Ростовская студия кинохроники
Поделись знанием:
– Я не кавалерист, полковник, но я русский генерал, и ежели вам это неизвестно…
– Очень известно, ваше превосходительство, – вдруг вскрикнул, трогая лошадь, полковник, и делаясь красно багровым. – Не угодно ли пожаловать в цепи, и вы будете посмотрейть, что этот позиция никуда негодный. Я не хочу истребить своя полка для ваше удовольствие.
– Вы забываетесь, полковник. Я не удовольствие свое соблюдаю и говорить этого не позволю.
Генерал, принимая приглашение полковника на турнир храбрости, выпрямив грудь и нахмурившись, поехал с ним вместе по направлению к цепи, как будто всё их разногласие должно было решиться там, в цепи, под пулями. Они приехали в цепь, несколько пуль пролетело над ними, и они молча остановились. Смотреть в цепи нечего было, так как и с того места, на котором они прежде стояли, ясно было, что по кустам и оврагам кавалерии действовать невозможно, и что французы обходят левое крыло. Генерал и полковник строго и значительно смотрели, как два петуха, готовящиеся к бою, друг на друга, напрасно выжидая признаков трусости. Оба выдержали экзамен. Так как говорить было нечего, и ни тому, ни другому не хотелось подать повод другому сказать, что он первый выехал из под пуль, они долго простояли бы там, взаимно испытывая храбрость, ежели бы в это время в лесу, почти сзади их, не послышались трескотня ружей и глухой сливающийся крик. Французы напали на солдат, находившихся в лесу с дровами. Гусарам уже нельзя было отступать вместе с пехотой. Они были отрезаны от пути отступления налево французскою цепью. Теперь, как ни неудобна была местность, необходимо было атаковать, чтобы проложить себе дорогу.
Эскадрон, где служил Ростов, только что успевший сесть на лошадей, был остановлен лицом к неприятелю. Опять, как и на Энском мосту, между эскадроном и неприятелем никого не было, и между ними, разделяя их, лежала та же страшная черта неизвестности и страха, как бы черта, отделяющая живых от мертвых. Все люди чувствовали эту черту, и вопрос о том, перейдут ли или нет и как перейдут они черту, волновал их.
Ко фронту подъехал полковник, сердито ответил что то на вопросы офицеров и, как человек, отчаянно настаивающий на своем, отдал какое то приказание. Никто ничего определенного не говорил, но по эскадрону пронеслась молва об атаке. Раздалась команда построения, потом визгнули сабли, вынутые из ножен. Но всё еще никто не двигался. Войска левого фланга, и пехота и гусары, чувствовали, что начальство само не знает, что делать, и нерешимость начальников сообщалась войскам.
«Поскорее, поскорее бы», думал Ростов, чувствуя, что наконец то наступило время изведать наслаждение атаки, про которое он так много слышал от товарищей гусаров.
– С Богом, г'ебята, – прозвучал голос Денисова, – г'ысыо, маг'ш!
В переднем ряду заколыхались крупы лошадей. Грачик потянул поводья и сам тронулся.
Справа Ростов видел первые ряды своих гусар, а еще дальше впереди виднелась ему темная полоса, которую он не мог рассмотреть, но считал неприятелем. Выстрелы были слышны, но в отдалении.
– Прибавь рыси! – послышалась команда, и Ростов чувствовал, как поддает задом, перебивая в галоп, его Грачик.
Он вперед угадывал его движения, и ему становилось все веселее и веселее. Он заметил одинокое дерево впереди. Это дерево сначала было впереди, на середине той черты, которая казалась столь страшною. А вот и перешли эту черту, и не только ничего страшного не было, но всё веселее и оживленнее становилось. «Ох, как я рубану его», думал Ростов, сжимая в руке ефес сабли.
– О о о а а а!! – загудели голоса. «Ну, попадись теперь кто бы ни был», думал Ростов, вдавливая шпоры Грачику, и, перегоняя других, выпустил его во весь карьер. Впереди уже виден был неприятель. Вдруг, как широким веником, стегнуло что то по эскадрону. Ростов поднял саблю, готовясь рубить, но в это время впереди скакавший солдат Никитенко отделился от него, и Ростов почувствовал, как во сне, что продолжает нестись с неестественною быстротой вперед и вместе с тем остается на месте. Сзади знакомый гусар Бандарчук наскакал на него и сердито посмотрел. Лошадь Бандарчука шарахнулась, и он обскакал мимо.
