Россия (гостиница, Москва)

Гостиница
Гостиница «Россия»
Гостиница «Россия», Москва, 2004 год
Страна	Россия Россия
Местоположение	Москва
Автор проекта	Коллектив авторов под руководством Д. Н. Чечулина
Строительство	1964—1967 годы
Дата упразднения	2006
Состояние	демонтирована

«Россия» — историческая гостиница в Москве на месте старинного района Зарядье. С 3182 номерами на 5300 человек являлась одной из крупнейших в мире. Руководитель проекта — архитектор Д. Н. Чечулин, главный конструктор — Н. Д. Вишневский. Построена в 1964—1967 годах; 1 января 2006 года была закрыта, а 29 марта того же года начались работы по демонтажу здания.

История строительства

Первоначально на месте района Зарядье, снесённого в ходе Сталинской реконструкции Москвы, планировалось построить восьмую по счету сталинскую высотку — 32-этажное здание высотой 275 метров по проекту архитектора Д. Н. Чечулина.

К весне 1953 года работы по сооружению стилобата были практически завершены, стальной каркас был возведён до восьмого этажа. Под стилобатом находился технический этаж, а под ним двухъярусный бетонный бункер, который мог использоваться в качестве бомбоубежища.

После смерти Сталина строительство высотки было остановлено. Впоследствии построенный стальной каркас был разобран (металл с разобранных конструкций был использован при строительстве спортивного комплекса «Лужники»)

Решение о «недостройке» было принято в 1954 году, и тяжелее всех этот удар судьбы перенёс архитектор Чечулин, который воспринял произошедшее как личную трагедию и долгое время не мог прийти в себя. К идее сооружения на этом месте крупного комплекса вернулись только в начале 1960-х годов; тогда же было принято решение о возведении здесь гостиницы. Проект был разработан коллективом архитекторов под руководством Д. Н. Чечулина (архитекторы А. Ф. Тархов, В. А. Лебедев, П. П. Штеллер, В. В. Лукьянов, В. А. Мазурин, Н. Д. Чекмотаев, И. А. Чекалин). Здание гостиницы выстроено в 1962—1967 годах на сохранившемся от строительства высотного здания стилобате. Существует легенда, что Никита Сергеевич Хрущёв опять чуть не довёл академика до инфаркта, когда повелел увеличить её высоту на три этажа — с 10 до 13.

На момент постройки гостиница «Россия» была самой большой гостиницей мира и в 70-х годах была внесена в «Книгу рекордов Гиннеса».

Если бы «Россия» существовала в настоящее время (2016 год), то она со своими 3182 номерами занимала бы 19-ю строчку в списке крупнейших гостиниц мира.

Архитектурные особенности

Гостиница «Россия» представляла собой четыре 12-этажных корпуса, поставленных замкнутым прямоугольником размером 250 на 150 м, которые образовывали внутренний двор. Из-за перепада рельефа между улицей Варваркой и Москворецкой набережной более чем на 10 м три корпуса были построены на высоком стилобате.

Облик фасадов корпусов определяли чёткий ритм окон, отделанных алюминием, и светлая облицовка. Стилобат был облицован коричневым полированным гранитом. Северный фасад, выходящий на улицу Варварку, был увенчан 23-этажной башней (Северная башня), южный фасад, выходящий на Москворецкую набережную, по горизонтали был разделен прогулочной галереей. В южном корпусе находился центральный концертный зал на 2500 мест, открытый в 1971 году, а в стилобате под ним — двухзальный кинотеатр «Зарядье» на 1500 мест.

По своей архитектуре гостиница «Россия» близка к интернациональному стилю.

Под гостиницей находятся объекты военного назначения.

