Российско-малийские отношения

Российско-малийские отношения

Мали	Россия

Российско-Малийские отношения — двусторонние дипломатические отношения между Россией и Мали.

Советско-малийские отношения

Советский Союз признал независимость Мали 7 июля 1960 года, а дипломатические отношения между двумя государствами были установлены 14 октября 1960 года. После распада Федерации Мали, Модибо Кейта первый президент Мали, стремится к установлению более тесных связей с Советским Союзом. в 1961 году две страны подписали торговые и культурные соглашения, и Советский Союз предоставил Мали кредиты и другую помощь, которая включала приобретение двух Ил-18, пассажирских самолетов для воздушного флота Мали. В рамках культурного соглашения Россия отправила артистов цирка, спортивных тренеров и футбольную команду в Мали.

Когда Модибо Кейта был свергнут Мусой Траоре путём военного переворота в 1968 году, Траоре стал улучшать отношение с Францией и другими западными странами, но Мали оставалась зависимой от Советского Союза вооружением и обучением военных. Примерно 50 советских военных советников обучали в Мали военных и пилотов, Советский Союз также улучшил Малийскую военно-воздушную базу в городе Мопти.

Российско-малийские отношения

16 января 1992 года, Мали признала Российскую Федерацию в качестве государства-преемника Советского Союза после последнего роспуска. Россия имеет посольство в городе Бамако, а Мали имеет посольство в Москве.

В 2003 году в Бамако от 30 апреля 2003 года по 1 мая 2003 года были проведены встречи Александр Макаренко, директора африканского Департамента МИД РФ, С Траоре, Генеральным секретарем Министерства иностранных дел и международного сотрудничества Мали.

В 2005 году Анатолий Сафонов, специальный представитель Президента РФ по международному сотрудничеству в борьбе с терроризмом и трансграничной организованной преступностью, встретился с 25 января 2005 по 28 января 2005 года в Бамако, с его коллегой.

Ссылки

• [www.mid.ru/bdomp/ns-rafr.nsf/89414576079db559432569d8002421fc/e7962e08a074a8b1c3256fb000326213!OpenDocument Российско-малийские отношения. МИД России]

Отрывок, характеризующий Российско-малийские отношения

– Да, – сказал князь Андрей, – отец не хотел, чтобы я пользовался этим правом; я начал службу с нижних чинов.
– Ваш батюшка, человек старого века, очевидно стоит выше наших современников, которые так осуждают эту меру, восстановляющую только естественную справедливость.
– Я думаю однако, что есть основание и в этих осуждениях… – сказал князь Андрей, стараясь бороться с влиянием Сперанского, которое он начинал чувствовать. Ему неприятно было во всем соглашаться с ним: он хотел противоречить. Князь Андрей, обыкновенно говоривший легко и хорошо, чувствовал теперь затруднение выражаться, говоря с Сперанским. Его слишком занимали наблюдения над личностью знаменитого человека.
– Основание для личного честолюбия может быть, – тихо вставил свое слово Сперанский.
– Отчасти и для государства, – сказал князь Андрей.
– Как вы разумеете?… – сказал Сперанский, тихо опустив глаза.
– Я почитатель Montesquieu, – сказал князь Андрей. – И его мысль о том, что le рrincipe des monarchies est l'honneur, me parait incontestable. Certains droits еt privileges de la noblesse me paraissent etre des moyens de soutenir ce sentiment. [основа монархий есть честь, мне кажется несомненной. Некоторые права и привилегии дворянства мне кажутся средствами для поддержания этого чувства.]
Улыбка исчезла на белом лице Сперанского и физиономия его много выиграла от этого. Вероятно мысль князя Андрея показалась ему занимательною.
– Si vous envisagez la question sous ce point de vue, [Если вы так смотрите на предмет,] – начал он, с очевидным затруднением выговаривая по французски и говоря еще медленнее, чем по русски, но совершенно спокойно. Он сказал, что честь, l'honneur, не может поддерживаться преимуществами вредными для хода службы, что честь, l'honneur, есть или: отрицательное понятие неделанья предосудительных поступков, или известный источник соревнования для получения одобрения и наград, выражающих его.
Доводы его были сжаты, просты и ясны.
Институт, поддерживающий эту честь, источник соревнования, есть институт, подобный Legion d'honneur [Ордену почетного легиона] великого императора Наполеона, не вредящий, а содействующий успеху службы, а не сословное или придворное преимущество.
– Я не спорю, но нельзя отрицать, что придворное преимущество достигло той же цели, – сказал князь Андрей: – всякий придворный считает себя обязанным достойно нести свое положение.