«Что же это? я не подвигаюсь? – Я упал, я убит…» в одно мгновение спросил и ответил Ростов. Он был уже один посреди поля. Вместо двигавшихся лошадей и гусарских спин он видел вокруг себя неподвижную землю и жнивье. Теплая кровь была под ним. «Нет, я ранен, и лошадь убита». Грачик поднялся было на передние ноги, но упал, придавив седоку ногу. Из головы лошади текла кровь. Лошадь билась и не могла встать. Ростов хотел подняться и упал тоже: ташка зацепилась за седло. Где были наши, где были французы – он не знал. Никого не было кругом.
Высвободив ногу, он поднялся. «Где, с какой стороны была теперь та черта, которая так резко отделяла два войска?» – он спрашивал себя и не мог ответить. «Уже не дурное ли что нибудь случилось со мной? Бывают ли такие случаи, и что надо делать в таких случаях?» – спросил он сам себя вставая; и в это время почувствовал, что что то лишнее висит на его левой онемевшей руке. Кисть ее была, как чужая. Он оглядывал руку, тщетно отыскивая на ней кровь. «Ну, вот и люди, – подумал он радостно, увидав несколько человек, бежавших к нему. – Они мне помогут!» Впереди этих людей бежал один в странном кивере и в синей шинели, черный, загорелый, с горбатым носом. Еще два и еще много бежало сзади. Один из них проговорил что то странное, нерусское. Между задними такими же людьми, в таких же киверах, стоял один русский гусар. Его держали за руки; позади его держали его лошадь.
Ростовская студия кинохроники — одна из старейших в стране, была основана в Ростове-на-Дону в 1927 году для создания документальных фильмов и киножурналов.
Содержание
История
Основана в Ростове-на-Дону в 1927 году[1]. За годы существования Ростовская студия кинохроники выпустила более 300 фильмов и свыше 3 тысяч номеров киножурналов[1].
Отснятые в годы Великой Отечественной войны кадры хроники Леона Мазрухо и Кямала Кутуб-заде до сих пор потрясают зрителей[2][3][4]. Во все киноучебники мира вошли съёмки торпедной атаки Бориса Маневича[2].
В доперестроечный период студия ежегодно выпускала 20-22 короткометражных документальных, научно-популярных, технико-пропагандистских фильмов[1]. Ежемесячно выпускалось 7 киножурналов («Время», «По Дону и Кубани» и др.)[1]. Киножурнал «По Дону и Кубани» выпускался на киностудии с 1957 года и выходил с периодичностью 3 раза в неделю[5].
В последнее время Ростовская студия кинохроники носила название ОАО «ТПО „РОСТОВСКАЯ КИНОСТУДИЯ“» (генеральный директор — З. В. Кашаева).
В 2011 году появилась информация об аукционной продаже Ростовской киностудии[6][7].
В 2015 году здание Ростовской студии кинохроники было уничтожено выкупившими его застройщиками[8]. На ее месте будет построен многофункциональный жилой комплекс.
С киностудией сотрудничали
- Бондаренко, Игорь Михайлович (1927) — российский писатель.
- Гутман, Александр Ильич (1945) — российский кинорежиссёр и оператор.
- Розенблит, Роман Александрович (1934—2012) — кинорежиссёр, сценарист, журналист, заслуженный деятель культуры России.[9]
- Сиркес, Павел Семёнович (1932) — советский сценарист и режиссёр-документалист, журналист и прозаик.
- Славин, Константин Львович (1921—2003) — советский, российский драматург, сценарист, редактор, лауреат Ленинской премии, заслуженный деятель искусств РСФСР, заслуженный деятель искусств РФ.
