Романизация арабского письма

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Передача арабского письма латиницей (романизация арабского языка; араб. مناظرة الحروف العربية mounatharat al-horouf al-ʻarabiyya) — передача написания и/или произношения слов и текстов, записанных арабским письмом, средствами латинской графики.

Арабский и некоторые другие языки записываются арабским письмом, которое как внешне, так и структурно довольно сильно отличаются от латинского алфавита. Издавна существовали попытки записи арабского алфавита латиницей. В течение XX века было предпринято несколько попыток стандартизации такой записи, однако ни одна из предложенных систем не стало полностью общеупотребительной.

В данной статье рассматривается передача арабского письма латиницей только в применении к арабскому языку, в основном в литературной его ипостаси.

При записи арабского алфавита латиницей возможны несколько подходов. Прежде всего, в зависимости от того, что мы хотим записать, различается транскрипция и транслитерация. Первая записывает произношение, вторая — написание. Кроме того, существуют редкие попытки использовать латинский алфавит для регулярной письменности на том или ином арабском языке или диалекте.

Транслитерация передаёт средствами одной графики графемы другой, в идеале так чтобы был возможен обратный пересчёт. В случае с арабским дополнительная сложность состоит в том, что обычно арабский текст записывается с неполной вокализацией, то есть на письме отображаются только долгие гласные, а краткие читатель восстанавливает из контекста, опираясь на своё знание языка. Так, точной транслитерацией слова قطر будет qṭr, хотя на самом деле слово читается как qaṭar. Краткие гласные могут быть записаны в арабском тексте с помощью специальных диакритик, хотя такая запись применяется только в специальных случаях (словари, учебники для иностранцев). Тем не менее полная транслитерация должна делаться именно с такой, вокализованной записи.

Далее, при транслитерации естественно игнорируется произношение, не отображаемое на письме. Так, не передаётся ассимиляция (сандхи) последней согласной артикля al- перед т. н. солнечными согласными: например, al-nur происзносится как an-nur.

Транскрипция может быть научной/точной, то есть не зависящей от целевого языка, и практической, то есть ориентированной на язык окружающего текста. Ср. транскрипцию عمر خيام (невокализованная транслитерация: ʿmr ḫyʾm, вокализованная — ʿumar ḫayyām) средствами английского языка (Omar Khayyam) и немецкого (Omar Chajjam). С другой стороны транскрипция может передавать стандартное произношение (несколько условная вещь для арабского языка), либо региональное произношение (например, Багдада, Египта или Марокко), которое подчас в арабском очень сильно отличается.





Основные стандарты

Существующие системы транслитерации можно разделить на две группы:

  1. «Технические» — стараются обходиться средствами ASCII диапазона, используя 26 латинских букв + либо знаки пунктуации, либо используя строчные/прописные буквы в разных значениях; обычно не передают никакой дополнительной информации (морфологичекой или фонетической) кроме той, что доступна непосредственно из арабской записи (а иногда и меньше); используются для узких технических целей и, как правило, не пригодны для чтения человеком (особенно не знающим арабского языка), за исключением системы для чатов, так как многие буквы и знаки используются без всякой связи с их значением как в других алфавитах на латинской основе, так в других системах транслитерации арабского;
  2. «Научные» — используют диакритики, диграфы и надстрочные символы; большинство является не чистыми транслитерациями, а с элементами транскрипции: передают некоторые знаки исходя из произношения и иногда морфологии, почти всегда передают полностью вокализованную запись; используются в литературе, особенно научной.

Ниже в таблицах представлены следующие системы транслитерации и транскрипции:

  • Название — названия даны латиницей в системе DIN-31635 и кириллецей без диакритик
  • Научная транскрипция
    • МФА — транскрипция с помощью Международного фонетического алфавита
    • кириллическая — транскрипция на основе кириллицы с диакритическими знаками, используемая во многих русскоязычных работах по арабскому языку
  • Научная транслитерация

