The Rolling Stones

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Роллинг Стоунз»)
Перейти к: навигация, поиск
Rolling Stones

The Rolling Stones: Мик Джаггер, Кит Ричардс, Ронни Вуд, Чарли Уоттс
Основная информация
Жанры

Рок-н-ролл[1]
Блюз-рок
Ритм-н-блюз
Психоделический рок (1966-67 гг.)

Годы

1962 — настоящее время

Страна

Великобритания Великобритания

Город

Лондон, Англия

Другое название

The Stones

Язык песен

английский

Лейбл

Virgin Records
Decca
Rolling Stones Records

Состав

Мик Джаггер
Кит Ричардс
Чарли Уоттс
Рон Вуд

Бывшие
участники

Брайан Джонс
Иэн Стюарт
Билл Уаймен
Мик Тэйлор

Другие
проекты

Blues Incorporated, The New Barbarians, SuperHeavy

[www.rollingstones.com/ Официальный сайт]
The Rolling StonesThe Rolling Stones

The Rolling Stones (МФА: [ˈrəʊ.lɪŋ stəʊnz]; букв. с англ. «катящиеся камни», идиоматический перевод — «вольные странники» или бродяги, «перекати-поле»К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3092 дня][2]) — британская рок-группа, образовавшаяся 12 июля 1962 года и многие годы соперничавшая по популярности с The Beatles. The Rolling Stones, ставшие важной частью Британского вторжения, считаются одной из самых влиятельных и успешных групп в истории рока[3]. The Rolling Stones, которые по замыслу менеджера Эндрю Луга Олдэма должны были стать «бунтарской» альтернативой The Beatles, уже в 1969 году в ходе американского турне рекламировались как «величайшая рок-н-ролльная группа в мире» и (согласно Allmusic), сумели сохранить этот статус по сей день[1].

Музыкальный стиль The Rolling Stones, формировавшийся под влиянием Роберта Джонсона, Бадди Холли, Элвиса Пресли, Чака Берри, Бо Диддли и Мадди Уотерса, с течением времени обретал индивидуальные черты; авторский дуэт Джаггер-Ричардс получил в конечном итоге всемирное признание.

Группа выпустила в Великобритании двадцать два студийных и восемь концертных альбомов (в США, соответственно, — 24 и 9). Двадцать один сингл входил в первую десятку UK Singles Chart, 8 из них поднимались на вершину хит-парада[4]; соответствующие показатели The Rolling Stones в Billboard Hot 100 — 28 и 8[5].

Общемировой тираж альбомов The Rolling Stones превысил 250 миллионов[6][7], 200 миллионов из них были проданы в США[8]; по этим показателям группа является одной из самых успешных в истории. В 1989 году The Rolling Stones были включены в Зал славы рок-н-ролла, а в 2004 году заняли четвёртое место в списке 50 величайших исполнителей всех времён по версии журнала Rolling Stone.





История группы

Мик Джаггер и Кит Ричардс познакомились в начальной школе Дартфорда. Затем в течение семи лет они не общались и случайно встретились вновь в 1961 году, когда Кит увидел на дартфордском железнодорожном вокзале Мика, державшего в руках несколько грампластинок с записями ритм-энд-блюза.

В последовавшем разговоре выяснилось, что оба они увлекаются блюзом и ритм-энд-блюзом (в отличие от большинства своих сверстников, отдававших предпочтение рок-н-роллу), и что у них есть общий знакомый — Дик Тейлор, учившийся в художественной школе Sidcup Art School[1]. Втроём они решили создать группу, которой дали название Little Boy Blue and the Blue Boys и разучили несколько песен из репертуара Чака Берри и Бо Диддли.

Брайан Джонс родился и вырос в Челтнеме. Как и многие его ровесники, он увлекался скиффлом, позже — традом (сокр. от «традиционный джаз»). Под влиянием записей Чарли Паркера Джонс научился играть на саксофоне и кларнете, позже освоил гитару и играл на танцах с местными группами Trad Band, Dixielanders и Delta Jazzmen. В 1959 году шестнадцатилетняя подружка Брайана забеременела, и из-за разгоревшегося скандала Брайан бросил школу и нелегально уехал в Скандинавию, где провёл лето, зарабатывая себе на жизнь игрой на гитаре на улицах[9]. По возвращении домой Брайан увлёкся блюзом и стал в поисках единомышленников периодически ездить в Лондон. В январе 1962 года он познакомился с Полом Пондом (позже выступавшим в группе Манфреда Манна под псевдонимом Пол Джонс) и присоединился к его группе Thunder Odin’s Big Secret.

Формирование состава

Некоторое время спустя один из основных британских пропагандистов блюза Алексис Корнер начал регулярные выступления со своей группой Blues Incorporated (барабанщиком которой был Чарли Уоттс) в лондонском клубе Ealing. Брайан Джонс познакомился с Алексисом Корнером и присоединился к его группе в качестве сессионного музыканта, играя по выходным на слайд-гитаре под псевдонимом Элмо Льюис. В апреле 1962 года Мик Джаггер и Кит Ричардс побывали в клубе Ealing и увидели выступление Брайана Джонса, которое произвело на них большое впечатление и после концерта познакомились с ним. Став завсегдатаями «Илинга», они познакомились с Алексисом Корнером, которому дали прослушать любительские записи своей группы. Некоторое время спустя группа Blues Incorporated стала выступать также и в Marquee Club; здесь в составе её стали периодически появляться — сначала Мик Джаггер в качестве вокалиста, затем гитарист Кит Ричардс.

Брайан Джонс в это время решил создать собственную ритм-энд-блюзовую группу и дал соответствующее объявление в газету «Jazz News». Первым на это объявление откликнулся пианист Иэн Стюарт, с которым Брайан приступил к репетициям. В июне Мик и Кит побывали на одной из репетиций новоиспечённой группы, после чего было принято решение играть вместе.

12 июля 1962 года Blues Incorporated получили приглашение выступить на Би-Би-Си. Поскольку в это же время группа должна была выступать и в «Marquee», Корнер предложил Брайану, Мику, Киту, Иэну и Дику выйти на клубную сцену. Именно на этом концерте группа (в составе которой играл также барабанщик Мик Эйвори (англ.)) впервые выступила под названием The Rolling Stones, назвав себя по одной из песен Мадди Уотерса 1950 года[9].

Дебют

В августе 1962 года Дик Тейлор покинул группу и был заменен Биллом Уайменом из The Cliftons, а на место Айвори (позже присоединившегося к The Kinks) был приглашен Тони Чепмен, вскоре уступивший место Чарли Уоттсу, который в то время работал в рекламном агентстве[9].

К началу 1963 года состав стабилизировался и на 8 месяцев «осел» в клубе Crawdaddy, где привлек к себе внимание, в частности, Эндрю Луга Олдхэма, который «перекупил» Stones у клубного менеджера Джорджио Гомелски и тут же решил создать подопечным «грязный» имидж — в пику «чистеньким» The Beatles. По одной из версий, по его настоянию Стюарт был вытеснен из состава — только за то, что внешне контрастировал с остальными участниками. По другой версии, Олдхэм считал, что состав слишком велик для рок-группы. Пианист не утратил с группой контакта: стал одним из главных рабочих сцены и выступал с ними на концертах вплоть до своей смерти в 1985 году[9]. Получив контракт с Decca Records, The Rolling Stones в июне выпустили дебютный сингл «Come On» (композицию Чака Берри), который поднялся в Британии до 21-го места[10].

