Ротацизм

Ротаци́зм — исторический переход какого-либо звука в [r] (от названия греческой буквы ρ, «ро»).

Примеры

Индоиранские языки

Для индоиранских языков характерен переход [l] > [r]. Однако, если в праиранском этот процесс прошёл последовательно, то для некоторых восточноиндийских диалектов характерно сохранение исконного состояния.

• санскр. सूर्यः (sū́rуаh), авест. hvarə при лат. sōl, др.-греч. ἥλιος, рус. солнце;
• авест. raoχšna «сияющий» при лат. lūna «луна», рус. луна;
• санскр. चक्रः (cakráh), авест. čаχrа- при др.-греч. κύκλος, рус. колесо;
• санскр. श्रवः (śrávah), авест. sravah- при др.-греч. κλέος, рус. слово.
• Особенно в митаннийском арийском:
  • parita(-nnu) при санскр. पलित palitá «серый», рус. пелёсый;
  • pinkara(-nnu) при санскр. पिङ्गल piṅgalá «красно-коричневый».

Германские языки

В германских языках ротацизму подвергся звук z, образовавшийся по закону Вернера из s.

Остатки архаического ротацизма в германских языках:

• англ. was, но нем. war (был)
• англ. hare, но нем. Hase (заяц)
• англ. iron, но нем. Eisen (железо)

Английский

• was / were (от древнегерманского *was / *wēzun)
• lose / forlorn (от древнегерманского *liusana / *luzenaz)

Италийские языки

В латинском s в интервокальной позиции (то есть между гласными) превратилась в r (тогда как ss в этой же позиции дегеминировалось до s). Однако, s сохранялось либо восстанавливалось на стыке морфем (как в desilio), или если в следующем слоге было r (как в miser). Известны некоторые отклонения от этих правил; так, в слове soror «сестра» ротацизм осуществился несмотря на r в следующем слоге, а в слове honor (как и в arbor, labor и т.д.) s заменилось на r несмотря на то, что стояло в конечной позиции. К началу IV в. до н. э. ротацизм как фонетический закон перестал действовать, и с этого времени иностранные заимствования в латинском сохраняют интервокальное s.

Примеры:

• flos (им. п.) / florem (вин. п.). В архаической латыни было flosem, а не florem.
• genus (им. п.) / generis (род. п.) (от *geneses), ср. санскритское janasas или заимствование из греческого лат. genesis
• corroborare / robustus (глагол происходит от *conrobosase)
• de jure / justus (от de jouse)
• ero / est (от eso)
• Valerius < архаич. Valesios
• iouesat (в надписи Дуэноса) > iūrat «он клянётся»

В дальнейшем позиция перед r, возникшим по ротацизму, влияла на редукцию кратких гласных. В срединном слоге i перед таким r перешло в e: *capise > capere. Кроме того, сохранялось o перед конечным r, тогда как окончание -os заменилось на -us.

То, что s могло переходить в r, было известно древнеримским грамматикам (через несколько веков после перехода); так, Марк Веррий Флакк писал, что древние произносили ferias как fesias.

В оскском языке ротацизм отсутствовал, тогда как в умбрском ротацизму подвергалось не только интервокальное, но и конечное s.

Португальский

В португальском языке звук [l] в ряде случаев перешёл в [r] — например, в слове obrigado «спасибо», герм. blank > branco/бранку, лат. doplus «двойной» > dobra/добра «монета».

Румынский

В румынском и молдавском языках интервокальные [l] и [n] во многих случаях перешли в [r]. Так, латинское caelum превратилось в румынское cer/чер, а латинское fenestra стало румынским «fereastră»/ферястрэ, лат. serenus > senin/сенин «безмятежный».

Словенский

В словенском произошёл переход [ʒ] (ж) в [r]:

• moreš из možešь
• kdor из kъtože

Чувашский

В чувашском и других булгарских ротацизм — соответствие звука [r] общетюркскому [z]:

• хур/хор — тюркское каз.

