Рошфор, Жан
Жан Рошфор | |
Jean Rochefort | |
Имя при рождении: |
Жан Рауль Робер |
---|---|
Место рождения: | |
Гражданство: | |
Профессия: | |
Карьера: |
с 1958 |
Жан Рошфо́р (фр. Jean Rochefort; 29 апреля 1930 года, Париж) — французский актёр.
Жан Рошфор учился в Городской консерватории Нанта, в Драматическом центре и в Высшей национальной консерватории драматического искусства. В 1949 году он появился в Париже, выступал на сценах многих столичных театров, в том числе Национального народного театра. Рошфор много работал и на телевидении, а его кинодебют состоялся в 1958 году; снимался преимущественно в комедиях. В 1976 году, а затем в 1978 году получил премии Сезар за лучшую роль второго плана в фильме «Пусть начнется праздник» и за главную роль в фильме «Краб-барабанщик».
Фильмография
- 2012 — Художник и его модель / El Artista y La Modelo — Марк Крос
- 2012 — Астерикс и Обеликс в Британии / Astérix et Obélix: Au Service de Sa Majesté — Люциус Фунис
- 2007 — Ключ / La clef — Арп
- 2007 — Я всегда хотел быть гангстером / J’ai toujours rêvé d'être un gangster — Жан
- 2007 — Мистер Бин на отдыхе / Mr. Bean’s Holiday — Метрдотель ресторана «Синий Поезд»
- 2007 — Новеллы Мопассана (телесериал 2007—2011 гг., новелла «Ото: отец и сын») / Chez Maupassant (Hautot père et fils) — Батист Ото
- 2006 — Не говори никому / Ne le dis à personne — Жильбер Невиль
- 2004 — Миллион лет до нашей эры / RRRrrrr!!! — Люси, старый вождь грязноволосых
- 2003 — Ключи от машины / Les Clefs de bagnole — '
- 2002 — Затерянные в Ла-Манче / Lost in La Mancha — Дон Кихот
- 2002 — Человек с поезда / L’homme du train — '
- 2001 — Хамелеон / Le Placard — Копель, директор завода
- 2000 — Человек, который убил Дон Кихота / The Man Who Killed Don Quixote (не завершён) — Дон Кихот
- 1999 — Рембрандт / Rembrandt — Николас Тульп
- 1998 — Граф Монте-Кристо / Le Comte de Monte-Cristo — Фернан Мондего, граф де Морсер
- 1997 — Барракуда / Barracuda — месье Клемонт
- 1996 — Большое турне (Великие Герцоги) / Les Grands Ducs — Эдди Карпентье
- 1996 — Насмешка / Ridicule — Маркиз де Бельгард
- 1994 — Высокая мода (Прет-а-порте) / Prêt-à-Porter — инспектор Танприс
- 1993 — Нежная мишень / Cible émouvante — Виктор Мейнард
- 1992 — Танго / Tango — '
- 1992 — Атлантида / L'Atlantide — Меж
- 1992 — Бал недотёп (Парад уродов) / Le Bal des casse-pieds — Анри
- 1990 — Муж парикмахерши / Le Mari de la coiffeuse — Антуан
- 1988 — Я господин замка / Je suis le seigneur du château — '
- 1987 — Тандем / Tandem — Мишель Мортез
- 1984 — Франкенштейн-90 / Frankenstein 90 — Виктор Франкенштейн
- 1984 — Друг Венсана / L’Ami de Vincent — Венсан Ламар
- 1982 — Болтливость / L’Indiscrétion — Ален Теси́к
- 1981 — Странное путешествие / Un étrange voyage — Пьер
- 1979 — Гуляка / Édouard Choiseul — Эдуард
- 1978 — Смелей беги (Смелей, бежим!) / Courage fuyons — Мартэн Бельом
- 1977 — Краб-барабанщик / Le Crabe-Tambour — капитан
- 1977 — Мы все отправимся в рай / Nous irons tous au paradis — Этьен Дорсэ
- 1976 — И слоны бывают неверны (Слон — большой обманщик) / Un éléphant ça trompe énormément — Этьен Дорсэ
- 1976 — Покой / Calmos — Альберт
