Руайдри Уа Конхобайр

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Руайдри Уа Конхобайр
(ирл. Ruaidrí Ua Conchobair)<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>

<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Резьба по камню. Конгское аббатство</td></tr>

король Коннахта
1156 — 1183
Предшественник: Тойрделбах Уа Конхобайр
Преемник: Конхобар Менмайге Уа Конхобайр
Верховный король Ирландии
1166 — 1183
Предшественник: Муйрхертах Мак Лохлайнн
Преемник: завоевание англо-нормандцами Ирландии
 
Вероисповедание: католичество
Рождение: около 1116
Смерть: 2 декабря 1198(1198-12-02)
Конгское аббатство (англ.)
Род: О’Коннор (англ.)
Отец: Тойрделбах Уа Конхобайр
Мать: Кайлех Де Ни Эйдина
Дети: Конхобар, Муйрхертах, Аэд Муйвнех, Домналл Мор, Аэд, Роза, Конхобар Менмайге, Диармайт, Муйргис Канан, Нуала, Аэт, Тойрделбах, Рагнайлт и Кайллех

Руайдри Уа Конхобайр (ирл. Ruaidrí Ua Conchobair; ок. 1116 — 2 декабря 1198) — король Коннахта (11561183), верховный король Ирландии (1166—1183). Последний верховный король Ирландии, который был на троне и фактически и юридически. Был одним из двадцати сыновей верховного короля Ирландии Тойррделбаха Уа Конхобайра (ирл. — Tairrdelbach Ua Conchobair) (10881156). Его сестра Мор и он были единственными детьми третьей жены этого короля. Мать — Кайлех Де Ни х-Эйдина Айдне (ирл. — Cailech Dé Ní hEidin Aidhne).





Биография

Ранние годы

Руайдри не был любимым сыном короля Коннахта Тойрделбаха Уа Конхобайра. Наследником должен быть его брат Конхобар Уа Конхобайр. Пользуясь моментом, Руайдри и его брат Аэд (англ.) (ирл. — Aedh) (умер в 1195 году) подняли восстание в 1136 году. Восстание было подавлено, Аэд был ослеплен по приказу Конхобара Уа Конхобайра. Руайдри защитил архиепископ Коннахта Муйредах Уа Дубхаг (англ.) (ирл. — Muireadhach Ua Dubhthaigh). В 1143 году Руайдри вторично поднял восстание против своего отца. Восставшие были разгромлены, Руайдри был схвачен Конхобаром и Тигеарнаном Уа Руайрком (ирл. — Tighearnán Ua Ruairc). Однако, Руайдри и на этот раз защитили — Муйредах Уа Дубхаг с духовенством и мирянами Коннахта, Тадг Уа Бриайн — лорд Томонда, Тигернан Уа Руайрк — лорд Брейфне, Мурхад — сын Гилла-на-нев Уа Феаргайла — лорд Муйнтир-Ангайле. После года заключения Руайдри освободил архиепископ Армы Гилла Мейк Лиак мак Диармата (ирл. — Gilla Meic Liac mac Diarmata) вместе со своими сообщниками Домналл Уа Флайхбертайгом и Кахаль Уа Конхобайром (ирл. — Domnall Ua Flaithbertaig, Cathal Ua Conchobair).

После гибели Конхобара Уа Конхобайра Тойррделбах выбрал своим наследником другого сына — Доннелла Мора Мидеха Уа Конхобайра (англ.) (ирл. — Donnell Mor Mideach Ua Conchobair). Руайдри повысил свой статус, совершив походы против Тигернана Уа Руайка (ирл. — Tighearnán Ua Ruairc) в 1146 году, победив своего противника Домнала Уа Конхобара (ирл. — Domnall Ua Conchobar) в 1150 году. Доннелл Мор Мидех Уа Конхобайр начал терять власть, судьба его была решена в 1151 году когда он был схвачен и заключен. В том же году Руайдри совершил успешные рейды на Томонд и одержал победу в битве под Мойн Мор (ирл. — Móin Mór).

