Российский НИПЧИ «Микроб» Роспотребнадзора

Российский научно-исследовательский противочумный институт «Микроб» (ФКУЗ РосНИПЧИ «Микроб»)
Международное название	англ.
Прежнее название	Краевой институт микробиологии и эпидемиологии Юго-Востока РСФСР (1918-1920); Государственный краевой институт микробиологии и эпидемиологии Юго-Востока России Народного Комиссариата здравоохранения РСФСР – «Микроб» (1920-1940); Государственный научно-исследовательский институт микробиологии и эпидемиологии Юго-Востока СССР Министерства здравоохранения СССР «Микроб» (1940-1992); Российский научно-исследовательский противочумный институт «Микроб» Госкомсанэпиднадзора России (1992-2005).
Основан	1918
Директор	Кутырев В. В.
Сотрудников	600
Аспирантура	есть
Расположение	Россия Россия
Юридический адрес	410045, г. Саратов, ул. Университетская, д. 46
Сайт	[microbe.ru/ .ru]

К:Научные институты, основанные в 1918 году

ФКУЗ РосНИПЧИ «Микроб» — крупнейшее научно-исследовательское учреждение, организационно-методический центр по санитарно-эпидемиологической охране территории Российской Федерации от завоза и распространения особо опасных инфекционных болезней. Входит в структуру противочумной службы России.

Полное название центра — Федеральное казённое учреждение здравоохранения «Российский научно-исследовательский противочумный институт „Микроб“» Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека.

Функции

Федеральным законом «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения», Положением о государственной санитарно-эпидемиологической службе Российской Федерации (Постановление Правительсва РФ № 554 от 24 июля 2000 г., Приказом Минздрава России № 409 от 22 ноября 2000 г.), Приказом Роспотребнадзора «О мерах по совершенствованию мониторинга за возбудителями инфекционных и паразитарных болезней» (№ 88 от 17.03.2008 г.) и Уставом РосНИПЧИ "Микроб" на институт возложены следующие основные функции:

• Осуществление в качестве ведущего учреждения научно-методического руководства, координации и экспертизы фундаментальных и прикладных научно-исследовательских работ по актуальным проблемам чумы и санитарной охраны территории Российской Федерации, а также выполнение фундаментальных и прикладных научно-исследовательских работ по актуальным проблемам других особо опасных инфекционных болезней.
• Обеспечение функций базовой организации Координационного научного совета по санитарно-эпидемиологической охране территории Российской Федерации.
• Обеспечение функции базовой организация Координационного Совета в области санитарной охраны территорий государств-участников Содружества Независимых Государств от завоза и распространения особо опасных инфекций.
• Научная, нормативно-методическая и практическая помощь органам и учреждениям Федеральной службы в субъектах Российской Федерации по вопросам профилактики и лабораторной диагностики чумы и других особо опасных инфекционных болезней.
• Комплексное научно-методическое и практическое обеспечение профилактических и противоэпидемических мероприятий, направленных на обеспечение эпидемиологического благополучия населения в природных очагах чумы и других особо опасных инфекционных болезней, а также при чрезвычайных ситуациях санитарно-эпидемиологического характера.
• Обеспечение постоянной противоэпидемической готовности учреждения и его специализированных формирований (СПЭБ) для локализации и ликвидации эпидемических вспышек инфекционных заболеваний, в том числе в чрезвычайных ситуациях.
• Проведение эпизоотологического и эпидемиологического мониторинга особо опасных, зоонозных, природно-очаговых инфекционных болезней на территории Российской Федерации.
• Взаимодействие с органами здравоохранения 16 субъектов Российской Федерации (в т.ч. 13 - ПФО и 3 - УФО), а также с Правительством Саратовской области в осуществлении комплекса мероприятий по поддержанию эпидемиологического благополучия населения по особо опасным инфекциям.
• Проведение лабораторной диагностики и профилактики особо опасных и других инфекционных болезней.
• Разработка методов диагностики, профилактики и лечения инфекционных болезней.
• Разработка, производство препаратов для диагностики, лечения и профилактики инфекционных болезней.
• Послевузовское, дополнительное профессиональное образование; подготовка и аттестация кадров высшей квалификации и функционирование диссертационных советов.
• Ведение Государственной коллекции патогенных бактерий «Микроб».
• Обеспечение деятельности филиалов.
• Обеспечение деятельности Межгосударственного центра по генной диагностике и современным диагностическим технологиям в области карантинных и других опасных инфекционных болезней.
• Обеспечение работы Центра индикации сети наблюдения и лабораторного контроля (СНЛК) территориальной подсистемы надзора за санитарно-эпидемиологической обстановкой единой государственной системы предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций.
• Разработка проектов нормативно-методических, информационно-аналитических, нормативно-правовых и других документов по санитарной охране территории, диагностике, профилактике и лечению инфекционных болезней, а также оценке степени биологической опасности.
• Деятельность, связанная с правовой охраной и использованием результатов интеллектуальной деятельности.
• Редакционно-издательская деятельность.

