Рудная (река)
| Рудная | |
 Река Рудная в черте Дальнегорска. Известняковые скалы в русле. | |
| Характеристика | |
|---|---|
| Длина |
73 км |
| Бассейн |
1140 км² |
| [tools.wmflabs.org/osm4wiki/cgi-bin/wiki/wiki-osm.pl?project=ru&article=Рудная+(река) Водоток] | |
| Исток |
|
| — Местоположение |
восточный склон Сихотэ-Алиня |
| — Высота |
942 м |
| — Координаты |
44°39′11″ с. ш. 135°14′10″ в. д. / 44.65306° с. ш. 135.23611° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=44.65306&mlon=135.23611&zoom=15 (O)] (Я) |
| Устье | |
| — Местоположение |
бухта Рудная |
| — Координаты |
44°21′08″ с. ш. 135°49′40″ в. д. / 44.35222° с. ш. 135.82778° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=44.35222&mlon=135.82778&zoom=12 (O)] (Я)Координаты: 44°21′08″ с. ш. 135°49′40″ в. д. / 44.35222° с. ш. 135.82778° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=44.35222&mlon=135.82778&zoom=12 (O)] (Я) |
| Расположение | |
| Водная система | |
|
| |
| Страна | |
| Регион | |
| Район | |
|
| |
|
| |
Ру́дная — река в Приморском крае России, вторая по величине в Дальнегорском городском округе.
Исток находится на восточном склоне горы с тригопунктом «Краснореченский» и отметкой 1248,3 м, рядом с перевалом «Чёртова Лестница». Высота истока над уровнем моря ок. 940 м. Река Рудная течёт на юго-восток с главного водораздела Сихотэ-Алиня и впадает в Японское море у п. Рудная Пристань. По водоразделам бассейн Рудной граничит на юго-западе с р. Зеркальная, на северо-востоке с р. Лидовка и р. Черёмуховая (приток Джигитовки). По Сихотэ-Алиню с р. Большая Уссурка и р. Дорожная (приток Журавлёвки). Длина р. Рудной составляет 73 км, площадь бассейна 1142 км².
Содержание
Топонимия
До 1972 года — река Тетюхе. Современное название река получила в 1972 году, во время кампании по переименованию широко распространённых в то время географических названий китайского происхождения. Название Рудная должно было отражать наиболее важные черты природы и экономики прилегающей территории. За прошедшие с тех пор десятилетия название укоренилось. Несмотря на некоторую банальность, название точно отражает главную особенность района — наличие крупнейших месторождений полиметаллических руд, добыча которых ведётся здесь уже второе столетие. Предыдущее название Рудной — р. Тетюхе. Это искажённое и упрощённое русскими китайское словосочетание Чжоу Чжу хэ, что переводится как «Долина диких кабанов». Имеются и другие, менее распространённые версии китайского названия. До появления китайцев, у коренных народов река называлась Ногуле. Из жаргонизмов, в устной речи и на форумах встречается название «Рудяха».
Широко известное описание реки и долины дано В. К. Арсеньевым
Чем дальше, тем интереснее становилась долина. С каждым поворотом открывались всё новые и новые виды. Художники нашли бы здесь неистощимый материал для своих этюдов. Некоторые виды были так красивы, что даже казаки не могли оторвать от них глаз и смотрели как зачарованные. Кругом высились горы с причудливыми гребнями и утёсы, похожие на человеческие фигуры, которым кто-то как будто приказал охранять сопки. Другие скалы походили на животных, птиц или просто казались длинной колоннадой. Утёсы, выходящие в долину, увешанные гирляндами ползучих растений, листва которых приняла уже осеннюю окраску, были похожи на портики храмов, развалины замков и т. д.— В.К. Арсеньев "В дебрях Уссурийского края"
Геоморфология речного бассейна
Горы
Территория водосбора Рудной располагается на восточном макросклоне Центрального Сихотэ-Алиня. Данный морфоструктурный район характеризуется преобладанием расчленённого низкогорья и, местами, среднегорья. Абсолютные отметки колеблются в пределах 0—800 м в нижней части бассейна, 100—1165 м в центральной и 250—1356 м в верхней. В-целом, от побережья к водоразделам возрастает высота сопок и крутизна склонов. Наиболее низкий и выположенный рельеф в бассейне Рудной приурочен к широким частям деллювиальных шлейфов у подножья горных массивов. Наиболее крупные районы распространения данного типа рельефа — верховья Монастырки, низовья Прямой, левый борт долины Рудной у с. Сержантово. Менее крупные районы — левобережье Нежданки, Кривой в верхнем течении, низовья Медвежьей, низовья Кривой, верховья Васьковского. Следующая ступень рельефа — мелкогорье. Она характеризуется малыми относительными превышениями, но крутизна склонов может варьировать в широких пределах. Районы с мелкогорным рельефом — это прежде всего водоразделы в низовьях притоков. К таковым можно отнести сопки между Мономахово, Милаевским Распадком и Корейской Падью, а также предгорья в районе Ниж. Монастырки и у с. Сержантово. Низкогорьем в геоморфологии принято называть горы с абсолютными отметками от 200 до 1500 м, либо с относительными превышениями до 600—800 м. С точки зрения относительных превышений, районы, укладывающиеся в понятие среднегорье, в бассейне Рудной можно встретить в полосе от Высокогорского перевала до п. Краснореченский. Самые крутые склоны приурочены либо к бортам долин в районах с интенсивной боковой эррозией, либо к выходам известняков, либо к пригребневым частям асимметричных водоразделов. В первом случае к таковым можно отнести правобережье Рудной в среднем течении. Примеры второго рода — урочище Чёртовы Ворота, горы Сахарная и Голая Скала со скальными обрывами. В последнем случае — это южные склоны гор Седая и Якут-гора, верховья Арзамазова ключа, Шубинской Пади и др.
