Роман о Роллоне

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

«Роман о Роллоне» (англо-норм. Roman de Rou) — рифмованная хроника Васа на нормандском языке, посвящённая истории герцогов Нормандии от времён Роллона Нормандского и до битвы при Таншбре в 1106 году. Это национальный эпос Нормандии.

После успеха своего «Романа о Бруте», в котором излагалась история бриттов, Васу было, по-видимому, заказано Генрихом II Английским написать похожую историю происхождения норманнов и завоевания ими Англии. Вас прекращает свой рассказ перед тем, как довести его до современности, говоря читателю в заключительных строках части III, что король доверил ту же задачу «мастеру Beneeit» (считается, что это Бенуа де Сент-Мор).

Произведение было начато в 1160 году, и, по-видимому, Вас внёс последние правки в середине 1170-х.





Композиция

Произведение состоит из:

  • 315-строчное перечисление герцогов в обратном хронологическом порядке, известном как Chronique Ascendante. Это, как полагают некоторые ученые, является не оригинальной частью «Роллона», а отдельной работой Васа.
  • 4425-строчный фрагмент александрийским стихом, известный как часть II.
  • 11440-строчный раздел восьмисложником, известный как часть III

750-строчный фрагмент, известный как Le Romaunz de Rou et des dus de Normendie, добавляемый в некоторых изданиях, видимо, является ранним наброском, заброшенным и позже переработанным в окончательную редакцию.

Источники Васа

Вас использовал в качестве источников для своей «истории герцогов Нормандии»:

Напишите отзыв о статье "Роман о Роллоне"

Ссылки

  • [www.archive.org/stream/maistrewacesrom01wacegoog/maistrewacesrom01wacegoog_djvu.txt Нормано-французский текст «Романа о Роллоне»]
  • [www.1066.co.nz/library/master_wace.htm «Хроника Норманнского завоевания» из «Романа о Роллоне»], пер. Эдгар Тейлор, 1837.

См. также

Напишите отзыв о статье "Роман о Роллоне"

Ссылки

Отрывок, характеризующий Роман о Роллоне

Дядюшка слез с лошади у крыльца своего деревянного заросшего садом домика и оглянув своих домочадцев, крикнул повелительно, чтобы лишние отошли и чтобы было сделано всё нужное для приема гостей и охоты.
Всё разбежалось. Дядюшка снял Наташу с лошади и за руку провел ее по шатким досчатым ступеням крыльца. В доме, не отштукатуренном, с бревенчатыми стенами, было не очень чисто, – не видно было, чтобы цель живших людей состояла в том, чтобы не было пятен, но не было заметно запущенности.
В сенях пахло свежими яблоками, и висели волчьи и лисьи шкуры. Через переднюю дядюшка провел своих гостей в маленькую залу с складным столом и красными стульями, потом в гостиную с березовым круглым столом и диваном, потом в кабинет с оборванным диваном, истасканным ковром и с портретами Суворова, отца и матери хозяина и его самого в военном мундире. В кабинете слышался сильный запах табаку и собак. В кабинете дядюшка попросил гостей сесть и расположиться как дома, а сам вышел. Ругай с невычистившейся спиной вошел в кабинет и лег на диван, обчищая себя языком и зубами. Из кабинета шел коридор, в котором виднелись ширмы с прорванными занавесками. Из за ширм слышался женский смех и шопот. Наташа, Николай и Петя разделись и сели на диван. Петя облокотился на руку и тотчас же заснул; Наташа и Николай сидели молча. Лица их горели, они были очень голодны и очень веселы. Они поглядели друг на друга (после охоты, в комнате, Николай уже не считал нужным выказывать свое мужское превосходство перед своей сестрой); Наташа подмигнула брату и оба удерживались недолго и звонко расхохотались, не успев еще придумать предлога для своего смеха.
Немного погодя, дядюшка вошел в казакине, синих панталонах и маленьких сапогах. И Наташа почувствовала, что этот самый костюм, в котором она с удивлением и насмешкой видала дядюшку в Отрадном – был настоящий костюм, который был ничем не хуже сюртуков и фраков. Дядюшка был тоже весел; он не только не обиделся смеху брата и сестры (ему в голову не могло притти, чтобы могли смеяться над его жизнию), а сам присоединился к их беспричинному смеху.
– Вот так графиня молодая – чистое дело марш – другой такой не видывал! – сказал он, подавая одну трубку с длинным чубуком Ростову, а другой короткий, обрезанный чубук закладывая привычным жестом между трех пальцев.
– День отъездила, хоть мужчине в пору и как ни в чем не бывало!