Российская Национальная конференция по теплообмену
Поделись знанием:
– Да, вот с таким человеком поговорить приятно, не то, что у нас, в провинции, – говорил он.
В Орле жило несколько пленных французских офицеров, и доктор привел одного из них, молодого итальянского офицера.
Офицер этот стал ходить к Пьеру, и княжна смеялась над теми нежными чувствами, которые выражал итальянец к Пьеру.
Итальянец, видимо, был счастлив только тогда, когда он мог приходить к Пьеру и разговаривать и рассказывать ему про свое прошедшее, про свою домашнюю жизнь, про свою любовь и изливать ему свое негодование на французов, и в особенности на Наполеона.
– Ежели все русские хотя немного похожи на вас, – говорил он Пьеру, – c'est un sacrilege que de faire la guerre a un peuple comme le votre. [Это кощунство – воевать с таким народом, как вы.] Вы, пострадавшие столько от французов, вы даже злобы не имеете против них.
И страстную любовь итальянца Пьер теперь заслужил только тем, что он вызывал в нем лучшие стороны его души и любовался ими.
Последнее время пребывания Пьера в Орле к нему приехал его старый знакомый масон – граф Вилларский, – тот самый, который вводил его в ложу в 1807 году. Вилларский был женат на богатой русской, имевшей большие имения в Орловской губернии, и занимал в городе временное место по продовольственной части.
Узнав, что Безухов в Орле, Вилларский, хотя и никогда не был коротко знаком с ним, приехал к нему с теми заявлениями дружбы и близости, которые выражают обыкновенно друг другу люди, встречаясь в пустыне. Вилларский скучал в Орле и был счастлив, встретив человека одного с собой круга и с одинаковыми, как он полагал, интересами.
Но, к удивлению своему, Вилларский заметил скоро, что Пьер очень отстал от настоящей жизни и впал, как он сам с собою определял Пьера, в апатию и эгоизм.
– Vous vous encroutez, mon cher, [Вы запускаетесь, мой милый.] – говорил он ему. Несмотря на то, Вилларскому было теперь приятнее с Пьером, чем прежде, и он каждый день бывал у него. Пьеру же, глядя на Вилларского и слушая его теперь, странно и невероятно было думать, что он сам очень недавно был такой же.
Вилларский был женат, семейный человек, занятый и делами имения жены, и службой, и семьей. Он считал, что все эти занятия суть помеха в жизни и что все они презренны, потому что имеют целью личное благо его и семьи. Военные, административные, политические, масонские соображения постоянно поглощали его внимание. И Пьер, не стараясь изменить его взгляд, не осуждая его, с своей теперь постоянно тихой, радостной насмешкой, любовался на это странное, столь знакомое ему явление.
В отношениях своих с Вилларским, с княжною, с доктором, со всеми людьми, с которыми он встречался теперь, в Пьере была новая черта, заслуживавшая ему расположение всех людей: это признание возможности каждого человека думать, чувствовать и смотреть на вещи по своему; признание невозможности словами разубедить человека. Эта законная особенность каждого человека, которая прежде волновала и раздражала Пьера, теперь составляла основу участия и интереса, которые он принимал в людях. Различие, иногда совершенное противоречие взглядов людей с своею жизнью и между собою, радовало Пьера и вызывало в нем насмешливую и кроткую улыбку.
В практических делах Пьер неожиданно теперь почувствовал, что у него был центр тяжести, которого не было прежде. Прежде каждый денежный вопрос, в особенности просьбы о деньгах, которым он, как очень богатый человек, подвергался очень часто, приводили его в безвыходные волнения и недоуменья. «Дать или не дать?» – спрашивал он себя. «У меня есть, а ему нужно. Но другому еще нужнее. Кому нужнее? А может быть, оба обманщики?» И из всех этих предположений он прежде не находил никакого выхода и давал всем, пока было что давать. Точно в таком же недоуменье он находился прежде при каждом вопросе, касающемся его состояния, когда один говорил, что надо поступить так, а другой – иначе.
Теперь, к удивлению своему, он нашел, что во всех этих вопросах не было более сомнений и недоумений. В нем теперь явился судья, по каким то неизвестным ему самому законам решавший, что было нужно и чего не нужно делать.