Долины
Территории с равнинным рельефом в бассейне Рудной — это днища долин. Долина собственно р. Рудная прямая, с изломом в среднем течении, обусловленном пересечением рекой тектонических нарушений и огибанием древнего вулканического массива г. Солонцовой. Она начинается от подножья пер. Чёртова Лестница. Между ним и устьем кл. Питомный ширина долины не более 200 м, а продольный уклон превышает 50 м/км. В районе п. Краснореченский направление меняется на восточное, долина местами расширяется до 300 м, а продольный уклон в среднем составляет 20 м/км. В этом районе долина носит выраженный эрозионный характер. К ней примыкают высокие крутые склоны, а русло реки врезается в коренные породы. На следующем участке, от п. Краснореченский до перешейка между Горелым и Центром, долина постепенно расширяется и выполаживается. В микрорайоне Горелое ширина достигает уже 1,3 км. Средний уклон составляет около 12 м/км. Левый борт долины в этом районе, в-основном, крут и короток. Большие притоки впадают справа. По правобережью распространена высокая древняя терраса, наиболее мощная в районе ключа Сухого и сходящая на нет ниже устья Сенного. Своеобразный участок долины находится в пределах городской черты Дальнегорска. Река здесь резко меняет направление, врезаясь в коренные породы и образуя череду порогов и перекатов. Ширина долины уменьшается до 600 м, местами и до 200, уклон, по сравнению с участком в районе Горелого, возрастает. Эрозионное воздействие реки смещено к правому борту долины, оставляя в левом реликты палеодолины Рудной — древнюю террасу, на которой сейчас располагаются ул. Горная и Сопочная. Её остатки, возможно, сохранились и на правом борту долины, там где сейчас располагается ул. Северная. Древняя терраса имеется и по левобережью в микрорайоне Горбуша, но её поверхность находится ниже и время её образования ближе к современному. От Горбуши до «ворот» в районе Второго Разъезда ширина долины колеблется от 0,7 до 1,3 км, уклон составляет 7 м/км. Долина здесь прямая, трапецевидная, крупных притоков нет. Русло до середины п. Садовый довольно глубоко врезано в коренные породы. Ниже последнего «пережима» у Второго Разъезда долина расширяется до 1,6 км у с. Сержантово. Здесь заканчиваются скалистые пороги и остаются перекаты, чередующиеся с плёсами. Примерно в 10 км от берега моря сопки отступают от р. Рудной и долина резко расширяется до 3 км. Здесь, в месте выхода долин крупных притоков (Кривой и Прямой) долина Рудной наиболее широка. В приустьевой части, у п. Рудная Пристань ширина её составляет 2 км. Средний уклон на последних 10 км составляет 2 м/км. Река здесь приобретает равнинный характер. Берега сложены осадочными отложениями. На поверхности долины появляются русла-старицы, пруды. Осадочные отложения в устье — песок.
