Российский национальный оркестр

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Российский национальный оркестр

концерт 12 сентября 2009 года[1]
Основная информация
Жанр

классическая музыка

Годы

c 1990

Страна

Россия Россия

Город

Москва

www.rno.ru/rus
Российский национальный оркестрРоссийский национальный оркестр

Росси́йский национа́льный орке́стр — академический музыкальный коллектив, созданный в 1990-м году пианистом Михаилом Плетнёвым. РНО (первоначально называвшийся Российский национальный симфонический оркестр — РНСО) стал первым негосударственным симфоническим оркестром в постсоветский период.





История

Ранняя история

В начале 90-х годов Михаил Плетнёв создал оркестр на основе пожертвований из-за рубежа (в основном, США), в который вошли многие музыканты из разных оркестров страны. Оркестр впервые в советской истории не финансировался из госбюджета. Для его функционирования был создан Попечительский совет РНСО.

РНСО в начале 90-х годов выступал в Израиле и Ватикане. Помимо гастрольной деятельности оркестр начал осуществлять и звукозаписывающую программу в сотрудничестве с Deutsche Grammophon.

Визитной карточкой оркестра с начала его существования стал возрождённый им К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 4573 дня] «Славянский марш» Петра Ильича Чайковского.

Помимо крупных зарубежных гастрольных туров РНСО организовывал гастрольные поездки и внутри страны, такие, как «Волжские турне» по городам Поволжья.

Изменения в руководстве

В 1999 году Михаил Плетнёв отошёл от управления оркестром и занялся индивидуальной концертной деятельностью. Вплоть до 2003 года оркестр возглавлял Владимир Спиваков. В январе 2003 года пост главного дирижёра был упразднён и вместо него формируется дирижёрская коллегия. Михаил Плетнёв вновь становится художественным руководителем РНО. Помимо него в дирижёрскую коллегию вошли такие известные дирижёры, как Кент Нагано, Пааво Берглунд, Кристиан Ганш, Александр Ведерников и Владимир Юровский.

Оркестр сегодня

Подводя итоги 2008 года, самый авторитетный в Европе журнал о музыке Gramophone включил РНО в двадцатку лучших оркестров мира. Оркестр сотрудничал с ведущими мировыми исполнителями, такими как Монтсеррат Кабалье, Лучано Паваротти, Пласидо Доминго, Хосе Каррерас, Гидон Кремер, Ицхак Перлман, Пинхас Цукерман, Вадим Репин, Евгений Кисин, Дмитрий Хворостовский, Максим Венгеров, Белла Давидович, Джошуа Белл и многими другими. С РНО выступают лучшие дирижеры современности: Семен Бычков, Инго Метцмахер, Владимир Юровский, Пааво Ярви, Шарль Дютуа, Клаус Петер Флор, Кристоф Эшенбах, Альберто Дзедда. Свой последний концерт в Москве Евгений Светланов дал именно с РНО. «Декабрьский Брамс в исполнении Светланова и Российского национального оркестра звучал как завещание», - писал тогда обозреватель газеты «Коммерсант». Один из самых выдающихся дирижеров наших дней, маэстро Кент Нагано так отзывается об оркестре, с которым ему неоднократно доводилось работать: «У РНО вы чувствуете очень ярко выраженный характер, своей игрой оркестр напоминает вам о том, что русская культура − одна из самых великих в мире. Да, они играют блестяще, да, они высокие профессионалы, да, в оркестре много отличных солистов, но за этим есть и нечто большее: традиция великой культуры, которая слышна в их игре». О весомом вкладе РНО и Михаила Плетнева в современную российскую культуру свидетельствует тот факт, что оркестр первым среди негосударственных коллективов получил грант Правительства Российской Федерации, а в 2009 году обрел государственный статус. Коллектив регулярно выступает в лучших залах столицы как под управлением художественного руководителя Михаила Плетнева, так и с приглашенными дирижерами.

В коллективе работают такие музыканты, как Алексей БруниСергей СтарчеусСергей ДубовАлександр ГотгельфРустем ГабдуллинИгорь Макаров и другие. Среди музыкантов есть заслуженные и народные артисты Российской Федерации.

Большой фестиваль РНО

С 2009 года Российский Национальный Оркестр ежегодно проводит в Москве свой "Большой фестиваль".

Первый Большой фестиваль Российского национального оркестра проходил на Новой сцене Большого театра с 7 по 13 сентября 2009 года.

Второй Большой фестиваль РНО проходил с 6 по 12 сентября 2010 г. на сцене Концертного зала им. П.И. Чайковского. Афиша Второго фестиваля, как и в первый раз, представила многих исполнителей современности: колоратурное сопрано Лору Клейкомб, итальянского баритона Бруно Пратико, дирижёра Теодора Курентзиса, венгерского джаз-мануш скрипача Роби Лакатоша, дирижёра и скрипача Максима Венгерова. Завершил фестиваль гала-концерт, кульминацией которого стала Девятая симфония Бетховена в исполнении РНО под руководством Михаила Плетнёва и сводного хора "500 голосов".