Он был так же, как прежде, равнодушен к денежным делам; но теперь он несомненно знал, что должно сделать и чего не должно. Первым приложением этого нового судьи была для него просьба пленного французского полковника, пришедшего к нему, много рассказывавшего о своих подвигах и под конец заявившего почти требование о том, чтобы Пьер дал ему четыре тысячи франков для отсылки жене и детям. Пьер без малейшего труда и напряжения отказал ему, удивляясь впоследствии, как было просто и легко то, что прежде казалось неразрешимо трудным. Вместе с тем тут же, отказывая полковнику, он решил, что необходимо употребить хитрость для того, чтобы, уезжая из Орла, заставить итальянского офицера взять денег, в которых он, видимо, нуждался. Новым доказательством для Пьера его утвердившегося взгляда на практические дела было его решение вопроса о долгах жены и о возобновлении или невозобновлении московских домов и дач.
В Орел приезжал к нему его главный управляющий, и с ним Пьер сделал общий счет своих изменявшихся доходов. Пожар Москвы стоил Пьеру, по учету главно управляющего, около двух миллионов.
Главноуправляющий, в утешение этих потерь, представил Пьеру расчет о том, что, несмотря на эти потери, доходы его не только не уменьшатся, но увеличатся, если он откажется от уплаты долгов, оставшихся после графини, к чему он не может быть обязан, и если он не будет возобновлять московских домов и подмосковной, которые стоили ежегодно восемьдесят тысяч и ничего не приносили.
– Да, да, это правда, – сказал Пьер, весело улыбаясь. – Да, да, мне ничего этого не нужно. Я от разоренья стал гораздо богаче.
Но в январе приехал Савельич из Москвы, рассказал про положение Москвы, про смету, которую ему сделал архитектор для возобновления дома и подмосковной, говоря про это, как про дело решенное. В это же время Пьер получил письмо от князя Василия и других знакомых из Петербурга. В письмах говорилось о долгах жены. И Пьер решил, что столь понравившийся ему план управляющего был неверен и что ему надо ехать в Петербург покончить дела жены и строиться в Москве. Зачем было это надо, он не знал; но он знал несомненно, что это надо. Доходы его вследствие этого решения уменьшались на три четверти. Но это было надо; он это чувствовал.
Вилларский ехал в Москву, и они условились ехать вместе.
Пьер испытывал во все время своего выздоровления в Орле чувство радости, свободы, жизни; но когда он, во время своего путешествия, очутился на вольном свете, увидал сотни новых лиц, чувство это еще более усилилось. Он все время путешествия испытывал радость школьника на вакации. Все лица: ямщик, смотритель, мужики на дороге или в деревне – все имели для него новый смысл. Присутствие и замечания Вилларского, постоянно жаловавшегося на бедность, отсталость от Европы, невежество России, только возвышали радость Пьера. Там, где Вилларский видел мертвенность, Пьер видел необычайную могучую силу жизненности, ту силу, которая в снегу, на этом пространстве, поддерживала жизнь этого целого, особенного и единого народа. Он не противоречил Вилларскому и, как будто соглашаясь с ним (так как притворное согласие было кратчайшее средство обойти рассуждения, из которых ничего не могло выйти), радостно улыбался, слушая его.
Так же, как трудно объяснить, для чего, куда спешат муравьи из раскиданной кочки, одни прочь из кочки, таща соринки, яйца и мертвые тела, другие назад в кочку – для чего они сталкиваются, догоняют друг друга, дерутся, – так же трудно было бы объяснить причины, заставлявшие русских людей после выхода французов толпиться в том месте, которое прежде называлось Москвою. Но так же, как, глядя на рассыпанных вокруг разоренной кочки муравьев, несмотря на полное уничтожение кочки, видно по цепкости, энергии, по бесчисленности копышущихся насекомых, что разорено все, кроме чего то неразрушимого, невещественного, составляющего всю силу кочки, – так же и Москва, в октябре месяце, несмотря на то, что не было ни начальства, ни церквей, ни святынь, ни богатств, ни домов, была та же Москва, какою она была в августе. Все было разрушено, кроме чего то невещественного, но могущественного и неразрушимого.
| Российская Национальная конференция по теплообмену (РНКТ) | |
 | |
| Год основания |
1994 |
|---|---|
| Тип |
конференция |
| Председатель президиума |
Леонтьев А.И., академик РАН |
| Академики |
12 |
| Члены-корреспонденты |
10 |
| Доктора наук |
40 |
| Расположение | |
| Метро |
Авиамоторная |
| Юридический адрес |
111250, Москва, Россия, ул. Красноказарменная, 17 |
| Сайт |
[rnkt.ru rnkt.ru] |
Российская Национальная конференция по теплообмену — международная научная конференция для учёных и инженеров, занимающихся широким кругом теоретических и прикладных проблем в области теплофизики, теплообмена, энергетики. Конференция проводится один раз в четыре года на базе Московского Энергетического института. В рамках конференции проводятся общие пленарные, секционные заседания, стендовые доклады, круглые столы.