Затем последовали «I Wanna Be Your Man» (композиция Леннона-Маккартни) и «Not Fade Away» (Бадди Холли, 3-е место в Британии[10] и первое попадание в американский Top 50). К этому времени у себя дома The Rolling Stones уже сделались скандально знаменитыми: ставка Олдэма на «грязный» имидж сработала. После выхода дебютного альбома (в Британии он назывался The Rolling Stones, в США — England's Newest Hit Makers The Rolling Stones), группа провела первые американские гастроли, в ходе которых записала Five by Five EP. К моменту завершения гастролей они уже имели первый британский чарттоппер: «Little Red Rooster», композицию Хаулин’ Вулфа.

После выхода дебютной пластинки The Rolling Stones, Великобританию захлестнула настоящая истерия, которая на концертах то и дело перерастала в дебоши. Одним из самых буйных шоу в истории английского рок-н-ролла остается концерт группы в зале Winter Gardens Blackpool, во время которого фанаты начали крушить светильники, сломали рояль «Стейнвей» и устроили свалку, в результате чего около полусотни человек залечивали раны в больнице. Случалось, что в первые же минуты после появления музыкантов на сцене эмоции накалялись до такой степени, что концерты приходилось прерывать.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 5054 дня]

С этого момента Олдэм настаивал на том, чтобы группа записывала исключительно собственные композиции. В июне 1964 года сингл «Tell Me» вошёл в американский Top 40 и положил начало серии хитов Джаггера-Ричардса. К суперзвездному статусу авторский дуэт поднял «(I Can’t Get No) Satisfaction» (лето 1965 года). Уже сам по себе (позже признанный классическим) гитарный рифф (изначально копировавший звучание духовой секции) свидетельствовал о том, что Rolling Stones отделились от корней традиционного блюза и вышли на собственный путь развития[9]. Сингл продержался на вершине американских «списков» 4 недели; за ним в «десятку» один за другим вошли — «Get Off of My Cloud», «19th Nervous Breakdown», «As Tears Go By», «Have You Seen Your Mother, Baby, Standing in the Shadow?»[11].

В 1966 году The Rolling Stones решили ответить на избранный The Beatles радикальный путь развития собственным экскурсом в психоделию: Aftermath стал первым альбомом группы, не содержавшим кавер-версий. Брайан Джонс к этому времени уже увлекался самыми разнообразными музыкальными веяниями, и это нашло отражение в таких вещах, как «Paint It Black» (ситар здесь оказался солирующим инструментом) или «Going Home».

Эклектические тенденции ещё более расцвели в Between The Buttons (1967); при этом здесь звучание группы стало легче, аранжировки — изящнее. Помешали группе окончательно влиться в поп-мейнстрим два скандальных эпизода. Сначала Джаггеру пришлось как можно менее внятно исполнить «Let’s Spend the Night Together», (в противном случае группе грозил запрет на Би-би-си)[9], потом Джаггера и Ричардса арестовали с наркотиками; спустя 3 месяца то же случилось с Джонсом. Все трое получили условные сроки, но группе пришлось временно выйти из фокуса общественного внимания, так что «лето любви 67-го года» она отдыхала.

Джаггер с подругой Марианн Фэйтфул приняли участие в организованной участниками The Beatles поездке в Индию к Махариши, после чего «засветились» на международной трансляции битловской «All You Need Is Love». Неудивительно, что следующий сингл The Rolling Stones, «Dandelion»/«We Love You», был выдержан в поп-психоделическом ключе. Ещё более радикальные формы эксперимент принял в альбоме Their Satanic Majesties Request, явившемся своего рода «ответом» альбому «Sgt. Peppers» группы The Beatles.

Психоделический период в творчестве группы длился недолго. К началу 1968 года она рассталась с Эндрю Лугом Олдэмом и пригласила на его место Алена Клейна, одновременно вернувшись (на новом техническом уровне) к прямолинейному рок-н-роллу. Кит Ричардс стал использовать открытый настрой, благодаря чему звучание группы стало гуще и тяжелее, примером чему служил сингл «Jumpin' Jack Flash» (#3, U.K. в мае 1968 года)[9].

Альбом Beggars Banquet вышел осенью (этому предшествовал затянувшийся на пять месяцев скандал, связанный с оформлением обложки), — и тут же был объявлен в музыкальной прессе шедевром. Но мало кто мог предположить, что работа, ознаменовавшая новую эпоху в развитии группы, окажется финальной в личной творческой саге Брайана Джонса, который из-за проблем с наркозависимостью практически самоустранился от работы. 9 июня 1969 год гитарист покинул состав, а 3 июля был найден мертвым в своем бассейне. Официально было объявлено, что причиной смерти стал несчастный случай, но слухи вокруг этого инцидента не утихали многие годы. К этому времени в группе уже играл новый гитарист, Мик Тейлор, пришедший из John Mayall's Bluesbreakers. Впрочем, он не принял участия в записи сингла-чарттоппера «Honky Tonk Women», вышедшего спустя несколько дней после похорон Джонса, и сыграл лишь несколько партий в альбоме Let It Bleed, который продолжил начатую в предыдущей работе линию на «огрубление» звучания и сближение его с ранними, грубыми формами блюза.

В 1969 году, после того как Джаггер закончил работу в Австралии над фильмом «Нед Келли», группа отправилась в (первые за последние три года) американские гастроли, в ходе которых рекламировалась как «World’s Greatest Rock & Roll Band». После гибели чернокожего фаната на концерте в Алтамонте, группа вновь вынужденно отошла от дел и перестала исполнять «Sympathy for the Devil» — песню, которая (как утверждали в то время газеты) инициировала беспорядки. Весной 1970 года вышел Get Yer Ya-Ya’s Out!, последний альбом группы для Decca/London. После этого она образовала собственный лейбл Rolling Stones Records, который стал функционировать «под крылом» Atlantic Records.

В 1970 году Джаггер снялся в культовом фильме Николаса Роуга «Performance» («Представление») и женился на никарагуанской модели Бьянке (полное имя: исп. Bianca Pérez-Mora Macías). Это позволило Ричардсу в какой-то момент стать лидером группы: именно его музыкальные идеи легли в основу альбома Sticky Fingers[9]. Вскоре после выхода пластинки группа, пытаясь минимизировать налоги по совету вновь нанятого финансового менеджера Руперта Левенштайна, перебралась во Францию, где записала двойник Exile on Main St., ознаменовавший пик в её творческом развитии. Затем наметился кризис: Джаггер увлекся ролью героя светских тусовок, Ричардс начал погружаться в омут наркозависимости. Это не помешало альбому Goats Head Soup стать мегахитом, хотя главный хит с этого альбома — полуакустическую балладу «Angie» (5 место в UK Charts и 1 в США) — довольно холодно встретили давние поклонники группы.

В 1972 году группа отправилась в американское турне. На разогреве у них выступал Стиви Уандер, который к тому времени уже был звездой первой величины и широкая белая аудитория услышала его во многом благодаря туру с Rolling Stones. Музыканты решили задокументировать эти гастроли, ожидая, что они станут величайшим событием в истории группы. Для этого был приглашен фотограф и кинорежиссёр Роберт Франк, известный по фотоальбому «Американцы» (1958) и фильму об американских битниках «Погадай на ромашке» (англ. Pull My Daisy, 1959). Франк вместе со своим ассистентом Дэнни Сеймуром отправился в гастрольную поездку вместе с группой. Результатом этого стал документальный фильм Cocksucker Blues (назван по непристойной песне группы, написанной от лица гомосексуалиста-проститутки), снятый в духе эстетики cinema verite и запечатлевший музыкантов, их жен и подружек в разные моменты гастролей. В фильме показаны эротические оргии, ссоры между музыкантами, есть сцены неоднократного приема наркотиков. После первого просмотра смонтированной картины Мик Джаггер высоко оценил результат, но тиражирование и распространение фильма было группой запрещено. Сегодня его экранные копии можно найти на торрент-трекерах или купить на DVD — вышло немало бутлегов, но легально Cocksucker Blues никогда не издавался.

