Романенко, Иван Иванович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Иван Иванович Романенко
Дата рождения

5 ноября 1918(1918-11-05)

Место рождения

село Жирковка, Машевский район, Полтавская область

Дата смерти

8 июня 1978(1978-06-08) (59 лет)

Место смерти

Краснодар

Принадлежность

СССР СССР

Род войск

Военно-воздушные силы

Годы службы

1935-1974

Звание

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

Часть

774-й истребительный авиационный полк

Сражения/войны

Великая Отечественная война

Награды и премии

Иван Иванович Романенко (1918-1978) — генерал-майор Советской Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1944).



Биография

Иван Романенко родился 5 ноября 1918 года в селе Жирковка (ныне — Машевский район Полтавской области Украины). Окончил неполную среднюю школу, рабфак и аэроклуб. В 1935 году Романенко был призван на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. В 1938 году он окончил Чугуевское военное авиационное училище лётчиков. С октября 1942 года — на фронтах Великой Отечественной войны[1].

К июлю 1943 года капитан Иван Романенко был штурманом 774-го истребительного авиаполка 282-й истребительной авиадивизии 16-й воздушной армии Центрального фронта. К тому времени он совершил 85 боевых вылетов, принял участие в 23 воздушных боях, сбив 16 вражеских самолётов лично и ещё 1 — в составе группы[1].

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 4 февраля 1944 года за «мужество и героизм, проявленные в воздушных боях с немецкими захватчиками», капитан Иван Романенко был удостоен высокого звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» за номером 3332[1].

После окончания войны Романенко продолжил службу в Советской Армии. В 1951 году он окончил Военно-воздушную академию[2]. В 1974 году в звании генерал-майора Романенко был уволен в запас. Проживал в Краснодаре. Умер 8 июня 1978 года, похоронен на Славянском кладбище Краснодара[1].

Был также награждён пятью орденами Красного Знамени, орденами Александра Невского, Отечественной войны 1-й степени и Красной Звезды, рядом медалей[1].

Напишите отзыв о статье "Романенко, Иван Иванович"

Примечания

  1. 1 2 3 4 5  [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=6500 Романенко, Иван Иванович]. Сайт «Герои Страны».
  2. Коллектив авторов. История командного факультета Военно-Воздушной академии имени Ю. А. Гагарина / В.Е. Зенков. — Москва: ЗАО СП «Контакт РЛ», 2007 год. — С. 248. — 368 с. — ISBN 5-902908-02-7.

Литература

  • Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1988. — Т. 2 /Любов — Ящук/. — 863 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-203-00536-2.
  • За мужество и отвагу. Харьков, 1984.
  • Коллектив авторов. История командного факультета Военно-Воздушной академии имени Ю. А. Гагарина / В.Е. Зенков. — Москва: ЗАО СП «Контакт РЛ», 2007 год. — С. 248. — 368 с. — ISBN 5-902908-02-7.

Отрывок, характеризующий Романенко, Иван Иванович

Услыхав этот крик и увидав, к кому он относился, Несвицкий и сосед с правой стороны испуганно и поспешно обратились к Безухову.
– Полноте, полно, что вы? – шептали испуганные голоса. Долохов посмотрел на Пьера светлыми, веселыми, жестокими глазами, с той же улыбкой, как будто он говорил: «А вот это я люблю». – Не дам, – проговорил он отчетливо.
Бледный, с трясущейся губой, Пьер рванул лист. – Вы… вы… негодяй!.. я вас вызываю, – проговорил он, и двинув стул, встал из за стола. В ту самую секунду, как Пьер сделал это и произнес эти слова, он почувствовал, что вопрос о виновности его жены, мучивший его эти последние сутки, был окончательно и несомненно решен утвердительно. Он ненавидел ее и навсегда был разорван с нею. Несмотря на просьбы Денисова, чтобы Ростов не вмешивался в это дело, Ростов согласился быть секундантом Долохова, и после стола переговорил с Несвицким, секундантом Безухова, об условиях дуэли. Пьер уехал домой, а Ростов с Долоховым и Денисовым до позднего вечера просидели в клубе, слушая цыган и песенников.
– Так до завтра, в Сокольниках, – сказал Долохов, прощаясь с Ростовым на крыльце клуба.
– И ты спокоен? – спросил Ростов…
Долохов остановился. – Вот видишь ли, я тебе в двух словах открою всю тайну дуэли. Ежели ты идешь на дуэль и пишешь завещания да нежные письма родителям, ежели ты думаешь о том, что тебя могут убить, ты – дурак и наверно пропал; а ты иди с твердым намерением его убить, как можно поскорее и повернее, тогда всё исправно. Как мне говаривал наш костромской медвежатник: медведя то, говорит, как не бояться? да как увидишь его, и страх прошел, как бы только не ушел! Ну так то и я. A demain, mon cher! [До завтра, мой милый!]
На другой день, в 8 часов утра, Пьер с Несвицким приехали в Сокольницкий лес и нашли там уже Долохова, Денисова и Ростова. Пьер имел вид человека, занятого какими то соображениями, вовсе не касающимися до предстоящего дела. Осунувшееся лицо его было желто. Он видимо не спал ту ночь. Он рассеянно оглядывался вокруг себя и морщился, как будто от яркого солнца. Два соображения исключительно занимали его: виновность его жены, в которой после бессонной ночи уже не оставалось ни малейшего сомнения, и невинность Долохова, не имевшего никакой причины беречь честь чужого для него человека. «Может быть, я бы то же самое сделал бы на его месте, думал Пьер. Даже наверное я бы сделал то же самое; к чему же эта дуэль, это убийство? Или я убью его, или он попадет мне в голову, в локоть, в коленку. Уйти отсюда, бежать, зарыться куда нибудь», приходило ему в голову. Но именно в те минуты, когда ему приходили такие мысли. он с особенно спокойным и рассеянным видом, внушавшим уважение смотревшим на него, спрашивал: «Скоро ли, и готово ли?»
Когда всё было готово, сабли воткнуты в снег, означая барьер, до которого следовало сходиться, и пистолеты заряжены, Несвицкий подошел к Пьеру.
– Я бы не исполнил своей обязанности, граф, – сказал он робким голосом, – и не оправдал бы того доверия и чести, которые вы мне сделали, выбрав меня своим секундантом, ежели бы я в эту важную минуту, очень важную минуту, не сказал вам всю правду. Я полагаю, что дело это не имеет достаточно причин, и что не стоит того, чтобы за него проливать кровь… Вы были неправы, не совсем правы, вы погорячились…
– Ах да, ужасно глупо… – сказал Пьер.
– Так позвольте мне передать ваше сожаление, и я уверен, что наши противники согласятся принять ваше извинение, – сказал Несвицкий (так же как и другие участники дела и как и все в подобных делах, не веря еще, чтобы дело дошло до действительной дуэли). – Вы знаете, граф, гораздо благороднее сознать свою ошибку, чем довести дело до непоправимого. Обиды ни с одной стороны не было. Позвольте мне переговорить…