Романович-Славатинский, Александр Васильевич

Александр Васильевич Романович-Славатинский
Дата рождения:	1832(1832)
Дата смерти:	1910(1910)
Страна:	Российская империя
Научная сфера:	правоведение
Место работы:	Киевский университет св. Владимира
Альма-матер:	Киевский университет св. Владимира
Научный руководитель:	Н. Д. Иванишев
Награды и премии:

Александр Васильевич Романович-Славатинский (1832—1910) — российский юрист.

Биография

До 12 лет воспитывался дома. В сентябре 1844 года поступил во 2-й класс Нежинской гимназии. Во время учёбы предполагал поступить на историко-филологическое отделение философского факультета — история литературы была любимым предметом его занятий. Но незнание греческого языка, который не преподавался в это время в Нежинском лицее, заставило его поступить в августе 1850 года в Киевский университет св. Владимира студентом юридического факультета. Тем не менее во время учёбы он посещал лекции профессоров историко-филологического факультета — Шульгина, Бунге и Павлова. Под влиянием лекций последнего углубился в занятия историей русского права и заинтересовался государственным правом. В июне 1855 года сдал экзамен на степень кандидата прав; защитил кандидатскую диссертацию по кафедре профессора Иванишева «О государственных долгах» и с 1856 года начал преподавательскую деятельность, готовясь к получению профессорского звания. В августе 1859 года защитил магистерскую диссертацию: «Исторический очерк губернского управления в России, от первых преобразований Петра Великого до издания Учреждения о губерниях в 1775 г.» и в октябре был избран адъюнктом.

В 1860 году отправился в командировку на два года за границу, где слушал Гнейста, Шталя, Роберта фон Моля, Ранке, Дройзена и Блунчли. По возвращении из-за границы, с августа 1862 года, читал курсы европейского и русского государственного права, а также историю русского права. В 1870 году издал сочинение: «Дворянство в России от начала XVIII в. до отмены крепостного права», за которое получил степень доктора. Этот труд доставил автору большую известность. В сентябре 1870 года был избран ординарным профессором. В 1871—1872 годах издал курс «Пособие для изучения русского государственного права по методу историко-догматическому»; в 1886 году переработал его под заглавием «Система русского государственного права в его историко-догматическом развитии, сравнительно с государственным правом Западной Европы». Кроме того, Романович-Славатинский напечатал: «Государственная деятельность графа М. М. Сперанского» («Университетские Известия», 1873) и «Жизнь и деятельность Н. Д. Иванишева» («Древняя и Новая Россия», 1876).

На Высших женских курсах в Киеве в течение 2-х с половиной лет преподавал русскую историю. В 1881 году выехал за границу для лечения.

С 1879 г. — действительный статский советник.

Романович-Славатинский был убеждённым монархистом.

Кроме участия в Киевском юридическом обществе, состоял также членом исторического общества Нестора-Летописца.

Награды

• Орден св. Станислава 2-й степени с Императорскою короною (1870)
• Орден св. Анны 2 степени (1873)
• Орден св. Владимира 3 степени (1883).

Труды

• Романович-Славатинский А. В. [elib.shpl.ru/ru/nodes/16420-romanovich-slavatinskiy-a-v-istoricheskiy-ocherk-gubernskogo-upravleniya-ot-pervyh-preobrazovaniy-petra-v-do-uchrezhdeniya-guberniy-v-1775-godu-dissertatsiya-kiev-1859#page/1/mode/grid/zoom/1 Исторический очерк губернского управления от первых преобразований Петра В. до учреждения губерний в 1775 году]. — Киев, 1859. — 156 с.
• Романович-Славатинский А. В. Дворянство в России от начала XVIII века до отмены крепостного права. — СПб., 1870. — 594 с.

Ссылки

• Романович-Славатинский, Александр Васильевич // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• [law.edu.ru/doc/document.asp?docID=1130757#_ftn1 Биография А. В. Романовича-Славатинского.]. «Юридическая Россия» (1 января 2008). Проверено 20 апреля 2012. [www.webcitation.org/67g4tW15B Архивировано из первоисточника 15 мая 2012].

Отрывок, характеризующий Романович-Славатинский, Александр Васильевич

– Что ж, вам нужно удовлетворение? – насмешливо сказал Пьер.
– По крайней мере вы можете взять назад свои слова. А? Ежели вы хотите, чтоб я исполнил ваши желанья. А?
– Беру, беру назад, – проговорил Пьер и прошу вас извинить меня. Пьер взглянул невольно на оторванную пуговицу. – И денег, ежели вам нужно на дорогу. – Анатоль улыбнулся.
Это выражение робкой и подлой улыбки, знакомой ему по жене, взорвало Пьера.
– О, подлая, бессердечная порода! – проговорил он и вышел из комнаты.
На другой день Анатоль уехал в Петербург.