Содержание
Проведение конференции
Первая конференция по теплообмену состоялась в 1994 году по инициативе профессорско-преподавательского состава кафедры инженерной теплофизики МЭИ. За все время было проведено пять конференций (1994, 1998, 2002, 2006, 2010 годы). Пятая Российская Национальная конференция по теплообмену, прошедшая в 2010 году, собрала свыше 2000 участников из 15 стран мира. От России в конференции приняли участие учёные и инженеры из более чем 200 различных организаций, компаний и научных институтов. Очередная Шестая конференция РНКТ должна состояться в октябре 2014 года.
Организаторы конференции
- Российская академия наук Отделение энергетики, механики, машиностроения и проблем управления
- Федеральное агентство по науке и инновациям
- Национальный комитет РАН по тепло- и массообмену
- Национальный Исследовательский Университет «Московский Энергетический Институт», Институт тепловой и атомной энергетики МЭИ (ИТАЭ)
Проблематика, обсуждаемые темы
Секции РНКТ
- 1. Вынужденная конвекция однофазной жидкости
- 2. Свободная конвекция
- 3. Тепломассообмен при химических превращениях
- 4. Кипение, кризисы кипения, закризисный теплообмен
- 5. Испарения, конденсация
- 6. Двухфазные течения
- 7. Дисперсные потоки и пористые среды
- 8. Интенсификация теплообмена
- 9. Радиационный и сложный теплообмен
- 10. Теплопроводность, теплоизоляция
- 11. Молодёжная секция
Круглые столы РНКТ
- № 1 Численное моделирование процессов теплообмена — компьютерные коды, возможности, перспективы
- № 2 Методы и техника теплофизического эксперимента
- № 3 Теплофизические проблемы ядерной энергетики
- № 4 Теплообмен в микро- и нанотехнологиях
Труды РНКТ
Доклады, обсуждаемые в ходе каждой конференции, издаются в виде многотомника и выпускаются на CD-дисках. Часть докладов, представленных на последних конференциях опубликована в открытом доступе на сайте конференции.
Структура содержания публикаций по томам:
- Том 1. Пленарные и общие проблемные доклады. Доклады на круглых столах.
- Том 2. Вынужденная конвекция однофазной жидкости
- Том 3. Свободная конвекция. Тепломассообмен при химических превращениях
- Том 4. Кипение, кризисы кипения, закризисный теплообмен
- Том 5. Испарение, конденсация. Двухфазные течения
- Том 6. Дисперсные потоки и пористые среды. Интенсификация теплообмена
- Том 7. Радиационный и кризисный теплообмен. Теплопроводность, теплоизоляция
- Том 8. Молодёжная секция
РНКТ-5 (2010)
На открытии конференции выступили А. Клименко, В. Фортов, В. Батенин. Академик А. И. Леонтьев прочитал лекцию «Гуд бай, теория тепломассобмена?» Основной проблематикой конференции, вынесенной в этот заголовок, стало обсуждение преобладания численных и моделирующих методов над экспериментальными, корректности построения моделей и составления методик расчётов, а также новых возможностей моделирования и изучения физических процессов в тех областях и при тех критических параметрах, которые невозможно воссоздать экспериментально в земных условиях. Почти треть докладов конференции была представлена молодыми учёными, аспирантами и студентами.
