Руделёв, Владимир Георгиевич

Владимир Георгиевич Руделёв
Дата рождения:	8 июля 1932(1932-07-08) (91 год)
Место рождения:	Ельня, Смоленская область, СССР
Страна:	СССР СССР → Россия Россия
Научная сфера:	лингвистика
Место работы:	Тамбовский государственный университет имени Г. Р. Державина
Альма-матер:	Филологический факультет Рязанского государственного педагогического института
Награды и премии:	Международная отметина имени отца русского футуризма Давида Бурлюка

Влади́мир Гео́ргиевич Руделёв (8 июля 1932, Ельня) — советский и российский лингвист, педагог, переводчик. Доктор филологических наук (1971), профессор-консультант кафедры русской филологии и журналистики Института гуманитарного и социокультурного образования Тамбовского государственного университета имени Г. Р. Державина.

Биография

Владимир Руделёв родился 8 июля 1932 года в городе Ельне Смоленской области.

В 1954 году окончил филологический факультет Рязанского государственного педагогического института. В 1957 году защитил диссертацию на соискание учёной степени кандидата филологических наук на тему «Лексика жилища и жилищно-хозяйственного строительства в некоторых рязанских говорах». В 1957—1972 годах преподавал в Оренбургском государственном педагогическом институте. В 1971 году защитил диссертацию на соискание учёной степени доктора филологических наук на тему «Типология и история русских вокалических систем».

С 1972 года живёт в Тамбове. Заведовал кафедрой русского языка Тамбовского государственного педагогического института (ныне Тамбовский государственный университет имени Г. Р. Державина). DВ настоящее время — профессор-консультант кафедры русской филологии и журналистики Института гуманитарного и социокультурного образования Тамбовского государственного университета имени Г. Р. Державина.

Научные интересы: русская фонология, грамматика, общее языкознание, историческая фонетика. Индекс цитирования РИНЦ на январь 2015 года: цитирований — 285; h-индекс — 4. Литературный переводчик с французского языка.

Автор нескольких книг стихов и поэм: «Лютневая музыка» (1991), «Нежатина нива» (1993), «Зима в Тамбове» (1995), «Печальник» (2001), «Зимние радуги» (2003), «Охлебинова роща» (2004), «Коллекция пространств» (2005), «В лабиринте времени» (2006). В 2009 году издал в Рязани сборник избранных произведений «Рязанский окоём». Выпустил две книги сказок и рассказов для детей: «Соло на компьютере» (1994), «Перламутровый огонёк» (2003).

Участие в проектах (полученные гранты, патенты)

• Исследование динамических процессов концептуализации и категоризации в языке (Федеральная целевая программа «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009—2013 гг., исполнитель).

Участие в общественных и творческих организациях

• Депутат Тамбовской городской думы (был)
• Член Союза российских писателей (с 1992)
• Председатель Тамбовского областного общества любителей книги (был)

Почётные звания

• Заслуженный работник высшей школы Российской Федерации (2002)

Награды и премии

• Международная отметина имени отца русского футуризма Давида Бурлюка

Библиография

Монографии

• Руделёв В. Г. Собрание сочинений: в 6 т. Т. 5. Мифы о редуцированных. Избранные сочинения по историческому языкознанию. — Тамбов, 2001. — 138 с.
• Руделёв В. Г. Собрание сочинений: в 6 т. Т. 6. Ч. 1. Друг мой — язык. Избранные работы по русскому языкознанию. — Тамбов, 2002.
• Руделёв В. Г. Графика и структурная теория орфографии. — Тамбов, 2004.

Сборники, редакция

• Страницы провинциальной филологии. Ученые, школы и направления: Всероссийская научная интернет-конфренция 1-25 марта 2004 года / К 10-летию Тамбовского государственного университета имени Г. Р. Державина; Под редакцией В. Г. Руделёва. — Тамбов, 2004.

Учебники и учебные пособия

• Руделёв В. Г. Фонология слова. Спецкурс по русскому языку. — Тамбов, 1975.
• Руделёв В. Г. Существительное в русском языке: Учебное пособие. — Тамбов, 1979.
• Руделёв В. Г. Слово в лексической системе языка: Учебное пособие по лексикологии. — Тамбов, 1984.
• Руделёв В. Г. Русский язык. Учение о предложении: Учебник для VIII-IX классов. — Тамбов, 1992.
• Руделёв В. Г., Руделёва О. А. Вначале было слово. — Тамбов, 1995.