- 1976 — Туалет был заперт изнутри / Les veces etaient fermes de l'interieur — Пикар
- 1975 — Пусть начнётся праздник / Que la fête commence... — Гийом Дюбуа
- 1975 — Невинные с грязными руками / Les Innocents aux mains sales
- 1974 — Как преуспеть в делах, когда ты дурак и плакса / Comment réussir quand on est con et pleurnichard — '
- 1974 — Боже мой, как низко я пала! / Mio Dio, Come Sono Caduta In Basso! — барон Анри де Сарси
- 1974 — Возвращение высокого блондина / Le Retour du grand blond — Луи Тулуз
- 1974 — Призрак свободы / Le fantôme de la liberté — Лежандр
- 1973 — Подонок / Bel ordure — инспектор полиции
- 1973 — Привет, артист! / Salut l’artiste — Клеман
- 1973 — Часовщик из Сен-Поля / L’Horloger de Saint-Paul — комиссар Гибо
- 1972 — Высокий блондин в чёрном ботинке / Grand blond avec une chaussure noire — Луи Тулуз
- 1972 — Огни Сретенья / Feux de la chandeleur — Александр Бурсо
- 1969 — Дьявола за хвост / Le Diable par la queue — '
- 1969 — Время умирать / Le temps de mourir — Эрве Бретон
- 1968 — / Don Juan revient de guerre — Дон Жуан.
- 1966 — Анжелика и король / Angélique et le roy — Дегре
- 1965 — Анжелика в гневе / Merveilleuse Angelique — Дегре
- 1965 — Злоключения китайца в Китае / Les Tribulations d'un Chinois en Chine — Леон
- 1963 — Ярмарка лентяев / La Foire aux cancres — '
- 1964 — Анжелика — маркиза ангелов / Angelique, marquise des anges — Дегре
- 1962 — Железная маска / Le Masque de fer — Ластремо
- 1961 — Картуш / Cartouche — Моль
- 1961 — Леон Гаррос ищет друга / Vingt mille lieues sur la terre — Фернан
- 1960 — Капитан Фракасс / Le capitaine Fracasse — Малартик
- 1958 — Пуля в стволе / Une balle dans le canon — Леопольд
Роли в театре
- 1954 : Влад — «Ограниченная ответственность» (фр. Responsabilité limitée»), по пьесе Робера Оссейна, реж. Жан-Пьер Гренье / Театр Фонтен
- 1954 : Мэр — «Любовь четырёх полковников» (англ. «The Love of Four Colonels»; фр. «L’Amour des quatre colonels»), по пьесе Питера Устинова, реж. Жан-Пьер Гренье / Театр Фонтен
- 1957 : Шпион — «Романофф и Джульетта» (фр. «Romanoff et Juliette»), по пьесе Питера Устинова, реж. Жан-Пьер Гренье / Театр Мариньи
- 1957 : Проф. Дьяволиков — «Любовь четырёх полковников» (фр. «L’Amour des quatre colonels»), по пьесе Питера Устинова, реж. Жан-Пьер Гренье / «Амбигю Комик»
- 1962, 21 ноября : Эгли — «Франк V: Опера частного банка» / «Frank V, opéra d’une banque privée», по пьесе Дюрренматта, реж. Андре Барсак, Клод Режи / Театр «Ателье»[1]
Напишите отзыв о статье "Рошфор, Жан"
Примечания
- ↑ [www.lesarchivesduspectacle.net/index.php?IDX_Spectacle=11437 Афиша на «les Archives du Spectacle»]
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
|
Отрывок, характеризующий Рошфор, Жан
– Мама! – проговорила она. – Дайте мне его , дайте, мама, скорее, скорее, – и опять она с трудом удержала рыдания.Она присела к столу и послушала разговоры старших и Николая, который тоже пришел к столу. «Боже мой, Боже мой, те же лица, те же разговоры, так же папа держит чашку и дует точно так же!» думала Наташа, с ужасом чувствуя отвращение, подымавшееся в ней против всех домашних за то, что они были всё те же.