    • DIN (DIN-31635) (1982) — стандарт, установленный Немецким институтом по стандартизации (DIN) на основе правил, принятых на Международном конгрессе востоковедов 1936 года в Риме (в свою очередь основанных на правилах Немецкого восточного общества (англ.) (нем. Deutsche Morgenländische Gesellschaft (DMG))). Наиболее распространённый стандарт научной транслитерации арабского языка.
    • ISO (ISO 233) (1984) — стандарт, принятый ИСО в 1984 году, является единственный строгой транслитерацией: вокализация (огласовки) передаётся только если исходной арабский текст огласован, все знаки имеют уникальные соответствия, часто плохо соотносимые с реальным произношением.
    • ISO/R (ISO/R 233) (1961) — предыдущий вариант транслитерации ISO, по-прежнему встречающийся в некоторых публикациях; в отличие от нового стандарта не является строгой транслитерацией.
    • ГЭГНООН (1972) — стандарт, разработанный Группой экспертов ООН по географическим названиям (United Nations Group of Experts on Geographical Names)[www.eki.ee/wgrs/rom1_ar.pdf]; используется в частности в электронном атласе Encarta.
    • ALA-LC (1997) — стандарт, разработанный совместно Американской библиотечной ассоциацией и Библиотекой Конгресса (American Library Association/Library of Congress) [www.loc.gov/catdir/cpso/romanization/arabic.pdf]; используется библиотеками США, Канада и Британской библиотекой.
    • EI — транслитерация, используемая в авторитетной Энциклопедии ислама (Encyclopaedia of Islam)
    • ISO simple (1993) — упрощённый вариант ISO 233-2.
  • Практическая транскрипция
  • Техническая транслитерация
    • SATTS — Стандартная система арабской технической транслитерации (Standard Arabic Technical Transliteration System); разработана как однозначное соответствие латинице в азбуке Морзе.
    • Qalam (1985) — система, использующая разницу в регистре для различения разных арабских букв, [eserver.org/langs/qalam.txt].
    • Buckwalter — Транслитерация Бакуолтера (Buckwalter Transliteration), разработана в 1990-х компании Ксерокс Тимом Бакуолтером[www.qamus.org/transliteration.htm]; также разницу в регистре и некоторые типографические знаки ($, *)[www.xrce.xerox.com/competencies/content-analysis/arabic/info/buckwalter-about.html].
    • BATR — Арабская транслитерация Бикдаш (Bikdash Transliteration), представляет собой некоторый компромисс между предыдущими двумя системами [eiktub.com/batr.html][www.eiktub.com/guide.html].
    • ArabTeX (с 1992) — техническое «переложение» стандартов DIN-31635 и ISO 233 с использованием символов только из ASCII.
    • Арабский интернет-транслит — спонтанно сложившаяся на рубеже XX–XXI веков система транслитерации с использованием цифр.

Таблица согласных

Буква Название Научная транскрипция Научная транслитерация Практическая транскрипция Техническая транслитерация
лат. русское МФА кирилл-
ическая
DIN ISO ISO/R ГЭГНООН ALA-LC EI ISO
simple
лат. рус. SATTS Qalam Buckwalter BATR ArabTeX Интернет-
транслит
ʼalif алиф /a(ː)/ ā ʾ ā  — aa a, aa а A aa A aa / A a a
hamza хамза;
в начале слова
/ʔ/ ʾ ˈ  — ʾ ' E ' ' e ' 2
в середине /ʔ/ ʼ ʾ ˈ, ˌ* ʼ ʾ ' ʼ, — E ' ' e ' 2
ʼ ба /b/ б b b b б B b b b b b
ʼ та /t/ т t t t т T t t t t t
ṯāʼ са /θ/ с̱ th th ç th т C th v c _t th
ǧīm, jīm джим /d͡ʒ ~ ɡ/ дж ǧ j dj j j, dj, g дж / г J j j j ^g j/g
ḥāʼ ха (эмф.) /ħ/ х̣ h х H H H H .h 7
ḫāʼ ха /x ~ χ/ х̱, х̮ ẖ/ẖ kh kh x kh х O kh x K _h 7'/kh/5
dāl даль /d/ д d d d д D d d d d d
ḏāl заль /ð/ з̱ dh dh đ dh д Z dh * z' _d th/z
ʼ ра /r/ р r r r р R r r r r r
zāy зай /z/ з z z z з  ; z z z z z
sīn син /s/ с s s s с S s s s s s
šīn шин /ʃ/ ш š sh sh š sh, ch ш  : sh $ x ^`s sh/ch
ṣād сад // с̣ ş s с X S S S .s s/S/9
ḍād дад // д̣ d, dh д V D D D .d d/D/9'
ṭāʼ та (эмф.) // т̣ ţ t т U T T T .t T/t/6
ẓāʼ за /ðˁ ~ / з̣ đ̣ z, zh, dh з, иногда д Y Z Z Z .z Z/z/6'
ʻayn айн /ʕ/ ʿ ʻ ʿ ř ʻ —, ъ, удвоение гласной* ` ` E E ` 3
ġayn гайн /ɣ/ г̣ ġ gh gh ğ g, gh г G gh g g .g gh/3'
ʼ фа /f/ ф f f f ф F f f f f f
qāf каф /q/ к̣ q q q, k / g к, (г)* Q q q q q q/2/k
kāf кяф /k/ к k k k, c к K k k k k k
lām лям /l/ л l l l л, ль L l l l l l
mīm мим /m/ м m m m м M m m m m m
nūn нун /n/ н n n n н N n n n n n
ʼ га /h/ х, h h h h х ~ h h h h h
wāw вав /w, / в, ў w w; o w / u, oo, ou в, у W w w w / uu w w
ʼ йа /j, / й y y; e y / i, ee й, и (ы) I y y y / ii y y/i