В состав института входят филиалы — Региональный Центр по мониторингу за возбудителями инфекционных и паразитарных болезней I-II групп патогенности; Центр индикации и диагностики возбудителей опасных инфекционных болезней; Референс-центр по мониторингу за чумой и другими особо опасными бактериальными инфекциями с функцией в рамках ММСП (2005); Национальный центр верификации диагностической деятельности, осуществляющий функции государственной коллекции; Центр по генной диагностике особо опасных инфекционных заболеваний.

История

После ликвидации в 1917 году расположенной в форте «Император Александр I» «Особой лаборатории по заготовлению противо-бубонночумных препаратов ИИЭМ», ее оборудование и препараты под руководством Д.К. Заболотного были перевезены в Саратов. Выбор Саратова для размещения ведущего научного противоэпидемического учреждения был обусловлен политической стабильностью, наличием высококвалифицированных специалистов, а также удобным географическим расположением города – в центре обширных очагов чумы Заволжья, Прикаспия и Юга России. На базе кафедры микробиологии Саратовского университета под руководством профессора Богомольца возник Краевой институт микробиологии и эпидемиологии Юго-Востока РСФСР. Название «Микроб» впервые появилось в 1919 году в качестве почтового кода. Возможно, его «привезли» петроградские учёные (известно, что между фортом «Император Александр I» и Петроградом курсировал маленький пароходик «Микроб»).

В 1920 году институт был переименован в Государственный краевой институт микробиологии и эпидемиологии Юго-Востока России Народного Комиссариата здравоохранения РСФСР, уставом Наркомздрава он получил независимость от университета. Постепенно расширялось поле деятельности института, который стал заниматься не только чумой, но и холерой, а затем и другими особо опасными инфекциями.

Драматический эпизод из жизни института относится к декабрю 1939 года: заместитель директора по научной части Абрам Львович Берлин случайно заразился лёгочной чумой (по другой версии, привил себе бубонную чуму и не выдержал карантин). Не подозревая об этом, он поехал в Москву с докладом для Коллегии Наркомздрава. В гостинице он почувствовал себя плохо. Вызванный врач Симон Зеликович Горелик (отец Г. С. Горелика) диагностировал чуму. Погибло несколько человек, в том числе Берлин и Горелик. Эпидемия была строго засекречена.

В годы войны институт разрабатывал средства защиты от возможного бактериологического нападения, боролся с эпидемией холеры во время Сталинградской битвы, а также с эпидемией сыпного тифа среди немецких военнопленных зимой-весной 1943 года..

С институтом связана деятельность многих замечательных ученых. Здесь работали академики АМН СССР Н. Н. Жуков-Вережников, Н. Н. Сиротинин, член-корреспондент АМН СССР И. В. Домарадский, профессора В. Н. Федоров, Б. К. Фенюк, Е. И. Коробкова, Н. И. Николаев, В. М. Туманский, А. И. Желтенков, И. Г. Иофф, М. П. Покровская, В. В. Сукнев, Н. А. Гайский, В. Н. Лобанов, Н. Н. Ивановский, В. В. Акимович, Н. И. Калабухов, С. Н. Варшавский, А. А. Лавровский, И. С. Солдаткин, Ю. К. Эйгелис и многие другие.