После чая Николай, Соня и Наташа пошли в диванную, в свой любимый угол, в котором всегда начинались их самые задушевные разговоры.
– Бывает с тобой, – сказала Наташа брату, когда они уселись в диванной, – бывает с тобой, что тебе кажется, что ничего не будет – ничего; что всё, что хорошее, то было? И не то что скучно, а грустно?
– Еще как! – сказал он. – У меня бывало, что всё хорошо, все веселы, а мне придет в голову, что всё это уж надоело и что умирать всем надо. Я раз в полку не пошел на гулянье, а там играла музыка… и так мне вдруг скучно стало…
– Ах, я это знаю. Знаю, знаю, – подхватила Наташа. – Я еще маленькая была, так со мной это бывало. Помнишь, раз меня за сливы наказали и вы все танцовали, а я сидела в классной и рыдала, никогда не забуду: мне и грустно было и жалко было всех, и себя, и всех всех жалко. И, главное, я не виновата была, – сказала Наташа, – ты помнишь?
– Помню, – сказал Николай. – Я помню, что я к тебе пришел потом и мне хотелось тебя утешить и, знаешь, совестно было. Ужасно мы смешные были. У меня тогда была игрушка болванчик и я его тебе отдать хотел. Ты помнишь?
– А помнишь ты, – сказала Наташа с задумчивой улыбкой, как давно, давно, мы еще совсем маленькие были, дяденька нас позвал в кабинет, еще в старом доме, а темно было – мы это пришли и вдруг там стоит…
– Арап, – докончил Николай с радостной улыбкой, – как же не помнить? Я и теперь не знаю, что это был арап, или мы во сне видели, или нам рассказывали.
– Он серый был, помнишь, и белые зубы – стоит и смотрит на нас…
– Вы помните, Соня? – спросил Николай…
– Да, да я тоже помню что то, – робко отвечала Соня…
– Я ведь спрашивала про этого арапа у папа и у мама, – сказала Наташа. – Они говорят, что никакого арапа не было. А ведь вот ты помнишь!
– Как же, как теперь помню его зубы.
– Как это странно, точно во сне было. Я это люблю.
– А помнишь, как мы катали яйца в зале и вдруг две старухи, и стали по ковру вертеться. Это было, или нет? Помнишь, как хорошо было?
– Да. А помнишь, как папенька в синей шубе на крыльце выстрелил из ружья. – Они перебирали улыбаясь с наслаждением воспоминания, не грустного старческого, а поэтического юношеского воспоминания, те впечатления из самого дальнего прошедшего, где сновидение сливается с действительностью, и тихо смеялись, радуясь чему то.
Соня, как и всегда, отстала от них, хотя воспоминания их были общие.
Соня не помнила многого из того, что они вспоминали, а и то, что она помнила, не возбуждало в ней того поэтического чувства, которое они испытывали. Она только наслаждалась их радостью, стараясь подделаться под нее.
Она приняла участие только в том, когда они вспоминали первый приезд Сони. Соня рассказала, как она боялась Николая, потому что у него на курточке были снурки, и ей няня сказала, что и ее в снурки зашьют.
– А я помню: мне сказали, что ты под капустою родилась, – сказала Наташа, – и помню, что я тогда не смела не поверить, но знала, что это не правда, и так мне неловко было.
Во время этого разговора из задней двери диванной высунулась голова горничной. – Барышня, петуха принесли, – шопотом сказала девушка.
– Не надо, Поля, вели отнести, – сказала Наташа.
В середине разговоров, шедших в диванной, Диммлер вошел в комнату и подошел к арфе, стоявшей в углу. Он снял сукно, и арфа издала фальшивый звук.
– Эдуард Карлыч, сыграйте пожалуста мой любимый Nocturiene мосье Фильда, – сказал голос старой графини из гостиной.
Диммлер взял аккорд и, обратясь к Наташе, Николаю и Соне, сказал: – Молодежь, как смирно сидит!