Особые сочетания

Буква Название Научная транскрипция Научная транслитерация Практическая транскрипция Техническая транслитерация
лат. русское МФА кирилл-
ическая
DIN ISO ISO/R ГЭГНООН ALA-LC EI ISO
simple
лат. рус. SATTS Qalam Buckwalter BATR ArabTeX Интернет-
транслит
ʼalif madda алиф мадда /ʔaː/ ʾā ʾâ ā, ʾā ā ā, ʼā ā 'aa ʾa а AEA eaa 'A a/aa
ʼ marbūṭa та марбута /a, at/ h, t h, t h, t a, at ŧ a, ah / at а, ат/ет @ h, t p t' T a/ah
ʼalif maqṣūra алиф максура /aː/ ā y ā à a а / ae Y aaa _A a/aa
lām ʼalif лям-алиф /laː/ laʾ laa la ла LA la laa lA la
ال ʼalif lām алиф-лям /al, aC-/ al- ʾˈal al- al- al-, ’l- al-; ál- al эль, э+ AL al Al- al- l-/double consonant
ассимиляция артикля al- перед солнечными согласными + + + + + — / + +

Гласные

Буква Название Научная транскрипция Научная транслитерация Практическая транскрипция Техническая транслитерация
лат. русское МФА кирилл-
ическая
DIN ISO ISO/R ГЭГНООН ALA-LC EI ISO
simple
лат. рус. SATTS Qalam Buckwalter BATR ArabTeX OnlineScript
َ‎◌ fatḥa фатха /a/ a а, е, э
ُ‎◌ ḍamma дамма /u/ u у
ِ‎◌ kasra кясра /i/ i и
َا‎◌ fatḥa ʾalif // ā aʾ ā а
ٰ‎◌ ʾalif ḫanǧariyya // ā ā
َى‎◌ fatḥa ʾalif maqṣūra /a/ ā aỳ à á ā
‎‎‎ىٰ◌‎‎‎ // ā āỳ à
ُو‎◌ ḍamma wāw // ū uw ū
ِي‎◌ kasra yāʾ // ī iy ī
Дифтонги
Буква Название Научная транскрипция Научная транслитерация Практическая транскрипция Техническая транслитерация
лат. русское МФА кирилл-
ическая
DIN ISO ISO/R ГЭГНООН ALA-LC EI ISO
simple
лат. рус. SATTS Qalam Buckwalter BATR ArabTeX OnlineScript
َو‎◌ fatḥa wāw /au/ aw aw˚ aw
َي‎◌ fatḥa yāʾ /ai/ ay ay˚ ay
َوّ‎◌ /uːw, -uː/ uww uw̄ uww, -ū uww ūw, -ū uww, -ū
ِيّ‎ّ◌ /iːj, -iː/ iyy iyy, -ī iyy īy, -ī iyy, -ī

Нунация

Буква Название Научная транскрипция Научная транслитерация Практическая транскрипция Техническая транслитерация
лат. русское МФА кирилл-
ическая
DIN ISO ISO/R ГЭГНООН ALA-LC EI ISO
simple
лат. рус. SATTS Qalam Buckwalter BATR ArabTeX OnlineScript
ـً tanwīn fatḥa /an/ an áʾ, á an an (an)
ًى‎◌ /an/ an áỳ
ـٌ tanwīn ḍamma /un/ un ú un un (un)
ـٍ tanwīn kasra /in/ in í in in (in)


Другие знаки

Буква Название Научная транскрипция Научная транслитерация Практическая транскрипция Техническая транслитерация
лат. русское МФА кирилл-
ическая
DIN ISO ISO/R ГЭГНООН ALA-LC EI ISO
simple
лат. рус. SATTS Qalam Buckwalter BATR ArabTeX OnlineScript
ْ‎◌ sukūn /Ø/ ◌˚
ّ šadda /CC/ удвоение согласного ◌̄ удвоение согласного
ٱ hamzatu 'l-waṣl /ʔ/ ◌’ ʾ ◌̆ ◌’ ◌’
ؐ waṣla /Ø/

Регулярные алфавиты

Известно несколько попыток использовать латинский алфавит для регулярной письменности на том или ином арабском языке или диалекте.

