Росситер, Стюарт

Персиваль «Стюарт» Брайс Росситер
англ. Percival «Stuart» Bryce Rossiter
Место смерти:	Англия
Род деятельности:	редактор, историк почты, филателист
Годы творчества:	1951—1982
Язык произведений:	английский
Дебют:	The London Quiz Book[≡]
Награды:	почётные звания FRGS и FRPSL

Персиваль «Стюарт» Брайс Росситер (англ. Percival «Stuart» Bryce Rossiter; 1923—1982) — британский филателист, историк почты, журналист, автор и редактор путеводителей и филателистических журналов. Своим завещанием учредил благотворительный доверительный Фонд имени Стюарта Росситера, ставший ведущим издателем книг по истории почты.

Ранние годы

Стюарт учился в Фрамлингемском колледже в Саффолке, из которого ушёл в 1941 году. Служил в истребительной авиации ВВС Великобритании во время Второй мировой войны, дослужившись до старшего лейтенанта авиации.

После окончания войны он завершил своё образование в Королевском колледже в Кембридже, где получил степень бакалавра гуманитарных наук в 1948 году и магистра гуманитарных наук в 1953 году.

Писательская карьера

Стюарт начал карьеру, устроившись помощником библиотекаря в Вестминстерской городской библиотеке и библиотеке графства Кент, где проработал в течение четырёх лет.

В 1954 году он перешёл на работу в фирму, которая издавала путеводители «Блю Гайдз». Здесь он сделал дальнейшую карьеру, став главным редактором «Блю Гайдз» (1963—1973) и автором-фрилансером путеводителей. На его счету целый ряд неоднократно переиздававшихся туристических справочников по Великобритании и другим европейским странам^[≡][≡].

Он также писал статьи для газет, включая «Дейли телеграф», и был выбран действительным членом Королевского географического общества (за путеводитель по Греции).

Вклад в филателию

С 1975 года Росситер был редактором филателистического издания «The London Philatelist» («Лондонский филателист»), публикуемого Королевским филателистическим обществом Лондона. В 1977 году он стал президентом Общества историков почты (Society of Postal Historians) и одновременно редактором журнала «Postscript» этого же общества.

Росситер также основал Кружок изучения Восточной Африки (East Africa Study Circle) и стал его председателем и редактором его журнала. В области филателии он специализировался на Британской Восточной Африке^[≡]. Росситер написал серию статей по истории почты Уганды, опубликованных в «Постал Хистори Интернэшнл» (Postal History International).

С. Росситер известен как автор объёмного «Атласа почтовых марок» (The Stamp Atlas) по филателистической географии, изданного уже после его смерти, в написании которого также принимали участие Джон Фаулер (John Fowler) и Рэйф Уэллстед^{[≡][≡][≡]}.

Стюарт Росситер с большим успехом участвовал в национальных и международных филателистических выставках.

Смерть

С. Росситер скончался в возрасте 59 лет от лейкемии, завещав всё своё имущество фонду Stuart Rossiter Trust. Его мать также завещала своё имущество этому же фонду.

Некоторые труды

• Rossiter S. The London Quiz Book. — L.: E. Benn, 1957. — 95 p. (англ.)^{[^]}
• Rossiter S. Greece. — L., Chicago: Benn, Rand McNally, 1967. — 765 p. — (Blue Guides series). (англ.)^{[^]}
• Rossiter S. Blue Guide Greece. — L.: W.W. Norton & Company, 1977. — 768 p. — (Blue Guides series). — ISBN 0-528-84728-7. (англ.)^{[^]}
• Rossiter S. History of the East African Army Postal Service. — Heathfield, East Sussex, UK: Proud-Bailey Co. Ltd., 1986. — ISBN 1-872465-55-2. (англ.)^{[^]}
• Rossiter S., Fowler J. The Stamp Atlas: A Unique Assembly of Geography, Social and Political History, and Postal Information. — 1st edn. — L., Sydney: Macdonald, 1986. — 336 p. — ISBN 0-356-10862-7. (англ.)^{[^]}
• Wellsted R., Rossiter S., Fowler J. The Stamp Atlas. — New York, NY, USA: Facts on File Publications, 1986. — 336 p. — ISBN 0-8160-1346-2. (англ.)^{[^]}