Руайдри воевал с Уа Бриайнами в Мунстере, разделил королевство Мунстер на две части — Томонд отдал Тадгу Уа Бриайну (ирл. — Tadhg Ua Briain), Десмонд — Диармайду мак Картайгу (ирл. — Diarmaid MacCartaigh), выгнал Тойррделбаха мак Диармата (ирл . — Toirrdelbach mac Diarmata) из Айлеха. Это дало основание Мак Лохлайнну (ирл. — Mac Lochlainn) отправиться в поход с армией в 1153 году. Руайдри со своими людьми вынужден был отойти в Фордруим (ирл. — Fordruim), что в графстве Западный Мит.

Король Коннахта

Тойрделбах Уа Конхобайр скончался в своей столице Дунморе (графство Голуэй). После смерти своего отца Руайдри стал королём Коннахта. В качестве меры предосторожности он арестовал трёх из 22 своих братьев — Бриана Брейфнаха, Бриана Лугнеха, Муйрхертаха Муйвнеха.

Узнав по смерть Тайррделбаха и коронацию Руайдри, Мак Лохлайн начал войну на истощение в Лейнстера и Осрайге, используя местных союзников и сталкивая местных правителей друг с другом.

В 11561157 годах Руайдри держал свой флот на Шанноне, ожидая нападения противника. Однако Мак Лохлинн посадил своего ставленника в королевство Миде, взял заложников от Дермота мак Мурроу (ирл. — Dermot MacMurrough), выгнал королей с Осрайге — они бежали в Коннахт. Затем захватил Мунстер. В ответ Руайдри попытался захватить Страбан и Дерри. Когда Мак Лохлайнн отправился домой, Руайдри вновь захватил Мунстер.

Верховный король Ирландии

Получение титула

В 1166 году после смерти верховного короля Муйрхертаха Мак Лохлайнна (1156—1166) на трон великих королей стали претендовать Руайдри Уа Конхобайр, король Коннахта (1156—1186), и Диармайт Мак Мурхада (1110—1171), король Лейнстера (11261171) и Дублина (11271136, 11621166). Король Коннахта Руайдри Уа Конхобайр одержал победу над своим соперником и захватил Дублин. На большом совете в городе Атон Руайдри Уа Конхобайр был избран новым верховным королём Ирландии

В 1167 году Руайдри Уа Конхобайр организовал большой съезд в Атботе, на котором присутствовали архиепископы Армы, Дублина и Туама, короли Брейфне, Айргиалла, Улада, Миде и Дублина, признавшие его верховным королём Ирландии. Только король Кенел Эогайн отказался признать его новым верховным королём. В ответ Руайдри Уа Конхобайр послал флот на область Дерри, а сам повел армию со своими вассалами против Кенел Эогайн. Вместе с верховным королём выступили Диармайт мак Кармак, король Десмонда, Муйрхертах Уа Бриайн, король Томонда, Диармайт Уа Маэлелайнн, король Миде, Доннхад О’Кербайлл, король Айргиаллы. Королевство Кенел Эогайн было разделено между Ниаллом МакЛохлайнном, который получил северную часть, и Аэдом ин Макаэмом Тоинлесом, получившим южную часть. В 1168 году короли Кенел Эогайна прибыли в Атлон, где признали верховную власть Руайдри Уа Конхобайра в обмен на денежное вознаграждение.

Кризис в Лейнстере

В 1166 году Диармайт мак Мурхада, король Лейнстера, был свергнут с престола верховным королём Руайдри Уа Конхобайром. Большая коалиция под руководством Тигернана Большого О’Рурка, короля Брейфне, выступила в поход против Диармайта мак Мурхада и изгнала его из Лейнстера. Поводом для вторжения стало похищение Диармайтом в 1151 году Дербфоргайлл, жены Тигернана О’Рурка. Не найдя поддержки в Ирландии, Диармайт бежал в Уэльс, а оттуда в Англию, где обратился за помощью к королю Генриху II Плантагенету, который в это время был в Аквитании. Диармайт получил от него специальную грамоту, разрешавшую ему вербовать себе союзников среди вассалов короля: «… знайте, что мы почтили Дермота Мак Морроу нашей милостью и благосклонностью. Всякий, кто живет в наших землях и захочет помочь ему вернуть назад его королевство, может быть уверенным в нашей милости и разрешении на это». Диармайт заключил союз с Ричардом де Клером «Стронгбоу», графом Пембрука, пообещав ему в жены свою дочь и титул короля в Лейнстере после своей смерти. Также в союз с Диармайтом вступили правитель Южного Уэльса Роберт Фиц-Стефан и его брат Морис Фиц-Джеральд, и рыцари Морис Прендергаст и Раймонд Фиц-Джеральд. Всем союзникам Диармайт пообещал предоставить во владение ирландские земли.