Художественные произведения

• Руделёв В. Г. Рязанский окоём. — Рязань: Издатель Ситников, 2009. — 248 с.

Литература

Книги

• Библиографический указатель публикаций профессора В. Г. Руделёва / Составитель А. Л. Шарандин. — Тамбов: ТГПИ, 1982. — 16 с.

Статьи

• Руделёв Владимир Георгиевич // Деятели науки и техники Тамбовского края: Общественные науки. Военное дело. Филологические науки: Указатель литературы. — Тамбов, 1987. — С. 56—57.
• Кашковский С. «Лютневая музыка» // Послесловие. — 1992. — Февраль.
• Кострикин В. «Волшебных слов и духа излучье…» // Новая тамбовская газета. — 1995. — 26 мая.
• Винокуров В. Эта удивительная земля // Новая тамбовская газета. — 1995. — 30 июня.
• Владимир Георгиевич Руделёв (к 65-летию со дня рождения) // Тамбовские даты. 1997 год. — Тамбов, 1997. — С. 54—56.
• Плуталов В. Руделёвские ипостаси // Наедине. — 2002. — 10—16 07.
• Мастер // Наш город Тамбов. — 2003. — 17 ноября.
• Руделёв Владимир Георгиевич // Тамбовский государственный университет им. Г. Р. Державина: Словарь-справочик / 2-е издание, исправленное и дополненное. — Тамбов, 2004. — С. 407—408.
• Шарандин А. Л. Проблемы русской фонологии в трудах профессора В. Г. Руделёва // Страницы провинциальной филологии: учёные, школы и направления. — Тамбов, 2004. — С. 72—84.
• Пирожков Г. П. Руделёв Владимир Георгиевич // Пирожков Г. П., Ишин А. В. Краеведы от А до .... — Тамбов, 2005. — С. 12—13.
• Исаев Д. Руделёв и Харланов // Тамбовский курьер. — 2005. — 28 марта.
• Дорожкина В. Т. Руделёв Владимир Георгиевич // Дорожкина В. Т., Полякова Л. В. Литературная жизнь Тамбовского края. — Тамбов, 2006. — С. 122—123.
• Лебедева Е. Время, осязаемое в слове // Наедине. — 2007. — 4 июля.
• Матюшина М. Вдохновение жить // Тамбовский курьер. — 2008. — 14 января.
• Михайлова А. А. Тема покаяния в сборнике стихотворений В. Г. Руделёва «Зимние радуги» // Поэтические школы Тамбова. — Тамбов, 2008. — С. 30—43.

Ссылки

• [www.tsutmb.ru/rudelev-vladimir-georgievich Руделев Владимир Георгиевич]. Тамбовский государственный университет имени Г. Р. Державина. Проверено 23 марта 2016.
• [www.tambovlib.ru/litmap/wiki.php?w=%D0%F3%E4%E5%EB%E5%E2+%C2%EB%E0%E4%E8%EC%E8%F0+%C3%E5%EE%F0%E3%E8%E5%E2%E8%F7 Руделёв Владимир Георгиевич]. Тамбовская областная универсальная научная библиотека имени А. С. Пушкина. Проверено 23 марта 2016.