В августе 2014 года шесть сотрудников «Микроба» под руководством старшего научного сотрудника Валентина Сафронова (четверо ученых, инженер и водитель) были командированы в Гвинею для борьбы с эпидемией Эбола.

Руководители

• 1918—1919? — А. И. Бердников (последний руководитель Особой лаборатории и первый директор «Микроба», по-видимому, эмигрировал);
• не позднее 1940—1960 — Д. Г. Савостин;
• 1960—1972 — Н. И. Николаев;
• 1997 — настоящее время — В. В. Кутырев.

См. также

• Противочумная служба России
• Государственный научный центр прикладной микробиологии и биотехнологии
• Научно-исследовательский институт микробиологии Министерства обороны Российской Федерации
• Вектор (государственный научный центр вирусологии и биотехнологии)

Литература

• Широков Г. А. [vestnik.samsu.ru/tgt/2012_2_2_93_20.PDF Медицинская наука на страже здоровья воинов и тружеников тыла в войне 1941—1945 гг.] // Вестник Самарского государственного университета. 2012. № 2. С. 134—141.

Отрывок, характеризующий Российский НИПЧИ «Микроб» Роспотребнадзора

Управляющий не говорил, что это совершенно невозможно; он предлагал для достижения этой цели продажу лесов Костромской губернии, продажу земель низовых и крымского именья. Но все эти операции в речах управляющего связывались с такою сложностью процессов, снятия запрещений, истребований, разрешений и т. п., что Пьер терялся и только говорил ему:
– Да, да, так и сделайте.
Пьер не имел той практической цепкости, которая бы дала ему возможность непосредственно взяться за дело, и потому он не любил его и только старался притвориться перед управляющим, что он занят делом. Управляющий же старался притвориться перед графом, что он считает эти занятия весьма полезными для хозяина и для себя стеснительными.
В большом городе нашлись знакомые; незнакомые поспешили познакомиться и радушно приветствовали вновь приехавшего богача, самого большого владельца губернии. Искушения по отношению главной слабости Пьера, той, в которой он признался во время приема в ложу, тоже были так сильны, что Пьер не мог воздержаться от них. Опять целые дни, недели, месяцы жизни Пьера проходили так же озабоченно и занято между вечерами, обедами, завтраками, балами, не давая ему времени опомниться, как и в Петербурге. Вместо новой жизни, которую надеялся повести Пьер, он жил всё тою же прежней жизнью, только в другой обстановке.
Из трех назначений масонства Пьер сознавал, что он не исполнял того, которое предписывало каждому масону быть образцом нравственной жизни, и из семи добродетелей совершенно не имел в себе двух: добронравия и любви к смерти. Он утешал себя тем, что за то он исполнял другое назначение, – исправление рода человеческого и имел другие добродетели, любовь к ближнему и в особенности щедрость.
Весной 1807 года Пьер решился ехать назад в Петербург. По дороге назад, он намеревался объехать все свои именья и лично удостовериться в том, что сделано из того, что им предписано и в каком положении находится теперь тот народ, который вверен ему Богом, и который он стремился облагодетельствовать.
Главноуправляющий, считавший все затеи молодого графа почти безумством, невыгодой для себя, для него, для крестьян – сделал уступки. Продолжая дело освобождения представлять невозможным, он распорядился постройкой во всех имениях больших зданий школ, больниц и приютов; для приезда барина везде приготовил встречи, не пышно торжественные, которые, он знал, не понравятся Пьеру, но именно такие религиозно благодарственные, с образами и хлебом солью, именно такие, которые, как он понимал барина, должны были подействовать на графа и обмануть его.