Третий Большой фестиваль Российского национального оркестра проходил с 8 по 18 сентября 2011 г. Открытие Фестиваля состоялось на сцене Большого зала консерватории, остальные семь концертов прошли в Концертном зале им. П.И. Чайковского. В программах фестивальных концертов приняла участие целая плеяда ярких исполнителей современности: скрипачка Сара Чанг; тенор Лоуренс Браунли; Джузеппе Саббатини, в недавнем прошлом – знаменитый «ласкаловский» тенор, а в рамках Фестиваля РНО выступивший в амплуа дирижёра; примадонны сегодняшней оперной сцены - Веселина Казарова, Сара Кобурн, Марианна Пенчева и Людмила Монастырская; пианисты Эльдар Джангиров, Максим Могилевский и Валерий Кулешов; писатель Эдвард Радзинский; танцовщицы Вера Арбузова и Юлия Махалина; дирижёр Томас Зандерлинг. Специальным проектом Третьего фестиваля РНО, вызвавшим большой резонанс общественности, стал мемориальный концерт памяти жертв террористических актов, произошедших в США в сентябре 2001 года. Центральным произведением этого концерта, состоявшегося 11 сентября с.г., стала российская премьера Третьей симфонии («Каддиш: диалог с Богом») Леонарда Бернстайна – драматического сочинения для большого оркестра, смешанного хора, хора мальчиков, сопрано и рассказчика. Название «Каддиш» отсылает к еврейской молитве погребальной службы, автор посвятил симфонию Джону Кеннеди, убитому незадолго до премьеры сочинения. В исполнении симфонии принял участие Самуэль Пизар – видный общественный и политический деятель, бывший ассистентом Кеннеди и близким другом Бернстайна, он же является автором либретто симфонии, которое он написал по просьбе самого Бернстайна. В программе мемориального концерта прозвучала также Тринадцатая симфония Шостаковича, сольную партию в которой исполнил известный российский баритон Сергей Лейферкус. На концерте присутствовали и выступили с официальными обращениями специальный представитель Президента РФ по международному культурному сотрудничеству Михаил Швыдкой, посол США в РФ Джон Байерли, посол Государства Израиль в РФ Дорит Голендер. Завершился Третий фестиваль РНО исполнением «Реквиема» Верди с участием большого сводного хора, в состав которого вошли Государственная академическая хоровая капелла России имени А.А. Юрлова, Московский государственный академический камерный хор, Государственный академический русский хор имени А.В. Свешникова.

Четвертый Большой фестиваль Российского национального оркестра проходил с 8 по 23 сентября 2012 г.

Известные музыканты оркестра

Напишите отзыв о статье "Российский национальный оркестр"

Ссылки

  • [www.rno.ru/rus Российский национальный оркестр — официальный сайт]
  • [www.youtube.com/RNOtv Российский национальный оркестр — фрагменты концертов]

Примечания

  1. [www.rno.ru/rus/concinfo.html?date=20090907a Российский национальный оркестр]

Литература

  • Музыкальная жизнь Москвы, справочник-каталог, 2005 г.

