Рохас (город)
| Город
Рохас
Показать/скрыть карты
|
Рохас — город на острове Панай, на Филиппинских островах, административный центр провинции Капис. Население — 126 352 жителя (2000). Насчитывает 25 126 домов и 47 барангаев. Город расположен на берегу пролива Хинтотоло, в устье реки Панай. Соседние с ним муниципалитеты: Панитан, Ивисан, Панай.
С севера город омывается морем Висаян. Расстояние до Манилы — 250 морских миль или 460 км. Сообщение между Рохасом и столицей займет 45 минут по воздуху или 18 часов по морю.
Рохас — центр производства копры и рыболовства. В окрестностях его также возделывают сахарный тростник, рис, кокосовую пальму, табак и другие культуры. Расположение на морском берегу и богатство прибрежных вод способствует развитию добычи морепродуктов, и Рохас является одним из первых городов в этой отрасли, образно говоря «Столица морепродуктов».
Жители Рохаса, как и всей провинции Капис, говорят на языке хилигайнон.
История
Поселение на месте современного Рохаса основано в 1693 г., когда сюда с о. Себу прибыл испанский капитан Лопес де Легаспи. В начале XVIII века здесь было чуть более 300 жителей. В середине XVIII века насчитывалось уже 17 685 (1760 г.). В городе было размещено военное правительство, находившееся под контролем религиозных властей (епархия Себу).
Первоначально поселение было названо Пуэрто-де-Капис, главным городом провинции тогда был Панай. Позже его переименовали в Рохас, в честь первого президента Филиппин, а в 1951 г. присвоили статус города.
Известные люди Рохаса
- Мануэль Рохас, первый президент независимой республики Филиппин. В честь него и назван город
- Генерал Эстебан Контрерас, лидер революции, участник Филиппинско-Американской войны.
- Херардо Рохас, сенатор, сын Мануэля Рохаса
- Мануэль Рохас II, сенатор и внук Мануэля Рохаса
- Лоренсо Арнальдо, первый мэр Рохаса
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
|
Это заготовка статьи по географии Филиппин. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Напишите отзыв о статье "Рохас (город)"
Отрывок, характеризующий Рохас (город)
«Это прежде была Соня», подумал Николай. Он ближе вгляделся в нее и улыбнулся.– Вы что, Nicolas?
– Ничего, – сказал он и повернулся опять к лошадям.
Выехав на торную, большую дорогу, примасленную полозьями и всю иссеченную следами шипов, видными в свете месяца, лошади сами собой стали натягивать вожжи и прибавлять ходу. Левая пристяжная, загнув голову, прыжками подергивала свои постромки. Коренной раскачивался, поводя ушами, как будто спрашивая: «начинать или рано еще?» – Впереди, уже далеко отделившись и звеня удаляющимся густым колокольцом, ясно виднелась на белом снегу черная тройка Захара. Слышны были из его саней покрикиванье и хохот и голоса наряженных.
– Ну ли вы, разлюбезные, – крикнул Николай, с одной стороны подергивая вожжу и отводя с кнутом pуку. И только по усилившемуся как будто на встречу ветру, и по подергиванью натягивающих и всё прибавляющих скоку пристяжных, заметно было, как шибко полетела тройка. Николай оглянулся назад. С криком и визгом, махая кнутами и заставляя скакать коренных, поспевали другие тройки. Коренной стойко поколыхивался под дугой, не думая сбивать и обещая еще и еще наддать, когда понадобится.
Николай догнал первую тройку. Они съехали с какой то горы, выехали на широко разъезженную дорогу по лугу около реки.
«Где это мы едем?» подумал Николай. – «По косому лугу должно быть. Но нет, это что то новое, чего я никогда не видал. Это не косой луг и не Дёмкина гора, а это Бог знает что такое! Это что то новое и волшебное. Ну, что бы там ни было!» И он, крикнув на лошадей, стал объезжать первую тройку.
Захар сдержал лошадей и обернул свое уже объиндевевшее до бровей лицо.
Николай пустил своих лошадей; Захар, вытянув вперед руки, чмокнул и пустил своих.
– Ну держись, барин, – проговорил он. – Еще быстрее рядом полетели тройки, и быстро переменялись ноги скачущих лошадей. Николай стал забирать вперед. Захар, не переменяя положения вытянутых рук, приподнял одну руку с вожжами.
– Врешь, барин, – прокричал он Николаю. Николай в скок пустил всех лошадей и перегнал Захара. Лошади засыпали мелким, сухим снегом лица седоков, рядом с ними звучали частые переборы и путались быстро движущиеся ноги, и тени перегоняемой тройки. Свист полозьев по снегу и женские взвизги слышались с разных сторон.
Опять остановив лошадей, Николай оглянулся кругом себя. Кругом была всё та же пропитанная насквозь лунным светом волшебная равнина с рассыпанными по ней звездами.
«Захар кричит, чтобы я взял налево; а зачем налево? думал Николай. Разве мы к Мелюковым едем, разве это Мелюковка? Мы Бог знает где едем, и Бог знает, что с нами делается – и очень странно и хорошо то, что с нами делается». Он оглянулся в сани.
– Посмотри, у него и усы и ресницы, всё белое, – сказал один из сидевших странных, хорошеньких и чужих людей с тонкими усами и бровями.
«Этот, кажется, была Наташа, подумал Николай, а эта m me Schoss; а может быть и нет, а это черкес с усами не знаю кто, но я люблю ее».
– Не холодно ли вам? – спросил он. Они не отвечали и засмеялись. Диммлер из задних саней что то кричал, вероятно смешное, но нельзя было расслышать, что он кричал.
– Да, да, – смеясь отвечали голоса.
– Однако вот какой то волшебный лес с переливающимися черными тенями и блестками алмазов и с какой то анфиладой мраморных ступеней, и какие то серебряные крыши волшебных зданий, и пронзительный визг каких то зверей. «А ежели и в самом деле это Мелюковка, то еще страннее то, что мы ехали Бог знает где, и приехали в Мелюковку», думал Николай.
