Розовое масло

См. также: Масло (значения)

К:Википедия:Страницы на КУЛ (тип: не указан)

Ро́зовое ма́сло (англ. Oil of Rose, Otto of Rose, лат. oleum rosae) — эфирное масло шиповника (розы); получают преимущественно паровой перегонкой лепестков различных видов шиповника: шиповника дамасского (Rosa damascena Mill.), шиповника вечнозелёного (Rosa sempervirens), шиповника мускусного (Rosa moschata),К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан) шиповника столистного (Rosa centifolia L.) и других, выращиваемых в Европе, Азии и АфрикеК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан). Другой способ получения розового эфирного масла — экстракционный — нашёл ограниченное применение. Наибольшая часть экстракционного масла выпускалась в СССР (Крым, Молдавия).

Исторический материал — статья «Розовое масло» из энциклопедии Брокгауза и Ефрона

Производство

Прежде розовое масло добывалось в Персии, откуда производство его распространилось в Индию, Аравию, Египет и наконец в Европу. В настоящее время одним из центров добычи розового масла служит Болгария. Самым ценным для парфюмерии считается розовое масло, получаемое методом гидродистилляции из так называемой «казанлыкской розы». Казанлыкская роза принадлежит к виду Rosa damascene. Mill. Другим видом, используемым в Болгарии в гораздо меньшем масштабе, является белая роза Rosa alba L. Для производства Р. масла розы обыкновенно срываются немедленно после распускания, до восхода солнца, ибо в это время они содержат наибольшее количество эфирного масла, и непосредственно за сбором поступают в перегонные кубы, так как при лежании частью теряют свой аромат, частью подвергаются брожению; кроме того, по возможности удаляют все зелёные части растения.

Свойства

Германское розовое масло светло-зеленоватого цвета. Болгарское масло представляет собой густую прозрачную жидкость желтого или зеленовато-желтого цвета. Р. масло при обыкновенной температуре имеет консистенцию коровьего масла; болгарское Р. масло застывает при 17—20 °C, французское — при 23—29 °C, германское — при 27 °C Удельный вес при 20 °C 0,855—0,865; вращает влево на 2,7—3,5°. Р. масло обладает резким, неприятным запахом и только при сильном разбавлении получается нежное благоуханиеК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан); вкус — сладковато-горький и только благодаря ничтожным количествам не заметен в напитках и конфетах; 95° спирт растворяет 0,75% Р. масла при 14 °C и 3,3% при 22 °C; растворимость увеличивается с повышением температуры. Болгарское Р. масло обладает антисептическими свойствами.