Латинский алфавит для арабов Средней Азии
A a B в C c Ç ç D d E e F f G g
Ƣ ƣ H h Ħ ħ I i J j K k L l M m
N n O o P p Q q R r S s Ş ş T t
Ѣ ѣ U u V v X x Y y Z z

См. также

Напишите отзыв о статье "Романизация арабского письма"

Примечания

  1. 1 2 Инструкция по передаче… 1966.

Литература

  • Гиляревский Р. С. (ред.) Практическая транскрипция фамильно-именных групп. — М.: Физматлит, 2004. Стр. 46—59.
  • Инструкция по передаче на картах географических названий арабских стран / Сост.: В. И. Савина, С. С. Цельникер; Ред. Н. М. Наджарова. — М.: Наука, 1966.
  • [lcweb.loc.gov/catdir/cpso/roman.html ALA-LC Romanization Tables: Transliteration Schemes for Non-Roman Scripts]. Randal K. Berry (ed.). Library of Congress, 1997.
  • [www.orientasia.uni-bonn.de/downloads/arab_trans.pdf Anleitung zur Transkription des Arabischen]. Fachschaft Asiatisch-Orientalische Kulturwissenschaften, Universität Bonn, No date.
  • [www.eki.ee/knab/lat/kblar1.pdf Araabia / ‘Arabīy]. Eesti Keele Instituut / Institute of the Estonian Language. KNAB: Kohanimeandmebaas / Place Names Database, 2003-02-08.
  • Bauer, Thomas. Arabic Writing // Peter T. Daniels & William Bright (eds). The World’s Writing Systems. New York/Oxford, 1996.
  • The Encyclopedia of Islam. New Edition. Leiden, 1960-.
  • ISO 233:1984. Documentation — Transliteration of Arabic characters into Latin characters. International Organization for Standardization, 1984-12-15.
  • [199.75.20.92/useful/pdf-files/transliteration.pdf ISO Rules for Transliteration] // «Manual for the Preparation of Records in Deve lopment-Information Systems» by Gisele Morin-Labatut & Maureen Sly. Information Sciences Division, International Development Research Centre, 1982.
  • Lagally, Klaus. [129.69.218.213/arabtex/doc/arabdoc.pdf ArabTeX — a System for Typesetting Arabic]. User Manual Version 3.09. Institut für Informatik. Universität Stuttgart, 1999.
  • [web.archive.org/web/20060104235253/www.pcgn.org.uk/Arabic.pdf Romanization System for Arabic]. BGN/PCGN 1956 System.
  • [www.eki.ee/wgrs United Nations Romanization Systems for Geographical Names]. Report on Their Current Status. Compiled by the UNGEGN Working Group on Romanization Systems. Version 2.2. January 2003.
  • David Palfreyman (November 2003). «[jcmc.indiana.edu/vol9/issue1/palfreyman.html "A Funky Language for Teenzz to Use": Representing Gulf Arabic in Instant Messaging]». Journal of Computer-Mediated Communication (USC Annenberg School for Communication) 9 (1). Проверено 2012-06-15.

Ссылки

  • [transliteration.eki.ee/pdf/Arabic_2.2.pdf Сравнение нескольких арабских транслитераций] на сайте Института эстонского языка (Eesti Keele Instituut)  (англ.)
  • [www.languages-of-the-world.us/YourNameIn/SATTS.html SATTS: Roman-to-Arabic mappings]
  • [www.omniglot.com/writing/arabic.htm Omniglot: Arabic alphabet, pronunciation and language]
  • [www.onkosh.com Onkosh: Arabic transliteration system] converts Roman-based input to Arabic option with comprehensive search services.