Гидрология
Распределение стока по сезонам года неравномерное. В среднем течении река вскрывается ото льда примерно в конце марта — начале апреля. Обычно освобождение от ледяного покрова происходит постепенно, от середины реки к заберегам. Ярко выраженного половодья не наблюдается. Иногда, после снежной зимы и весны, во время резкого потепления, начинается бурное таяние снега. Тогда талые воды начинают течь поверх льда, лёд интенсивно тает и расход воды в реке значительно повышается. Летом сток неравномерный. Бывает, что уровень воды в реке значительно падает, температура воды повышается до + 20 °C. Но чаще наблюдается обратная картина. В летнее время наиболее часты циклоны и тайфуны, приносящие проливные, либо обложные дожди. За тёплый период года проходит до нескольких паводков. Сильные наводнения происходят раз в несколько лет. Катастрофические наводнения, когда вода переполняла русло и местами выходила из берегов случались в 1980, 1989 годах (тайфун «Джуди»). Осенью паводки происходят реже, чем летом. Расход воды в реке постепенно уменьшается. Начало ледостава совпадает с переходом среднесуточных температур ниже 0 °C (начало-середина ноября). Сначала появляются забереги, донный лёд. После первых сильных снегопадов или ночного понижения температуры ниже −10…−15 °C появляется шуга. Обычно в первую половину зимы, на некоторых участках реки образуются наледи. Так происходит когда вода начинает течь поверх льда и растекаясь замерзает. В приустьевой части река не замерзает. Питание реки Рудной дождевое. Доля снегового питания в суммарном годовом стоке незначительна.
Природа
Растительность
Горно-таёжные ландшафты занимают большую часть территории водосбора Рудной. В составе растительности распространены представители манчжурской флоры. Верховья рек, ключей и верхний пояс гор занимают представители северной, охотской флоры. Вместе с тем, на территории Центрального Сихотэ-Алиня, по которой протекает в том числе и р. Рудная, широко распространено проникновение одних биотопов в другие. Благодаря гористому рельефу, помимо смены ландшафтов, обусловленной высотной поясностью, наблюдается их изменение на склонах различной крутизны и экспозиции. Зачастую представители различных флор смешаны и произрастают на одной территории. Дуб растёт среди листвениц, лианы оплетают ели и пихты. Пестроте ландшафтов способствует и влияние моря. Наиболее теплолюбивые виды произрастают несколько далее от побережья, на климате которого сильно сказывается влияние холодного Приморского течения. Ближе к главному водоразделу Сихотэ-Алиня представители южной флоры вновь уступают место морозостойким северным видам растительности. Другие, не таёжные биомы, занимают гораздо меньшую площадь и разбросаны изолированными островками среди лесных ландшафтов. К таковым относятся луговые, водно-болотные, скалистые станции. Первые и вторые приурочены к долинам, последние к крутым склонам, курумам и выходам скал.
Животный мир
Фауна разнообразна, как и флора, но обеднена в количественном отношении из-за высокой освоенности территории человеком. В-основном это касается млекопитающих. Тем не менее, в таёжных зарослях находят себе укрытие и пропитание копытные — косули и изюбры. Сохранились в бывшей Тетюхе и кабаны, хотя и в очень ограниченном количестве. Довольно часто в ближайших окрестностях Дальнегорска встречаются белогрудые (гималайские) медведи. Их видят либо ломающими ветки черёмухи неподалёку от гаражей, либо на дачных участках. Редко, но бывает, что истощённые звери заходят прямо в город. Из птиц распространены космополиты, тяготеющие к населённым человеком местам — голуби, воробьи, вороны. Из таёжных видов встречаются синицы, сойки, кедровки, рябчики и многие другие. Благодаря наличию водохранилищ, в бассейне Рудной обитают цапли, останавливаются перелётные водоплавающие птицы. Зимой у незамерзающих участков рек и ручьёв часто можно встретить оляпку. От побережья, вверх по долине Рудной залетают орланы-белохвосты, в-основном не дальше свалки в районе Садового. Из рептилий распространены змеи: щитомордник, гадюка, амурский полоз, на каменистых участках встречаются небольшие ящерки.
Ихтиофауна
В связи с промышленным освоением и ухудшением экологической ситуации, в течение XX века количество рыбы в реке сокращалось. К концу столетия вверх по Рудной на нерест стали проходить лишь единичные экземпляры симы, горбуши и др. Наибольший урон ихтиофауна понесла в верхнем и среднем течении. В начале XXI века, в связи со спадом экономики, загрязнение речных вод несколько уменьшилось. Виды, постоянно живущие и зимующие в реке — ленок, гольян. Их ловля в окрестностях Дальнегорска носит лишь спортивных характер. Лучшие условия для рыбалки в нижнем течении реки. Здесь в Рудную впадают крупные и чистые притоки. Из моря заходит краснопёрка, пиленгас, азиатская корюшка. В чистых горных притоках Рудной водится форель, пеструшка.