Оценка проекта

Комплекс гостиницы «Россия», несомненно, стал бы архитектурным центром для формирования крупного городского ансамбля, если бы для него было выбрано соответствующее место на плане столицы. Вторжение гиганта в одну из ценнейших заповедных зон Москвы —Зарядье, наполненную уникальными произведениями русского зодчества XV-XVIII веков, подавило историческое архитектурное окружение и превратило маленькие, изящные по формам, цвету и пластике памятники, лишённые соразмерного окружения, в ожерелье миниатюрных, как бы экзотических украшений, эффектно выглядящих в пространстве вокруг гостиницы и на фоне её огромных фасадов. Современная, из стекла и алюминия, архитектура гостиницы от этого выиграла, уникальные памятники проиграли... Чрезмерная близость массива гостиницы к древнему центру Москвы — Кремлю и Красной площади — в существенной степени ограничила объём панорам неповторимых по красоте исторических ансамблей и в какой-то мере ослабила доминирующее значение древнего центра Москвы.

Пожар

Вечером 25 февраля 1977 года в гостинице «Россия» произошёл сильный пожар. Сигнал о пожаре поступил на пульт пожарной охраны в 21:24. Ещё до поступления звонков о пожаре сработали лампочки на пульте, связанном с дымовыми датчиками, установленными в каждом номере. Первым к горящему зданию направился караул пожарной части № 47, с которой у гостиницы была прямая связь. Загорелись одновременно 5-й, 11-й и 12-й этажи северного корпуса. Начальник первого прибывшего по тревоге на место происшествия экипажа присвоил пожару пятую (высшую) категорию опасности. Люди, находившиеся выше 12 этажа, в том числе посетители ресторанов на 17-м и 22-м этажах, оказались в ловушке. Огонь распространялся с высокой скоростью — есть версия, что виной тому были синтетические ковровые покрытия и обои. На место пожара выехали значительные пожарные силы Москвы и Московской области — в общей сложности было задействовано до 1400 сотрудников пожарной охраны, в том числе 168 офицеров и 573 газодымозащитника, а также 35 автоцистерн с водой, 61 автонасос, 97 водяных стволов, 19 автолестниц, 8 машин ГЗДС и 19 специальных автоходов. Из Московской области дополнительно были вызваны 19 механических лестниц. Лестницы доставали только до 7-го этажа, и тогда пожарные пошли на беспрецедентный шаг: связав лёгкие штурмовые лестницы с крючьями, протянули их от 7-го до 12-го этажа и таким образом спасали людей.

В результате пожара погибло 42 человека, в том числе пять сотрудников гостиницы. Травмы различной степени тяжести получили 52 человека, в том числе 13 пожарных. Были эвакуированы более 1000 человек. Выгорели более 100 гостиничных номеров экстра-класса, оснащенных зарубежной бытовой техникой.

Согласно официальной версии происшедшего, причиной пожара послужил не отключённый от электрической сети паяльник в помещении радиоузла («службы слабых токов») на пятом этаже. Начальник и старший инженер службы были вскоре арестованы и 5 мая 1978 судимы (приговорены к полутора годам и году лишения свободы соответственно), мастер смены службы на вторые сутки после пожара покончил с собой. Между тем, ещё до окончания расследования причин пожара, в здание для расчистки помещений и подготовки к ремонту были допущены отряды гражданской обороны.

После этого во всех гостиницах страны стали строго следить за тем, чтобы никто не пользовался кипятильниками и электрическими плитками. Несмотря на заключение экспертной комиссии, истинная причина возникновения очага возгорания так и осталась невыясненной, на этот счёт существует несколько версий, одной из которых считается предумышленный поджог здания.

Центральная пресса о трагедии молчала. Только 1 марта в газете «Труд» появилось официальное сообщение:

Центральный комитет КПСС и Совет Министров СССР выражают глубокое соболезнование семьям, родственникам и близким погибших в результате несчастного случая — пожара в гостинице «Россия» в г. Москве 25 февраля сего года. Правительство СССР и местные органы принимают необходимые меры по оказанию помощи пострадавшим

Пожар 1977 года вошел в историю как один из крупнейших пожаров XX века не только в России, но и в мире. История этого пожара в слегка измененном виде запечатлена в романе Владимира Санина «Большой пожар», а режиссёр А. Тизенгаузен снял документальный фильм-расследование «Пожар в гостинице „Россия“».

