Рор, Оскар

Слово «Рор» имеет и другие значения.

Оскар Рор
Общая информация
Прозвища	Ossi, Der Bomber
Родился	24 марта 1912(1912-03-24) Мангейм, Германская империя
Умер	8 ноября 1988(1988-11-08) (76 лет)
Гражданство	Германия
Рост	170 см
Позиция	нападающий
Карьера
Молодёжные клубы
	Фёникс (Мангейм)
	Магдебург
1927—1930	Мангейм
Клубная карьера*
1930—1933	Бавария	12 (13)
1933—1934	Грассхоппер	20 (23)
1934—1939	Страсбур	136 (118)
1940—1942	Сет	0 (0)
1945—1946	б/ф Мангейм	7 (3)
1946	б/ф Швабен (Аугсбург)	15 (8)
1946—1948	б/ф Пирмазенс	19 (8)
1948—1949	Вальдхоф (Мангейм)	17 (5)
1930—1949	Всего за карьеру	226 (178)
Национальная сборная**
1932—1933	Германия	4 (5)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

О́скар Рор (нем. Oskar Rohr; 24 марта 1912, Мангейм — 8 ноября 1988) — немецкий футболист, нападающий. Лучший бомбардир в истории французского клуба «Страсбур».

Достижения

• Чемпион Германии: 1931/32
• Обладатель Кубка Швейцарии: 1933/34
• Лучший бомбардир чемпионата Франции: 1937
• Рекордсмен чемпионата Франции по количеству матчей, в которых игрок забивал 5 голов: 3 матча
• Лучший бомбардир в истории «Страсбура»: 138 голов
• Лучший бомбардир «Страсбура» в чемпионате Франции: 118 голов

Статистика выступлений

Клубная карьера

Клуб	Сезон	Лига		Кубки		Итого
		Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы
Бавария	1930/31	0	0	0	0	0	0
	1931/32	12	13	0	0	12	13
	1932/33	0	0	0	0	0	0
	Итого	12	13	0	0	12	13
Грассхоппер	1933/34	20	23	5	3	25	26
	Итого	20	23	5	3	25	26
Страсбур	1934/35	22	20	1	1	23	21
	1935/36	28	28	2	4	30	32
	1936/37	29	30	8	12	37	42
	1937/38	30	25	2	3	32	28
	1938/39	27	15	1	0	28	15
	Итого	136	118	14	20	150	138
Мангейм	1945/46	7	3	0	0	7	3
	Итого	7	3	0	0	7	3
Швабен (Аугсбург)	1945/46	15	8	0	0	15	8
	Итого	15	8	0	0	15	8
Пирмазенс	1946/47	0	0	0	0	0	0
	1947/48	19	8	0	0	19	8
	Итого	19	8	0	0	19	8
Вальдхоф (Мангейм)	1948/49	17	5	0	0	17	5
	Итого	17	5	0	0	17	5
Всего за карьеру		226	178	19	23	245	201

Источники:

• [www.pari-et-gagne.com/joueur/oskar_rohr.html Oskar Rohr] (фр.). Pari-et-gagne.com. Проверено 5 сентября 2015.
• [www.national-football-teams.com/player/17743/Oskar_Rohr.html Oskar Rohr] (англ.). National-football-teams.com. Проверено 5 сентября 2015.

Ссылки

• [www.footballdatabase.eu/football.joueurs.oskar.rohr.41907.en.html Профиль футболиста] на сайте Footballdatabase.eu  (англ.)

Отрывок, характеризующий Рор, Оскар

– Ну, ну, говорите, я очень рад, – говорил Пьер, и действительно лицо его изменилось, морщина разгладилась, и он радостно слушал князя Андрея. Князь Андрей казался и был совсем другим, новым человеком. Где была его тоска, его презрение к жизни, его разочарованность? Пьер был единственный человек, перед которым он решался высказаться; но зато он ему высказывал всё, что у него было на душе. То он легко и смело делал планы на продолжительное будущее, говорил о том, как он не может пожертвовать своим счастьем для каприза своего отца, как он заставит отца согласиться на этот брак и полюбить ее или обойдется без его согласия, то он удивлялся, как на что то странное, чуждое, от него независящее, на то чувство, которое владело им.
– Я бы не поверил тому, кто бы мне сказал, что я могу так любить, – говорил князь Андрей. – Это совсем не то чувство, которое было у меня прежде. Весь мир разделен для меня на две половины: одна – она и там всё счастье надежды, свет; другая половина – всё, где ее нет, там всё уныние и темнота…
– Темнота и мрак, – повторил Пьер, – да, да, я понимаю это.
– Я не могу не любить света, я не виноват в этом. И я очень счастлив. Ты понимаешь меня? Я знаю, что ты рад за меня.
– Да, да, – подтверждал Пьер, умиленными и грустными глазами глядя на своего друга. Чем светлее представлялась ему судьба князя Андрея, тем мрачнее представлялась своя собственная.


