Роне-л’Опиталь

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Коммуна
Роне-л’Опиталь
Rosnay-l'Hôpital
Герб
Страна
Франция
Регион
Шампань — Арденны
Департамент
Кантон
Координаты
Мэр
Мартен Брис
(2008—2014)
Площадь
12,47 км²
Высота центра
118 м
Население
221 человек (2008)
Плотность
18 чел./км²
Часовой пояс
Почтовый индекс
10500
Код INSEE
10326
Показать/скрыть карты

Роне́-л’Опита́ль (фр. Rosnay-l'Hôpital) — коммуна во Франции, находится в регионе Шампань — Арденны. Департамент — Об. Входит в состав кантона Бриен-ле-Шато. Округ коммуны — Бар-сюр-Об.

Код INSEE коммуны — 10326.

Коммуна расположена приблизительно в 165 км к востоку от Парижа, в 60 км южнее Шалон-ан-Шампани, в 37 км к северо-востоку от Труа[1].





Население

Население коммуны на 2008 год составляло 221 человек.

Численность населения по годам
(Источник: [www.insee.fr/fr/themes/tableau_local.asp?ref_id=POP&millesime=2010&nivgeo=COM&codgeo=10326 INSEE])
1962196819751982199019992008
221247242227215215221

Администрация

Список мэров:
Период Фамилия Партия Примечания
2001 2008 Сюзан Режис
2008 Мартен Брис

Экономика

В 2007 году среди 122 человек в трудоспособном возрасте (15-64 лет) 90 были экономически активными, 32 — неактивные (показатель активности 73,8 %, в 1999 году было 63,0 %). С 90 активных работало 80 человек (48 мужчин и 32 женщины), безработных было 10 (3 человека и 7 женщин). Среди 32 неактивных 8 человек были учениками или студентами, 13 — пенсионерами, 11 были неактивными по другим причинам[2].

Достопримечательности

  • Церковь Успения Пресвятой Богородицы (XII век). Памятник истории с 1846 года[3]

Фотогалерея

Напишите отзыв о статье "Роне-л’Опиталь"

Примечания

  1. Физические расстояния рассчитаны по географическим координатам
  2. [www.recensement.insee.fr/chiffresCles.action?zoneSearchField=&codeZone=10326-COM&idTheme=2 Résultats du recensement de la population] (фр.). INSEE. Проверено 7 июля 2013. [www.webcitation.org/6I26lqQIJ Архивировано из первоисточника 11 июля 2013]. (приближённые данные, в 1999 году временная занятость учтена частично)
  3. [www.culture.gouv.fr/public/mistral/merimee_fr?ACTION=CHERCHER&FIELD_98=LOCA&VALUE_98=%20Rosnay%2dl%27H%f4pital&DOM=MH&REL_SPECIFIC=3 Eglise] (фр.). www.culture.gouv.fr. Проверено 7 июля 2013. [www.webcitation.org/6I26mbEHX Архивировано из первоисточника 11 июля 2013].

Ссылки

Отрывок, характеризующий Роне-л’Опиталь

2 го сентября в десять часов утра была такая погода. Блеск утра был волшебный. Москва с Поклонной горы расстилалась просторно с своей рекой, своими садами и церквами и, казалось, жила своей жизнью, трепеща, как звезды, своими куполами в лучах солнца.
При виде странного города с невиданными формами необыкновенной архитектуры Наполеон испытывал то несколько завистливое и беспокойное любопытство, которое испытывают люди при виде форм не знающей о них, чуждой жизни. Очевидно, город этот жил всеми силами своей жизни. По тем неопределимым признакам, по которым на дальнем расстоянии безошибочно узнается живое тело от мертвого. Наполеон с Поклонной горы видел трепетание жизни в городе и чувствовал как бы дыханио этого большого и красивого тела.
– Cette ville asiatique aux innombrables eglises, Moscou la sainte. La voila donc enfin, cette fameuse ville! Il etait temps, [Этот азиатский город с бесчисленными церквами, Москва, святая их Москва! Вот он, наконец, этот знаменитый город! Пора!] – сказал Наполеон и, слезши с лошади, велел разложить перед собою план этой Moscou и подозвал переводчика Lelorgne d'Ideville. «Une ville occupee par l'ennemi ressemble a une fille qui a perdu son honneur, [Город, занятый неприятелем, подобен девушке, потерявшей невинность.] – думал он (как он и говорил это Тучкову в Смоленске). И с этой точки зрения он смотрел на лежавшую перед ним, невиданную еще им восточную красавицу. Ему странно было самому, что, наконец, свершилось его давнишнее, казавшееся ему невозможным, желание. В ясном утреннем свете он смотрел то на город, то на план, проверяя подробности этого города, и уверенность обладания волновала и ужасала его.
«Но разве могло быть иначе? – подумал он. – Вот она, эта столица, у моих ног, ожидая судьбы своей. Где теперь Александр и что думает он? Странный, красивый, величественный город! И странная и величественная эта минута! В каком свете представляюсь я им! – думал он о своих войсках. – Вот она, награда для всех этих маловерных, – думал он, оглядываясь на приближенных и на подходившие и строившиеся войска. – Одно мое слово, одно движение моей руки, и погибла эта древняя столица des Czars. Mais ma clemence est toujours prompte a descendre sur les vaincus. [царей. Но мое милосердие всегда готово низойти к побежденным.] Я должен быть великодушен и истинно велик. Но нет, это не правда, что я в Москве, – вдруг приходило ему в голову. – Однако вот она лежит у моих ног, играя и дрожа золотыми куполами и крестами в лучах солнца. Но я пощажу ее. На древних памятниках варварства и деспотизма я напишу великие слова справедливости и милосердия… Александр больнее всего поймет именно это, я знаю его. (Наполеону казалось, что главное значение того, что совершалось, заключалось в личной борьбе его с Александром.) С высот Кремля, – да, это Кремль, да, – я дам им законы справедливости, я покажу им значение истинной цивилизации, я заставлю поколения бояр с любовью поминать имя своего завоевателя. Я скажу депутации, что я не хотел и не хочу войны; что я вел войну только с ложной политикой их двора, что я люблю и уважаю Александра и что приму условия мира в Москве, достойные меня и моих народов. Я не хочу воспользоваться счастьем войны для унижения уважаемого государя. Бояре – скажу я им: я не хочу войны, а хочу мира и благоденствия всех моих подданных. Впрочем, я знаю, что присутствие их воодушевит меня, и я скажу им, как я всегда говорю: ясно, торжественно и велико. Но неужели это правда, что я в Москве? Да, вот она!»
– Qu'on m'amene les boyards, [Приведите бояр.] – обратился он к свите. Генерал с блестящей свитой тотчас же поскакал за боярами.
Прошло два часа. Наполеон позавтракал и опять стоял на том же месте на Поклонной горе, ожидая депутацию. Речь его к боярам уже ясно сложилась в его воображении. Речь эта была исполнена достоинства и того величия, которое понимал Наполеон.