Отрывок, характеризующий Руделёв, Владимир Георгиевич

Диспозиция эта, весьма неясно и спутанно написанная, – ежели позволить себе без религиозного ужаса к гениальности Наполеона относиться к распоряжениям его, – заключала в себе четыре пункта – четыре распоряжения. Ни одно из этих распоряжений не могло быть и не было исполнено.
В диспозиции сказано, первое: чтобы устроенные на выбранном Наполеоном месте батареи с имеющими выравняться с ними орудиями Пернетти и Фуше, всего сто два орудия, открыли огонь и засыпали русские флеши и редут снарядами. Это не могло быть сделано, так как с назначенных Наполеоном мест снаряды не долетали до русских работ, и эти сто два орудия стреляли по пустому до тех пор, пока ближайший начальник, противно приказанию Наполеона, не выдвинул их вперед.
Второе распоряжение состояло в том, чтобы Понятовский, направясь на деревню в лес, обошел левое крыло русских. Это не могло быть и не было сделано потому, что Понятовский, направясь на деревню в лес, встретил там загораживающего ему дорогу Тучкова и не мог обойти и не обошел русской позиции.
Третье распоряжение: Генерал Компан двинется в лес, чтоб овладеть первым укреплением. Дивизия Компана не овладела первым укреплением, а была отбита, потому что, выходя из леса, она должна была строиться под картечным огнем, чего не знал Наполеон.
Четвертое: Вице король овладеет деревнею (Бородиным) и перейдет по своим трем мостам, следуя на одной высоте с дивизиями Марана и Фриана (о которых не сказано: куда и когда они будут двигаться), которые под его предводительством направятся к редуту и войдут в линию с прочими войсками.
Сколько можно понять – если не из бестолкового периода этого, то из тех попыток, которые деланы были вице королем исполнить данные ему приказания, – он должен был двинуться через Бородино слева на редут, дивизии же Морана и Фриана должны были двинуться одновременно с фронта.
Все это, так же как и другие пункты диспозиции, не было и не могло быть исполнено. Пройдя Бородино, вице король был отбит на Колоче и не мог пройти дальше; дивизии же Морана и Фриана не взяли редута, а были отбиты, и редут уже в конце сражения был захвачен кавалерией (вероятно, непредвиденное дело для Наполеона и неслыханное). Итак, ни одно из распоряжений диспозиции не было и не могло быть исполнено. Но в диспозиции сказано, что по вступлении таким образом в бой будут даны приказания, соответственные действиям неприятеля, и потому могло бы казаться, что во время сражения будут сделаны Наполеоном все нужные распоряжения; но этого не было и не могло быть потому, что во все время сражения Наполеон находился так далеко от него, что (как это и оказалось впоследствии) ход сражения ему не мог быть известен и ни одно распоряжение его во время сражения не могло быть исполнено.