Для женитьбы нужно было согласие отца, и для этого на другой день князь Андрей уехал к отцу.
Отец с наружным спокойствием, но внутренней злобой принял сообщение сына. Он не мог понять того, чтобы кто нибудь хотел изменять жизнь, вносить в нее что нибудь новое, когда жизнь для него уже кончалась. – «Дали бы только дожить так, как я хочу, а потом бы делали, что хотели», говорил себе старик. С сыном однако он употребил ту дипломацию, которую он употреблял в важных случаях. Приняв спокойный тон, он обсудил всё дело.
Во первых, женитьба была не блестящая в отношении родства, богатства и знатности. Во вторых, князь Андрей был не первой молодости и слаб здоровьем (старик особенно налегал на это), а она была очень молода. В третьих, был сын, которого жалко было отдать девчонке. В четвертых, наконец, – сказал отец, насмешливо глядя на сына, – я тебя прошу, отложи дело на год, съезди за границу, полечись, сыщи, как ты и хочешь, немца, для князя Николая, и потом, ежели уж любовь, страсть, упрямство, что хочешь, так велики, тогда женись.
– И это последнее мое слово, знай, последнее… – кончил князь таким тоном, которым показывал, что ничто не заставит его изменить свое решение.
Князь Андрей ясно видел, что старик надеялся, что чувство его или его будущей невесты не выдержит испытания года, или что он сам, старый князь, умрет к этому времени, и решил исполнить волю отца: сделать предложение и отложить свадьбу на год.
Через три недели после своего последнего вечера у Ростовых, князь Андрей вернулся в Петербург.

На другой день после своего объяснения с матерью, Наташа ждала целый день Болконского, но он не приехал. На другой, на третий день было то же самое. Пьер также не приезжал, и Наташа, не зная того, что князь Андрей уехал к отцу, не могла себе объяснить его отсутствия.
Так прошли три недели. Наташа никуда не хотела выезжать и как тень, праздная и унылая, ходила по комнатам, вечером тайно от всех плакала и не являлась по вечерам к матери. Она беспрестанно краснела и раздражалась. Ей казалось, что все знают о ее разочаровании, смеются и жалеют о ней. При всей силе внутреннего горя, это тщеславное горе усиливало ее несчастие.
Однажды она пришла к графине, хотела что то сказать ей, и вдруг заплакала. Слезы ее были слезы обиженного ребенка, который сам не знает, за что он наказан.
Графиня стала успокоивать Наташу. Наташа, вслушивавшаяся сначала в слова матери, вдруг прервала ее:
– Перестаньте, мама, я и не думаю, и не хочу думать! Так, поездил и перестал, и перестал…
Голос ее задрожал, она чуть не заплакала, но оправилась и спокойно продолжала: – И совсем я не хочу выходить замуж. И я его боюсь; я теперь совсем, совсем, успокоилась…
На другой день после этого разговора Наташа надела то старое платье, которое было ей особенно известно за доставляемую им по утрам веселость, и с утра начала тот свой прежний образ жизни, от которого она отстала после бала. Она, напившись чаю, пошла в залу, которую она особенно любила за сильный резонанс, и начала петь свои солфеджи (упражнения пения). Окончив первый урок, она остановилась на середине залы и повторила одну музыкальную фразу, особенно понравившуюся ей. Она прислушалась радостно к той (как будто неожиданной для нее) прелести, с которой эти звуки переливаясь наполнили всю пустоту залы и медленно замерли, и ей вдруг стало весело. «Что об этом думать много и так хорошо», сказала она себе и стала взад и вперед ходить по зале, ступая не простыми шагами по звонкому паркету, но на всяком шагу переступая с каблучка (на ней были новые, любимые башмаки) на носок, и так же радостно, как и к звукам своего голоса прислушиваясь к этому мерному топоту каблучка и поскрипыванью носка. Проходя мимо зеркала, она заглянула в него. – «Вот она я!» как будто говорило выражение ее лица при виде себя. – «Ну, и хорошо. И никого мне не нужно».