В 1167 году Диармайт мак Мурхада высадился в Ирландии с небольшим отрядом нормандских рыцарей под командованием Ричарда ФицГодеберта. Ему удалось договориться с верховным королём Руайдри Уа Конхобайром о возвращении себя южной части Лейнстера. В 1168 году верховный король разделил королевство Мунстер между своими вассалами Домналлом Уа Брайаном, королём Томонда, и Диармайтом мак Кармайком, королём Десмонда. В 1169 году королевство Миде была разделено между сами верховным королём Руайдри и его союзником Тигернаном О’Рурком, королём Брейфне.

В мае 1169 года первый англо-нормандский отряд рыцарей под командованием Роберта Фиц-Стефана и Мориса Прендергта (30 рыцарей, 60 всадников и более 300 лучников) высадился в Ирландии южнее города Уэксфорда. Англичане осадили Уэксфорд, который после небольшого сопротивления сдался, и захватили Оссори, где перебили много ирландцев.

В 1170 году новый отряд под предводительством Морица Фиц-Джеральда и Раймунда Толстого прибыл в Ирландию, осадил и взял город Дублин, нанеся поражение войску верховного короля Руайдри Уа Конкобайра. Весь Лейнстер был оккупирован захватчиками. В августе того же года Ричард де Клер «Стронгбоу», граф Пембрук, с сильным отрядом (200 рыцарей, 1 000 пехотинцев и лучников) прибыл в Ирландию. Объединив под своим руководством все англо-нормандские отряды и войско Диармайта, Ричард де Клер осадил, захватил и разграбил город Уотерфорд. Ричард Стронгбоу женился на Еве, старшей дочери короля Лейнстера Диармайта. В мае 1171 года после смерти Диармайта его зять и союзник Ричард де Клер, граф Пембрук, унаследовал титул короля Лейнстера.

Вторжение Генриха II

В октябре 1171 года английский король Генрих II Плантагенет с большим войском (500 рыцарей, 400 пехотинцев и лучников) высадился в Ирландии и прибыл Уотерфорд. Еще до прибытия короля Ричард де Клер, граф Пембрук, был вызван Генрихом II в Англию, где вынужден согласиться на передачу под власть короля Дублина и всех прибрежных городов, а также согласиться с тем, что «все остальное он будет держать от короля и его наследников». Генрих II с войском прибыл в Кашель, древнюю столицу королевства Мунстер, где синод ирландских епископов признал его верховную власть над Ирландией. Генрих II Плантагенет утвердил за Ричардом де Клером все его владения в Лейнстере, а также признал все ирландские земли, которыми завладели англо-нормандские рыцари, и принял от них присягу на верность. Генрих II потребовал также от всех ирландских вождей явиться к его двору и принести присягу верности. Но подчинились главным образом вожди ирландских территорией к востоку от реки Шаннон и реки Бойн, а вожди западной части Коннахта во главе с верховным королём Руайдри Уа Конхобайром и вожди Ольстера не признали власти Генриха II Плантагенета над Ирландией.

В апреле 1172 года король Англии покинул Ирландию, оставив Ричарда де Клера, графа Пембрука, в Лейнстере, и Хью де Лейси в Мите.

В 1173 году Конхобар Менмайге Уа Конхобар, сын верховного короля, привел войско в Коннахт на помощь Домналлу Уа Бриайну в борьбе против англо-нормандского гарнизона в Килкенни. При поддержке Домналла Уа Бриайна Руайдри Уа Конхобайр победил Ричарда де Клера в Тёрлсе, затем вторгся в Миде с отрядами из Кенел Конайлл, Кенел Эогайн, Улада и Арриалла, уничтожив форты, построенные англичанами. Верховный король с большим войском осадил Дублин. Король Томонда Домналл О’Брайен взял Лимерик, восстал Уотерфорд, а Стронгбоу в Уэксфорде был осажден восставшими ирландцами.