Многие историки говорят, что Бородинское сражение не выиграно французами потому, что у Наполеона был насморк, что ежели бы у него не было насморка, то распоряжения его до и во время сражения были бы еще гениальнее, и Россия бы погибла, et la face du monde eut ete changee. [и облик мира изменился бы.] Для историков, признающих то, что Россия образовалась по воле одного человека – Петра Великого, и Франция из республики сложилась в империю, и французские войска пошли в Россию по воле одного человека – Наполеона, такое рассуждение, что Россия осталась могущественна потому, что у Наполеона был большой насморк 26 го числа, такое рассуждение для таких историков неизбежно последовательно.
Ежели от воли Наполеона зависело дать или не дать Бородинское сражение и от его воли зависело сделать такое или другое распоряжение, то очевидно, что насморк, имевший влияние на проявление его воли, мог быть причиной спасения России и что поэтому тот камердинер, который забыл подать Наполеону 24 го числа непромокаемые сапоги, был спасителем России. На этом пути мысли вывод этот несомненен, – так же несомненен, как тот вывод, который, шутя (сам не зная над чем), делал Вольтер, говоря, что Варфоломеевская ночь произошла от расстройства желудка Карла IX. Но для людей, не допускающих того, чтобы Россия образовалась по воле одного человека – Петра I, и чтобы Французская империя сложилась и война с Россией началась по воле одного человека – Наполеона, рассуждение это не только представляется неверным, неразумным, но и противным всему существу человеческому. На вопрос о том, что составляет причину исторических событий, представляется другой ответ, заключающийся в том, что ход мировых событий предопределен свыше, зависит от совпадения всех произволов людей, участвующих в этих событиях, и что влияние Наполеонов на ход этих событий есть только внешнее и фиктивное.
Как ни странно кажется с первого взгляда предположение, что Варфоломеевская ночь, приказанье на которую отдано Карлом IX, произошла не по его воле, а что ему только казалось, что он велел это сделать, и что Бородинское побоище восьмидесяти тысяч человек произошло не по воле Наполеона (несмотря на то, что он отдавал приказания о начале и ходе сражения), а что ему казалось только, что он это велел, – как ни странно кажется это предположение, но человеческое достоинство, говорящее мне, что всякий из нас ежели не больше, то никак не меньше человек, чем великий Наполеон, велит допустить это решение вопроса, и исторические исследования обильно подтверждают это предположение.
В Бородинском сражении Наполеон ни в кого не стрелял и никого не убил. Все это делали солдаты. Стало быть, не он убивал людей.
Солдаты французской армии шли убивать русских солдат в Бородинском сражении не вследствие приказания Наполеона, но по собственному желанию. Вся армия: французы, итальянцы, немцы, поляки – голодные, оборванные и измученные походом, – в виду армии, загораживавшей от них Москву, чувствовали, что le vin est tire et qu'il faut le boire. [вино откупорено и надо выпить его.] Ежели бы Наполеон запретил им теперь драться с русскими, они бы его убили и пошли бы драться с русскими, потому что это было им необходимо.
Когда они слушали приказ Наполеона, представлявшего им за их увечья и смерть в утешение слова потомства о том, что и они были в битве под Москвою, они кричали «Vive l'Empereur!» точно так же, как они кричали «Vive l'Empereur!» при виде изображения мальчика, протыкающего земной шар палочкой от бильбоке; точно так же, как бы они кричали «Vive l'Empereur!» при всякой бессмыслице, которую бы им сказали. Им ничего больше не оставалось делать, как кричать «Vive l'Empereur!» и идти драться, чтобы найти пищу и отдых победителей в Москве. Стало быть, не вследствие приказания Наполеона они убивали себе подобных.
И не Наполеон распоряжался ходом сраженья, потому что из диспозиции его ничего не было исполнено и во время сражения он не знал про то, что происходило впереди его. Стало быть, и то, каким образом эти люди убивали друг друга, происходило не по воле Наполеона, а шло независимо от него, по воле сотен тысяч людей, участвовавших в общем деле. Наполеону казалось только, что все дело происходило по воле его. И потому вопрос о том, был ли или не был у Наполеона насморк, не имеет для истории большего интереса, чем вопрос о насморке последнего фурштатского солдата.
Тем более 26 го августа насморк Наполеона не имел значения, что показания писателей о том, будто вследствие насморка Наполеона его диспозиция и распоряжения во время сражения были не так хороши, как прежние, – совершенно несправедливы.
Выписанная здесь диспозиция нисколько не была хуже, а даже лучше всех прежних диспозиций, по которым выигрывались сражения. Мнимые распоряжения во время сражения были тоже не хуже прежних, а точно такие же, как и всегда. Но диспозиция и распоряжения эти кажутся только хуже прежних потому, что Бородинское сражение было первое, которого не выиграл Наполеон. Все самые прекрасные и глубокомысленные диспозиции и распоряжения кажутся очень дурными, и каждый ученый военный с значительным видом критикует их, когда сражение по ним не выиграно, и самью плохие диспозиции и распоряжения кажутся очень хорошими, и серьезные люди в целых томах доказывают достоинства плохих распоряжений, когда по ним выиграно сражение.
Диспозиция, составленная Вейротером в Аустерлицком сражении, была образец совершенства в сочинениях этого рода, но ее все таки осудили, осудили за ее совершенство, за слишком большую подробность.
Наполеон в Бородинском сражении исполнял свое дело представителя власти так же хорошо, и еще лучше, чем в других сражениях. Он не сделал ничего вредного для хода сражения; он склонялся на мнения более благоразумные; он не путал, не противоречил сам себе, не испугался и не убежал с поля сражения, а с своим большим тактом и опытом войны спокойно и достойно исполнял свою роль кажущегося начальствованья.