См. также

• Фонд имени Стюарта Росситера
• The London Philatelist

Ссылки

• [www.rossitertrust.com/index.shtml SRT Postal History Books Home Page] (англ.). Stuart Rossiter Trust. Проверено 7 июля 2010. [www.webcitation.org/67LJlnlGv Архивировано из первоисточника 2 мая 2012].
• Rossiter, Stuart; Fowler, John & Wellsted, Raife. [www.sandafayre.com/html/Atlas.htm Stamp Atlas] (англ.). Sandafayre Stamp Auctions. Проверено 7 июля 2010. [www.webcitation.org/67LJmJpyM Архивировано из первоисточника 2 мая 2012].^{[^]}

Отрывок, характеризующий Росситер, Стюарт

Наташа встала и присела великолепной графине. Наташе так приятна была похвала этой блестящей красавицы, что она покраснела от удовольствия.
– Я теперь тоже хочу сделаться москвичкой, – говорила Элен. – И как вам не совестно зарыть такие перлы в деревне!
Графиня Безухая, по справедливости, имела репутацию обворожительной женщины. Она могла говорить то, чего не думала, и в особенности льстить, совершенно просто и натурально.
– Нет, милый граф, вы мне позвольте заняться вашими дочерьми. Я хоть теперь здесь не надолго. И вы тоже. Я постараюсь повеселить ваших. Я еще в Петербурге много слышала о вас, и хотела вас узнать, – сказала она Наташе с своей однообразно красивой улыбкой. – Я слышала о вас и от моего пажа – Друбецкого. Вы слышали, он женится? И от друга моего мужа – Болконского, князя Андрея Болконского, – сказала она с особенным ударением, намекая этим на то, что она знала отношения его к Наташе. – Она попросила, чтобы лучше познакомиться, позволить одной из барышень посидеть остальную часть спектакля в ее ложе, и Наташа перешла к ней.
В третьем акте был на сцене представлен дворец, в котором горело много свечей и повешены были картины, изображавшие рыцарей с бородками. В середине стояли, вероятно, царь и царица. Царь замахал правою рукою, и, видимо робея, дурно пропел что то, и сел на малиновый трон. Девица, бывшая сначала в белом, потом в голубом, теперь была одета в одной рубашке с распущенными волосами и стояла около трона. Она о чем то горестно пела, обращаясь к царице; но царь строго махнул рукой, и с боков вышли мужчины с голыми ногами и женщины с голыми ногами, и стали танцовать все вместе. Потом скрипки заиграли очень тонко и весело, одна из девиц с голыми толстыми ногами и худыми руками, отделившись от других, отошла за кулисы, поправила корсаж, вышла на середину и стала прыгать и скоро бить одной ногой о другую. Все в партере захлопали руками и закричали браво. Потом один мужчина стал в угол. В оркестре заиграли громче в цимбалы и трубы, и один этот мужчина с голыми ногами стал прыгать очень высоко и семенить ногами. (Мужчина этот был Duport, получавший 60 тысяч в год за это искусство.) Все в партере, в ложах и райке стали хлопать и кричать изо всех сил, и мужчина остановился и стал улыбаться и кланяться на все стороны. Потом танцовали еще другие, с голыми ногами, мужчины и женщины, потом опять один из царей закричал что то под музыку, и все стали петь. Но вдруг сделалась буря, в оркестре послышались хроматические гаммы и аккорды уменьшенной септимы, и все побежали и потащили опять одного из присутствующих за кулисы, и занавесь опустилась. Опять между зрителями поднялся страшный шум и треск, и все с восторженными лицами стали кричать: Дюпора! Дюпора! Дюпора! Наташа уже не находила этого странным. Она с удовольствием, радостно улыбаясь, смотрела вокруг себя.
– N'est ce pas qu'il est admirable – Duport? [Неправда ли, Дюпор восхитителен?] – сказала Элен, обращаясь к ней.
– Oh, oui, [О, да,] – отвечала Наташа.


