Российско-танзанийские отношения

Российско-танзанийские отношения

Россия	Танзания

Российско-танзанийские отношения — дипломатические отношения между Россией и африканским государством Танзания.

История

Первоначально были установлены 11 декабря 1961 года между Советским Союзом и Танганьикой, после получения независимости последней от Великобритании. После объединения 25 апреля 1964 года Танганьики и Занзибара в единое государство Объединённая Республика Танзания дипломатические отношения продолжились в новом качестве.

В результате установления дипломатических отношений были открыты посольство Танзании в СССР в городе Москва, и посольство СССР в Танзании в городе Дар-эс-Салам.

При установлении дипломатических отношений между странами были заключены следующие базовые соглашения:

• Торговое соглашение — заключено 14 августа 1963 года;
• О культурном сотрудничестве — заключено 6 ноября 1963 года;
• Об экономическом и техническом сотрудничестве — заключено 26 мая 1966 года.

В 1960-х годах СССР предоставил Танзании льготный долгосрочный кредит. В совместном коммюнике, принятом 13 октября 1969 года, страны отмечали готовность к расширению взаимных связей.

После распада СССР, в качестве правопреемника, 30 декабря 1991 года Россия продолжила дипломатические отношения с Танзанией.

В 1995 году сторонами был подписан Протокол о межмидовских консультациях.

Послы СССР и РФ в Танзании

Послы СССР

• Тимощенко Андрей Михайлович (1962—1969)
• Устинов Вячеслав Александрович (1969—1972)
• Слипченко Сергей Александрович (1972—1980)
• Юкалов Юрий Алексеевич (1980—1985)
• Илларионов Сергей Иванович (1985—1989)
• Фиалковский Андрей Игоревич 1989—1989.
• Кузнецов Владимир Николаевич (1989—1992)

Послы Российской Федерации

• Кулматов Кенеш Нурматович (2 ноября 1992—14 марта 1997)
• Завгаев Доку Гапурович (14 марта 1997—17 февраля 2004)
• Сафонов Леонид Алексеевич (17 февраля 2004—27 августа 2010)
• Ранних, Александр Александрович (с 27 августа 2010 по настоящее время)

Послы Танзании в СССР и РФ

• Исаак Абрахам Сепету (1982 — 1989)
• Уильям Лукас Мбаго (1989 — ?)
• Ева Лилиан Нзаро (1998—2002)
• Патрик Сегеджа Чокала (с 2002 по настоящее время)

Экономическое сотрудничество

По сведениям МИД России, товарооборот в 2006 году между Россией и Танзанией составил 57,1 млн долларов США. Из них на экспорт приходится 33,4 млн долларов, а на импорт — 23,7 млн.

Россия ввозит черные металлы, машины и оборудование, удобрения, ликеро-водочные изделия, вывозит орехи-кешью, чай, кофе, пряности.

В Танзании зарегистрировано несколько совместных предприятий с участием российского капитала, занятых преимущественно геологоразведкой и перевозкой грузов.

Международный консорциум, в состав которого входят две российские компании, получил подряд на строительство в Танзании нефтеперерабатывающего завода и трубопровода длиной около 1200 километров. Ориентировочная стоимость проекта составляет 3 млрд долларов США.

См. также

• Внешняя политика России

Ссылки

• [www.mid.ru/ns-rafr.nsf/89414576079db559432569d8002421fc/58853b242ff723c2c325733600220cd9?OpenDocument Справочная информация о российско-танзанийских отношениях с сайта МИД РФ]
• [www.tanzania.ru/russian/index.html Официальный сайт посольства Танзании в России]