1974 — настоящее время

После выхода It’s Only Rock ’n’ Roll Тейлор покинул состав, и замену ему группа искала уже во время работы над следующим альбомом Black and Blue (1976). Прослушав множество претендентов (в числе которых были Джефф Бек, Питер Фрэмптон и Рори Галлахер), Rolling Stones остановили свой выбор на приятеле Кита Ричардса Роне Вуде, гитаристе The Faces и Рода Стюарта, который уже участвовал в записи «It’s Only Rock’n’Roll».

В 1977 году Кит Ричардс и Анита Палленберг были арестованы в Канаде за хранение героина: это повлекло за собой судебное разбирательство, в результате которого гитарист получил год условно. В 1978 году (после того, как Ричардс завершил реабилитационный курс) группа собралась вновь и записала Some Girls (в котором ощущалось влияние как панка, так и диско). Как альбом, так и сингл из него «Miss You», возглавили соответствующие списки в США. Emotional Rescue (1980) был принят критикой сдержанно, но Tattoo You (1981) ознаменовал возвращение к прежней форме и продержался 9 недель на первом месте в списках «Биллборда». С ним группа отправилась в мировое турне, документированное фильмом Хэла Эшби «Let’s Spend the Night Together» и концертным альбомом Still Life.

Примерно в это время наметились разногласия в некогда монолитном творческом союзе Джаггер-Ричардс. Первый настаивал на том, чтобы группа непрерывно развивалась, впитывая модные веяния; второй считал, что The Rolling Stones должны оставаться «корневой» группой[9]. Раздор не мог не сказаться на качестве следующих студийных работ: Undercover и (особенно) Dirty Work музыкальная критика сочла провальными. К этому времени Джаггер и Ричардс уже занялись активной сольной деятельностью, причем альбом Ричардса «Talk Is Cheap» многие[кто?] считают сильнейшим в (сольном или совместном) творчестве участников Rolling Stones начиная с 1982 года.

Альбом Steel Wheels получил хорошие отзывы в прессе, но оказался в тени последовавшего за ним мирового турне, собравшего в кассу 140 миллионов долларов. После выпуска в 1991 году концертного альбома Flashpoint (записанного в ходе этих гастролей) Билл Уаймен покинул состав (несколько лет спустя он опубликовал биографическую книгу «Stone Alone»). Лишь в 1994 году группа нашла ему постоянную замену в лице Дэррила Джонса, известного по сотрудничеству с Майлсом Дэвисом и Стингом.

В новом составе (с продюсером Доном Уозом) Rolling Stones записали альбом Voodoo Lounge, принесший им первую «Грэмми» (за лучший рок-альбом). В 1994-95 годах The Rolling Stones установили абсолютный рекорд прибыльности гастрольного тура — Voodoo Lounge, оно стало самым прибыльным турне всех времен. Команда отыграла 62 шоу вместо 28 запланированных и заработала свыше 400 миллионов долларов.

По завершении гастролей Rolling Stones осенью 1995 года выпустили акустический альбом Stripped. Два года спустя за студийным Bridges to Babylon; в ходе последовавшего турне группа побила свой же рекорд, заработав около 500 миллионов. Затем вышел ещё один концертный диск No Security.

В 2002 году группа провела широко разрекламированный greatest-hits-тур, за которым последовали концертный Live Licks (2004) и студийный A Bigger Bang.

В 2010 году вышло ремастированное переиздание альбома Exile On Main St.; на втором диске этого издания были собраны лучшие из вещей группы, записанные в период с конца 1969 по 1972 годы и по разным причинам отложенные на «полку». При активном участии Мика Джаггера был снят и документальный фильм о жизни и творчестве группы в начале 1970-х. 23 мая 2010 года перевыпуск Exile On Main St. дебютировал на вершине британского хит-парада, спустя 38 лет после того, как в своей оригинальной версии вышел на эту позицию[12]. В США альбом поднялся до #2. CD-версия, куда вошли десять треков, была выпущена на Target Records как Exile On Main St. (Rarities Edition); она поднялась в списках «Биллборда» до #27[13].

5 апреля 2016 года музыкант Ронни Вуд сообщил о выпуске нового студийного альбома в 2016 году, спустя 11 лет после A Bigger Bang, выпущенного в 2005 году[14].

Место в истории

Влияние The Rolling Stones на формирование и развитие рок-музыки невозможно переоценить — не только в музыкальном, но и в художественно-изобразительном, имиджевом и масс-медийном планах. Группа по сей день остаётся абсолютно оригинальной, узнаваемой с первых аккордов. Незамысловатые, казалось бы, вначале, произведения, некоторые из которых при первом прослушивании создают ощущение шумового хаоса, при последующих прослушиваниях предстают как полноценный высокохудожественный артефакт.

Многие альбомы Rolling Stones, такие как: Beggars Banquet, Let It Bleed, Sticky Fingers, Exile on Main Street, Some Girls, Tattoo You, Steel Wheels, признаны классикой жанра. Без первых четырёх из перечисленных альбомов не обходится ни один итоговый, за последние 30 лет, парад важнейших произведений рок-н-ролла в музыкальных изданиях. Песня Satisfaction стала международно узнаваемым символом Rolling Stones и ритм-энд-блюза 1960-х гг., без которой также не обходится ни один концерт группы.

Их творчество, чрезвычайно гибкое, в смысле реакции на то или иное поветрие и музыкальную моду, тем не менее, не подверглось существенному изменению, и авторский стиль всегда узнаваем. Они черпают из традиционного блюза, расцвечивая его всеми мыслимыми оттенками эмоций, ритмов и музыкальных трюков. Перечень хитов или песен, являющихся образцом того или иного жанра в интерпретации «Роллингов», составит внушительный объём, равно как и список сотрудничавших с ними звезд из художественной, кинематографической, музыкальной, политической, масс-медийной и просто богемной сред. Теперь The Rolling Stones — неотъемлемая часть истории ХХ века, плавно перетёкшая в XXI век.