Виндзорский договор

Верховный король Ирландии Руайдри Уа Конхобайр отправил на переговоры в Англию посольство под руководством туамского архиепископа. 6 ноября 1175 года был заключен Виндзорский договор между королём Англии Генрихом II и верховным королём Руайдри Уа Конхобайром о разделе Ирландии. Генрих II Плантагенет признавал Руайдри Уа Конхобайра верховным королём и правителем Коннахта. Взамен Руайдри признавал английскими владениями Миде, Лейнстер, города Дублин, Уэксфорд и Уотерфорд и прибрежную полосу от Уотерфорда до Дунгарвана.

В 11751176 годах англо-нормандские отряды безуспешно осаждали Лимерик, столицу Домналла Уа Бриайна на р. Шаннон, между Томондом и Коннахтом.

Конец эпохи

В 1177 году Мурхад, сын верховного короля Руайдри, вместе с Мило де Коганом осаждал Роскоммон. Англо-нормандцы были отбиты, принц Мурхад был взят в плен и ослеплен по приказу своего отца. В 1178 году под давлением верховного короля Хью де Лэси, лорд Мита, покинул ирландский монастырь Клонмакнойс.

В 1180 году дочь Руайдри Уа Конхобайра — Роза — была выдана замуж за Хью де Лэйси, барона Мита.

В 1183 году Конхобар Менмайге, сын Руайдри Уа Конхобайра, в союзе с англо-норманнами вторгается в Коннахт, верховный король был свергнут с престола и бежал в Мунстер. В 1189 году после гибели Конхобара Менмайге новыми королями Коннахта стали его племянник Катал Кробдерг мак Тойрдельбайг (1189—1224) и сын Катал Каррах (1189—1202). Руайдри Уа Конхобайр безуспешно обращался за помощью к правителям Кенел Конайлл, Кенел Эогайн, Мунстеру и англичанам в Мите, но так и не смог вернуть себе королевский престол.

Руайдри Уа Конхобайр удалился в Конгское аббатство, где скончался 2 декабря 1198 года и был похоронен. В 1207 году его останки были перезахоронены в монастыре Клонмакнойс.

Потомки

Руайдри Ва Конхобайр от шести жен имел около 13 детей. Все они и их мужские потомки погибших в войнах в начале XIII века и род верховных королей Ирландии линии Руайдри Уа Конхобайра прервалась.

Дети:

Напишите отзыв о статье "Руайдри Уа Конхобайр"

Литература

  • Сапрыкин Ю. M. Английское завоевание Ирландии (XII—XVII вв.) : Учеб. пособие. — М.: Высшая школа, 1982. — 176 с. (Б-ка историка). — Тираж 10 000 экз.
  • Duffy Seán (ed.) Ruaidrí Ua Conchobair / / Medieval Ireland: An Encyclopedia. — New York, 2005. — Р. 466—471.
  • The Annals of Ulster.
  • Annals of the Four Masters.
  • Goddard Orpen. Song of Dermot and the Earl. — 1892.
  • Stubbs W. Benedictus Abbas (Rolls Series).
  • Norgate K. England under the Angevin Kings. vol. ИИ. — 1887.

Отрывок, характеризующий Руайдри Уа Конхобайр

Человек этот, согнувшись, проскочил мимо купцов и офицера. Офицер напустился на солдат, бывших в лавке. Но в это время страшные крики огромной толпы послышались на Москворецком мосту, и офицер выбежал на площадь.
– Что такое? Что такое? – спрашивал он, но товарищ его уже скакал по направлению к крикам, мимо Василия Блаженного. Офицер сел верхом и поехал за ним. Когда он подъехал к мосту, он увидал снятые с передков две пушки, пехоту, идущую по мосту, несколько поваленных телег, несколько испуганных лиц и смеющиеся лица солдат. Подле пушек стояла одна повозка, запряженная парой. За повозкой сзади колес жались четыре борзые собаки в ошейниках. На повозке была гора вещей, и на самом верху, рядом с детским, кверху ножками перевернутым стульчиком сидела баба, пронзительно и отчаянно визжавшая. Товарищи рассказывали офицеру, что крик толпы и визги бабы произошли оттого, что наехавший на эту толпу генерал Ермолов, узнав, что солдаты разбредаются по лавкам, а толпы жителей запружают мост, приказал снять орудия с передков и сделать пример, что он будет стрелять по мосту. Толпа, валя повозки, давя друг друга, отчаянно кричала, теснясь, расчистила мост, и войска двинулись вперед.