Пьер поехал к Марье Дмитриевне, чтобы сообщить об исполнении ее желанья – об изгнании Курагина из Москвы. Весь дом был в страхе и волнении. Наташа была очень больна, и, как Марья Дмитриевна под секретом сказала ему, она в ту же ночь, как ей было объявлено, что Анатоль женат, отравилась мышьяком, который она тихонько достала. Проглотив его немного, она так испугалась, что разбудила Соню и объявила ей то, что она сделала. Во время были приняты нужные меры против яда, и теперь она была вне опасности; но всё таки слаба так, что нельзя было думать везти ее в деревню и послано было за графиней. Пьер видел растерянного графа и заплаканную Соню, но не мог видеть Наташи.
Пьер в этот день обедал в клубе и со всех сторон слышал разговоры о попытке похищения Ростовой и с упорством опровергал эти разговоры, уверяя всех, что больше ничего не было, как только то, что его шурин сделал предложение Ростовой и получил отказ. Пьеру казалось, что на его обязанности лежит скрыть всё дело и восстановить репутацию Ростовой.
Он со страхом ожидал возвращения князя Андрея и каждый день заезжал наведываться о нем к старому князю.
Князь Николай Андреич знал через m lle Bourienne все слухи, ходившие по городу, и прочел ту записку к княжне Марье, в которой Наташа отказывала своему жениху. Он казался веселее обыкновенного и с большим нетерпением ожидал сына.
Чрез несколько дней после отъезда Анатоля, Пьер получил записку от князя Андрея, извещавшего его о своем приезде и просившего Пьера заехать к нему.
Князь Андрей, приехав в Москву, в первую же минуту своего приезда получил от отца записку Наташи к княжне Марье, в которой она отказывала жениху (записку эту похитила у княжны Марьи и передала князю m lle Вourienne) и услышал от отца с прибавлениями рассказы о похищении Наташи.
Князь Андрей приехал вечером накануне. Пьер приехал к нему на другое утро. Пьер ожидал найти князя Андрея почти в том же положении, в котором была и Наташа, и потому он был удивлен, когда, войдя в гостиную, услыхал из кабинета громкий голос князя Андрея, оживленно говорившего что то о какой то петербургской интриге. Старый князь и другой чей то голос изредка перебивали его. Княжна Марья вышла навстречу к Пьеру. Она вздохнула, указывая глазами на дверь, где был князь Андрей, видимо желая выразить свое сочувствие к его горю; но Пьер видел по лицу княжны Марьи, что она была рада и тому, что случилось, и тому, как ее брат принял известие об измене невесты.
– Он сказал, что ожидал этого, – сказала она. – Я знаю, что гордость его не позволит ему выразить своего чувства, но всё таки лучше, гораздо лучше он перенес это, чем я ожидала. Видно, так должно было быть…
– Но неужели совершенно всё кончено? – сказал Пьер.
Княжна Марья с удивлением посмотрела на него. Она не понимала даже, как можно было об этом спрашивать. Пьер вошел в кабинет. Князь Андрей, весьма изменившийся, очевидно поздоровевший, но с новой, поперечной морщиной между бровей, в штатском платье, стоял против отца и князя Мещерского и горячо спорил, делая энергические жесты. Речь шла о Сперанском, известие о внезапной ссылке и мнимой измене которого только что дошло до Москвы.
– Теперь судят и обвиняют его (Сперанского) все те, которые месяц тому назад восхищались им, – говорил князь Андрей, – и те, которые не в состоянии были понимать его целей. Судить человека в немилости очень легко и взваливать на него все ошибки другого; а я скажу, что ежели что нибудь сделано хорошего в нынешнее царствованье, то всё хорошее сделано им – им одним. – Он остановился, увидав Пьера. Лицо его дрогнуло и тотчас же приняло злое выражение. – И потомство отдаст ему справедливость, – договорил он, и тотчас же обратился к Пьеру.
– Ну ты как? Все толстеешь, – говорил он оживленно, но вновь появившаяся морщина еще глубже вырезалась на его лбу. – Да, я здоров, – отвечал он на вопрос Пьера и усмехнулся. Пьеру ясно было, что усмешка его говорила: «здоров, но здоровье мое никому не нужно». Сказав несколько слов с Пьером об ужасной дороге от границ Польши, о том, как он встретил в Швейцарии людей, знавших Пьера, и о господине Десале, которого он воспитателем для сына привез из за границы, князь Андрей опять с горячностью вмешался в разговор о Сперанском, продолжавшийся между двумя стариками.
– Ежели бы была измена и были бы доказательства его тайных сношений с Наполеоном, то их всенародно объявили бы – с горячностью и поспешностью говорил он. – Я лично не люблю и не любил Сперанского, но я люблю справедливость. – Пьер узнавал теперь в своем друге слишком знакомую ему потребность волноваться и спорить о деле для себя чуждом только для того, чтобы заглушить слишком тяжелые задушевные мысли.