Снос здания

В 2004 году власти Москвы решили снести гостиницу. На месте «России» планировалось построить многофункциональный гостинично-офисный комплекс общей площадью 410 тысяч квадратных метров с подземной парковкой на 2,5 тысячи машиномест. Новый проект предполагал, во-первых, снижение высотности гостиницы — до 6 этажей, а во-вторых, максимальное приближение к стилю окружающей застройки. Номерной фонд будущего отеля также должен был уменьшиться — до 1500 номеров.

В ноябре 2004 года был проведен конкурс на реконструкцию гостиницы, в котором участвовали Bauholding Strabag AG (с компанией Dubai Investments в качестве соинвестора), компания «Монаб» (дочерняя структура банка «Еврофинанс Моснарбанк») и «СТ Девелопмент», принадлежащая Шалве Чигиринскому. Первые два участника предложили инвестировать в проект 2 и 1,45 миллиарда долларов соответственно, Чигиринский готов был расстаться с 830 миллионами — в итоге его компания и выиграла конкурс.

С 1 января 2006 года «Россия» была закрыта, а в марте начались работы по разборке здания. Гостиницу именно разобрали, а не снесли. Подрывать здание было нельзя из-за близости Кремля. Поэтому верхние пять этажей разобрали при помощи башенных кранов. Краны были установлены на специально построенные для них колонны, так как ставить их на поверхность первого этажа было нельзя — в подвалах гостиницы «Россия» находились трансформаторные подстанции и коммуникации. Вес каждой панели, из которых были сложены стены гостиницы — более 8 тонн. Конструкции из этих панелей придавали жёсткость всему зданию. Часть панелей удалось снять целиком, а часть (в так называемых «мёртвых зонах», где башенные краны теряют свою подъёмную силу) пришлось резать пополам. Нижние пять этажей сломали с помощью тяжёлой техники.

Будущее освободившейся площадки

20 января 2012 года на месте пустыря, где стояла гостиница «Россия», в ходе встречи Владимира Путина и мэра Москвы Сергея Собянина было решено, что на освободившейся территории в 13 га будет разбит парк или обустроена парковая зона с развлекательным центром. Причиной, ставшей мотивом этого решения, называется перегруженность центра и напряженная дорожная обстановка в центре Москвы, которая бы ещё больше ухудшилась из-за развернувшейся стройки.

Литература

• Москва: Архитектурный путеводитель / И. Л. Бусева-Давыдова, М. В. Нащокина, М. И. Астафьева-Длугач. — М.: Стройиздат, 1997. — 512 с. — ISBN 5-274-01624-3.

Ссылки

• [www.archnadzor.ru/2011/07/09/vmesto-rossii/ Архнадзор — Вместо «России»]
• [moscow-walks.livejournal.com/429928.html Фото-история Гостиницы «Россия» и р-на Зарядье]
• [archive.is/20130417171809/realty.lenta.ru/articles/2009/04/13/russiahotel/ Ломать — не строить]
• [hotel_rossiya.livejournal.com/ hotel_rossiya] — сообщество «Гостиница Россия» в «Живом Журнале»

Отрывок, характеризующий Россия (гостиница, Москва)