В самом городе между тем было пусто. По улицам никого почти не было. Ворота и лавки все были заперты; кое где около кабаков слышались одинокие крики или пьяное пенье. Никто не ездил по улицам, и редко слышались шаги пешеходов. На Поварской было совершенно тихо и пустынно. На огромном дворе дома Ростовых валялись объедки сена, помет съехавшего обоза и не было видно ни одного человека. В оставшемся со всем своим добром доме Ростовых два человека были в большой гостиной. Это были дворник Игнат и казачок Мишка, внук Васильича, оставшийся в Москве с дедом. Мишка, открыв клавикорды, играл на них одним пальцем. Дворник, подбоченившись и радостно улыбаясь, стоял пред большим зеркалом.
– Вот ловко то! А? Дядюшка Игнат! – говорил мальчик, вдруг начиная хлопать обеими руками по клавишам.
– Ишь ты! – отвечал Игнат, дивуясь на то, как все более и более улыбалось его лицо в зеркале.
– Бессовестные! Право, бессовестные! – заговорил сзади их голос тихо вошедшей Мавры Кузминишны. – Эка, толсторожий, зубы то скалит. На это вас взять! Там все не прибрано, Васильич с ног сбился. Дай срок!
Игнат, поправляя поясок, перестав улыбаться и покорно опустив глаза, пошел вон из комнаты.
– Тетенька, я полегоньку, – сказал мальчик.
– Я те дам полегоньку. Постреленок! – крикнула Мавра Кузминишна, замахиваясь на него рукой. – Иди деду самовар ставь.
Мавра Кузминишна, смахнув пыль, закрыла клавикорды и, тяжело вздохнув, вышла из гостиной и заперла входную дверь.
Выйдя на двор, Мавра Кузминишна задумалась о том, куда ей идти теперь: пить ли чай к Васильичу во флигель или в кладовую прибрать то, что еще не было прибрано?
В тихой улице послышались быстрые шаги. Шаги остановились у калитки; щеколда стала стучать под рукой, старавшейся отпереть ее.
Мавра Кузминишна подошла к калитке.
– Кого надо?
– Графа, графа Илью Андреича Ростова.
– Да вы кто?
– Я офицер. Мне бы видеть нужно, – сказал русский приятный и барский голос.
Мавра Кузминишна отперла калитку. И на двор вошел лет восемнадцати круглолицый офицер, типом лица похожий на Ростовых.
– Уехали, батюшка. Вчерашнего числа в вечерни изволили уехать, – ласково сказала Мавра Кузмипишна.
Молодой офицер, стоя в калитке, как бы в нерешительности войти или не войти ему, пощелкал языком.
– Ах, какая досада!.. – проговорил он. – Мне бы вчера… Ах, как жалко!..
Мавра Кузминишна между тем внимательно и сочувственно разглядывала знакомые ей черты ростовской породы в лице молодого человека, и изорванную шинель, и стоптанные сапоги, которые были на нем.
– Вам зачем же графа надо было? – спросила она.
– Да уж… что делать! – с досадой проговорил офицер и взялся за калитку, как бы намереваясь уйти. Он опять остановился в нерешительности.
– Видите ли? – вдруг сказал он. – Я родственник графу, и он всегда очень добр был ко мне. Так вот, видите ли (он с доброй и веселой улыбкой посмотрел на свой плащ и сапоги), и обносился, и денег ничего нет; так я хотел попросить графа…
Мавра Кузминишна не дала договорить ему.
– Вы минуточку бы повременили, батюшка. Одною минуточку, – сказала она. И как только офицер отпустил руку от калитки, Мавра Кузминишна повернулась и быстрым старушечьим шагом пошла на задний двор к своему флигелю.
В то время как Мавра Кузминишна бегала к себе, офицер, опустив голову и глядя на свои прорванные сапоги, слегка улыбаясь, прохаживался по двору. «Как жалко, что я не застал дядюшку. А славная старушка! Куда она побежала? И как бы мне узнать, какими улицами мне ближе догнать полк, который теперь должен подходить к Рогожской?» – думал в это время молодой офицер. Мавра Кузминишна с испуганным и вместе решительным лицом, неся в руках свернутый клетчатый платочек, вышла из за угла. Не доходя несколько шагов, она, развернув платок, вынула из него белую двадцатипятирублевую ассигнацию и поспешно отдала ее офицеру.
– Были бы их сиятельства дома, известно бы, они бы, точно, по родственному, а вот может… теперича… – Мавра Кузминишна заробела и смешалась. Но офицер, не отказываясь и не торопясь, взял бумажку и поблагодарил Мавру Кузминишну. – Как бы граф дома были, – извиняясь, все говорила Мавра Кузминишна. – Христос с вами, батюшка! Спаси вас бог, – говорила Мавра Кузминишна, кланяясь и провожая его. Офицер, как бы смеясь над собою, улыбаясь и покачивая головой, почти рысью побежал по пустым улицам догонять свой полк к Яузскому мосту.
А Мавра Кузминишна еще долго с мокрыми глазами стояла перед затворенной калиткой, задумчиво покачивая головой и чувствуя неожиданный прилив материнской нежности и жалости к неизвестному ей офицерику.