Отрывок, характеризующий Романизация арабского письма

И оба приятеля рассказывали друг другу – один о своих гусарских кутежах и боевой жизни, другой о приятности и выгодах службы под командою высокопоставленных лиц и т. п.
– О гвардия! – сказал Ростов. – А вот что, пошли ка за вином.
Борис поморщился.
– Ежели непременно хочешь, – сказал он.
И, подойдя к кровати, из под чистых подушек достал кошелек и велел принести вина.
– Да, и тебе отдать деньги и письмо, – прибавил он.
Ростов взял письмо и, бросив на диван деньги, облокотился обеими руками на стол и стал читать. Он прочел несколько строк и злобно взглянул на Берга. Встретив его взгляд, Ростов закрыл лицо письмом.
– Однако денег вам порядочно прислали, – сказал Берг, глядя на тяжелый, вдавившийся в диван кошелек. – Вот мы так и жалованьем, граф, пробиваемся. Я вам скажу про себя…
– Вот что, Берг милый мой, – сказал Ростов, – когда вы получите из дома письмо и встретитесь с своим человеком, у которого вам захочется расспросить про всё, и я буду тут, я сейчас уйду, чтоб не мешать вам. Послушайте, уйдите, пожалуйста, куда нибудь, куда нибудь… к чорту! – крикнул он и тотчас же, схватив его за плечо и ласково глядя в его лицо, видимо, стараясь смягчить грубость своих слов, прибавил: – вы знаете, не сердитесь; милый, голубчик, я от души говорю, как нашему старому знакомому.
– Ах, помилуйте, граф, я очень понимаю, – сказал Берг, вставая и говоря в себя горловым голосом.
– Вы к хозяевам пойдите: они вас звали, – прибавил Борис.
Берг надел чистейший, без пятнушка и соринки, сюртучок, взбил перед зеркалом височки кверху, как носил Александр Павлович, и, убедившись по взгляду Ростова, что его сюртучок был замечен, с приятной улыбкой вышел из комнаты.
– Ах, какая я скотина, однако! – проговорил Ростов, читая письмо.
– А что?
– Ах, какая я свинья, однако, что я ни разу не писал и так напугал их. Ах, какая я свинья, – повторил он, вдруг покраснев. – Что же, пошли за вином Гаврилу! Ну, ладно, хватим! – сказал он…
В письмах родных было вложено еще рекомендательное письмо к князю Багратиону, которое, по совету Анны Михайловны, через знакомых достала старая графиня и посылала сыну, прося его снести по назначению и им воспользоваться.
– Вот глупости! Очень мне нужно, – сказал Ростов, бросая письмо под стол.
– Зачем ты это бросил? – спросил Борис.
– Письмо какое то рекомендательное, чорта ли мне в письме!
– Как чорта ли в письме? – поднимая и читая надпись, сказал Борис. – Письмо это очень нужное для тебя.
– Мне ничего не нужно, и я в адъютанты ни к кому не пойду.
– Отчего же? – спросил Борис.
– Лакейская должность!
– Ты всё такой же мечтатель, я вижу, – покачивая головой, сказал Борис.
– А ты всё такой же дипломат. Ну, да не в том дело… Ну, ты что? – спросил Ростов.
– Да вот, как видишь. До сих пор всё хорошо; но признаюсь, желал бы я очень попасть в адъютанты, а не оставаться во фронте.
– Зачем?
– Затем, что, уже раз пойдя по карьере военной службы, надо стараться делать, коль возможно, блестящую карьеру.
– Да, вот как! – сказал Ростов, видимо думая о другом.
Он пристально и вопросительно смотрел в глаза своему другу, видимо тщетно отыскивая разрешение какого то вопроса.
Старик Гаврило принес вино.
– Не послать ли теперь за Альфонс Карлычем? – сказал Борис. – Он выпьет с тобою, а я не могу.
– Пошли, пошли! Ну, что эта немчура? – сказал Ростов с презрительной улыбкой.
– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.
Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.
– Поверите ли, граф, я ничего не испугался, потому что я знал, что я прав. Я, знаете, граф, не хвалясь, могу сказать, что я приказы по полку наизусть знаю и устав тоже знаю, как Отче наш на небесех . Поэтому, граф, у меня по роте упущений не бывает. Вот моя совесть и спокойна. Я явился. (Берг привстал и представил в лицах, как он с рукой к козырьку явился. Действительно, трудно было изобразить в лице более почтительности и самодовольства.) Уж он меня пушил, как это говорится, пушил, пушил; пушил не на живот, а на смерть, как говорится; и «Арнауты», и черти, и в Сибирь, – говорил Берг, проницательно улыбаясь. – Я знаю, что я прав, и потому молчу: не так ли, граф? «Что, ты немой, что ли?» он закричал. Я всё молчу. Что ж вы думаете, граф? На другой день и в приказе не было: вот что значит не потеряться. Так то, граф, – говорил Берг, закуривая трубку и пуская колечки.
– Да, это славно, – улыбаясь, сказал Ростов.
Но Борис, заметив, что Ростов сбирался посмеяться над Бергом, искусно отклонил разговор. Он попросил Ростова рассказать о том, как и где он получил рану. Ростову это было приятно, и он начал рассказывать, во время рассказа всё более и более одушевляясь. Он рассказал им свое Шенграбенское дело совершенно так, как обыкновенно рассказывают про сражения участвовавшие в них, то есть так, как им хотелось бы, чтобы оно было, так, как они слыхали от других рассказчиков, так, как красивее было рассказывать, но совершенно не так, как оно было. Ростов был правдивый молодой человек, он ни за что умышленно не сказал бы неправды. Он начал рассказывать с намерением рассказать всё, как оно точно было, но незаметно, невольно и неизбежно для себя перешел в неправду. Ежели бы он рассказал правду этим слушателям, которые, как и он сам, слышали уже множество раз рассказы об атаках и составили себе определенное понятие о том, что такое была атака, и ожидали точно такого же рассказа, – или бы они не поверили ему, или, что еще хуже, подумали бы, что Ростов был сам виноват в том, что с ним не случилось того, что случается обыкновенно с рассказчиками кавалерийских атак. Не мог он им рассказать так просто, что поехали все рысью, он упал с лошади, свихнул руку и изо всех сил побежал в лес от француза. Кроме того, для того чтобы рассказать всё, как было, надо было сделать усилие над собой, чтобы рассказать только то, что было. Рассказать правду очень трудно; и молодые люди редко на это способны. Они ждали рассказа о том, как горел он весь в огне, сам себя не помня, как буря, налетал на каре; как врубался в него, рубил направо и налево; как сабля отведала мяса, и как он падал в изнеможении, и тому подобное. И он рассказал им всё это.