В антракте в ложе Элен пахнуло холодом, отворилась дверь и, нагибаясь и стараясь не зацепить кого нибудь, вошел Анатоль.
– Позвольте мне вам представить брата, – беспокойно перебегая глазами с Наташи на Анатоля, сказала Элен. Наташа через голое плечо оборотила к красавцу свою хорошенькую головку и улыбнулась. Анатоль, который вблизи был так же хорош, как и издали, подсел к ней и сказал, что давно желал иметь это удовольствие, еще с Нарышкинского бала, на котором он имел удовольствие, которое не забыл, видеть ее. Курагин с женщинами был гораздо умнее и проще, чем в мужском обществе. Он говорил смело и просто, и Наташу странно и приятно поразило то, что не только не было ничего такого страшного в этом человеке, про которого так много рассказывали, но что напротив у него была самая наивная, веселая и добродушная улыбка.
Курагин спросил про впечатление спектакля и рассказал ей про то, как в прошлый спектакль Семенова играя, упала.
– А знаете, графиня, – сказал он, вдруг обращаясь к ней, как к старой давнишней знакомой, – у нас устраивается карусель в костюмах; вам бы надо участвовать в нем: будет очень весело. Все сбираются у Карагиных. Пожалуйста приезжайте, право, а? – проговорил он.
Говоря это, он не спускал улыбающихся глаз с лица, с шеи, с оголенных рук Наташи. Наташа несомненно знала, что он восхищается ею. Ей было это приятно, но почему то ей тесно и тяжело становилось от его присутствия. Когда она не смотрела на него, она чувствовала, что он смотрел на ее плечи, и она невольно перехватывала его взгляд, чтоб он уж лучше смотрел на ее глаза. Но, глядя ему в глаза, она со страхом чувствовала, что между им и ей совсем нет той преграды стыдливости, которую она всегда чувствовала между собой и другими мужчинами. Она, сама не зная как, через пять минут чувствовала себя страшно близкой к этому человеку. Когда она отворачивалась, она боялась, как бы он сзади не взял ее за голую руку, не поцеловал бы ее в шею. Они говорили о самых простых вещах и она чувствовала, что они близки, как она никогда не была с мужчиной. Наташа оглядывалась на Элен и на отца, как будто спрашивая их, что такое это значило; но Элен была занята разговором с каким то генералом и не ответила на ее взгляд, а взгляд отца ничего не сказал ей, как только то, что он всегда говорил: «весело, ну я и рад».
В одну из минут неловкого молчания, во время которых Анатоль своими выпуклыми глазами спокойно и упорно смотрел на нее, Наташа, чтобы прервать это молчание, спросила его, как ему нравится Москва. Наташа спросила и покраснела. Ей постоянно казалось, что что то неприличное она делает, говоря с ним. Анатоль улыбнулся, как бы ободряя ее.
– Сначала мне мало нравилась, потому что, что делает город приятным, ce sont les jolies femmes, [хорошенькие женщины,] не правда ли? Ну а теперь очень нравится, – сказал он, значительно глядя на нее. – Поедете на карусель, графиня? Поезжайте, – сказал он, и, протянув руку к ее букету и понижая голос, сказал: – Vous serez la plus jolie. Venez, chere comtesse, et comme gage donnez moi cette fleur. [Вы будете самая хорошенькая. Поезжайте, милая графиня, и в залог дайте мне этот цветок.]
Наташа не поняла того, что он сказал, так же как он сам, но она чувствовала, что в непонятных словах его был неприличный умысел. Она не знала, что сказать и отвернулась, как будто не слыхала того, что он сказал. Но только что она отвернулась, она подумала, что он тут сзади так близко от нее.