Отрывок, характеризующий Российско-танзанийские отношения

Наташа стала надевать платье.
– Сейчас, сейчас, не ходи, папа, – крикнула она отцу, отворившему дверь, еще из под дымки юбки, закрывавшей всё ее лицо. Соня захлопнула дверь. Через минуту графа впустили. Он был в синем фраке, чулках и башмаках, надушенный и припомаженный.
– Ах, папа, ты как хорош, прелесть! – сказала Наташа, стоя посреди комнаты и расправляя складки дымки.
– Позвольте, барышня, позвольте, – говорила девушка, стоя на коленях, обдергивая платье и с одной стороны рта на другую переворачивая языком булавки.
– Воля твоя! – с отчаянием в голосе вскрикнула Соня, оглядев платье Наташи, – воля твоя, опять длинно!
Наташа отошла подальше, чтоб осмотреться в трюмо. Платье было длинно.
– Ей Богу, сударыня, ничего не длинно, – сказала Мавруша, ползавшая по полу за барышней.
– Ну длинно, так заметаем, в одну минутую заметаем, – сказала решительная Дуняша, из платочка на груди вынимая иголку и опять на полу принимаясь за работу.
В это время застенчиво, тихими шагами, вошла графиня в своей токе и бархатном платье.
– Уу! моя красавица! – закричал граф, – лучше вас всех!… – Он хотел обнять ее, но она краснея отстранилась, чтоб не измяться.
– Мама, больше на бок току, – проговорила Наташа. – Я переколю, и бросилась вперед, а девушки, подшивавшие, не успевшие за ней броситься, оторвали кусочек дымки.
– Боже мой! Что ж это такое? Я ей Богу не виновата…
– Ничего, заметаю, не видно будет, – говорила Дуняша.
– Красавица, краля то моя! – сказала из за двери вошедшая няня. – А Сонюшка то, ну красавицы!…
В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.


Наташа с утра этого дня не имела ни минуты свободы, и ни разу не успела подумать о том, что предстоит ей.
В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты, она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах – музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла всё то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но к счастью ее она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешною, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И эта то была та самая манера, которая более всего шла к ней. Впереди и сзади их, так же тихо переговариваясь и так же в бальных платьях, входили гости. Зеркала по лестнице отражали дам в белых, голубых, розовых платьях, с бриллиантами и жемчугами на открытых руках и шеях.
Наташа смотрела в зеркала и в отражении не могла отличить себя от других. Всё смешивалось в одну блестящую процессию. При входе в первую залу, равномерный гул голосов, шагов, приветствий – оглушил Наташу; свет и блеск еще более ослепил ее. Хозяин и хозяйка, уже полчаса стоявшие у входной двери и говорившие одни и те же слова входившим: «charme de vous voir», [в восхищении, что вижу вас,] так же встретили и Ростовых с Перонской.
Две девочки в белых платьях, с одинаковыми розами в черных волосах, одинаково присели, но невольно хозяйка остановила дольше свой взгляд на тоненькой Наташе. Она посмотрела на нее, и ей одной особенно улыбнулась в придачу к своей хозяйской улыбке. Глядя на нее, хозяйка вспомнила, может быть, и свое золотое, невозвратное девичье время, и свой первый бал. Хозяин тоже проводил глазами Наташу и спросил у графа, которая его дочь?
– Charmante! [Очаровательна!] – сказал он, поцеловав кончики своих пальцев.
В зале стояли гости, теснясь у входной двери, ожидая государя. Графиня поместилась в первых рядах этой толпы. Наташа слышала и чувствовала, что несколько голосов спросили про нее и смотрели на нее. Она поняла, что она понравилась тем, которые обратили на нее внимание, и это наблюдение несколько успокоило ее.
«Есть такие же, как и мы, есть и хуже нас» – подумала она.
Перонская называла графине самых значительных лиц, бывших на бале.
– Вот это голландский посланик, видите, седой, – говорила Перонская, указывая на старичка с серебряной сединой курчавых, обильных волос, окруженного дамами, которых он чему то заставлял смеяться.
– А вот она, царица Петербурга, графиня Безухая, – говорила она, указывая на входившую Элен.