Графиня ввела княжну в гостиную. Соня разговаривала с m lle Bourienne. Графиня ласкала мальчика. Старый граф вошел в комнату, приветствуя княжну. Старый граф чрезвычайно переменился с тех пор, как его последний раз видела княжна. Тогда он был бойкий, веселый, самоуверенный старичок, теперь он казался жалким, затерянным человеком. Он, говоря с княжной, беспрестанно оглядывался, как бы спрашивая у всех, то ли он делает, что надобно. После разорения Москвы и его имения, выбитый из привычной колеи, он, видимо, потерял сознание своего значения и чувствовал, что ему уже нет места в жизни.
Несмотря на то волнение, в котором она находилась, несмотря на одно желание поскорее увидать брата и на досаду за то, что в эту минуту, когда ей одного хочется – увидать его, – ее занимают и притворно хвалят ее племянника, княжна замечала все, что делалось вокруг нее, и чувствовала необходимость на время подчиниться этому новому порядку, в который она вступала. Она знала, что все это необходимо, и ей было это трудно, но она не досадовала на них.
– Это моя племянница, – сказал граф, представляя Соню, – вы не знаете ее, княжна?
Княжна повернулась к ней и, стараясь затушить поднявшееся в ее душе враждебное чувство к этой девушке, поцеловала ее. Но ей становилось тяжело оттого, что настроение всех окружающих было так далеко от того, что было в ее душе.
– Где он? – спросила она еще раз, обращаясь ко всем.
– Он внизу, Наташа с ним, – отвечала Соня, краснея. – Пошли узнать. Вы, я думаю, устали, княжна?
У княжны выступили на глаза слезы досады. Она отвернулась и хотела опять спросить у графини, где пройти к нему, как в дверях послышались легкие, стремительные, как будто веселые шаги. Княжна оглянулась и увидела почти вбегающую Наташу, ту Наташу, которая в то давнишнее свидание в Москве так не понравилась ей.
Но не успела княжна взглянуть на лицо этой Наташи, как она поняла, что это был ее искренний товарищ по горю, и потому ее друг. Она бросилась ей навстречу и, обняв ее, заплакала на ее плече.
Как только Наташа, сидевшая у изголовья князя Андрея, узнала о приезде княжны Марьи, она тихо вышла из его комнаты теми быстрыми, как показалось княжне Марье, как будто веселыми шагами и побежала к ней.
На взволнованном лице ее, когда она вбежала в комнату, было только одно выражение – выражение любви, беспредельной любви к нему, к ней, ко всему тому, что было близко любимому человеку, выраженье жалости, страданья за других и страстного желанья отдать себя всю для того, чтобы помочь им. Видно было, что в эту минуту ни одной мысли о себе, о своих отношениях к нему не было в душе Наташи.
Чуткая княжна Марья с первого взгляда на лицо Наташи поняла все это и с горестным наслаждением плакала на ее плече.
– Пойдемте, пойдемте к нему, Мари, – проговорила Наташа, отводя ее в другую комнату.
Княжна Марья подняла лицо, отерла глаза и обратилась к Наташе. Она чувствовала, что от нее она все поймет и узнает.
– Что… – начала она вопрос, но вдруг остановилась. Она почувствовала, что словами нельзя ни спросить, ни ответить. Лицо и глаза Наташи должны были сказать все яснее и глубже.
Наташа смотрела на нее, но, казалось, была в страхе и сомнении – сказать или не сказать все то, что она знала; она как будто почувствовала, что перед этими лучистыми глазами, проникавшими в самую глубь ее сердца, нельзя не сказать всю, всю истину, какою она ее видела. Губа Наташи вдруг дрогнула, уродливые морщины образовались вокруг ее рта, и она, зарыдав, закрыла лицо руками.
Княжна Марья поняла все.
Но она все таки надеялась и спросила словами, в которые она не верила:
– Но как его рана? Вообще в каком он положении?
– Вы, вы… увидите, – только могла сказать Наташа.
Они посидели несколько времени внизу подле его комнаты, с тем чтобы перестать плакать и войти к нему с спокойными лицами.
– Как шла вся болезнь? Давно ли ему стало хуже? Когда это случилось? – спрашивала княжна Марья.
Наташа рассказывала, что первое время была опасность от горячечного состояния и от страданий, но в Троице это прошло, и доктор боялся одного – антонова огня. Но и эта опасность миновалась. Когда приехали в Ярославль, рана стала гноиться (Наташа знала все, что касалось нагноения и т. п.), и доктор говорил, что нагноение может пойти правильно. Сделалась лихорадка. Доктор говорил, что лихорадка эта не так опасна.
– Но два дня тому назад, – начала Наташа, – вдруг это сделалось… – Она удержала рыданья. – Я не знаю отчего, но вы увидите, какой он стал.
– Ослабел? похудел?.. – спрашивала княжна.
– Нет, не то, но хуже. Вы увидите. Ах, Мари, Мари, он слишком хорош, он не может, не может жить… потому что…