Фильмы
- 1962 — «Новороссийские куранты» (сц. К. Л. Славин, реж. Л. Б. Мазрухо, оп. Б. И. Маневич)
- 1963 — «Наши крылатые помощники» (реж. Ф. А. Минухина, оп. В. М. Каликьян)
- 1966 — «Репортаж из зала суда» (реж. Ф. А. Минухина, оп. К. А. Кутуб-заде)
- 1967 — «Василий Калинников» (сц. Л. Н. Яковлева, реж. Ф. А. Минухина, оп. В. Г. Рыбкин)
- 1970 — «Помост» (сц. и реж. К. А. Лаврентьев, оп. В. М. Каликьян)
- 1972 — «Трудный хлеб» (сц. и реж. К. А. Лаврентьев, оп. Г. Ф. Попов)
- 1972 — «Большой полёт» (сц. К. Л. Славин, реж. Л. Б. Мазрухо, оп. А. А. Чапурко)
- 1971 — «Алексей Берест» (сцен. И. Бондаренко, реж. К. Лаврентьев, редакт. Р. Розенблит)
- 1975 — «Михаил Шолохов» (сц. и реж. Л. Б. Мазрухо, Л. М. Кристи, оп. В. М. Каликьян)
- 1979 — «Возвращение в Новороссийск» (сц. К. Л. Славин, реж. Л. Б. Мазрухо, оп. Ю. Н. Щербаков)
- 1980 — «Сотворение хлеба» (сц. А. З. Иващенко, реж. К. А. Лаврентьев, оп. Ю. И. Мусатов)
- 1980 — «Ради жизни на земле» (сц. М. И. Ножкин, реж. Г. Ф. Денисенко, оп. Г. К. Егоров)
- 1988 — «Круг» (реж. А. И. Гутман)
- 1990 — «Автопортрет в гробу, в кандалах и с саксофоном» (сц. О. Фокина, реж. С. Стародубцев, оп. С. Рашидов)
Киножурналы
- «Время»
- «По Дону и Кубани»
Руководители Ростовской студии кинохроники
- с 2??? по 2014 — З. В. Кашаева[8]
- с ???? по ???? — В. Ф. Катькалов[8]
Источники
- ↑ 1 2 3 4 Кино: Энциклопедический словарь / Под ред. С. И. Юткевич. — М.: Сов. энциклопедия, 1987. — 640 с.
- ↑ 1 2 Мирзабекова Н. Вокруг света — в 80 лет // Молот. — 2008. — 18 янв.
- ↑ Колбасин, 2014.
- ↑ Первый канал, 2014.
- ↑ Полторабатько Е. [www.donnews.ru/Realnye-patsany-snimayutsya-v-kino_61 Реальные пацаны снимаются в кино] // www.donnews.ru. — 2010. — 27 авг.
- ↑ Собств. корр. [www.yugmedia.ru/node/1530 Ростовскую киностудию пустят с молотка] // www.yugmedia.ru. — 2011. — 8 июля.
- ↑ Тулуманова Т. [www.rostof.ru/article.php?chapter=8&id=20114905 Киностудия по цене квартиры в Москве] // www.rostof.ru. — 2011. — 30 ноября.
- ↑ 1 2 3 Пилипенко Г. [www.rostovnews.net/2015/05/25/30-srebrennikov-za-rostovskie-kinoxroniki/ 30 сребренников за ростовские кинохроники] // www.rostovnews.net. — 2015. — 25 мая.
- ↑ Пилипенко Г. [www.rostovnews.net/2014/10/29/pamyati-rostovskogo-rezhissyora/ Памяти ростовского режиссёра] // www.rostovnews.net. — 2014. — 29 окт.
Напишите отзыв о статье "Ростовская студия кинохроники"
Ссылки
- [istoriya-kino.ru/kinematograf/item/f00/s02/e0002549/index.shtml Ростовская студия кинохроники на сайте «История кинематографа»]
- Колбасин В. [www.aif.ru/society/people/1192967 Плёнка обвинения. Как ростовский оператор первым вошёл в «Освенцим»]. aif.ru (22 июня 2014). Проверено 9 апреля 2015.
- [www.1tv.ru/sprojects_utro_video/si33/p77116 Фронтовые операторы]. 1tv.ru (9 мая 2014). Проверено 9 апреля 2015.
Отрывок, характеризующий Ростовская студия кинохроники
– А вас прошу не мешивайтся не свое дело, – отвечал, горячась, полковник. – Коли бы вы был кавалерист…– Я не кавалерист, полковник, но я русский генерал, и ежели вам это неизвестно…
– Очень известно, ваше превосходительство, – вдруг вскрикнул, трогая лошадь, полковник, и делаясь красно багровым. – Не угодно ли пожаловать в цепи, и вы будете посмотрейть, что этот позиция никуда негодный. Я не хочу истребить своя полка для ваше удовольствие.
– Вы забываетесь, полковник. Я не удовольствие свое соблюдаю и говорить этого не позволю.
Генерал, принимая приглашение полковника на турнир храбрости, выпрямив грудь и нахмурившись, поехал с ним вместе по направлению к цепи, как будто всё их разногласие должно было решиться там, в цепи, под пулями. Они приехали в цепь, несколько пуль пролетело над ними, и они молча остановились. Смотреть в цепи нечего было, так как и с того места, на котором они прежде стояли, ясно было, что по кустам и оврагам кавалерии действовать невозможно, и что французы обходят левое крыло. Генерал и полковник строго и значительно смотрели, как два петуха, готовящиеся к бою, друг на друга, напрасно выжидая признаков трусости. Оба выдержали экзамен. Так как говорить было нечего, и ни тому, ни другому не хотелось подать повод другому сказать, что он первый выехал из под пуль, они долго простояли бы там, взаимно испытывая храбрость, ежели бы в это время в лесу, почти сзади их, не послышались трескотня ружей и глухой сливающийся крик. Французы напали на солдат, находившихся в лесу с дровами. Гусарам уже нельзя было отступать вместе с пехотой. Они были отрезаны от пути отступления налево французскою цепью. Теперь, как ни неудобна была местность, необходимо было атаковать, чтобы проложить себе дорогу.