– Да мы философствуем, – сказала Наташа, на минуту оглянувшись, и продолжала разговор. Разговор шел теперь о сновидениях.
Диммлер начал играть. Наташа неслышно, на цыпочках, подошла к столу, взяла свечу, вынесла ее и, вернувшись, тихо села на свое место. В комнате, особенно на диване, на котором они сидели, было темно, но в большие окна падал на пол серебряный свет полного месяца.
– Знаешь, я думаю, – сказала Наташа шопотом, придвигаясь к Николаю и Соне, когда уже Диммлер кончил и всё сидел, слабо перебирая струны, видимо в нерешительности оставить, или начать что нибудь новое, – что когда так вспоминаешь, вспоминаешь, всё вспоминаешь, до того довоспоминаешься, что помнишь то, что было еще прежде, чем я была на свете…
– Это метампсикова, – сказала Соня, которая всегда хорошо училась и все помнила. – Египтяне верили, что наши души были в животных и опять пойдут в животных.
– Нет, знаешь, я не верю этому, чтобы мы были в животных, – сказала Наташа тем же шопотом, хотя музыка и кончилась, – а я знаю наверное, что мы были ангелами там где то и здесь были, и от этого всё помним…
– Можно мне присоединиться к вам? – сказал тихо подошедший Диммлер и подсел к ним.
– Ежели бы мы были ангелами, так за что же мы попали ниже? – сказал Николай. – Нет, это не может быть!
– Не ниже, кто тебе сказал, что ниже?… Почему я знаю, чем я была прежде, – с убеждением возразила Наташа. – Ведь душа бессмертна… стало быть, ежели я буду жить всегда, так я и прежде жила, целую вечность жила.
– Да, но трудно нам представить вечность, – сказал Диммлер, который подошел к молодым людям с кроткой презрительной улыбкой, но теперь говорил так же тихо и серьезно, как и они.
– Отчего же трудно представить вечность? – сказала Наташа. – Нынче будет, завтра будет, всегда будет и вчера было и третьего дня было…
– Наташа! теперь твой черед. Спой мне что нибудь, – послышался голос графини. – Что вы уселись, точно заговорщики.
– Мама! мне так не хочется, – сказала Наташа, но вместе с тем встала.
Всем им, даже и немолодому Диммлеру, не хотелось прерывать разговор и уходить из уголка диванного, но Наташа встала, и Николай сел за клавикорды. Как всегда, став на средину залы и выбрав выгоднейшее место для резонанса, Наташа начала петь любимую пьесу своей матери.
Она сказала, что ей не хотелось петь, но она давно прежде, и долго после не пела так, как она пела в этот вечер. Граф Илья Андреич из кабинета, где он беседовал с Митинькой, слышал ее пенье, и как ученик, торопящийся итти играть, доканчивая урок, путался в словах, отдавая приказания управляющему и наконец замолчал, и Митинька, тоже слушая, молча с улыбкой, стоял перед графом. Николай не спускал глаз с сестры, и вместе с нею переводил дыхание. Соня, слушая, думала о том, какая громадная разница была между ей и ее другом и как невозможно было ей хоть на сколько нибудь быть столь обворожительной, как ее кузина. Старая графиня сидела с счастливо грустной улыбкой и слезами на глазах, изредка покачивая головой. Она думала и о Наташе, и о своей молодости, и о том, как что то неестественное и страшное есть в этом предстоящем браке Наташи с князем Андреем.
Диммлер, подсев к графине и закрыв глаза, слушал.
– Нет, графиня, – сказал он наконец, – это талант европейский, ей учиться нечего, этой мягкости, нежности, силы…
– Ах! как я боюсь за нее, как я боюсь, – сказала графиня, не помня, с кем она говорит. Ее материнское чутье говорило ей, что чего то слишком много в Наташе, и что от этого она не будет счастлива. Наташа не кончила еще петь, как в комнату вбежал восторженный четырнадцатилетний Петя с известием, что пришли ряженые.