Интересные факты

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
  • Уже в девятилетнем возрасте Кит Ричардс впервые пел перед королевой Великобритании Елизаветой II — в составе детского хора, выступавшего на церемонии её коронации в 1953 году.
  • Историческая встреча Кита Ричарда и Мика Джаггера состоялась 17 октября 1961 года в поезде, отходившим от станции Дартфорд (Dartford). Кит увидел у Мика пластинки, который тот только что получил из Чикаго, из студии Chess Records. Это были пластинки Chuck Berry «Rockin' at the hops», «The Best of Muddy Waters». Кит сказал Мику: «Я тебя знаю, а то, что у тебя подмышкой, хорошо бы выкрасть!»
  • Однажды Джонс, Джаггер и Билл Уаймэн прилюдно помочились на стену бензозаправочной станции, за что были арестованы; на фотосессиях музыканты наряжались в вызывающие женские платья.
  • Джаггер, Ричардс и Джонс неоднократно подвергались аресту за хранение наркотиков, представали перед судом и даже получали условные приговоры с испытательным сроком. Вопрос, типичный для английских газет 1964 года: «Позволите ли вы своей дочери выйти замуж за участника The Rolling Stones?» — вполне выражал отношение истэблишмента к этим «плохим мальчикам» [www.rollingstones.su/modules.php?name=Content&pa=showpage&pid=5].
  • На обложке альбома «Sgt. Pepper's Lonely Hearts Club Band» (1967) группы The Beatles изображена, в том числе, тряпичная кукла с надписью: «Welcome the Rolling Stones».
  • Иэн Дьюри выпустил сингл с названием Sex & Drugs & Rock & Roll (Секс, наркотики и рок-н-ролл) в 1977 году, хотя многие считают, что эта фраза принадлежит Мику Джагерру. Но это мнение ошибочно.
  • Песня «Sympathy for the Devil» (1968) написана под впечатлением от книги Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита». Перед тем, как написать песню в 1966-м году, Мик Джаггер и сам представлял себя не кем иным, как Воландом, книга же была только переведена на английский (Марианна Фэйтфул подарила Мику данную книгу).
  • Портрет Мика Джаггера появлялся на обложке журнала «Rolling Stone» рекордное число раз — 15. В первый раз это произошло 10 августа 1968 года в 50-м номере.
  • В 1968 году Мик Джаггер попробовал себя в кинематографе, снявшись в культовом фильме «Performance» режиссёра Николаса Роуга, который вышел на экраны только в 1970 году.
  • Концерт в Гайд-парке через два дня после гибели гитариста «роллингов» Брайана Джонса в 1969 году собрал более 250 000 зрителей. Во время шоу Джаггер выпустил в небо несколько тысяч белых бабочек.
  • Изображение ярко-красных губ и нагло высунутого языка, ставшее фирменной эмблемой The Rolling Stones, придумал не Энди Уорхол, как ошибочно считают многие из-за первого появления данного логотипа на обложке альбома «Sticky Fingers» 1971 года, оформленной Уорхолом (и весьма нестандартно: на конверте пластинки были изображены джинсы от пояса и до колен с настоящей молнией, под которой покупатель обнаруживал тот самый высунутый язык), а менее известным дизайнером Джоном Пашем в 1970 году[15].
  • Пластинки многих известных рок-групп (Deep Purple, Led Zeppelin) были записаны на передвижной студии группы, известной, как Rolling Stones Mobile (1971).
  • Альбом «Voodoo Lounge» 1994 года принес The Rolling Stones две первые (и пока последние) премии Grammy. Он был назван лучшим рок-альбомом, а видео на песню «Love Is Strong» названо лучшим среди короткометражных видеороликов.
  • The Rolling Stones заработали больше всех артистов за участие в рекламной кампании: компания «Microsoft» заплатила группе 8 миллионов долларов за исполнение хита «Start Me Up» (намёк на кнопку «Пуск» — Start) в рекламе операционной системы Windows 95.
  • Песня «She's a Rainbow» использовалась в рекламе продукции компании Sony и Apple.
  • Участие в 1997 году в клипе на песню группы The Rolling Stones «Anybody Seen My Baby» у Анджелины Джоли было одной из первых ролей в её актёрской карьере [www.youtube.com/watch?v=BinwuzZVjnE].
  • The Rolling Stones дважды выступали в России: 11 августа 1998 года в Москве, перед самым дефолтом и 28 июля 2007 года в Санкт-Петербурге.
  • Гитарист Кит Ричардс, отметивший в 2003 году свой 60-летний юбилей, назван зрителями телеканала VH1 самым большим дебоширом за всю историю рок-музыки. Как последовательный проводник принципа «секс, наркотики, рок-н-ролл», он опережает таких конкурентов, как Оззи Осборн, Томми Ли и братьев Галлахер.
  • При исполнении роли капитана Джека Воробья в фильмах серии «Пираты Карибского моря» (2003—2013) Джонни Депп старался подражать походке и манере разговора Кита Ричардса, который является одним из его любимых музыкантов. В фильме «Пираты Карибского моря: На краю света» по просьбе Деппа музыкант сыграл отца Джека Воробья — Капитана Тига.
  • У Rolling Stones самый мощный в мире концертный комплект аппаратуры Electro-Voice.
  • На 42-м году существования The Rolling Stones, рекордсмены долгожительства в рок-музыке, отправились в одно из самых продолжительных в своей карьере турне A Bigger Bang (2004), продлившееся 14 месяцев. Один миллион долларов из своих гонораров группа перечислила в фонд помощи пострадавшим от урагана «Катрина».
  • В 2005 году песня «Angie» использовалась Христианско-демократическим союзом Германии в избирательной кампании Ангелы Меркель. Что интересно, без разрешения со стороны The Rolling Stones или их агентов. Впрочем, правовые вопросы партии удалось уладить с немецким агентством по управлению авторскими правами.[16]
  • В Германии в 2008 году построен первый в мире музей The Rolling Stones[17]
  • Песня «Sympathy for the devil» используется в игре Call of Duty: Black Ops (2010)[18]
  • Также песня «Sympathy for the devil» используется в фильме «Фокус».
  • Группа The Rolling Stones возглавляет список самых высокооплачиваемых артистов и коллективов в мире за частные выступления.[19]
  • У Кита Ричардса в коллекции около 3000 гитар, но сейчас он играет только на десяти. Кит планирует открыть музей своих гитар.
  • В аниме «Девочка, покорившая время» Мамору Хосоды в качестве лозунга использовано название одной из песен Rolling Stones — «Time Waits for No One»
  • В романе Филипа Киндреда Дика «Трансмиграция Тимоти Арчера» из трилогии Валис упоминается песня «Sister Morphine» из альбома Sticky Fingers. Главная героиня романа Эйнджел Арчер говорит «Поставь „Вороватые пальцы“, сказала я себе. „Роллингов“. „Сестру Морфий“. Когда я слушаю обо всех этих окровавленных простынях, это успокаивает меня.» (Перевод Д. Попова)
  • В третьем романе цикла «Темная Башня» Стивена Кинга «Бесплодные земли» упоминается песня «Paint It Black», когда Джейк заходит в книжный магазин «Манхэттенский ресторан для ума».
  • Сингл группы «Paint It Black» звучит по окончании фильма Стэнли Кубрика «Цельнометаллическая оболочка».

Дискография

Список песен группы The Rolling Stones

Наиболее выдающимися песнями группы по версии журнала Rolling Stone (2004 года) являются:[20]

Синглы

Студийные альбомы

Первые альбомы The Rolling Stones в Англии и США выпускались с разными треклистами.

Альбомы (США)

Альбомы (Англия)

Попавшие в список лучших альбомов всех времен

Наиболее выдающимися альбомами группы по версии журнала Rolling Stone (2003 года) являются:[21]

Концертные альбомы

  • 1966 — Got Live If You Want It! (US)
  • 1970 — Get Yer Ya-Ya’s Out! The Rolling Stones in Concert
  • 1977 — Love You Live
  • 1982 — Still Life (American Concert 1981)
  • 1991 — Flashpoint
  • 1995 — Stripped
  • 1996 — The Rolling Stones Rock and Roll Circus
  • 1998 — No Security
  • 2004 — Live Licks
  • 2008 — Shine a Light
  • 2011 — Brussels Affair (Live 1973)
  • 2011 — The Rolling Stones: Some Girls Live In Texas '78
  • 2012 — Hampton Coliseum (Live 1981)
  • 2012 — L.A. Friday (Live 1975)
  • 2012 — Muddy Waters & The Rolling Stones Live At The Checkerboard Lounge, Chicago 1981
  • 2012 — Live at the Tokyo Dome (Live 1990)
  • 2012 — Light the Fuse (Live 2005)
  • 2012 — Live at Leeds (Live 1982)
  • 2013 — Hyde Park Live
  • 2015 — From the Vault (Live 1971)
  • 2015 — Sticky Fingers Live

Сборники

  • 1966 — Big Hits (High Tide and Green Grass) (UK/US)
  • 1967 — Flowers
  • 1969 — Through the Past, Darkly (Big Hits Vol. 2) (UK/US)
  • 1971 — Stone Age
  • 1971 — Gimme Shelter
  • 1971 — Hot Rocks 1964—1971
  • 1972 — Milestones
  • 1972 — Rock’n’Rolling Stones
  • 1972 — More Hot Rocks (Big Hits & Fazed Cookies)
  • 1973 — No Stone Unturned
  • 1975 — Metamorphosis
  • 1975 — Made in the Shade
  • 1975 — Rolled Gold: The Very Best of the Rolling Stones
  • 1979 — Time Waits for No One
  • 1980 — Solid Rock
  • 1981 — Slow Rollers
  • 1981 — Sucking in the Seveties
  • 1982 — In Concert
  • 1982 — Story of The Stones
  • 1984 — Rewind (1971—1984)
  • 1989 — Singles Collection: The London Years
  • 1989 — Les Années Stones 1
  • 1990 — Hot Rocks 1964—1971
  • 1993 — Jump Back: The Best of The Rolling Stones (UK)
  • 2002 — Forty Licks
  • 2004 — Jump Back: The Best of The Rolling Stones (US)
  • 2005 — Rarities 1971—2003
  • 2012 — Grrr!