Эскадрон, где служил Ростов, только что успевший сесть на лошадей, был остановлен лицом к неприятелю. Опять, как и на Энском мосту, между эскадроном и неприятелем никого не было, и между ними, разделяя их, лежала та же страшная черта неизвестности и страха, как бы черта, отделяющая живых от мертвых. Все люди чувствовали эту черту, и вопрос о том, перейдут ли или нет и как перейдут они черту, волновал их.
Ко фронту подъехал полковник, сердито ответил что то на вопросы офицеров и, как человек, отчаянно настаивающий на своем, отдал какое то приказание. Никто ничего определенного не говорил, но по эскадрону пронеслась молва об атаке. Раздалась команда построения, потом визгнули сабли, вынутые из ножен. Но всё еще никто не двигался. Войска левого фланга, и пехота и гусары, чувствовали, что начальство само не знает, что делать, и нерешимость начальников сообщалась войскам.
«Поскорее, поскорее бы», думал Ростов, чувствуя, что наконец то наступило время изведать наслаждение атаки, про которое он так много слышал от товарищей гусаров.
– С Богом, г'ебята, – прозвучал голос Денисова, – г'ысыо, маг'ш!
В переднем ряду заколыхались крупы лошадей. Грачик потянул поводья и сам тронулся.
Справа Ростов видел первые ряды своих гусар, а еще дальше впереди виднелась ему темная полоса, которую он не мог рассмотреть, но считал неприятелем. Выстрелы были слышны, но в отдалении.
– Прибавь рыси! – послышалась команда, и Ростов чувствовал, как поддает задом, перебивая в галоп, его Грачик.
Он вперед угадывал его движения, и ему становилось все веселее и веселее. Он заметил одинокое дерево впереди. Это дерево сначала было впереди, на середине той черты, которая казалась столь страшною. А вот и перешли эту черту, и не только ничего страшного не было, но всё веселее и оживленнее становилось. «Ох, как я рубану его», думал Ростов, сжимая в руке ефес сабли.
– О о о а а а!! – загудели голоса. «Ну, попадись теперь кто бы ни был», думал Ростов, вдавливая шпоры Грачику, и, перегоняя других, выпустил его во весь карьер. Впереди уже виден был неприятель. Вдруг, как широким веником, стегнуло что то по эскадрону. Ростов поднял саблю, готовясь рубить, но в это время впереди скакавший солдат Никитенко отделился от него, и Ростов почувствовал, как во сне, что продолжает нестись с неестественною быстротой вперед и вместе с тем остается на месте. Сзади знакомый гусар Бандарчук наскакал на него и сердито посмотрел. Лошадь Бандарчука шарахнулась, и он обскакал мимо.
«Что же это? я не подвигаюсь? – Я упал, я убит…» в одно мгновение спросил и ответил Ростов. Он был уже один посреди поля. Вместо двигавшихся лошадей и гусарских спин он видел вокруг себя неподвижную землю и жнивье. Теплая кровь была под ним. «Нет, я ранен, и лошадь убита». Грачик поднялся было на передние ноги, но упал, придавив седоку ногу. Из головы лошади текла кровь. Лошадь билась и не могла встать. Ростов хотел подняться и упал тоже: ташка зацепилась за седло. Где были наши, где были французы – он не знал. Никого не было кругом.
Высвободив ногу, он поднялся. «Где, с какой стороны была теперь та черта, которая так резко отделяла два войска?» – он спрашивал себя и не мог ответить. «Уже не дурное ли что нибудь случилось со мной? Бывают ли такие случаи, и что надо делать в таких случаях?» – спросил он сам себя вставая; и в это время почувствовал, что что то лишнее висит на его левой онемевшей руке. Кисть ее была, как чужая. Он оглядывал руку, тщетно отыскивая на ней кровь. «Ну, вот и люди, – подумал он радостно, увидав несколько человек, бежавших к нему. – Они мне помогут!» Впереди этих людей бежал один в странном кивере и в синей шинели, черный, загорелый, с горбатым носом. Еще два и еще много бежало сзади. Один из них проговорил что то странное, нерусское. Между задними такими же людьми, в таких же киверах, стоял один русский гусар. Его держали за руки; позади его держали его лошадь.
