Роторно-фрезерный движитель

Роторно-фрезерный движитель — особая разновидность колёсного движителя для передвижения по снегу, прорабатывавшаяся в СССР на Горьковском автомобильном заводе в начале 1960-х годов и не имеющая аналогов в мире. На серийных машинах движитель применения не нашёл.

Конструктивно роторно-фрезерный движитель представляет собой комплект узких металлических роторов в виде дисковых фрез большого диаметра, каждый из которых монтируется вместе со специальной лыжей на полуоси одного из ведущих мостов самоходной машины (автомобиля повышенной проходимости либо колёсного вездехода) вместо обычного колеса с пневматической шиной. При этом лыжи снижают общее удельное давление транспортного средства и удерживают его на снежной целине либо ледяном насте, тогда как фрезы, форма которых даёт хорошее зацепление, прорезают снежный покров на глубину 30—50 см, достигая плотного замёрзшего грунта и обеспечивая машине стабильное поступательное движение без пробуксовки. Применение роторно-фрезерного движителя позволяло машинам передвигаться на местности, где буксовали даже гусеничные вездеходы.

Испытания движитель проходил, будучи смонтированным на базе автомобиля повышенной проходимости ГАЗ-69.

Аналоги в массовой культуре

Внешние изображения
	[www.thedune.ru/wallpapers/emperor/emperor11_800x600.jpg Buzzsaw] — официальный арт игры Emperor: Battle for Dune

Хотя реальные конструкции роторно-фрезерного движителя в произведениях массовой культуры не встречаются в силу своей малоизвестности, в научной фантастике имеют некоторое распространение полностью вымышленные футуристические машины, использующие для передвижения подобный принцип. Так, к примеру, в компьютерной игре 2001 года Emperor: Battle for Dune на вооружении дома Харконненов стоит лёгкая боевая машина Buzzsaw (англ. buzzsaw — буквально «дисковая пила»), движителем которой является один ротор в виде массивной дисковой фрезы диаметром в несколько метров, установленный в центре корпуса.

Литература

• Дмитрий Забаштанский. [mycityua.com/articles/auto/2010/10/05/004301.html (недоступная ссылка) Колесо — это слишком просто] // Газета по-киевски. — 5 октября 2010. [lenta.mk.ua/article/313264.html копия текста статьи (без оформления)]. Проверено 23 мая 2013. [www.webcitation.org/6GrkvPfVh Архивировано из первоисточника 25 мая 2013].
• Кочнев Е. Д. [statehistory.ru/books/Evgeniy-Kochnev_Sekretnye-avtomobili-Sovetskoy-Armii/ Секретные автомобили Советской Армии]. — «М»: Эксмо, Яуза, 2011. — 608 с. — (Война моторов). — 3000 экз. — ISBN 978-5-699-50821-1.

Отрывок, характеризующий Роторно-фрезерный движитель

Крики и огни в неприятельской армии происходили оттого, что в то время, как по войскам читали приказ Наполеона, сам император верхом объезжал свои бивуаки. Солдаты, увидав императора, зажигали пуки соломы и с криками: vive l'empereur! бежали за ним. Приказ Наполеона был следующий:
«Солдаты! Русская армия выходит против вас, чтобы отмстить за австрийскую, ульмскую армию. Это те же баталионы, которые вы разбили при Голлабрунне и которые вы с тех пор преследовали постоянно до этого места. Позиции, которые мы занимаем, – могущественны, и пока они будут итти, чтоб обойти меня справа, они выставят мне фланг! Солдаты! Я сам буду руководить вашими баталионами. Я буду держаться далеко от огня, если вы, с вашей обычной храбростью, внесете в ряды неприятельские беспорядок и смятение; но если победа будет хоть одну минуту сомнительна, вы увидите вашего императора, подвергающегося первым ударам неприятеля, потому что не может быть колебания в победе, особенно в тот день, в который идет речь о чести французской пехоты, которая так необходима для чести своей нации.
Под предлогом увода раненых не расстроивать ряда! Каждый да будет вполне проникнут мыслию, что надо победить этих наемников Англии, воодушевленных такою ненавистью против нашей нации. Эта победа окончит наш поход, и мы можем возвратиться на зимние квартиры, где застанут нас новые французские войска, которые формируются во Франции; и тогда мир, который я заключу, будет достоин моего народа, вас и меня.
Наполеон».


В 5 часов утра еще было совсем темно. Войска центра, резервов и правый фланг Багратиона стояли еще неподвижно; но на левом фланге колонны пехоты, кавалерии и артиллерии, долженствовавшие первые спуститься с высот, для того чтобы атаковать французский правый фланг и отбросить его, по диспозиции, в Богемские горы, уже зашевелились и начали подниматься с своих ночлегов. Дым от костров, в которые бросали всё лишнее, ел глаза. Было холодно и темно. Офицеры торопливо пили чай и завтракали, солдаты пережевывали сухари, отбивали ногами дробь, согреваясь, и стекались против огней, бросая в дрова остатки балаганов, стулья, столы, колеса, кадушки, всё лишнее, что нельзя было увезти с собою. Австрийские колонновожатые сновали между русскими войсками и служили предвестниками выступления. Как только показывался австрийский офицер около стоянки полкового командира, полк начинал шевелиться: солдаты сбегались от костров, прятали в голенища трубочки, мешочки в повозки, разбирали ружья и строились. Офицеры застегивались, надевали шпаги и ранцы и, покрикивая, обходили ряды; обозные и денщики запрягали, укладывали и увязывали повозки. Адъютанты, батальонные и полковые командиры садились верхами, крестились, отдавали последние приказания, наставления и поручения остающимся обозным, и звучал однообразный топот тысячей ног. Колонны двигались, не зная куда и не видя от окружавших людей, от дыма и от усиливающегося тумана ни той местности, из которой они выходили, ни той, в которую они вступали.
Солдат в движении так же окружен, ограничен и влеком своим полком, как моряк кораблем, на котором он находится. Как бы далеко он ни прошел, в какие бы странные, неведомые и опасные широты ни вступил он, вокруг него – как для моряка всегда и везде те же палубы, мачты, канаты своего корабля – всегда и везде те же товарищи, те же ряды, тот же фельдфебель Иван Митрич, та же ротная собака Жучка, то же начальство. Солдат редко желает знать те широты, в которых находится весь корабль его; но в день сражения, Бог знает как и откуда, в нравственном мире войска слышится одна для всех строгая нота, которая звучит приближением чего то решительного и торжественного и вызывает их на несвойственное им любопытство. Солдаты в дни сражений возбужденно стараются выйти из интересов своего полка, прислушиваются, приглядываются и жадно расспрашивают о том, что делается вокруг них.
Туман стал так силен, что, несмотря на то, что рассветало, не видно было в десяти шагах перед собою. Кусты казались громадными деревьями, ровные места – обрывами и скатами. Везде, со всех сторон, можно было столкнуться с невидимым в десяти шагах неприятелем. Но долго шли колонны всё в том же тумане, спускаясь и поднимаясь на горы, минуя сады и ограды, по новой, непонятной местности, нигде не сталкиваясь с неприятелем. Напротив того, то впереди, то сзади, со всех сторон, солдаты узнавали, что идут по тому же направлению наши русские колонны. Каждому солдату приятно становилось на душе оттого, что он знал, что туда же, куда он идет, то есть неизвестно куда, идет еще много, много наших.
– Ишь ты, и курские прошли, – говорили в рядах.
– Страсть, братец ты мой, что войски нашей собралось! Вечор посмотрел, как огни разложили, конца краю не видать. Москва, – одно слово!