Южная весна, покойное, быстрое путешествие в венской коляске и уединение дороги радостно действовали на Пьера. Именья, в которых он не бывал еще, были – одно живописнее другого; народ везде представлялся благоденствующим и трогательно благодарным за сделанные ему благодеяния. Везде были встречи, которые, хотя и приводили в смущение Пьера, но в глубине души его вызывали радостное чувство. В одном месте мужики подносили ему хлеб соль и образ Петра и Павла, и просили позволения в честь его ангела Петра и Павла, в знак любви и благодарности за сделанные им благодеяния, воздвигнуть на свой счет новый придел в церкви. В другом месте его встретили женщины с грудными детьми, благодаря его за избавление от тяжелых работ. В третьем именьи его встречал священник с крестом, окруженный детьми, которых он по милостям графа обучал грамоте и религии. Во всех имениях Пьер видел своими глазами по одному плану воздвигавшиеся и воздвигнутые уже каменные здания больниц, школ, богаделен, которые должны были быть, в скором времени, открыты. Везде Пьер видел отчеты управляющих о барщинских работах, уменьшенных против прежнего, и слышал за то трогательные благодарения депутаций крестьян в синих кафтанах.
Пьер только не знал того, что там, где ему подносили хлеб соль и строили придел Петра и Павла, было торговое село и ярмарка в Петров день, что придел уже строился давно богачами мужиками села, теми, которые явились к нему, а что девять десятых мужиков этого села были в величайшем разорении. Он не знал, что вследствие того, что перестали по его приказу посылать ребятниц женщин с грудными детьми на барщину, эти самые ребятницы тем труднейшую работу несли на своей половине. Он не знал, что священник, встретивший его с крестом, отягощал мужиков своими поборами, и что собранные к нему ученики со слезами были отдаваемы ему, и за большие деньги были откупаемы родителями. Он не знал, что каменные, по плану, здания воздвигались своими рабочими и увеличили барщину крестьян, уменьшенную только на бумаге. Он не знал, что там, где управляющий указывал ему по книге на уменьшение по его воле оброка на одну треть, была наполовину прибавлена барщинная повинность. И потому Пьер был восхищен своим путешествием по именьям, и вполне возвратился к тому филантропическому настроению, в котором он выехал из Петербурга, и писал восторженные письма своему наставнику брату, как он называл великого мастера.
«Как легко, как мало усилия нужно, чтобы сделать так много добра, думал Пьер, и как мало мы об этом заботимся!»
Он счастлив был выказываемой ему благодарностью, но стыдился, принимая ее. Эта благодарность напоминала ему, на сколько он еще больше бы был в состоянии сделать для этих простых, добрых людей.
Главноуправляющий, весьма глупый и хитрый человек, совершенно понимая умного и наивного графа, и играя им, как игрушкой, увидав действие, произведенное на Пьера приготовленными приемами, решительнее обратился к нему с доводами о невозможности и, главное, ненужности освобождения крестьян, которые и без того были совершенно счастливы.
Пьер втайне своей души соглашался с управляющим в том, что трудно было представить себе людей, более счастливых, и что Бог знает, что ожидало их на воле; но Пьер, хотя и неохотно, настаивал на том, что он считал справедливым. Управляющий обещал употребить все силы для исполнения воли графа, ясно понимая, что граф никогда не будет в состоянии поверить его не только в том, употреблены ли все меры для продажи лесов и имений, для выкупа из Совета, но и никогда вероятно не спросит и не узнает о том, как построенные здания стоят пустыми и крестьяне продолжают давать работой и деньгами всё то, что они дают у других, т. е. всё, что они могут давать.


