух полутомах)[3]:
- Серия A — Симфонии (6 томов);
- Серия B — Партиты, серенады, ноктюрны (20 томов: 1 ноктюрн, 1 квартет, 2 квинтета, 2 секстета, 15 партит);
- Серия C — Концерты (10 томов: по одному флейтовому, кларнетовому и валторновому, 2 фаготовых, 4 гобойных, концертная симфония для двух скрипок);
- Серия D — Камерная музыка (5 томов, пятый — в двух полутомах);
- Серия E — Клавирная музыка (2 тома).
Среди более ранних изданий следует отметить следующие:
- Anton Rosetti. Ausgewählte Sinfonien, ed. O. Kaul ([www.gfbm.mwn.de/akt_dtb_af.html Denkmäler der Tonkunst in Bayern], B. XXII, Jg. XII/1). — Leipzig, 1912 (переиздано в 1968).
- Anton Rosetti. Ausgewählte Kammermusikwerke nebst einem Instrumentalkonzert, ed. O. Kaul ([www.gfbm.mwn.de/akt_dtb_af.html Denkmäler der Tonkunst in Bayern], B. XXXIII, Jg. XXV). — Leipzig, 1925.
- Seven Symphonies from the Court of Oettingen-Wallerstein, 1773—1795, ed. S. E. Murray / The Symphony 1720—1840, ser. C, VI. — New York, 1981.
- Five Wind Partitas: Music for the Oettingen-Wallerstein Court, ed. S. E. Murray / RRMCE, XXX—XXXI. — 1989.
Полный список вновь изданных сочинений Розетти (на январь 2012 года) представлен [www.rosetti.de/noten/Homepage-Noten.pdf здесь].
Напишите отзыв о статье "Розетти, Антонио"
Литература
- Sterling E. Murray. The music of Antonio Rosetti (Anton Rösler) ca. 1750—1792: a thematic catalog. Warren: Harmonie Park Press, 1996.
- Sterling E. Murray. Rosetti, Antonio / The New Grove Dictionary of Music and Musicians. 2. ed., Vol. 21. London 2001, S. 704—706.
Примечания
Ссылки
- Розетти, Антонио: ноты произведений на International Music Score Library Project
- [www.rosetti.de Сайт Международного общества Розетти]
- [www.mozartforum.com/Contemporary%20Pages/Rosetti_Contemp.htm Smith G. Antonio Rosetti (биография)]
- [www.klassika.info/Komponisten/Rosetti/index.html Достаточно полный список произведений (на немецком)]
Отрывок, характеризующий Розетти, Антонио
– Было бы другое, ежели бы ваша светлость не сказали мне, что вы не сдадите Москвы, не давши еще сражения: всего этого не было бы! – сказал он.Кутузов глядел на Растопчина и, как будто не понимая значения обращенных к нему слов, старательно усиливался прочесть что то особенное, написанное в эту минуту на лице говорившего с ним человека. Растопчин, смутившись, замолчал. Кутузов слегка покачал головой и, не спуская испытующего взгляда с лица Растопчина, тихо проговорил:
– Да, я не отдам Москвы, не дав сражения.
Думал ли Кутузов совершенно о другом, говоря эти слова, или нарочно, зная их бессмысленность, сказал их, но граф Растопчин ничего не ответил и поспешно отошел от Кутузова. И странное дело! Главнокомандующий Москвы, гордый граф Растопчин, взяв в руки нагайку, подошел к мосту и стал с криком разгонять столпившиеся повозки.
В четвертом часу пополудни войска Мюрата вступали в Москву. Впереди ехал отряд виртембергских гусар, позади верхом, с большой свитой, ехал сам неаполитанский король.
Около середины Арбата, близ Николы Явленного, Мюрат остановился, ожидая известия от передового отряда о том, в каком положении находилась городская крепость «le Kremlin».
Вокруг Мюрата собралась небольшая кучка людей из остававшихся в Москве жителей. Все с робким недоумением смотрели на странного, изукрашенного перьями и золотом длинноволосого начальника.
– Что ж, это сам, что ли, царь ихний? Ничево! – слышались тихие голоса.
Переводчик подъехал к кучке народа.
– Шапку то сними… шапку то, – заговорили в толпе, обращаясь друг к другу. Переводчик обратился к одному старому дворнику и спросил, далеко ли до Кремля? Дворник, прислушиваясь с недоумением к чуждому ему польскому акценту и не признавая звуков говора переводчика за русскую речь, не понимал, что ему говорили, и прятался за других.
Мюрат подвинулся к переводчику в велел спросить, где русские войска. Один из русских людей понял, чего у него спрашивали, и несколько голосов вдруг стали отвечать переводчику. Французский офицер из передового отряда подъехал к Мюрату и доложил, что ворота в крепость заделаны и что, вероятно, там засада.
– Хорошо, – сказал Мюрат и, обратившись к одному из господ своей свиты, приказал выдвинуть четыре легких орудия и обстрелять ворота.
Артиллерия на рысях выехала из за колонны, шедшей за Мюратом, и поехала по Арбату. Спустившись до конца Вздвиженки, артиллерия остановилась и выстроилась на площади. Несколько французских офицеров распоряжались пушками, расстанавливая их, и смотрели в Кремль в зрительную трубу.