Президиум РНКТ-5
- Леонтьев А. И. — председатель, академик РАН
- Клименко А. В. — зам. председателя, чл.-корр. РАН
- Аметистов Е. В., чл.-корр. РАН
- Анфимов Н. А., академик РАН
- Волков Э. П., академик РАН
- Волчков Э. П., академик РАН
- Каторгин Б. И., академик РАН
- Коротеев А. С., академик РАН
- Костюк В. В., академик РАН
- Накоряков В. Е., академик РАН
- Ребров А. К., академик РАН
- Серебрянников С. В., проф., ректор МЭИ
- Фаворский О. Н., академик РАН
- Филиппов Г. А., академик РАН
- Фортов В. Е., академик РАН
Труды РНКТ-5 Библиография
- Труды 5 Российской национальной конференции по теплообмену, Москва, 25-29 окт., 2010. Т. 1. Общие проблемные доклады. — М: МЭИ, 2010. — 240 с., ил. ISBN 978-5-383-00529-3
- Труды 5 Российской национальной конференции по теплообмену, Москва, 25-29 окт., 2010. Т. 2. Вынужденная конвекция однофазной жидкости. — М.: МЭИ, 2010. — 264 с., ил. — ISBN 978-5-383-00530-9
- Труды 5 Российской национальной конференции по теплообмену, Москва, 25-29 окт., 2010. Т. 3. Свободная конвекция. — М.: МЭИ, 2010. — 338 с., ил. — ISBN 978-5-383-00531-6
- Труды 5 Российской национальной конференции по теплообмену (РНКТ-5), Москва, 25-29 окт., 2010. Т. 4. Кипение, кризисы кипения, закризисный теплообмен. Испарения, конденсация. — М.: МЭИ, 2010. — 334 с., ил. ISBN 978-5-383-005323-3
- Труды 5 Российской национальной конференции по теплообмену, Москва, 25-29 окт., 2010. Т. 5. Двухфазные течения. Дисперсные потоки и пористые среды. — М.: МЭИ, 2010. — 258 с., ил. — ISBN 978-5-383-00533-0
- Труды 5 Российской национальной конференции по теплообмену, Москва, 25-29 окт., 2010. Т. 6. Интенсификация теплообмена. Радиационный и сложный теплообмен. — М.: МЭИ, 2010. — 284 с., ил. — ISBN 978-5-383-00534-7
- Труды 5 Российской национальной конференции по теплообмену, Москва, 25-29 окт., 2010. Т. 7. Теплопроводность, теплоизоляция. — М.: МЭИ, 2010. — 202 с., ил. — ISBN 978-5-383-00535-4
- Труды 5 Российской национальной конференции по теплообмену, Москва, 25-29 окт., 2010. Т. 8. Молодёжная секция. — М.: МЭИ, 2010. — 170 с., ил. — ISBN 978-5-383-00536-1
Напишите отзыв о статье "Российская Национальная конференция по теплообмену"
Ссылки
Официальные ресурсы
- [rnkt.ru Официальный сайт РНКТ]
- [ras.ru/FStorage/Download.aspx?id=fe763735-1e8a-4b33-a68c-94148b7df1c7 Перечень мероприятий РАН на 2010 год] (РНКТ-5 внесена под № 54 в Отделении Энергетики, машиностроения, механики и процессов управления)
- [www.ras.ru/scientificactivity/actionsinfo/2002/details.aspx?id=ed7f0713-98b3-49fb-aa8d-b45ff1fec24f РНКТ-3 на сайте РАН]
Публикации
- [www.mpei.ru/news/Single_news.asp?id=4950000004733 Открылась Пятая Российская Национальная конференция по теплообмену.] Пресс-служба МЭИ
- [www.poisknews.ru/theme/science/219/?print С. Беляева. Вырастут крылья. Участие в серьезной научной конференции вдохновляет молодёжь.] Газета «Поиск» № 47(2010)
- [www.mirnov.ru/arhiv/mn887/mn/11-1.php Интервью А. В. Клименко], чл.-кор. РАН, директора Института проблем энергетической эффективности. «Мир новостей» № 53(887)
- [poisknews.ru/2006/11/07/sekretami_sogrety.html Е. Моргунова. Секретами согреты. Ученые обменялись мнениями по проблемам теплообмена.] Газета «Поиск» 7.11.2006
Обзоры
- [elibrary.ru/item.asp?id=17294980 Москвина Г. В., Мостинский И. Л., Полежаев Ю. В., Селиверстов Е. М. Проблемы и перспективы исследования теплового режима лопаток высокотемпературных газовых турбин ](Обзор по материалам Третьей Российской национальной конференции по теплообмену) Журнал «Теплофизика высоких температур». 2003. Т. 41. № 5. С. 800—816.