В середине его рассказа, в то время как он говорил: «ты не можешь представить, какое странное чувство бешенства испытываешь во время атаки», в комнату вошел князь Андрей Болконский, которого ждал Борис. Князь Андрей, любивший покровительственные отношения к молодым людям, польщенный тем, что к нему обращались за протекцией, и хорошо расположенный к Борису, который умел ему понравиться накануне, желал исполнить желание молодого человека. Присланный с бумагами от Кутузова к цесаревичу, он зашел к молодому человеку, надеясь застать его одного. Войдя в комнату и увидав рассказывающего военные похождения армейского гусара (сорт людей, которых терпеть не мог князь Андрей), он ласково улыбнулся Борису, поморщился, прищурился на Ростова и, слегка поклонившись, устало и лениво сел на диван. Ему неприятно было, что он попал в дурное общество. Ростов вспыхнул, поняв это. Но это было ему всё равно: это был чужой человек. Но, взглянув на Бориса, он увидал, что и ему как будто стыдно за армейского гусара. Несмотря на неприятный насмешливый тон князя Андрея, несмотря на общее презрение, которое с своей армейской боевой точки зрения имел Ростов ко всем этим штабным адъютантикам, к которым, очевидно, причислялся и вошедший, Ростов почувствовал себя сконфуженным, покраснел и замолчал. Борис спросил, какие новости в штабе, и что, без нескромности, слышно о наших предположениях?
– Вероятно, пойдут вперед, – видимо, не желая при посторонних говорить более, отвечал Болконский.
Берг воспользовался случаем спросить с особенною учтивостию, будут ли выдавать теперь, как слышно было, удвоенное фуражное армейским ротным командирам? На это князь Андрей с улыбкой отвечал, что он не может судить о столь важных государственных распоряжениях, и Берг радостно рассмеялся.
– Об вашем деле, – обратился князь Андрей опять к Борису, – мы поговорим после, и он оглянулся на Ростова. – Вы приходите ко мне после смотра, мы всё сделаем, что можно будет.
И, оглянув комнату, он обратился к Ростову, которого положение детского непреодолимого конфуза, переходящего в озлобление, он и не удостоивал заметить, и сказал:
– Вы, кажется, про Шенграбенское дело рассказывали? Вы были там?
– Я был там, – с озлоблением сказал Ростов, как будто бы этим желая оскорбить адъютанта.
Болконский заметил состояние гусара, и оно ему показалось забавно. Он слегка презрительно улыбнулся.
– Да! много теперь рассказов про это дело!
– Да, рассказов, – громко заговорил Ростов, вдруг сделавшимися бешеными глазами глядя то на Бориса, то на Болконского, – да, рассказов много, но наши рассказы – рассказы тех, которые были в самом огне неприятеля, наши рассказы имеют вес, а не рассказы тех штабных молодчиков, которые получают награды, ничего не делая.
– К которым, вы предполагаете, что я принадлежу? – спокойно и особенно приятно улыбаясь, проговорил князь Андрей.
Странное чувство озлобления и вместе с тем уважения к спокойствию этой фигуры соединялось в это время в душе Ростова.
– Я говорю не про вас, – сказал он, – я вас не знаю и, признаюсь, не желаю знать. Я говорю вообще про штабных.
– А я вам вот что скажу, – с спокойною властию в голосе перебил его князь Андрей. – Вы хотите оскорбить меня, и я готов согласиться с вами, что это очень легко сделать, ежели вы не будете иметь достаточного уважения к самому себе; но согласитесь, что и время и место весьма дурно для этого выбраны. На днях всем нам придется быть на большой, более серьезной дуэли, а кроме того, Друбецкой, который говорит, что он ваш старый приятель, нисколько не виноват в том, что моя физиономия имела несчастие вам не понравиться. Впрочем, – сказал он, вставая, – вы знаете мою фамилию и знаете, где найти меня; но не забудьте, – прибавил он, – что я не считаю нисколько ни себя, ни вас оскорбленным, и мой совет, как человека старше вас, оставить это дело без последствий. Так в пятницу, после смотра, я жду вас, Друбецкой; до свидания, – заключил князь Андрей и вышел, поклонившись обоим.
Ростов вспомнил то, что ему надо было ответить, только тогда, когда он уже вышел. И еще более был он сердит за то, что забыл сказать это. Ростов сейчас же велел подать свою лошадь и, сухо простившись с Борисом, поехал к себе. Ехать ли ему завтра в главную квартиру и вызвать этого ломающегося адъютанта или, в самом деле, оставить это дело так? был вопрос, который мучил его всю дорогу. То он с злобой думал о том, с каким бы удовольствием он увидал испуг этого маленького, слабого и гордого человечка под его пистолетом, то он с удивлением чувствовал, что из всех людей, которых он знал, никого бы он столько не желал иметь своим другом, как этого ненавидимого им адъютантика.