Состав эфирного масла

Розовое масло состоит из двух частей: жидкого пахучего элеоптена и твёрдого без запаха стеароптена, растворённого в элеоптене. При обыкновенной температуре часть стеароптена выделяется из раствора, и розовое масло приобретает вид твёрдого жира. Выжимая твёрдое розовое масло между пропускной бумагой, можно отделить элеоптен от стеароптена; лучше же всего для разделения воспользоваться различной растворимостью составных частей Р. масла в водном спирте: на 1 весовую часть Р. масла берётся 5 весовых частей 75%-ного спирта, смесь при постоянном взбалтывании подогревается до 70—80°, затем охлаждается до 0° и фильтруется; при этом элеоптен переходит в раствор, а стеароптен получается в остатке; последний ещё раз промывается холодным спиртом, который после фильтрования соединяется с первоначальным фильтратом; раствор элеоптена выпаривается при обыкновенной температуре в безвоздушном пространстве, и таким образом получается чистый элеоптен, который собственно и составляет пахучую часть Р. масла, или так называемое «очищенное, жидкое Р. масло»; последнее описанным способом готовилось в больших количествах на лейпцигской фабрике Шиммель и К° и стоило около 400 руб. за фунт. Элеоптен Р. масла изомерен с борнеолом C₁₀H₁₈О, кипит при 229 °C; встречается в гераневом масле, откуда его название «гераниол». Кроме гераниола в элеоптене Р. масла находится около 5% особого вещества, обладающего своеобразным медовым запахом; сочетаясь с запахом гераниола, аромат этого вещества и сообщает Р. маслу тот оттенок тонкого благоухания, которым оно отличается от гераневого масла и который обуславливает такую громадную разницу в цене между ними (1 фунт гераневого масла стоил 15 руб.). По В. Марковникову и А. Реформатскому («Исследование болгарского Р. масла»), главную часть элеоптена болгарского Р. масла составляет первичный алкоголь — розеол — C₁₀H₂₀О, удельный вес 20°/20° = 0,8785, кипящий при 224,7° и вращающий влево на —3°44' (25 °C); уксусный эфир его кипит, не разлагаясь, при 237—238°. По Бертраму и Гильдемейстеру, главной составной частью элеоптена немецкого Р. масла является гераниол, удельный вес 15°/15° = 0,8801—0,8834, с температурой кипения 229—230°, уксусный эфир его кипит при 242—245°, с выделением уксусной кислоты, вращает влево на —0°42' (15 °C). Стеароптен Р. масла представляет белое кристаллическое вещество состава C₂₀H₄₂; получается в чистом состоянии многократным растворением в хлороформе и осаждением раствора слабым спиртом. Чистый стеароптен плавится при 32,5—35,5°; кипит при 275°; при действии хромовой кислоты развивает запах акролеина; дымящая азотная кислота при продолжительном действии образует масляную, щавелевую и янтарную кислоты; спиртовое едкое кали не действует на стеароптен, чем пользуются для открытия спермацета, которым часто фальсифицируют Р. масло: спермацет образует с едким кали мыло. По Бауру, легко превратить элеоптен Р. масла в стеароптен, смешивая спиртовой раствор элеоптена с цинком и спиртовым раствором крепкой соляной кислоты: полученный таким способом искусственный стеароптен совершенно подобен по своим свойствам естественному. Количество стеароптена в Р. масле варьирует от 15—35%; в болгарском Р. масле его меньше, чем в немецком, откуда и разница в точках плавления Р. масла различного происхождения; фракционированной кристаллизацией его можно разделить на две части: одна плавится при 22°, другая при 40 °, следовательно, стеароптен состоит по крайней мере из двух различных углеводородов.

Качество эфирного масла и подделки

Фальсификация розового эфирного масла (фрагмент по ЭСБЕ)

Вследствие высокой ценности, подделка розового масла была распространена настолько сильно, что в торговле почти не имелось чистого Р. масла. Чаще всего Р. масло подделывали гераневым маслом, маслом розового и санталового дерева, спермацетом или парафином, из которых первые три очень часто сами по себе фальсифицируются, вследствие чего распознавание подмесей к Р. маслу становится крайне затруднительным, особенно количественное определение их. Гуибур рекомендует испытывать Р. масло тремя способами: 1) действием паров йода под стеклянным колоколом, причём Р. масло остаётся без изменения; гераневое масло и масло розового дерева более или менее буреют; 2) действием азотистой кислоты — гераневое масло принимает яблочно-зелёный цвет, P. масло и масло розового дерева — тёмно-жёлтый цвет, причём Р. масло изменяется раньше; 3) действием серной кислоты, причём Р. масло сохраняет свой запах, а гераневое масло издаёт резкий, противный запах. Гагер предложил способ испытания, основанный на растворимости в спирте смолообразной массы, получающейся при действии крепкой серной кислоты на испытуемое масло: 5 капель масла смешивают в пробирке с 25 каплями H₂SO₄; смесь растворяют в 10 куб. см 90° спирта; при чистом Р. масле буроватый раствор при кипячении и охлаждении остаётся прозрачным, в присутствии же гераневого масла раствор при охлаждении сильно мутится. Подмесь спермацета и парафина открывается или обмыливанием Р. масла, или же по характеру застывания: при спермацете и парафине кристаллизация начинается снизу, так как оба эти вещества тяжелее стеароптена Р. масла и застывание происходит при температуре выше 35 °C. Кроме того, спермацет легко открывается тем, что оставляет жирное пятно на бумаге, между тем как стеароптен Р. масла улетучивается без остатка. Подделка Р. масла гераневым маслом настолько распространилась в Болгарии, что там начали фальсифицировать Р. масло во время самого его производства, а именно обливали розы гераневым маслом перед перегонкой и получали продукт, по запаху тождественный с чистым Р. маслом, так что болгарское правительство в 1888 г. запретило ввоз к себе гераневого масла из боязни потерять заграничные рынки.