См. также

• Булгарский ротацизм

Отрывок, характеризующий Ротацизм

В толпе офицеров и в рядах солдат произошло движение, чтобы яснее слышать то, что он скажет теперь.
– А вот что, братцы. Я знаю, трудно вам, да что же делать! Потерпите; недолго осталось. Выпроводим гостей, отдохнем тогда. За службу вашу вас царь не забудет. Вам трудно, да все же вы дома; а они – видите, до чего они дошли, – сказал он, указывая на пленных. – Хуже нищих последних. Пока они были сильны, мы себя не жалели, а теперь их и пожалеть можно. Тоже и они люди. Так, ребята?
Он смотрел вокруг себя, и в упорных, почтительно недоумевающих, устремленных на него взглядах он читал сочувствие своим словам: лицо его становилось все светлее и светлее от старческой кроткой улыбки, звездами морщившейся в углах губ и глаз. Он помолчал и как бы в недоумении опустил голову.
– А и то сказать, кто же их к нам звал? Поделом им, м… и… в г…. – вдруг сказал он, подняв голову. И, взмахнув нагайкой, он галопом, в первый раз во всю кампанию, поехал прочь от радостно хохотавших и ревевших ура, расстроивавших ряды солдат.
Слова, сказанные Кутузовым, едва ли были поняты войсками. Никто не сумел бы передать содержания сначала торжественной и под конец простодушно стариковской речи фельдмаршала; но сердечный смысл этой речи не только был понят, но то самое, то самое чувство величественного торжества в соединении с жалостью к врагам и сознанием своей правоты, выраженное этим, именно этим стариковским, добродушным ругательством, – это самое (чувство лежало в душе каждого солдата и выразилось радостным, долго не умолкавшим криком. Когда после этого один из генералов с вопросом о том, не прикажет ли главнокомандующий приехать коляске, обратился к нему, Кутузов, отвечая, неожиданно всхлипнул, видимо находясь в сильном волнении.


8 го ноября последний день Красненских сражений; уже смерклось, когда войска пришли на место ночлега. Весь день был тихий, морозный, с падающим легким, редким снегом; к вечеру стало выясняться. Сквозь снежинки виднелось черно лиловое звездное небо, и мороз стал усиливаться.
Мушкатерский полк, вышедший из Тарутина в числе трех тысяч, теперь, в числе девятисот человек, пришел одним из первых на назначенное место ночлега, в деревне на большой дороге. Квартиргеры, встретившие полк, объявили, что все избы заняты больными и мертвыми французами, кавалеристами и штабами. Была только одна изба для полкового командира.
Полковой командир подъехал к своей избе. Полк прошел деревню и у крайних изб на дороге поставил ружья в козлы.
Как огромное, многочленное животное, полк принялся за работу устройства своего логовища и пищи. Одна часть солдат разбрелась, по колено в снегу, в березовый лес, бывший вправо от деревни, и тотчас же послышались в лесу стук топоров, тесаков, треск ломающихся сучьев и веселые голоса; другая часть возилась около центра полковых повозок и лошадей, поставленных в кучку, доставая котлы, сухари и задавая корм лошадям; третья часть рассыпалась в деревне, устраивая помещения штабным, выбирая мертвые тела французов, лежавшие по избам, и растаскивая доски, сухие дрова и солому с крыш для костров и плетни для защиты.
Человек пятнадцать солдат за избами, с края деревни, с веселым криком раскачивали высокий плетень сарая, с которого снята уже была крыша.
– Ну, ну, разом, налегни! – кричали голоса, и в темноте ночи раскачивалось с морозным треском огромное, запорошенное снегом полотно плетня. Чаще и чаще трещали нижние колья, и, наконец, плетень завалился вместе с солдатами, напиравшими на него. Послышался громкий грубо радостный крик и хохот.
– Берись по двое! рочаг подавай сюда! вот так то. Куда лезешь то?
– Ну, разом… Да стой, ребята!.. С накрика!
Все замолкли, и негромкий, бархатно приятный голос запел песню. В конце третьей строфы, враз с окончанием последнего звука, двадцать голосов дружно вскрикнули: «Уууу! Идет! Разом! Навались, детки!..» Но, несмотря на дружные усилия, плетень мало тронулся, и в установившемся молчании слышалось тяжелое пыхтенье.