Составы

Текущий состав

  • Мик Джаггер — ведущий вокал, бэк-вокал, губная гармошка, гитара (1962—наши дни)
  • Кит Ричардс — гитара, вокал, бэк-вокал (1962—наши дни)
  • Чарли Уоттс — ударные, перкуссия (1963—наши дни)
  • Ронни Вуд — гитара, бэк-вокал (1975—наши дни)

Бывшие участники

  • Брайан Джонс — гитара, губная гармошка, разные музыкальные инструменты, бэк-вокал (1962—1969; умер в 1969)
  • Иэн Стюарт — клавишные, перкуссия (1962—1963; сессионно: 1963—1985; умер в 1985)
  • Билл Уаймен — бас-гитара, бэк-вокал (1962—1993; приглашенный музыкант: 2012)
  • Мик Тейлор — гитара, бэк-вокал (1969—1974; приглашенный музыкант: 1981, 2012—2014)
Участники ранних составов[22][23]
  • Дик Тейлор — бас-гитара (1962)
  • Мик Эвори — ударные (1962)
  • Рики Фэнсон — бас-гитара (1962—1963)
  • Колин Голдинг — бас-гитара (1962—1963)
  • Тони Чепмен — ударные (1962—1963)
  • Карло Литтл — ударные (1962—1963)

Сессионные музыканты

Временная шкала

<timeline> ImageSize = width:900 height:350 PlotArea = left:100 bottom:60 top:0 right:50 Alignbars = justify DateFormat = dd/mm/yyyy Period = from:01/04/1962 till:01/01/2017 TimeAxis = orientation:horizontal format:yyyy Legend = orientation:vertical position:bottom columns:2

Colors =

 id:Vocal          value:red    legend:Вокал
 id:Guitar         value:green   legend:Гитара
 id:Bass           value:blue  legend:Бас-гитара
 id:Drums          value:orange legend:Ударные
 id:Keys           value:purple legend:Клавишные
 id:Keys2          value:pink   legend:Клавишные_(Сессионно)
 id:Lines          value:black  legend:Альбомы 
 id:grid1          value:gray(0.6)
 id:Tours          value:gray(0.5)

Legend = orientation:horizontal position:bottom ScaleMajor = unit:year increment:2 start:1963 gridcolor:grid1 ScaleMinor = unit:year increment:1 start:1964

LineData =

 at:16/04/1964 color:black layer:back
 at:15/01/1965 color:black layer:back
 at:13/09/1965 color:black layer:back
 at:15/04/1966 color:black layer:back
 at:20/01/1967 color:black layer:back
 at:12/08/1967 color:black layer:back
 at:12/06/1968 color:black layer:back
 at:12/05/1969 color:black layer:back
 at:23/04/1971 color:black layer:back
 at:05/12/1972 color:black layer:back
 at:31/08/1973 color:black layer:back
 at:18/10/1974 color:black layer:back
 at:23/04/1976 color:black layer:back
 at:06/08/1978 color:black layer:back
 at:20/06/1980 color:black layer:back
 at:24/08/1981 color:black layer:back
 at:11/07/1983 color:black layer:back
 at:24/03/1986 color:black layer:back
 at:29/08/1989 color:black layer:back
 at:07/11/1994 color:black layer:back
 at:29/09/1997 color:black layer:back
 at:09/05/2005 color:black layer:back

BarData =

 bar:MJ text:"Мик Джаггер"
 bar:KR text:"Кит Ричардс"
 bar:BJ text:"Брайан Джонс"
 bar:MT text:"Мик Тэйлор"
 bar:RW text:"Рон Вуд"
 bar:BW text:"Билл Уаймен"
 bar:CW text:"Чарли Уоттс"
 bar:Stewart text:"Иэн Стюарт"

PlotData =

 width:11 textcolor:black align:left anchor:from shift:(11,-4)
 bar:MJ from:start till:end color:Vocal
 bar:MJ from:04/01/1971 till:end color:Guitar width:3
 bar:KR from:start till:end color:Guitar
 bar:KR from:01/01/1967 till:end color:Vocal width:3
 bar:BJ from:start till:10/05/1969 color:Guitar
 bar:MT from:20/05/1969 till:01/12/1974 color:Guitar
 bar:RW from:03/01/1975 till:end color:Guitar
 bar:BW from:01/12/1962 till:01/01/1993 color:Bass
 bar:CW from:16/01/1963 till:end color:Drums
 bar:Stewart from:01/04/1962 till:01/05/1963 color:Keys
 bar:Stewart     from:01/05/1963 till:10/06/1967 color:Keys2
 bar:Stewart     from:01/10/1967 till:01/05/1968 color:Keys2
 bar:Stewart     from:01/08/1968 till:12/12/1985 color:Keys2

</timeline>

См. также

Напишите отзыв о статье "The Rolling Stones"