В Кремле раздавался благовест к вечерне, и этот звон смущал французов. Они предполагали, что это был призыв к оружию. Несколько человек пехотных солдат побежали к Кутафьевским воротам. В воротах лежали бревна и тесовые щиты. Два ружейные выстрела раздались из под ворот, как только офицер с командой стал подбегать к ним. Генерал, стоявший у пушек, крикнул офицеру командные слова, и офицер с солдатами побежал назад.
Послышалось еще три выстрела из ворот.
Один выстрел задел в ногу французского солдата, и странный крик немногих голосов послышался из за щитов. На лицах французского генерала, офицеров и солдат одновременно, как по команде, прежнее выражение веселости и спокойствия заменилось упорным, сосредоточенным выражением готовности на борьбу и страдания. Для них всех, начиная от маршала и до последнего солдата, это место не было Вздвиженка, Моховая, Кутафья и Троицкие ворота, а это была новая местность нового поля, вероятно, кровопролитного сражения. И все приготовились к этому сражению. Крики из ворот затихли. Орудия были выдвинуты. Артиллеристы сдули нагоревшие пальники. Офицер скомандовал «feu!» [пали!], и два свистящие звука жестянок раздались один за другим. Картечные пули затрещали по камню ворот, бревнам и щитам; и два облака дыма заколебались на площади.
Несколько мгновений после того, как затихли перекаты выстрелов по каменному Кремлю, странный звук послышался над головами французов. Огромная стая галок поднялась над стенами и, каркая и шумя тысячами крыл, закружилась в воздухе. Вместе с этим звуком раздался человеческий одинокий крик в воротах, и из за дыма появилась фигура человека без шапки, в кафтане. Держа ружье, он целился во французов. Feu! – повторил артиллерийский офицер, и в одно и то же время раздались один ружейный и два орудийных выстрела. Дым опять закрыл ворота.
За щитами больше ничего не шевелилось, и пехотные французские солдаты с офицерами пошли к воротам. В воротах лежало три раненых и четыре убитых человека. Два человека в кафтанах убегали низом, вдоль стен, к Знаменке.
– Enlevez moi ca, [Уберите это,] – сказал офицер, указывая на бревна и трупы; и французы, добив раненых, перебросили трупы вниз за ограду. Кто были эти люди, никто не знал. «Enlevez moi ca», – сказано только про них, и их выбросили и прибрали потом, чтобы они не воняли. Один Тьер посвятил их памяти несколько красноречивых строк: «Ces miserables avaient envahi la citadelle sacree, s'etaient empares des fusils de l'arsenal, et tiraient (ces miserables) sur les Francais. On en sabra quelques'uns et on purgea le Kremlin de leur presence. [Эти несчастные наполнили священную крепость, овладели ружьями арсенала и стреляли во французов. Некоторых из них порубили саблями, и очистили Кремль от их присутствия.]
Мюрату было доложено, что путь расчищен. Французы вошли в ворота и стали размещаться лагерем на Сенатской площади. Солдаты выкидывали стулья из окон сената на площадь и раскладывали огни.
Другие отряды проходили через Кремль и размещались по Маросейке, Лубянке, Покровке. Третьи размещались по Вздвиженке, Знаменке, Никольской, Тверской. Везде, не находя хозяев, французы размещались не как в городе на квартирах, а как в лагере, который расположен в городе.
Хотя и оборванные, голодные, измученные и уменьшенные до 1/3 части своей прежней численности, французские солдаты вступили в Москву еще в стройном порядке. Это было измученное, истощенное, но еще боевое и грозное войско. Но это было войско только до той минуты, пока солдаты этого войска не разошлись по квартирам. Как только люди полков стали расходиться по пустым и богатым домам, так навсегда уничтожалось войско и образовались не жители и не солдаты, а что то среднее, называемое мародерами. Когда, через пять недель, те же самые люди вышли из Москвы, они уже не составляли более войска. Это была толпа мародеров, из которых каждый вез или нес с собой кучу вещей, которые ему казались ценны и нужны. Цель каждого из этих людей при выходе из Москвы не состояла, как прежде, в том, чтобы завоевать, а только в том, чтобы удержать приобретенное. Подобно той обезьяне, которая, запустив руку в узкое горло кувшина и захватив горсть орехов, не разжимает кулака, чтобы не потерять схваченного, и этим губит себя, французы, при выходе из Москвы, очевидно, должны были погибнуть вследствие того, что они тащили с собой награбленное, но бросить это награбленное им было так же невозможно, как невозможно обезьяне разжать горсть с орехами. Через десять минут после вступления каждого французского полка в какой нибудь квартал Москвы, не оставалось ни одного солдата и офицера. В окнах домов видны были люди в шинелях и штиблетах, смеясь прохаживающиеся по комнатам; в погребах, в подвалах такие же люди хозяйничали с провизией; на дворах такие же люди отпирали или отбивали ворота сараев и конюшен; в кухнях раскладывали огни, с засученными руками пекли, месили и варили, пугали, смешили и ласкали женщин и детей. И этих людей везде, и по лавкам и по домам, было много; но войска уже не было.