В недостроенном доме на Варварке, внизу которого был питейный дом, слышались пьяные крики и песни. На лавках у столов в небольшой грязной комнате сидело человек десять фабричных. Все они, пьяные, потные, с мутными глазами, напруживаясь и широко разевая рты, пели какую то песню. Они пели врозь, с трудом, с усилием, очевидно, не для того, что им хотелось петь, но для того только, чтобы доказать, что они пьяны и гуляют. Один из них, высокий белокурый малый в чистой синей чуйке, стоял над ними. Лицо его с тонким прямым носом было бы красиво, ежели бы не тонкие, поджатые, беспрестанно двигающиеся губы и мутные и нахмуренные, неподвижные глаза. Он стоял над теми, которые пели, и, видимо воображая себе что то, торжественно и угловато размахивал над их головами засученной по локоть белой рукой, грязные пальцы которой он неестественно старался растопыривать. Рукав его чуйки беспрестанно спускался, и малый старательно левой рукой опять засучивал его, как будто что то было особенно важное в том, чтобы эта белая жилистая махавшая рука была непременно голая. В середине песни в сенях и на крыльце послышались крики драки и удары. Высокий малый махнул рукой.
– Шабаш! – крикнул он повелительно. – Драка, ребята! – И он, не переставая засучивать рукав, вышел на крыльцо.
Фабричные пошли за ним. Фабричные, пившие в кабаке в это утро под предводительством высокого малого, принесли целовальнику кожи с фабрики, и за это им было дано вино. Кузнецы из соседних кузень, услыхав гульбу в кабаке и полагая, что кабак разбит, силой хотели ворваться в него. На крыльце завязалась драка.
Целовальник в дверях дрался с кузнецом, и в то время как выходили фабричные, кузнец оторвался от целовальника и упал лицом на мостовую.
Другой кузнец рвался в дверь, грудью наваливаясь на целовальника.
Малый с засученным рукавом на ходу еще ударил в лицо рвавшегося в дверь кузнеца и дико закричал:
– Ребята! наших бьют!
В это время первый кузнец поднялся с земли и, расцарапывая кровь на разбитом лице, закричал плачущим голосом:
– Караул! Убили!.. Человека убили! Братцы!..
– Ой, батюшки, убили до смерти, убили человека! – завизжала баба, вышедшая из соседних ворот. Толпа народа собралась около окровавленного кузнеца.
– Мало ты народ то грабил, рубахи снимал, – сказал чей то голос, обращаясь к целовальнику, – что ж ты человека убил? Разбойник!
Высокий малый, стоя на крыльце, мутными глазами водил то на целовальника, то на кузнецов, как бы соображая, с кем теперь следует драться.
– Душегуб! – вдруг крикнул он на целовальника. – Вяжи его, ребята!
– Как же, связал одного такого то! – крикнул целовальник, отмахнувшись от набросившихся на него людей, и, сорвав с себя шапку, он бросил ее на землю. Как будто действие это имело какое то таинственно угрожающее значение, фабричные, обступившие целовальника, остановились в нерешительности.
– Порядок то я, брат, знаю очень прекрасно. Я до частного дойду. Ты думаешь, не дойду? Разбойничать то нонче никому не велят! – прокричал целовальник, поднимая шапку.
– И пойдем, ишь ты! И пойдем… ишь ты! – повторяли друг за другом целовальник и высокий малый, и оба вместе двинулись вперед по улице. Окровавленный кузнец шел рядом с ними. Фабричные и посторонний народ с говором и криком шли за ними.
У угла Маросейки, против большого с запертыми ставнями дома, на котором была вывеска сапожного мастера, стояли с унылыми лицами человек двадцать сапожников, худых, истомленных людей в халатах и оборванных чуйках.
– Он народ разочти как следует! – говорил худой мастеровой с жидкой бородйой и нахмуренными бровями. – А что ж, он нашу кровь сосал – да и квит. Он нас водил, водил – всю неделю. А теперь довел до последнего конца, а сам уехал.