Примечания

  1. 1 2 3 Stephen Thomas Erlewine. [www.allmusic.com/cg/amg.dll?p=amg&sql=11:aifoxqr5ldje~T1 The Rolling Stones biography]. www.allmusic.com. Проверено 26 мая 2010. [www.webcitation.org/683mhEg8c Архивировано из первоисточника 31 мая 2012].
  2. idioms.yourdictionary.com/rolling-stone rolling stone idioms and phrases
  3. [acclaimedmusic.net/Current/1948-09art.htm The Top 1000 Artists of All Time]. acclaimedmusic.net. Проверено 8 апреля 2010. [www.webcitation.org/683mctmAo Архивировано из первоисточника 31 мая 2012].
  4. [www.chartstats.com/artistinfo.php?id=730 Rolling Stones. UK Chart] (англ.). — www.chartstats.com. Проверено 14 декабря 2009. [www.webcitation.org/683mdNaQK Архивировано из первоисточника 31 мая 2012].
  5. [www.allmusic.com/cg/amg.dll?p=amg&sql=11:aifoxqr5ldje~T51 Rolling Stones. Billboard Hot 100] (англ.). — www.allmusic.com. Проверено 14 декабря 2009. [www.webcitation.org/683mfViNM Архивировано из первоисточника 31 мая 2012].
  6. [www.abo.fi/~jbacklun/moneymen.htm [«Everything is turning to gold», Record sales of the Rolling Stones]. www.abo.fi. Проверено 8 апреля 2010. [www.webcitation.org/683mggmuy Архивировано из первоисточника 31 мая 2012].
  7. [www.independent.co.uk/arts-entertainment/music/features/the-greatest-show-on-earth-top-of-the-pops-takes-a-final-bow-408853.html The greatest show on earth: Top of the Pops takes a final bow — Features, Music — The Independent]
  8. www.reuters.com/article/entertainmentNews/idUSL1767761020080117.
  9. 1 2 3 4 5 6 7 8 9 [www.classicbands.com/stones.html The Rolling Stones]. www.classicbands.com. Проверено 8 апреля 2010. [www.webcitation.org/683mhsLcS Архивировано из первоисточника 31 мая 2012].
  10. 1 2 [www.chartstats.com/artistinfo.php?id=730 Rolling Stones UK Charts]. www.chartstats.com. Проверено 26 мая 2010. [www.webcitation.org/683mdNaQK Архивировано из первоисточника 31 мая 2012].
  11. [www.allmusic.com/cg/amg.dll?p=amg&sql=11:aifoxqr5ldje~T51 Rolling Stoners Billboard Hot 100]. www.allmusic.com. Проверено 26 мая 2010. [www.webcitation.org/683mfViNM Архивировано из первоисточника 31 мая 2012].
  12. [www.theofficialcharts.com/archive-chart/_/3/2010-05-29/ Chart Archive May 2010]. www.theofficialcharts.com. Проверено 1 июня 2010. [www.webcitation.org/683miKgM5 Архивировано из первоисточника 31 мая 2012].
  13. [www.billboard.com/news/glee-stops-the-show-at-no-1-stones-come-1004094028.story#/news/glee-stops-the-show-at-no-1-stones-come-1004094028.story Glee Stops the Show...]. www.billboard.com. Проверено 1 июня 2010.
  14. [www.billboard.com/articles/columns/rock/7318960/rolling-stones-plan-to-release-new-album-this-year Rolling Stones Plan to Release New Album This Year]. Billboard. Проверено 5 апреля 2016.
  15. [rockpopgallery.typepad.com/rockpop_gallery_news/2009/07/uncovered-interview-part-2-rolling-stones-lips-logo-by-ernie-cefalu.html UnCovered Interview — The Rolling Stones Lips & Tongue logo, with designs by Ernie Cefalu]  (Проверено 12 сентября 2012)
  16. [music-facts.ru/artist/Rolling_Stones/ Факты о песнях Rolling Stones (Роллинг Стоунз)]
  17. [vz.ru/news/2008/8/1/192322.html ВЗГЛЯД / Первый в мире музей Rolling Stones построят в Германии]
  18. NextGenTactics. [www.youtube.com/watch?v=2kzRcJfC8WU Black Ops, Nuketown Mannequin Secret]. youtube (14 ноября 2010 года). Проверено 29 января 2011.
  19. [vz.ru/news/2008/7/10/185464.html ВЗГЛЯД / Названы самые высокооплачиваемые артисты мира]
  20. [web.archive.org/web/20090503074736/www.rollingstone.com/news/coverstory/500songs/page The RS 500 Greatest Songs of All Time]
  21. [www.rollingstone.com/music/lists/500-greatest-albums-of-all-time-20120531 The 500 Greatest Albums of All Time] (англ.). Rolling Stone. Проверено 30 августа 2013. [www.webcitation.org/6JfM5Dlce Архивировано из первоисточника 16 сентября 2013].
  22. [rocksoff.org/1962.htm Rocks Off Setlists]
  23. [rocksoff.org/1963.htm Rocks Off Setlists]
  24. [lenta.ru/news/2014/12/02/sax/ Умер саксофонист The Rolling Stones].

Литература

  • Хектор, Джеймс «Полный путеводитель по музыке: Роллинг Стоунз» (перевод с английского). — Москва: Локид, 1997. С. 10-21. — ISBN 5-86217-069-3.
  • //СЭНДФОРД, Кристофер// Мик Джаггер — просто крутой (перевод с английского). Москва: Терра Книжный клуб, 1999 ISBN 5-300-02446-5.
  • Уаймен, Билл «Роллинг Стоунз» (перевод с английского). — Москва: Росмэн-Пресс, 2003. — ISBN 5-353-01086-8.
  • Wyman, Bill «Rolling with the Stones». — DK Publishing, 2002. — ISBN 0-7894-9998-3.
  • Jagger, Mick; Richards, Keith; Watts, Charlie; Wood, Ronnie «According to the Rolling Stones». — Chronicle Books, 2003. — ISBN 0-8118-4060-3.
  • Mankowitz, Gered «The Rolling Stones — Out of Their Heads. Photographs 1965-67 and 1982». — [ISBN 3-89602-664-X]

Ссылки

  • [www.rollingstones.com/ Официальный сайт группы The Rolling Stones]


Отрывок, характеризующий The Rolling Stones

– Ах, ну что это! я всё спутал. В Москве столько родных! Вы Борис…да. Ну вот мы с вами и договорились. Ну, что вы думаете о булонской экспедиции? Ведь англичанам плохо придется, ежели только Наполеон переправится через канал? Я думаю, что экспедиция очень возможна. Вилльнев бы не оплошал!
Борис ничего не знал о булонской экспедиции, он не читал газет и о Вилльневе в первый раз слышал.
– Мы здесь в Москве больше заняты обедами и сплетнями, чем политикой, – сказал он своим спокойным, насмешливым тоном. – Я ничего про это не знаю и не думаю. Москва занята сплетнями больше всего, – продолжал он. – Теперь говорят про вас и про графа.
Пьер улыбнулся своей доброю улыбкой, как будто боясь за своего собеседника, как бы он не сказал чего нибудь такого, в чем стал бы раскаиваться. Но Борис говорил отчетливо, ясно и сухо, прямо глядя в глаза Пьеру.
– Москве больше делать нечего, как сплетничать, – продолжал он. – Все заняты тем, кому оставит граф свое состояние, хотя, может быть, он переживет всех нас, чего я от души желаю…
– Да, это всё очень тяжело, – подхватил Пьер, – очень тяжело. – Пьер всё боялся, что этот офицер нечаянно вдастся в неловкий для самого себя разговор.
– А вам должно казаться, – говорил Борис, слегка краснея, но не изменяя голоса и позы, – вам должно казаться, что все заняты только тем, чтобы получить что нибудь от богача.
«Так и есть», подумал Пьер.
– А я именно хочу сказать вам, чтоб избежать недоразумений, что вы очень ошибетесь, ежели причтете меня и мою мать к числу этих людей. Мы очень бедны, но я, по крайней мере, за себя говорю: именно потому, что отец ваш богат, я не считаю себя его родственником, и ни я, ни мать никогда ничего не будем просить и не примем от него.
Пьер долго не мог понять, но когда понял, вскочил с дивана, ухватил Бориса за руку снизу с свойственною ему быстротой и неловкостью и, раскрасневшись гораздо более, чем Борис, начал говорить с смешанным чувством стыда и досады.
– Вот это странно! Я разве… да и кто ж мог думать… Я очень знаю…
Но Борис опять перебил его:
– Я рад, что высказал всё. Может быть, вам неприятно, вы меня извините, – сказал он, успокоивая Пьера, вместо того чтоб быть успокоиваемым им, – но я надеюсь, что не оскорбил вас. Я имею правило говорить всё прямо… Как же мне передать? Вы приедете обедать к Ростовым?
И Борис, видимо свалив с себя тяжелую обязанность, сам выйдя из неловкого положения и поставив в него другого, сделался опять совершенно приятен.
– Нет, послушайте, – сказал Пьер, успокоиваясь. – Вы удивительный человек. То, что вы сейчас сказали, очень хорошо, очень хорошо. Разумеется, вы меня не знаете. Мы так давно не видались…детьми еще… Вы можете предполагать во мне… Я вас понимаю, очень понимаю. Я бы этого не сделал, у меня недостало бы духу, но это прекрасно. Я очень рад, что познакомился с вами. Странно, – прибавил он, помолчав и улыбаясь, – что вы во мне предполагали! – Он засмеялся. – Ну, да что ж? Мы познакомимся с вами лучше. Пожалуйста. – Он пожал руку Борису. – Вы знаете ли, я ни разу не был у графа. Он меня не звал… Мне его жалко, как человека… Но что же делать?
– И вы думаете, что Наполеон успеет переправить армию? – спросил Борис, улыбаясь.
Пьер понял, что Борис хотел переменить разговор, и, соглашаясь с ним, начал излагать выгоды и невыгоды булонского предприятия.
Лакей пришел вызвать Бориса к княгине. Княгиня уезжала. Пьер обещался приехать обедать затем, чтобы ближе сойтись с Борисом, крепко жал его руку, ласково глядя ему в глаза через очки… По уходе его Пьер долго еще ходил по комнате, уже не пронзая невидимого врага шпагой, а улыбаясь при воспоминании об этом милом, умном и твердом молодом человеке.
Как это бывает в первой молодости и особенно в одиноком положении, он почувствовал беспричинную нежность к этому молодому человеку и обещал себе непременно подружиться с ним.
Князь Василий провожал княгиню. Княгиня держала платок у глаз, и лицо ее было в слезах.
– Это ужасно! ужасно! – говорила она, – но чего бы мне ни стоило, я исполню свой долг. Я приеду ночевать. Его нельзя так оставить. Каждая минута дорога. Я не понимаю, чего мешкают княжны. Может, Бог поможет мне найти средство его приготовить!… Adieu, mon prince, que le bon Dieu vous soutienne… [Прощайте, князь, да поддержит вас Бог.]
– Adieu, ma bonne, [Прощайте, моя милая,] – отвечал князь Василий, повертываясь от нее.
– Ах, он в ужасном положении, – сказала мать сыну, когда они опять садились в карету. – Он почти никого не узнает.
– Я не понимаю, маменька, какие его отношения к Пьеру? – спросил сын.
– Всё скажет завещание, мой друг; от него и наша судьба зависит…
– Но почему вы думаете, что он оставит что нибудь нам?
– Ах, мой друг! Он так богат, а мы так бедны!
– Ну, это еще недостаточная причина, маменька.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Как он плох! – восклицала мать.