На другой день свидания Бориса с Ростовым был смотр австрийских и русских войск, как свежих, пришедших из России, так и тех, которые вернулись из похода с Кутузовым. Оба императора, русский с наследником цесаревичем и австрийский с эрцгерцогом, делали этот смотр союзной 80 титысячной армии.
С раннего утра начали двигаться щегольски вычищенные и убранные войска, выстраиваясь на поле перед крепостью. То двигались тысячи ног и штыков с развевавшимися знаменами и по команде офицеров останавливались, заворачивались и строились в интервалах, обходя другие такие же массы пехоты в других мундирах; то мерным топотом и бряцанием звучала нарядная кавалерия в синих, красных, зеленых шитых мундирах с расшитыми музыкантами впереди, на вороных, рыжих, серых лошадях; то, растягиваясь с своим медным звуком подрагивающих на лафетах, вычищенных, блестящих пушек и с своим запахом пальников, ползла между пехотой и кавалерией артиллерия и расставлялась на назначенных местах. Не только генералы в полной парадной форме, с перетянутыми донельзя толстыми и тонкими талиями и красневшими, подпертыми воротниками, шеями, в шарфах и всех орденах; не только припомаженные, расфранченные офицеры, но каждый солдат, – с свежим, вымытым и выбритым лицом и до последней возможности блеска вычищенной аммуницией, каждая лошадь, выхоленная так, что, как атлас, светилась на ней шерсть и волосок к волоску лежала примоченная гривка, – все чувствовали, что совершается что то нешуточное, значительное и торжественное. Каждый генерал и солдат чувствовали свое ничтожество, сознавая себя песчинкой в этом море людей, и вместе чувствовали свое могущество, сознавая себя частью этого огромного целого.
С раннего утра начались напряженные хлопоты и усилия, и в 10 часов всё пришло в требуемый порядок. На огромном поле стали ряды. Армия вся была вытянута в три линии. Спереди кавалерия, сзади артиллерия, еще сзади пехота.
Между каждым рядом войск была как бы улица. Резко отделялись одна от другой три части этой армии: боевая Кутузовская (в которой на правом фланге в передней линии стояли павлоградцы), пришедшие из России армейские и гвардейские полки и австрийское войско. Но все стояли под одну линию, под одним начальством и в одинаковом порядке.
Как ветер по листьям пронесся взволнованный шопот: «едут! едут!» Послышались испуганные голоса, и по всем войскам пробежала волна суеты последних приготовлений.
Впереди от Ольмюца показалась подвигавшаяся группа. И в это же время, хотя день был безветренный, легкая струя ветра пробежала по армии и чуть заколебала флюгера пик и распущенные знамена, затрепавшиеся о свои древки. Казалось, сама армия этим легким движением выражала свою радость при приближении государей. Послышался один голос: «Смирно!» Потом, как петухи на заре, повторились голоса в разных концах. И всё затихло.
В мертвой тишине слышался топот только лошадей. То была свита императоров. Государи подъехали к флангу и раздались звуки трубачей первого кавалерийского полка, игравшие генерал марш. Казалось, не трубачи это играли, а сама армия, радуясь приближению государя, естественно издавала эти звуки. Из за этих звуков отчетливо послышался один молодой, ласковый голос императора Александра. Он сказал приветствие, и первый полк гаркнул: Урра! так оглушительно, продолжительно, радостно, что сами люди ужаснулись численности и силе той громады, которую они составляли.
Ростов, стоя в первых рядах Кутузовской армии, к которой к первой подъехал государь, испытывал то же чувство, какое испытывал каждый человек этой армии, – чувство самозабвения, гордого сознания могущества и страстного влечения к тому, кто был причиной этого торжества.
Он чувствовал, что от одного слова этого человека зависело то, чтобы вся громада эта (и он, связанный с ней, – ничтожная песчинка) пошла бы в огонь и в воду, на преступление, на смерть или на величайшее геройство, и потому то он не мог не трепетать и не замирать при виде этого приближающегося слова.