Прочие ссылки
- [elementy.ru/events/429333 Конференция РНКТ на портале elementy.ru]
- [www.ruconf.ru/archive/detail.php?ID=2597 РНКТ-5 на сайте Конференции России]
- [conference.scholar.ru/conference/855/ Пятая РНКТ на сайте Scholar.ru]
- [www.konferencii.ru/info/id/21203 РНКТ-5 на konferencii.ru]
- [window.edu.ru/resource/621/63621 РНКТ на edu.ru]
Отрывок, характеризующий Российская Национальная конференция по теплообмену
Доктор, лечивший Пьера и навещавший его каждый день, несмотря на то, что, по обязанности докторов, считал своим долгом иметь вид человека, каждая минута которого драгоценна для страждущего человечества, засиживался часами у Пьера, рассказывая свои любимые истории и наблюдения над нравами больных вообще и в особенности дам.– Да, вот с таким человеком поговорить приятно, не то, что у нас, в провинции, – говорил он.
В Орле жило несколько пленных французских офицеров, и доктор привел одного из них, молодого итальянского офицера.
Офицер этот стал ходить к Пьеру, и княжна смеялась над теми нежными чувствами, которые выражал итальянец к Пьеру.
Итальянец, видимо, был счастлив только тогда, когда он мог приходить к Пьеру и разговаривать и рассказывать ему про свое прошедшее, про свою домашнюю жизнь, про свою любовь и изливать ему свое негодование на французов, и в особенности на Наполеона.
– Ежели все русские хотя немного похожи на вас, – говорил он Пьеру, – c'est un sacrilege que de faire la guerre a un peuple comme le votre. [Это кощунство – воевать с таким народом, как вы.] Вы, пострадавшие столько от французов, вы даже злобы не имеете против них.
И страстную любовь итальянца Пьер теперь заслужил только тем, что он вызывал в нем лучшие стороны его души и любовался ими.
Последнее время пребывания Пьера в Орле к нему приехал его старый знакомый масон – граф Вилларский, – тот самый, который вводил его в ложу в 1807 году. Вилларский был женат на богатой русской, имевшей большие имения в Орловской губернии, и занимал в городе временное место по продовольственной части.
Узнав, что Безухов в Орле, Вилларский, хотя и никогда не был коротко знаком с ним, приехал к нему с теми заявлениями дружбы и близости, которые выражают обыкновенно друг другу люди, встречаясь в пустыне. Вилларский скучал в Орле и был счастлив, встретив человека одного с собой круга и с одинаковыми, как он полагал, интересами.
Но, к удивлению своему, Вилларский заметил скоро, что Пьер очень отстал от настоящей жизни и впал, как он сам с собою определял Пьера, в апатию и эгоизм.
– Vous vous encroutez, mon cher, [Вы запускаетесь, мой милый.] – говорил он ему. Несмотря на то, Вилларскому было теперь приятнее с Пьером, чем прежде, и он каждый день бывал у него. Пьеру же, глядя на Вилларского и слушая его теперь, странно и невероятно было думать, что он сам очень недавно был такой же.
Вилларский был женат, семейный человек, занятый и делами имения жены, и службой, и семьей. Он считал, что все эти занятия суть помеха в жизни и что все они презренны, потому что имеют целью личное благо его и семьи. Военные, административные, политические, масонские соображения постоянно поглощали его внимание. И Пьер, не стараясь изменить его взгляд, не осуждая его, с своей теперь постоянно тихой, радостной насмешкой, любовался на это странное, столь знакомое ему явление.
В отношениях своих с Вилларским, с княжною, с доктором, со всеми людьми, с которыми он встречался теперь, в Пьере была новая черта, заслуживавшая ему расположение всех людей: это признание возможности каждого человека думать, чувствовать и смотреть на вещи по своему; признание невозможности словами разубедить человека. Эта законная особенность каждого человека, которая прежде волновала и раздражала Пьера, теперь составляла основу участия и интереса, которые он принимал в людях. Различие, иногда совершенное противоречие взглядов людей с своею жизнью и между собою, радовало Пьера и вызывало в нем насмешливую и кроткую улыбку.
В практических делах Пьер неожиданно теперь почувствовал, что у него был центр тяжести, которого не было прежде. Прежде каждый денежный вопрос, в особенности просьбы о деньгах, которым он, как очень богатый человек, подвергался очень часто, приводили его в безвыходные волнения и недоуменья. «Дать или не дать?» – спрашивал он себя. «У меня есть, а ему нужно. Но другому еще нужнее. Кому нужнее? А может быть, оба обманщики?» И из всех этих предположений он прежде не находил никакого выхода и давал всем, пока было что давать. Точно в таком же недоуменье он находился прежде при каждом вопросе, касающемся его состояния, когда один говорил, что надо поступить так, а другой – иначе.