Отрывок, характеризующий Российский национальный оркестр

– Ведь сказал, что не отдам, – отвечал Денисов.
– Вы будете отвечать, ротмистр, это буйство, – у своих транспорты отбивать! Наши два дня не ели.
– А мои две недели не ели, – отвечал Денисов.
– Это разбой, ответите, милостивый государь! – возвышая голос, повторил пехотный офицер.
– Да вы что ко мне пристали? А? – крикнул Денисов, вдруг разгорячась, – отвечать буду я, а не вы, а вы тут не жужжите, пока целы. Марш! – крикнул он на офицеров.
– Хорошо же! – не робея и не отъезжая, кричал маленький офицер, – разбойничать, так я вам…
– К чог'ту марш скорым шагом, пока цел. – И Денисов повернул лошадь к офицеру.
– Хорошо, хорошо, – проговорил офицер с угрозой, и, повернув лошадь, поехал прочь рысью, трясясь на седле.
– Собака на забог'е, живая собака на забог'е, – сказал Денисов ему вслед – высшую насмешку кавалериста над верховым пехотным, и, подъехав к Ростову, расхохотался.
– Отбил у пехоты, отбил силой транспорт! – сказал он. – Что ж, не с голоду же издыхать людям?
Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.
На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.
– Да что ж ты кричишь, успокойся, – говорил Ростов: – вот опять кровь пошла. Постой же, перебинтовать надо. Денисова перебинтовали и уложили спать. На другой день он проснулся веселый и спокойный. Но в полдень адъютант полка с серьезным и печальным лицом пришел в общую землянку Денисова и Ростова и с прискорбием показал форменную бумагу к майору Денисову от полкового командира, в которой делались запросы о вчерашнем происшествии. Адъютант сообщил, что дело должно принять весьма дурной оборот, что назначена военно судная комиссия и что при настоящей строгости касательно мародерства и своевольства войск, в счастливом случае, дело может кончиться разжалованьем.
Дело представлялось со стороны обиженных в таком виде, что, после отбития транспорта, майор Денисов, без всякого вызова, в пьяном виде явился к обер провиантмейстеру, назвал его вором, угрожал побоями и когда был выведен вон, то бросился в канцелярию, избил двух чиновников и одному вывихнул руку.
Денисов, на новые вопросы Ростова, смеясь сказал, что, кажется, тут точно другой какой то подвернулся, но что всё это вздор, пустяки, что он и не думает бояться никаких судов, и что ежели эти подлецы осмелятся задрать его, он им ответит так, что они будут помнить.
Денисов говорил пренебрежительно о всем этом деле; но Ростов знал его слишком хорошо, чтобы не заметить, что он в душе (скрывая это от других) боялся суда и мучился этим делом, которое, очевидно, должно было иметь дурные последствия. Каждый день стали приходить бумаги запросы, требования к суду, и первого мая предписано было Денисову сдать старшему по себе эскадрон и явиться в штаб девизии для объяснений по делу о буйстве в провиантской комиссии. Накануне этого дня Платов делал рекогносцировку неприятеля с двумя казачьими полками и двумя эскадронами гусар. Денисов, как всегда, выехал вперед цепи, щеголяя своей храбростью. Одна из пуль, пущенных французскими стрелками, попала ему в мякоть верхней части ноги. Может быть, в другое время Денисов с такой легкой раной не уехал бы от полка, но теперь он воспользовался этим случаем, отказался от явки в дивизию и уехал в госпиталь.


В июне месяце произошло Фридландское сражение, в котором не участвовали павлоградцы, и вслед за ним объявлено было перемирие. Ростов, тяжело чувствовавший отсутствие своего друга, не имея со времени его отъезда никаких известий о нем и беспокоясь о ходе его дела и раны, воспользовался перемирием и отпросился в госпиталь проведать Денисова.
Госпиталь находился в маленьком прусском местечке, два раза разоренном русскими и французскими войсками. Именно потому, что это было летом, когда в поле было так хорошо, местечко это с своими разломанными крышами и заборами и своими загаженными улицами, оборванными жителями и пьяными и больными солдатами, бродившими по нем, представляло особенно мрачное зрелище.
В каменном доме, на дворе с остатками разобранного забора, выбитыми частью рамами и стеклами, помещался госпиталь. Несколько перевязанных, бледных и опухших солдат ходили и сидели на дворе на солнушке.
Как только Ростов вошел в двери дома, его обхватил запах гниющего тела и больницы. На лестнице он встретил военного русского доктора с сигарою во рту. За доктором шел русский фельдшер.
– Не могу же я разорваться, – говорил доктор; – приходи вечерком к Макару Алексеевичу, я там буду. – Фельдшер что то еще спросил у него.
– Э! делай как знаешь! Разве не всё равно? – Доктор увидал подымающегося на лестницу Ростова.
– Вы зачем, ваше благородие? – сказал доктор. – Вы зачем? Или пуля вас не брала, так вы тифу набраться хотите? Тут, батюшка, дом прокаженных.
– Отчего? – спросил Ростов.
– Тиф, батюшка. Кто ни взойдет – смерть. Только мы двое с Макеевым (он указал на фельдшера) тут трепемся. Тут уж нашего брата докторов человек пять перемерло. Как поступит новенький, через недельку готов, – с видимым удовольствием сказал доктор. – Прусских докторов вызывали, так не любят союзники то наши.
Ростов объяснил ему, что он желал видеть здесь лежащего гусарского майора Денисова.
– Не знаю, не ведаю, батюшка. Ведь вы подумайте, у меня на одного три госпиталя, 400 больных слишком! Еще хорошо, прусские дамы благодетельницы нам кофе и корпию присылают по два фунта в месяц, а то бы пропали. – Он засмеялся. – 400, батюшка; а мне всё новеньких присылают. Ведь 400 есть? А? – обратился он к фельдшеру.
Фельдшер имел измученный вид. Он, видимо, с досадой дожидался, скоро ли уйдет заболтавшийся доктор.
– Майор Денисов, – повторил Ростов; – он под Молитеном ранен был.
– Кажется, умер. А, Макеев? – равнодушно спросил доктор у фельдшера.
Фельдшер однако не подтвердил слов доктора.
– Что он такой длинный, рыжеватый? – спросил доктор.
Ростов описал наружность Денисова.
– Был, был такой, – как бы радостно проговорил доктор, – этот должно быть умер, а впрочем я справлюсь, у меня списки были. Есть у тебя, Макеев?
– Списки у Макара Алексеича, – сказал фельдшер. – А пожалуйте в офицерские палаты, там сами увидите, – прибавил он, обращаясь к Ростову.