Увидав народ и окровавленного человека, говоривший мастеровой замолчал, и все сапожники с поспешным любопытством присоединились к двигавшейся толпе.
– Куда идет народ то?
– Известно куда, к начальству идет.
– Что ж, али взаправду наша не взяла сила?
– А ты думал как! Гляди ко, что народ говорит.
Слышались вопросы и ответы. Целовальник, воспользовавшись увеличением толпы, отстал от народа и вернулся к своему кабаку.
Высокий малый, не замечая исчезновения своего врага целовальника, размахивая оголенной рукой, не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. На него то преимущественно жался народ, предполагая от него получить разрешение занимавших всех вопросов.
– Он покажи порядок, закон покажи, на то начальство поставлено! Так ли я говорю, православные? – говорил высокий малый, чуть заметно улыбаясь.
– Он думает, и начальства нет? Разве без начальства можно? А то грабить то мало ли их.
– Что пустое говорить! – отзывалось в толпе. – Как же, так и бросят Москву то! Тебе на смех сказали, а ты и поверил. Мало ли войсков наших идет. Так его и пустили! На то начальство. Вон послушай, что народ то бает, – говорили, указывая на высокого малого.
У стены Китай города другая небольшая кучка людей окружала человека в фризовой шинели, держащего в руках бумагу.
– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.
Человек в фризовой шинели читал афишку от 31 го августа. Когда толпа окружила его, он как бы смутился, но на требование высокого малого, протеснившегося до него, он с легким дрожанием в голосе начал читать афишку сначала.
«Я завтра рано еду к светлейшему князю, – читал он (светлеющему! – торжественно, улыбаясь ртом и хмуря брови, повторил высокий малый), – чтобы с ним переговорить, действовать и помогать войскам истреблять злодеев; станем и мы из них дух… – продолжал чтец и остановился („Видал?“ – победоносно прокричал малый. – Он тебе всю дистанцию развяжет…»)… – искоренять и этих гостей к черту отправлять; я приеду назад к обеду, и примемся за дело, сделаем, доделаем и злодеев отделаем».
Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.
Все стояли в унылом молчании. Высокий малый водил губами и пошатывался.
– У него спросить бы!.. Это сам и есть?.. Как же, успросил!.. А то что ж… Он укажет… – вдруг послышалось в задних рядах толпы, и общее внимание обратилось на выезжавшие на площадь дрожки полицеймейстера, сопутствуемого двумя конными драгунами.
Полицеймейстер, ездивший в это утро по приказанию графа сжигать барки и, по случаю этого поручения, выручивший большую сумму денег, находившуюся у него в эту минуту в кармане, увидав двинувшуюся к нему толпу людей, приказал кучеру остановиться.
– Что за народ? – крикнул он на людей, разрозненно и робко приближавшихся к дрожкам. – Что за народ? Я вас спрашиваю? – повторил полицеймейстер, не получавший ответа.
– Они, ваше благородие, – сказал приказный во фризовой шинели, – они, ваше высокородие, по объявлению сиятельнейшего графа, не щадя живота, желали послужить, а не то чтобы бунт какой, как сказано от сиятельнейшего графа…
– Граф не уехал, он здесь, и об вас распоряжение будет, – сказал полицеймейстер. – Пошел! – сказал он кучеру. Толпа остановилась, скучиваясь около тех, которые слышали то, что сказало начальство, и глядя на отъезжающие дрожки.
Полицеймейстер в это время испуганно оглянулся, что то сказал кучеру, и лошади его поехали быстрее.
– Обман, ребята! Веди к самому! – крикнул голос высокого малого. – Не пущай, ребята! Пущай отчет подаст! Держи! – закричали голоса, и народ бегом бросился за дрожками.