Качество розового масла

• Качество розового масла определяют по соответствию его национальным или международным стандартам. Однако существенную роль в оценке качества эфирного масла играют парфюмерные традиции, степень соответствия одному из общепризнанных эталонов — гидродистилляционному болгарскому розовому маслу.

Применение

Р. масло имеет обширное применение в парфюмерии при изготовлении помад, духов, розовых эссенций и т. д., в кондитерском производстве (конфеты, напитки и пр.) и наконец в фармации (мази, пластыри, капли и др.).

Масло розового дерева (Фрагмент по ЭСБЕ)

Масло розового дерева (Rosenholzöl) имеет запах, напоминающий розу. Его получают перегонкой с водяным паром дерева и корней Convolvulus scoparius, растущего на Канарских островах. Древесина содержит около 3% эфирного масла, на рубеже XIX — XX веков оно иногда служило для подделки розового масла. Масло, по Гладстону, содержит ⁴/₅ по весу терпена C₁₀H₁₆, кипящего при 249°.

Ссылки

• Розовое масло // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Отрывок, характеризующий Розовое масло

– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.
– Ежели кто ко мне еще будет соваться, – сказал он, редко пропуская слова сквозь стиснутые и тонкие губы, – я того сейчас спущу вот сюда. Ну!…
Сказав «ну»!, он повернулся опять, отпустил руки, взял бутылку и поднес ко рту, закинул назад голову и вскинул кверху свободную руку для перевеса. Один из лакеев, начавший подбирать стекла, остановился в согнутом положении, не спуская глаз с окна и спины Долохова. Анатоль стоял прямо, разинув глаза. Англичанин, выпятив вперед губы, смотрел сбоку. Тот, который останавливал, убежал в угол комнаты и лег на диван лицом к стене. Пьер закрыл лицо, и слабая улыбка, забывшись, осталась на его лице, хоть оно теперь выражало ужас и страх. Все молчали. Пьер отнял от глаз руки: Долохов сидел всё в том же положении, только голова загнулась назад, так что курчавые волосы затылка прикасались к воротнику рубахи, и рука с бутылкой поднималась всё выше и выше, содрогаясь и делая усилие. Бутылка видимо опорожнялась и с тем вместе поднималась, загибая голову. «Что же это так долго?» подумал Пьер. Ему казалось, что прошло больше получаса. Вдруг Долохов сделал движение назад спиной, и рука его нервически задрожала; этого содрогания было достаточно, чтобы сдвинуть всё тело, сидевшее на покатом откосе. Он сдвинулся весь, и еще сильнее задрожали, делая усилие, рука и голова его. Одна рука поднялась, чтобы схватиться за подоконник, но опять опустилась. Пьер опять закрыл глаза и сказал себе, что никогда уж не откроет их. Вдруг он почувствовал, что всё вокруг зашевелилось. Он взглянул: Долохов стоял на подоконнике, лицо его было бледно и весело.
– Пуста!
Он кинул бутылку англичанину, который ловко поймал ее. Долохов спрыгнул с окна. От него сильно пахло ромом.
– Отлично! Молодцом! Вот так пари! Чорт вас возьми совсем! – кричали с разных сторон.
Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.


Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.
– Марья Львовна Карагина с дочерью! – басом доложил огромный графинин выездной лакей, входя в двери гостиной.
Графиня подумала и понюхала из золотой табакерки с портретом мужа.
– Замучили меня эти визиты, – сказала она. – Ну, уж ее последнюю приму. Чопорна очень. Проси, – сказала она лакею грустным голосом, как будто говорила: «ну, уж добивайте!»
Высокая, полная, с гордым видом дама с круглолицей улыбающейся дочкой, шумя платьями, вошли в гостиную.
«Chere comtesse, il y a si longtemps… elle a ete alitee la pauvre enfant… au bal des Razoumowsky… et la comtesse Apraksine… j'ai ete si heureuse…» [Дорогая графиня, как давно… она должна была пролежать в постеле, бедное дитя… на балу у Разумовских… и графиня Апраксина… была так счастлива…] послышались оживленные женские голоса, перебивая один другой и сливаясь с шумом платьев и передвиганием стульев. Начался тот разговор, который затевают ровно настолько, чтобы при первой паузе встать, зашуметь платьями, проговорить: «Je suis bien charmee; la sante de maman… et la comtesse Apraksine» [Я в восхищении; здоровье мамы… и графиня Апраксина] и, опять зашумев платьями, пройти в переднюю, надеть шубу или плащ и уехать. Разговор зашел о главной городской новости того времени – о болезни известного богача и красавца Екатерининского времени старого графа Безухого и о его незаконном сыне Пьере, который так неприлично вел себя на вечере у Анны Павловны Шерер.
– Я очень жалею бедного графа, – проговорила гостья, – здоровье его и так плохо, а теперь это огорченье от сына, это его убьет!
– Что такое? – спросила графиня, как будто не зная, о чем говорит гостья, хотя она раз пятнадцать уже слышала причину огорчения графа Безухого.
– Вот нынешнее воспитание! Еще за границей, – проговорила гостья, – этот молодой человек предоставлен был самому себе, и теперь в Петербурге, говорят, он такие ужасы наделал, что его с полицией выслали оттуда.
– Скажите! – сказала графиня.
– Он дурно выбирал свои знакомства, – вмешалась княгиня Анна Михайловна. – Сын князя Василия, он и один Долохов, они, говорят, Бог знает что делали. И оба пострадали. Долохов разжалован в солдаты, а сын Безухого выслан в Москву. Анатоля Курагина – того отец как то замял. Но выслали таки из Петербурга.
– Да что, бишь, они сделали? – спросила графиня.
– Это совершенные разбойники, особенно Долохов, – говорила гостья. – Он сын Марьи Ивановны Долоховой, такой почтенной дамы, и что же? Можете себе представить: они втроем достали где то медведя, посадили с собой в карету и повезли к актрисам. Прибежала полиция их унимать. Они поймали квартального и привязали его спина со спиной к медведю и пустили медведя в Мойку; медведь плавает, а квартальный на нем.
– Хороша, ma chere, фигура квартального, – закричал граф, помирая со смеху.
– Ах, ужас какой! Чему тут смеяться, граф?
Но дамы невольно смеялись и сами.
– Насилу спасли этого несчастного, – продолжала гостья. – И это сын графа Кирилла Владимировича Безухова так умно забавляется! – прибавила она. – А говорили, что так хорошо воспитан и умен. Вот всё воспитание заграничное куда довело. Надеюсь, что здесь его никто не примет, несмотря на его богатство. Мне хотели его представить. Я решительно отказалась: у меня дочери.
– Отчего вы говорите, что этот молодой человек так богат? – спросила графиня, нагибаясь от девиц, которые тотчас же сделали вид, что не слушают. – Ведь у него только незаконные дети. Кажется… и Пьер незаконный.
Гостья махнула рукой.
– У него их двадцать незаконных, я думаю.
Княгиня Анна Михайловна вмешалась в разговор, видимо, желая выказать свои связи и свое знание всех светских обстоятельств.
– Вот в чем дело, – сказала она значительно и тоже полушопотом. – Репутация графа Кирилла Владимировича известна… Детям своим он и счет потерял, но этот Пьер любимый был.
– Как старик был хорош, – сказала графиня, – еще прошлого года! Красивее мужчины я не видывала.
– Теперь очень переменился, – сказала Анна Михайловна. – Так я хотела сказать, – продолжала она, – по жене прямой наследник всего именья князь Василий, но Пьера отец очень любил, занимался его воспитанием и писал государю… так что никто не знает, ежели он умрет (он так плох, что этого ждут каждую минуту, и Lorrain приехал из Петербурга), кому достанется это огромное состояние, Пьеру или князю Василию. Сорок тысяч душ и миллионы. Я это очень хорошо знаю, потому что мне сам князь Василий это говорил. Да и Кирилл Владимирович мне приходится троюродным дядей по матери. Он и крестил Борю, – прибавила она, как будто не приписывая этому обстоятельству никакого значения.
– Князь Василий приехал в Москву вчера. Он едет на ревизию, мне говорили, – сказала гостья.
– Да, но, entre nous, [между нами,] – сказала княгиня, – это предлог, он приехал собственно к графу Кирилле Владимировичу, узнав, что он так плох.
– Однако, ma chere, это славная штука, – сказал граф и, заметив, что старшая гостья его не слушала, обратился уже к барышням. – Хороша фигура была у квартального, я воображаю.