Теперь, к удивлению своему, он нашел, что во всех этих вопросах не было более сомнений и недоумений. В нем теперь явился судья, по каким то неизвестным ему самому законам решавший, что было нужно и чего не нужно делать.
Он был так же, как прежде, равнодушен к денежным делам; но теперь он несомненно знал, что должно сделать и чего не должно. Первым приложением этого нового судьи была для него просьба пленного французского полковника, пришедшего к нему, много рассказывавшего о своих подвигах и под конец заявившего почти требование о том, чтобы Пьер дал ему четыре тысячи франков для отсылки жене и детям. Пьер без малейшего труда и напряжения отказал ему, удивляясь впоследствии, как было просто и легко то, что прежде казалось неразрешимо трудным. Вместе с тем тут же, отказывая полковнику, он решил, что необходимо употребить хитрость для того, чтобы, уезжая из Орла, заставить итальянского офицера взять денег, в которых он, видимо, нуждался. Новым доказательством для Пьера его утвердившегося взгляда на практические дела было его решение вопроса о долгах жены и о возобновлении или невозобновлении московских домов и дач.
В Орел приезжал к нему его главный управляющий, и с ним Пьер сделал общий счет своих изменявшихся доходов. Пожар Москвы стоил Пьеру, по учету главно управляющего, около двух миллионов.
Главноуправляющий, в утешение этих потерь, представил Пьеру расчет о том, что, несмотря на эти потери, доходы его не только не уменьшатся, но увеличатся, если он откажется от уплаты долгов, оставшихся после графини, к чему он не может быть обязан, и если он не будет возобновлять московских домов и подмосковной, которые стоили ежегодно восемьдесят тысяч и ничего не приносили.
– Да, да, это правда, – сказал Пьер, весело улыбаясь. – Да, да, мне ничего этого не нужно. Я от разоренья стал гораздо богаче.
Но в январе приехал Савельич из Москвы, рассказал про положение Москвы, про смету, которую ему сделал архитектор для возобновления дома и подмосковной, говоря про это, как про дело решенное. В это же время Пьер получил письмо от князя Василия и других знакомых из Петербурга. В письмах говорилось о долгах жены. И Пьер решил, что столь понравившийся ему план управляющего был неверен и что ему надо ехать в Петербург покончить дела жены и строиться в Москве. Зачем было это надо, он не знал; но он знал несомненно, что это надо. Доходы его вследствие этого решения уменьшались на три четверти. Но это было надо; он это чувствовал.
Вилларский ехал в Москву, и они условились ехать вместе.
Пьер испытывал во все время своего выздоровления в Орле чувство радости, свободы, жизни; но когда он, во время своего путешествия, очутился на вольном свете, увидал сотни новых лиц, чувство это еще более усилилось. Он все время путешествия испытывал радость школьника на вакации. Все лица: ямщик, смотритель, мужики на дороге или в деревне – все имели для него новый смысл. Присутствие и замечания Вилларского, постоянно жаловавшегося на бедность, отсталость от Европы, невежество России, только возвышали радость Пьера. Там, где Вилларский видел мертвенность, Пьер видел необычайную могучую силу жизненности, ту силу, которая в снегу, на этом пространстве, поддерживала жизнь этого целого, особенного и единого народа. Он не противоречил Вилларскому и, как будто соглашаясь с ним (так как притворное согласие было кратчайшее средство обойти рассуждения, из которых ничего не могло выйти), радостно улыбался, слушая его.
Так же, как трудно объяснить, для чего, куда спешат муравьи из раскиданной кочки, одни прочь из кочки, таща соринки, яйца и мертвые тела, другие назад в кочку – для чего они сталкиваются, догоняют друг друга, дерутся, – так же трудно было бы объяснить причины, заставлявшие русских людей после выхода французов толпиться в том месте, которое прежде называлось Москвою. Но так же, как, глядя на рассыпанных вокруг разоренной кочки муравьев, несмотря на полное уничтожение кочки, видно по цепкости, энергии, по бесчисленности копышущихся насекомых, что разорено все, кроме чего то неразрушимого, невещественного, составляющего всю силу кочки, – так же и Москва, в октябре месяце, несмотря на то, что не было ни начальства, ни церквей, ни святынь, ни богатств, ни домов, была та же Москва, какою она была в августе. Все было разрушено, кроме чего то невещественного, но могущественного и неразрушимого.