Вернувшись после второй озабоченной поездки по линии, Наполеон сказал:
– Шахматы поставлены, игра начнется завтра.
Велев подать себе пуншу и призвав Боссе, он начал с ним разговор о Париже, о некоторых изменениях, которые он намерен был сделать в maison de l'imperatrice [в придворном штате императрицы], удивляя префекта своею памятливостью ко всем мелким подробностям придворных отношений.
Он интересовался пустяками, шутил о любви к путешествиям Боссе и небрежно болтал так, как это делает знаменитый, уверенный и знающий свое дело оператор, в то время как он засучивает рукава и надевает фартук, а больного привязывают к койке: «Дело все в моих руках и в голове, ясно и определенно. Когда надо будет приступить к делу, я сделаю его, как никто другой, а теперь могу шутить, и чем больше я шучу и спокоен, тем больше вы должны быть уверены, спокойны и удивлены моему гению».
Окончив свой второй стакан пунша, Наполеон пошел отдохнуть пред серьезным делом, которое, как ему казалось, предстояло ему назавтра.
Он так интересовался этим предстоящим ему делом, что не мог спать и, несмотря на усилившийся от вечерней сырости насморк, в три часа ночи, громко сморкаясь, вышел в большое отделение палатки. Он спросил о том, не ушли ли русские? Ему отвечали, что неприятельские огни всё на тех же местах. Он одобрительно кивнул головой.
Дежурный адъютант вошел в палатку.
– Eh bien, Rapp, croyez vous, que nous ferons do bonnes affaires aujourd'hui? [Ну, Рапп, как вы думаете: хороши ли будут нынче наши дела?] – обратился он к нему.
– Sans aucun doute, Sire, [Без всякого сомнения, государь,] – отвечал Рапп.
Наполеон посмотрел на него.
– Vous rappelez vous, Sire, ce que vous m'avez fait l'honneur de dire a Smolensk, – сказал Рапп, – le vin est tire, il faut le boire. [Вы помните ли, сударь, те слова, которые вы изволили сказать мне в Смоленске, вино откупорено, надо его пить.]
Наполеон нахмурился и долго молча сидел, опустив голову на руку.
– Cette pauvre armee, – сказал он вдруг, – elle a bien diminue depuis Smolensk. La fortune est une franche courtisane, Rapp; je le disais toujours, et je commence a l'eprouver. Mais la garde, Rapp, la garde est intacte? [Бедная армия! она очень уменьшилась от Смоленска. Фортуна настоящая распутница, Рапп. Я всегда это говорил и начинаю испытывать. Но гвардия, Рапп, гвардия цела?] – вопросительно сказал он.
– Oui, Sire, [Да, государь.] – отвечал Рапп.
Наполеон взял пастильку, положил ее в рот и посмотрел на часы. Спать ему не хотелось, до утра было еще далеко; а чтобы убить время, распоряжений никаких нельзя уже было делать, потому что все были сделаны и приводились теперь в исполнение.
– A t on distribue les biscuits et le riz aux regiments de la garde? [Роздали ли сухари и рис гвардейцам?] – строго спросил Наполеон.
– Oui, Sire. [Да, государь.]
– Mais le riz? [Но рис?]
Рапп отвечал, что он передал приказанья государя о рисе, но Наполеон недовольно покачал головой, как будто он не верил, чтобы приказание его было исполнено. Слуга вошел с пуншем. Наполеон велел подать другой стакан Раппу и молча отпивал глотки из своего.
– У меня нет ни вкуса, ни обоняния, – сказал он, принюхиваясь к стакану. – Этот насморк надоел мне. Они толкуют про медицину. Какая медицина, когда они не могут вылечить насморка? Корвизар дал мне эти пастильки, но они ничего не помогают. Что они могут лечить? Лечить нельзя. Notre corps est une machine a vivre. Il est organise pour cela, c'est sa nature; laissez y la vie a son aise, qu'elle s'y defende elle meme: elle fera plus que si vous la paralysiez en l'encombrant de remedes. Notre corps est comme une montre parfaite qui doit aller un certain temps; l'horloger n'a pas la faculte de l'ouvrir, il ne peut la manier qu'a tatons et les yeux bandes. Notre corps est une machine a vivre, voila tout. [Наше тело есть машина для жизни. Оно для этого устроено. Оставьте в нем жизнь в покое, пускай она сама защищается, она больше сделает одна, чем когда вы ей будете мешать лекарствами. Наше тело подобно часам, которые должны идти известное время; часовщик не может открыть их и только ощупью и с завязанными глазами может управлять ими. Наше тело есть машина для жизни. Вот и все.] – И как будто вступив на путь определений, definitions, которые любил Наполеон, он неожиданно сделал новое определение. – Вы знаете ли, Рапп, что такое военное искусство? – спросил он. – Искусство быть сильнее неприятеля в известный момент. Voila tout. [Вот и все.]
Рапп ничего не ответил.
– Demainnous allons avoir affaire a Koutouzoff! [Завтра мы будем иметь дело с Кутузовым!] – сказал Наполеон. – Посмотрим! Помните, в Браунау он командовал армией и ни разу в три недели не сел на лошадь, чтобы осмотреть укрепления. Посмотрим!
Он поглядел на часы. Было еще только четыре часа. Спать не хотелось, пунш был допит, и делать все таки было нечего. Он встал, прошелся взад и вперед, надел теплый сюртук и шляпу и вышел из палатки. Ночь была темная и сырая; чуть слышная сырость падала сверху. Костры не ярко горели вблизи, во французской гвардии, и далеко сквозь дым блестели по русской линии. Везде было тихо, и ясно слышались шорох и топот начавшегося уже движения французских войск для занятия позиции.