Когда Анна Михайловна уехала с сыном к графу Кириллу Владимировичу Безухому, графиня Ростова долго сидела одна, прикладывая платок к глазам. Наконец, она позвонила.
– Что вы, милая, – сказала она сердито девушке, которая заставила себя ждать несколько минут. – Не хотите служить, что ли? Так я вам найду место.
Графиня была расстроена горем и унизительною бедностью своей подруги и поэтому была не в духе, что выражалось у нее всегда наименованием горничной «милая» и «вы».
– Виновата с, – сказала горничная.
– Попросите ко мне графа.
Граф, переваливаясь, подошел к жене с несколько виноватым видом, как и всегда.
– Ну, графинюшка! Какое saute au madere [сотэ на мадере] из рябчиков будет, ma chere! Я попробовал; не даром я за Тараску тысячу рублей дал. Стоит!
Он сел подле жены, облокотив молодецки руки на колена и взъерошивая седые волосы.
– Что прикажете, графинюшка?
– Вот что, мой друг, – что это у тебя запачкано здесь? – сказала она, указывая на жилет. – Это сотэ, верно, – прибавила она улыбаясь. – Вот что, граф: мне денег нужно.
Лицо ее стало печально.
– Ах, графинюшка!…
И граф засуетился, доставая бумажник.
– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!
Митенька, тот дворянский сын, воспитанный у графа, который теперь заведывал всеми его делами, тихими шагами вошел в комнату.
– Вот что, мой милый, – сказал граф вошедшему почтительному молодому человеку. – Принеси ты мне… – он задумался. – Да, 700 рублей, да. Да смотри, таких рваных и грязных, как тот раз, не приноси, а хороших, для графини.
– Да, Митенька, пожалуйста, чтоб чистенькие, – сказала графиня, грустно вздыхая.
– Ваше сиятельство, когда прикажете доставить? – сказал Митенька. – Изволите знать, что… Впрочем, не извольте беспокоиться, – прибавил он, заметив, как граф уже начал тяжело и часто дышать, что всегда было признаком начинавшегося гнева. – Я было и запамятовал… Сию минуту прикажете доставить?
– Да, да, то то, принеси. Вот графине отдай.
– Экое золото у меня этот Митенька, – прибавил граф улыбаясь, когда молодой человек вышел. – Нет того, чтобы нельзя. Я же этого терпеть не могу. Всё можно.
– Ах, деньги, граф, деньги, сколько от них горя на свете! – сказала графиня. – А эти деньги мне очень нужны.
– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.
Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…


Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l'etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.
– Кроме того, Петр Николаич, перейдя в гвардию, я на виду, – продолжал Берг, – и вакансии в гвардейской пехоте гораздо чаще. Потом, сами сообразите, как я мог устроиться из двухсот тридцати рублей. А я откладываю и еще отцу посылаю, – продолжал он, пуская колечко.
– La balance у est… [Баланс установлен…] Немец на обухе молотит хлебец, comme dit le рroverbe, [как говорит пословица,] – перекладывая янтарь на другую сторону ртa, сказал Шиншин и подмигнул графу.
Граф расхохотался. Другие гости, видя, что Шиншин ведет разговор, подошли послушать. Берг, не замечая ни насмешки, ни равнодушия, продолжал рассказывать о том, как переводом в гвардию он уже выиграл чин перед своими товарищами по корпусу, как в военное время ротного командира могут убить, и он, оставшись старшим в роте, может очень легко быть ротным, и как в полку все любят его, и как его папенька им доволен. Берг, видимо, наслаждался, рассказывая всё это, и, казалось, не подозревал того, что у других людей могли быть тоже свои интересы. Но всё, что он рассказывал, было так мило степенно, наивность молодого эгоизма его была так очевидна, что он обезоруживал своих слушателей.
– Ну, батюшка, вы и в пехоте, и в кавалерии, везде пойдете в ход; это я вам предрекаю, – сказал Шиншин, трепля его по плечу и спуская ноги с отоманки.
Берг радостно улыбнулся. Граф, а за ним и гости вышли в гостиную.