– Урра! Урра! Урра! – гремело со всех сторон, и один полк за другим принимал государя звуками генерал марша; потом Урра!… генерал марш и опять Урра! и Урра!! которые, всё усиливаясь и прибывая, сливались в оглушительный гул.
Пока не подъезжал еще государь, каждый полк в своей безмолвности и неподвижности казался безжизненным телом; только сравнивался с ним государь, полк оживлялся и гремел, присоединяясь к реву всей той линии, которую уже проехал государь. При страшном, оглушительном звуке этих голосов, посреди масс войска, неподвижных, как бы окаменевших в своих четвероугольниках, небрежно, но симметрично и, главное, свободно двигались сотни всадников свиты и впереди их два человека – императоры. На них то безраздельно было сосредоточено сдержанно страстное внимание всей этой массы людей.
Красивый, молодой император Александр, в конно гвардейском мундире, в треугольной шляпе, надетой с поля, своим приятным лицом и звучным, негромким голосом привлекал всю силу внимания.
Ростов стоял недалеко от трубачей и издалека своими зоркими глазами узнал государя и следил за его приближением. Когда государь приблизился на расстояние 20 ти шагов и Николай ясно, до всех подробностей, рассмотрел прекрасное, молодое и счастливое лицо императора, он испытал чувство нежности и восторга, подобного которому он еще не испытывал. Всё – всякая черта, всякое движение – казалось ему прелестно в государе.
Остановившись против Павлоградского полка, государь сказал что то по французски австрийскому императору и улыбнулся.
Увидав эту улыбку, Ростов сам невольно начал улыбаться и почувствовал еще сильнейший прилив любви к своему государю. Ему хотелось выказать чем нибудь свою любовь к государю. Он знал, что это невозможно, и ему хотелось плакать.
Государь вызвал полкового командира и сказал ему несколько слов.
«Боже мой! что бы со мной было, ежели бы ко мне обратился государь! – думал Ростов: – я бы умер от счастия».
Государь обратился и к офицерам:
– Всех, господа (каждое слово слышалось Ростову, как звук с неба), благодарю от всей души.
Как бы счастлив был Ростов, ежели бы мог теперь умереть за своего царя!
– Вы заслужили георгиевские знамена и будете их достойны.
«Только умереть, умереть за него!» думал Ростов.
Государь еще сказал что то, чего не расслышал Ростов, и солдаты, надсаживая свои груди, закричали: Урра! Ростов закричал тоже, пригнувшись к седлу, что было его сил, желая повредить себе этим криком, только чтобы выразить вполне свой восторг к государю.
Государь постоял несколько секунд против гусар, как будто он был в нерешимости.
«Как мог быть в нерешимости государь?» подумал Ростов, а потом даже и эта нерешительность показалась Ростову величественной и обворожительной, как и всё, что делал государь.
Нерешительность государя продолжалась одно мгновение. Нога государя, с узким, острым носком сапога, как носили в то время, дотронулась до паха энглизированной гнедой кобылы, на которой он ехал; рука государя в белой перчатке подобрала поводья, он тронулся, сопутствуемый беспорядочно заколыхавшимся морем адъютантов. Дальше и дальше отъезжал он, останавливаясь у других полков, и, наконец, только белый плюмаж его виднелся Ростову из за свиты, окружавшей императоров.
В числе господ свиты Ростов заметил и Болконского, лениво и распущенно сидящего на лошади. Ростову вспомнилась его вчерашняя ссора с ним и представился вопрос, следует – или не следует вызывать его. «Разумеется, не следует, – подумал теперь Ростов… – И стоит ли думать и говорить про это в такую минуту, как теперь? В минуту такого чувства любви, восторга и самоотвержения, что значат все наши ссоры и обиды!? Я всех люблю, всем прощаю теперь», думал Ростов.
Когда государь объехал почти все полки, войска стали проходить мимо его церемониальным маршем, и Ростов на вновь купленном у Денисова Бедуине проехал в замке своего эскадрона, т. е. один и совершенно на виду перед государем.