Когда Наташа привычным движением отворила его дверь, пропуская вперед себя княжну, княжна Марья чувствовала уже в горле своем готовые рыданья. Сколько она ни готовилась, ни старалась успокоиться, она знала, что не в силах будет без слез увидать его.
Княжна Марья понимала то, что разумела Наташа словами: сним случилось это два дня тому назад. Она понимала, что это означало то, что он вдруг смягчился, и что смягчение, умиление эти были признаками смерти. Она, подходя к двери, уже видела в воображении своем то лицо Андрюши, которое она знала с детства, нежное, кроткое, умиленное, которое так редко бывало у него и потому так сильно всегда на нее действовало. Она знала, что он скажет ей тихие, нежные слова, как те, которые сказал ей отец перед смертью, и что она не вынесет этого и разрыдается над ним. Но, рано ли, поздно ли, это должно было быть, и она вошла в комнату. Рыдания все ближе и ближе подступали ей к горлу, в то время как она своими близорукими глазами яснее и яснее различала его форму и отыскивала его черты, и вот она увидала его лицо и встретилась с ним взглядом.
Он лежал на диване, обложенный подушками, в меховом беличьем халате. Он был худ и бледен. Одна худая, прозрачно белая рука его держала платок, другою он, тихими движениями пальцев, трогал тонкие отросшие усы. Глаза его смотрели на входивших.
Увидав его лицо и встретившись с ним взглядом, княжна Марья вдруг умерила быстроту своего шага и почувствовала, что слезы вдруг пересохли и рыдания остановились. Уловив выражение его лица и взгляда, она вдруг оробела и почувствовала себя виноватой.
«Да в чем же я виновата?» – спросила она себя. «В том, что живешь и думаешь о живом, а я!..» – отвечал его холодный, строгий взгляд.
В глубоком, не из себя, но в себя смотревшем взгляде была почти враждебность, когда он медленно оглянул сестру и Наташу.
Он поцеловался с сестрой рука в руку, по их привычке.
– Здравствуй, Мари, как это ты добралась? – сказал он голосом таким же ровным и чуждым, каким был его взгляд. Ежели бы он завизжал отчаянным криком, то этот крик менее бы ужаснул княжну Марью, чем звук этого голоса.
– И Николушку привезла? – сказал он также ровно и медленно и с очевидным усилием воспоминанья.
– Как твое здоровье теперь? – говорила княжна Марья, сама удивляясь тому, что она говорила.
– Это, мой друг, у доктора спрашивать надо, – сказал он, и, видимо сделав еще усилие, чтобы быть ласковым, он сказал одним ртом (видно было, что он вовсе не думал того, что говорил): – Merci, chere amie, d'etre venue. [Спасибо, милый друг, что приехала.]
Княжна Марья пожала его руку. Он чуть заметно поморщился от пожатия ее руки. Он молчал, и она не знала, что говорить. Она поняла то, что случилось с ним за два дня. В словах, в тоне его, в особенности во взгляде этом – холодном, почти враждебном взгляде – чувствовалась страшная для живого человека отчужденность от всего мирского. Он, видимо, с трудом понимал теперь все живое; но вместе с тем чувствовалось, что он не понимал живого не потому, чтобы он был лишен силы понимания, но потому, что он понимал что то другое, такое, чего не понимали и не могли понять живые и что поглощало его всего.
– Да, вот как странно судьба свела нас! – сказал он, прерывая молчание и указывая на Наташу. – Она все ходит за мной.
Княжна Марья слушала и не понимала того, что он говорил. Он, чуткий, нежный князь Андрей, как мог он говорить это при той, которую он любил и которая его любила! Ежели бы он думал жить, то не таким холодно оскорбительным тоном он сказал бы это. Ежели бы он не знал, что умрет, то как же ему не жалко было ее, как он мог при ней говорить это! Одно объяснение только могло быть этому, это то, что ему было все равно, и все равно оттого, что что то другое, важнейшее, было открыто ему.
Разговор был холодный, несвязный и прерывался беспрестанно.
– Мари проехала через Рязань, – сказала Наташа. Князь Андрей не заметил, что она называла его сестру Мари. А Наташа, при нем назвав ее так, в первый раз сама это заметила.
– Ну что же? – сказал он.
– Ей рассказывали, что Москва вся сгорела, совершенно, что будто бы…
Наташа остановилась: нельзя было говорить. Он, очевидно, делал усилия, чтобы слушать, и все таки не мог.
– Да, сгорела, говорят, – сказал он. – Это очень жалко, – и он стал смотреть вперед, пальцами рассеянно расправляя усы.
– А ты встретилась с графом Николаем, Мари? – сказал вдруг князь Андрей, видимо желая сделать им приятное. – Он писал сюда, что ты ему очень полюбилась, – продолжал он просто, спокойно, видимо не в силах понимать всего того сложного значения, которое имели его слова для живых людей. – Ежели бы ты его полюбила тоже, то было бы очень хорошо… чтобы вы женились, – прибавил он несколько скорее, как бы обрадованный словами, которые он долго искал и нашел наконец. Княжна Марья слышала его слова, но они не имели для нее никакого другого значения, кроме того, что они доказывали то, как страшно далек он был теперь от всего живого.
– Что обо мне говорить! – сказала она спокойно и взглянула на Наташу. Наташа, чувствуя на себе ее взгляд, не смотрела на нее. Опять все молчали.
– Andre, ты хоч… – вдруг сказала княжна Марья содрогнувшимся голосом, – ты хочешь видеть Николушку? Он все время вспоминал о тебе.
Князь Андрей чуть заметно улыбнулся в первый раз, но княжна Марья, так знавшая его лицо, с ужасом поняла, что это была улыбка не радости, не нежности к сыну, но тихой, кроткой насмешки над тем, что княжна Марья употребляла, по ее мнению, последнее средство для приведения его в чувства.
– Да, я очень рад Николушке. Он здоров?