Было то время перед званым обедом, когда собравшиеся гости не начинают длинного разговора в ожидании призыва к закуске, а вместе с тем считают необходимым шевелиться и не молчать, чтобы показать, что они нисколько не нетерпеливы сесть за стол. Хозяева поглядывают на дверь и изредка переглядываются между собой. Гости по этим взглядам стараются догадаться, кого или чего еще ждут: важного опоздавшего родственника или кушанья, которое еще не поспело.
Пьер приехал перед самым обедом и неловко сидел посредине гостиной на первом попавшемся кресле, загородив всем дорогу. Графиня хотела заставить его говорить, но он наивно смотрел в очки вокруг себя, как бы отыскивая кого то, и односложно отвечал на все вопросы графини. Он был стеснителен и один не замечал этого. Большая часть гостей, знавшая его историю с медведем, любопытно смотрели на этого большого толстого и смирного человека, недоумевая, как мог такой увалень и скромник сделать такую штуку с квартальным.
– Вы недавно приехали? – спрашивала у него графиня.
– Oui, madame, [Да, сударыня,] – отвечал он, оглядываясь.
– Вы не видали моего мужа?
– Non, madame. [Нет, сударыня.] – Он улыбнулся совсем некстати.
– Вы, кажется, недавно были в Париже? Я думаю, очень интересно.
– Очень интересно..
Графиня переглянулась с Анной Михайловной. Анна Михайловна поняла, что ее просят занять этого молодого человека, и, подсев к нему, начала говорить об отце; но так же, как и графине, он отвечал ей только односложными словами. Гости были все заняты между собой. Les Razoumovsky… ca a ete charmant… Vous etes bien bonne… La comtesse Apraksine… [Разумовские… Это было восхитительно… Вы очень добры… Графиня Апраксина…] слышалось со всех сторон. Графиня встала и пошла в залу.
– Марья Дмитриевна? – послышался ее голос из залы.
– Она самая, – послышался в ответ грубый женский голос, и вслед за тем вошла в комнату Марья Дмитриевна.
Все барышни и даже дамы, исключая самых старых, встали. Марья Дмитриевна остановилась в дверях и, с высоты своего тучного тела, высоко держа свою с седыми буклями пятидесятилетнюю голову, оглядела гостей и, как бы засучиваясь, оправила неторопливо широкие рукава своего платья. Марья Дмитриевна всегда говорила по русски.
– Имениннице дорогой с детками, – сказала она своим громким, густым, подавляющим все другие звуки голосом. – Ты что, старый греховодник, – обратилась она к графу, целовавшему ее руку, – чай, скучаешь в Москве? Собак гонять негде? Да что, батюшка, делать, вот как эти пташки подрастут… – Она указывала на девиц. – Хочешь – не хочешь, надо женихов искать.
– Ну, что, казак мой? (Марья Дмитриевна казаком называла Наташу) – говорила она, лаская рукой Наташу, подходившую к ее руке без страха и весело. – Знаю, что зелье девка, а люблю.
Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.
– Э, э! любезный! поди ка сюда, – сказала она притворно тихим и тонким голосом. – Поди ка, любезный…
И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
Николай сидел далеко от Сони, подле Жюли Карагиной, и опять с той же невольной улыбкой что то говорил с ней. Соня улыбалась парадно, но, видимо, мучилась ревностью: то бледнела, то краснела и всеми силами прислушивалась к тому, что говорили между собою Николай и Жюли. Гувернантка беспокойно оглядывалась, как бы приготавливаясь к отпору, ежели бы кто вздумал обидеть детей. Гувернер немец старался запомнить вое роды кушаний, десертов и вин с тем, чтобы описать всё подробно в письме к домашним в Германию, и весьма обижался тем, что дворецкий, с завернутою в салфетку бутылкой, обносил его. Немец хмурился, старался показать вид, что он и не желал получить этого вина, но обижался потому, что никто не хотел понять, что вино нужно было ему не для того, чтобы утолить жажду, не из жадности, а из добросовестной любознательности.


На мужском конце стола разговор всё более и более оживлялся. Полковник рассказал, что манифест об объявлении войны уже вышел в Петербурге и что экземпляр, который он сам видел, доставлен ныне курьером главнокомандующему.
– И зачем нас нелегкая несет воевать с Бонапартом? – сказал Шиншин. – II a deja rabattu le caquet a l'Autriche. Je crains, que cette fois ce ne soit notre tour. [Он уже сбил спесь с Австрии. Боюсь, не пришел бы теперь наш черед.]
Полковник был плотный, высокий и сангвинический немец, очевидно, служака и патриот. Он обиделся словами Шиншина.
– А затэ м, мы лосты вый государ, – сказал он, выговаривая э вместо е и ъ вместо ь . – Затэм, что импэ ратор это знаэ т. Он в манифэ стэ сказал, что нэ можэ т смотрэт равнодушно на опасности, угрожающие России, и что бэ зопасност империи, достоинство ее и святост союзов , – сказал он, почему то особенно налегая на слово «союзов», как будто в этом была вся сущность дела.
И с свойственною ему непогрешимою, официальною памятью он повторил вступительные слова манифеста… «и желание, единственную и непременную цель государя составляющее: водворить в Европе на прочных основаниях мир – решили его двинуть ныне часть войска за границу и сделать к достижению „намерения сего новые усилия“.
– Вот зачэм, мы лосты вый государ, – заключил он, назидательно выпивая стакан вина и оглядываясь на графа за поощрением.
– Connaissez vous le proverbe: [Знаете пословицу:] «Ерема, Ерема, сидел бы ты дома, точил бы свои веретена», – сказал Шиншин, морщась и улыбаясь. – Cela nous convient a merveille. [Это нам кстати.] Уж на что Суворова – и того расколотили, a plate couture, [на голову,] а где y нас Суворовы теперь? Je vous demande un peu, [Спрашиваю я вас,] – беспрестанно перескакивая с русского на французский язык, говорил он.
– Мы должны и драться до послэ днэ капли кров, – сказал полковник, ударяя по столу, – и умэ р р рэ т за своэ го импэ ратора, и тогда всэ й будэ т хорошо. А рассуждать как мо о ожно (он особенно вытянул голос на слове «можно»), как мо о ожно менше, – докончил он, опять обращаясь к графу. – Так старые гусары судим, вот и всё. А вы как судитэ , молодой человек и молодой гусар? – прибавил он, обращаясь к Николаю, который, услыхав, что дело шло о войне, оставил свою собеседницу и во все глаза смотрел и всеми ушами слушал полковника.
– Совершенно с вами согласен, – отвечал Николай, весь вспыхнув, вертя тарелку и переставляя стаканы с таким решительным и отчаянным видом, как будто в настоящую минуту он подвергался великой опасности, – я убежден, что русские должны умирать или побеждать, – сказал он, сам чувствуя так же, как и другие, после того как слово уже было сказано, что оно было слишком восторженно и напыщенно для настоящего случая и потому неловко.
– C'est bien beau ce que vous venez de dire, [Прекрасно! прекрасно то, что вы сказали,] – сказала сидевшая подле него Жюли, вздыхая. Соня задрожала вся и покраснела до ушей, за ушами и до шеи и плеч, в то время как Николай говорил. Пьер прислушался к речам полковника и одобрительно закивал головой.
– Вот это славно, – сказал он.
– Настоящэ й гусар, молодой человэк, – крикнул полковник, ударив опять по столу.
– О чем вы там шумите? – вдруг послышался через стол басистый голос Марьи Дмитриевны. – Что ты по столу стучишь? – обратилась она к гусару, – на кого ты горячишься? верно, думаешь, что тут французы перед тобой?
– Я правду говору, – улыбаясь сказал гусар.
– Всё о войне, – через стол прокричал граф. – Ведь у меня сын идет, Марья Дмитриевна, сын идет.
– А у меня четыре сына в армии, а я не тужу. На всё воля Божья: и на печи лежа умрешь, и в сражении Бог помилует, – прозвучал без всякого усилия, с того конца стола густой голос Марьи Дмитриевны.
– Это так.
И разговор опять сосредоточился – дамский на своем конце стола, мужской на своем.
– А вот не спросишь, – говорил маленький брат Наташе, – а вот не спросишь!
– Спрошу, – отвечала Наташа.
Лицо ее вдруг разгорелось, выражая отчаянную и веселую решимость. Она привстала, приглашая взглядом Пьера, сидевшего против нее, прислушаться, и обратилась к матери:
– Мама! – прозвучал по всему столу ее детски грудной голос.
– Что тебе? – спросила графиня испуганно, но, по лицу дочери увидев, что это была шалость, строго замахала ей рукой, делая угрожающий и отрицательный жест головой.
Разговор притих.
– Мама! какое пирожное будет? – еще решительнее, не срываясь, прозвучал голосок Наташи.
Графиня хотела хмуриться, но не могла. Марья Дмитриевна погрозила толстым пальцем.
– Казак, – проговорила она с угрозой.
Большинство гостей смотрели на старших, не зная, как следует принять эту выходку.
– Вот я тебя! – сказала графиня.
– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.
Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.


Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.

Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?

В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.


В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.