В самом счастливом состоянии духа возвращаясь из своего южного путешествия, Пьер исполнил свое давнишнее намерение заехать к своему другу Болконскому, которого он не видал два года.
Богучарово лежало в некрасивой, плоской местности, покрытой полями и срубленными и несрубленными еловыми и березовыми лесами. Барский двор находился на конце прямой, по большой дороге расположенной деревни, за вновь вырытым, полно налитым прудом, с необросшими еще травой берегами, в середине молодого леса, между которым стояло несколько больших сосен.
Барский двор состоял из гумна, надворных построек, конюшень, бани, флигеля и большого каменного дома с полукруглым фронтоном, который еще строился. Вокруг дома был рассажен молодой сад. Ограды и ворота были прочные и новые; под навесом стояли две пожарные трубы и бочка, выкрашенная зеленой краской; дороги были прямые, мосты были крепкие с перилами. На всем лежал отпечаток аккуратности и хозяйственности. Встретившиеся дворовые, на вопрос, где живет князь, указали на небольшой, новый флигелек, стоящий у самого края пруда. Старый дядька князя Андрея, Антон, высадил Пьера из коляски, сказал, что князь дома, и проводил его в чистую, маленькую прихожую.
Пьера поразила скромность маленького, хотя и чистенького домика после тех блестящих условий, в которых последний раз он видел своего друга в Петербурге. Он поспешно вошел в пахнущую еще сосной, не отштукатуренную, маленькую залу и хотел итти дальше, но Антон на цыпочках пробежал вперед и постучался в дверь.
– Ну, что там? – послышался резкий, неприятный голос.
– Гость, – отвечал Антон.
– Проси подождать, – и послышался отодвинутый стул. Пьер быстрыми шагами подошел к двери и столкнулся лицом к лицу с выходившим к нему, нахмуренным и постаревшим, князем Андреем. Пьер обнял его и, подняв очки, целовал его в щеки и близко смотрел на него.
– Вот не ждал, очень рад, – сказал князь Андрей. Пьер ничего не говорил; он удивленно, не спуская глаз, смотрел на своего друга. Его поразила происшедшая перемена в князе Андрее. Слова были ласковы, улыбка была на губах и лице князя Андрея, но взгляд был потухший, мертвый, которому, несмотря на видимое желание, князь Андрей не мог придать радостного и веселого блеска. Не то, что похудел, побледнел, возмужал его друг; но взгляд этот и морщинка на лбу, выражавшие долгое сосредоточение на чем то одном, поражали и отчуждали Пьера, пока он не привык к ним.
При свидании после долгой разлуки, как это всегда бывает, разговор долго не мог остановиться; они спрашивали и отвечали коротко о таких вещах, о которых они сами знали, что надо было говорить долго. Наконец разговор стал понемногу останавливаться на прежде отрывочно сказанном, на вопросах о прошедшей жизни, о планах на будущее, о путешествии Пьера, о его занятиях, о войне и т. д. Та сосредоточенность и убитость, которую заметил Пьер во взгляде князя Андрея, теперь выражалась еще сильнее в улыбке, с которою он слушал Пьера, в особенности тогда, когда Пьер говорил с одушевлением радости о прошедшем или будущем. Как будто князь Андрей и желал бы, но не мог принимать участия в том, что он говорил. Пьер начинал чувствовать, что перед князем Андреем восторженность, мечты, надежды на счастие и на добро не приличны. Ему совестно было высказывать все свои новые, масонские мысли, в особенности подновленные и возбужденные в нем его последним путешествием. Он сдерживал себя, боялся быть наивным; вместе с тем ему неудержимо хотелось поскорей показать своему другу, что он был теперь совсем другой, лучший Пьер, чем тот, который был в Петербурге.
– Я не могу вам сказать, как много я пережил за это время. Я сам бы не узнал себя.
– Да, много, много мы изменились с тех пор, – сказал князь Андрей.
– Ну а вы? – спрашивал Пьер, – какие ваши планы?
– Планы? – иронически повторил князь Андрей. – Мои планы? – повторил он, как бы удивляясь значению такого слова. – Да вот видишь, строюсь, хочу к будущему году переехать совсем…
Пьер молча, пристально вглядывался в состаревшееся лицо (князя) Андрея.
– Нет, я спрашиваю, – сказал Пьер, – но князь Андрей перебил его:
– Да что про меня говорить…. расскажи же, расскажи про свое путешествие, про всё, что ты там наделал в своих именьях?