Когда привели к князю Андрею Николушку, испуганно смотревшего на отца, но не плакавшего, потому что никто не плакал, князь Андрей поцеловал его и, очевидно, не знал, что говорить с ним.
Когда Николушку уводили, княжна Марья подошла еще раз к брату, поцеловала его и, не в силах удерживаться более, заплакала.
Он пристально посмотрел на нее.
– Ты об Николушке? – сказал он.
Княжна Марья, плача, утвердительно нагнула голову.
– Мари, ты знаешь Еван… – но он вдруг замолчал.
– Что ты говоришь?
– Ничего. Не надо плакать здесь, – сказал он, тем же холодным взглядом глядя на нее.

Когда княжна Марья заплакала, он понял, что она плакала о том, что Николушка останется без отца. С большим усилием над собой он постарался вернуться назад в жизнь и перенесся на их точку зрения.
«Да, им это должно казаться жалко! – подумал он. – А как это просто!»
«Птицы небесные ни сеют, ни жнут, но отец ваш питает их», – сказал он сам себе и хотел то же сказать княжне. «Но нет, они поймут это по своему, они не поймут! Этого они не могут понимать, что все эти чувства, которыми они дорожат, все наши, все эти мысли, которые кажутся нам так важны, что они – не нужны. Мы не можем понимать друг друга». – И он замолчал.

Маленькому сыну князя Андрея было семь лет. Он едва умел читать, он ничего не знал. Он многое пережил после этого дня, приобретая знания, наблюдательность, опытность; но ежели бы он владел тогда всеми этими после приобретенными способностями, он не мог бы лучше, глубже понять все значение той сцены, которую он видел между отцом, княжной Марьей и Наташей, чем он ее понял теперь. Он все понял и, не плача, вышел из комнаты, молча подошел к Наташе, вышедшей за ним, застенчиво взглянул на нее задумчивыми прекрасными глазами; приподнятая румяная верхняя губа его дрогнула, он прислонился к ней головой и заплакал.
С этого дня он избегал Десаля, избегал ласкавшую его графиню и либо сидел один, либо робко подходил к княжне Марье и к Наташе, которую он, казалось, полюбил еще больше своей тетки, и тихо и застенчиво ласкался к ним.
Княжна Марья, выйдя от князя Андрея, поняла вполне все то, что сказало ей лицо Наташи. Она не говорила больше с Наташей о надежде на спасение его жизни. Она чередовалась с нею у его дивана и не плакала больше, но беспрестанно молилась, обращаясь душою к тому вечному, непостижимому, которого присутствие так ощутительно было теперь над умиравшим человеком.