Романелли, Джованни Франческо
| Джованни Франческо Романелли | |
| итал. Giovanni Francesco Romanelli | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Стиль: | |
| Покровители: |
Кардинал Франческо Барберини, Бернини |
| Влияние: |
ранний Пьетро да Кортона |
| Награды: |
|
 Работы на Викискладе | |
Джованни Франческо Романелли (итал. Giovanni Francesco Romanelli, 1610, Витербо — 1662, Витербо, прозванный Витербезе или Раффаэллино) — итальянский художник эпохи барокко.
Родился в Витербо, в семье Лауры де Анджелис и Бартоломео Романелли. В возрасте 14 лет переехал в Рим. Обучался у Доменикино, Пьетро да Кортона. В 1637—1642 годах работал по заказу папы Урбана VIII. Пользовался покровительством кардинала Франческо Барберини, для которого оформлял палаццо. После смерти папы Урбана VIII, когда папой стал Иннокентий X, семья Барберини впала в немилость, и покровительство Романелли пошло на спад. В 1645 году, по приглашению кардинала Мазарини, Романелли приехал в Париж. Для дворца кардинала Мазарини (ныне Национальная Библиотека) был написан цикл фресок на основе «Метаморфоз» Овидия. Также в Лувре Романелли расписал «Зал Сезонов» и «Кабинет королевы» для Анны Австрийской.
Был учителем Джованни Монери и собственного сына Урбана Романелли.
Галерея
- Rape of the Sabine Women Romanelli decoration Louvre.jpg
Похищение сабинянок, деталь фрески в «Кабинет королевы», Лувр
- Allegory Treaty of the Pyrenees Louvre INV20349.jpg
Аллегория Пиренейского договора, Лувр
- Giovanni Francesco Romanelli - David - Google Art Project.jpg
Напишите отзыв о статье "Романелли, Джованни Франческо"
Примечания
Ссылки
- На Викискладе есть медиафайлы по теме Джованни Франческо Романелли
- [www.bibliotekar.ru/slovar-impr3/260.htm Биография в «Энциклопедии живописи»]
Отрывок, характеризующий Романелли, Джованни Франческо
По дороге Алпатыч встречал и обгонял обозы и войска. Подъезжая к Смоленску, он слышал дальние выстрелы, но звуки эти не поразили его. Сильнее всего поразило его то, что, приближаясь к Смоленску, он видел прекрасное поле овса, которое какие то солдаты косили, очевидно, на корм и по которому стояли лагерем; это обстоятельство поразило Алпатыча, но он скоро забыл его, думая о своем деле.Все интересы жизни Алпатыча уже более тридцати лет были ограничены одной волей князя, и он никогда не выходил из этого круга. Все, что не касалось до исполнения приказаний князя, не только не интересовало его, но не существовало для Алпатыча.
Алпатыч, приехав вечером 4 го августа в Смоленск, остановился за Днепром, в Гаченском предместье, на постоялом дворе, у дворника Ферапонтова, у которого он уже тридцать лет имел привычку останавливаться. Ферапонтов двенадцать лет тому назад, с легкой руки Алпатыча, купив рощу у князя, начал торговать и теперь имел дом, постоялый двор и мучную лавку в губернии. Ферапонтов был толстый, черный, красный сорокалетний мужик, с толстыми губами, с толстой шишкой носом, такими же шишками над черными, нахмуренными бровями и толстым брюхом.
Ферапонтов, в жилете, в ситцевой рубахе, стоял у лавки, выходившей на улицу. Увидав Алпатыча, он подошел к нему.
– Добро пожаловать, Яков Алпатыч. Народ из города, а ты в город, – сказал хозяин.
– Что ж так, из города? – сказал Алпатыч.
– И я говорю, – народ глуп. Всё француза боятся.
– Бабьи толки, бабьи толки! – проговорил Алпатыч.
– Так то и я сужу, Яков Алпатыч. Я говорю, приказ есть, что не пустят его, – значит, верно. Да и мужики по три рубля с подводы просят – креста на них нет!
Яков Алпатыч невнимательно слушал. Он потребовал самовар и сена лошадям и, напившись чаю, лег спать.
Всю ночь мимо постоялого двора двигались на улице войска. На другой день Алпатыч надел камзол, который он надевал только в городе, и пошел по делам. Утро было солнечное, и с восьми часов было уже жарко. Дорогой день для уборки хлеба, как думал Алпатыч. За городом с раннего утра слышались выстрелы.
С восьми часов к ружейным выстрелам присоединилась пушечная пальба. На улицах было много народу, куда то спешащего, много солдат, но так же, как и всегда, ездили извозчики, купцы стояли у лавок и в церквах шла служба. Алпатыч прошел в лавки, в присутственные места, на почту и к губернатору. В присутственных местах, в лавках, на почте все говорили о войске, о неприятеле, который уже напал на город; все спрашивали друг друга, что делать, и все старались успокоивать друг друга.