Население
Территория водосбора р. Рудная это всего лишь 1/5 площади ДГО. Но постоянно проживает на этой территории около 95 % населения. Наиболее густо населена собственно долина Рудной. Почти от истока до самого устья по долине разбросаны населённые пункты, промышленные предприятия, земли сельскохозяйственного назначения, вдоль Рудной пролегают основные транспортные магистрали района. Из всех крупных рек восточного побережья Приморья самая густонаселённая — р. Рудная.
Экономика
Промышленность
Основное развитие в бассейне р. Рудной получила горнодобывающая промышленность. Добыча полиметаллических руд и боросиликатов ведётся как открытым, так и подземным способом. Построены и работают крупные фабрики по обогащению руд и производству концентратов, химического сырья. За десятки лет возникли техногенные объекты, занимающие большую площадь — карьеры, отвалы вскрышных пород, хвостохранилища. Лесная и деревообрабатывающая промышленность менее развиты. Значительные по объёмам заготовки древесины в бассейне Рудной не производились. До перестройки были развиты и другие виды промышленности, например, производство стройматериалов, пищевая (пивзавод, мясокомбинат) и др.
Сельское хозяйство
Пахотные земли в бассейне Рудной находятся в долине нижнего и частично среднего течения реки, в окрестностях с. Мономахово и Сержантово. Кроме того, сельскохозяйственные культуры выращиваются на огородах и в садах частного сектора пригородов Дальнегорска и на дачных участках окрестностей Краснореченского, 14 — 8 км, в ключах Сенной, Резаный, в Шубинской Пади, п. Садовом, 2-й Разъезд и др. Пастбища находятся в низовьях Рудной, в долине Монастырки. Неконтролируемый выпас крупного рогатого скота производится на заброшенных дачных участках и даже в городской черте. Зарастающие ныне покосы имеются в Монастырке, в верховьях Кривой, Берёзового ключа.
Транспорт
Асфальтированные автодороги проложены по долине Рудной: трасса Осиновка — Рудная Пристань и дорога Дальнегорск — Краснореченский. По большинству притоков проложены грунтовые и лесные дороги. За пределы бассейна реки дороги выходят по нескольким важным перевалам: Высокогорскому, Лидовскому, Горбушинскому, Тайгинскому. В-целом, имеется густая и протяжённая сеть автомобильных дорог. До 2006 года по среднему и нижнему течению Рудной, от Дальнегорска до Рудной Пристани функционировала узкоколейная железная дорога, по которой перевозились свинцово-цинковые концентраты. В настоящее время остались короткие участки от рудников «Второй Советский» и «Верхний» до центральной обогатительной фабрики, по которым перевозится руда. В нижнем течении р. Рудная судоходна для маломерного флота. В первой половине XX века по реке, примерно до с. Мономахово поднимались баржи-плоскодонки. Ржавый корпус одной из них в настоящее время находится под мостом дороги, ведущей на Смычку.
Гидротехнические объекты и мосты
На окраине п. Краснореченский построена небольшая плотина и водозабор для водоснабжения посёлка. В конце 80-х была построена плотина в Центре, в районе «Универсама». Сброс воды осуществлялся переливом через верх плотины. После первого же крупного наводнения запруда оказалась заполненной песком, галькой и валунами. Через несколько лет шлюзы открыли и река промыла себе новое русло. Выше плотины стала проходить нерестовая рыба, голец поднимается до бани в п. Краснореченский. Через Рудную перекинуто множество мостов. Среди них около 20 автомобильных, один железнодорожный, более десятка пешеходных и несколько мостовых переходов трубопроводов. В связи с опасностью размыва ул. Набережной г. Дальнегорска во время сильных паводков, левобережье Рудной в городской черте во многих местах укреплено подпорными стенками.
Экология
Для сравнительно небольшой долины Рудной с её сорокатысячным населением и множеством источников загрязнения очень актуальны проблемы экологии и рационального природопользования. За небольшой исторический промежуток, в течение жизни одного поколения, из кишащей рыбой прозрачной горной реки Рудная превратилась в заиленную и замусоренную речку. Из-за нарушения почвенно-растительного покрова при строительстве зданий, сооружений, дорог, во время дождей в реку начинает смываться с мутными ручьями большое количество взвесей, иловатых частиц. При попадании канализационных стоков, в илистых отложениях и в воде появляется большое количество микроскопических водорослей, вода мутнеет и становится зеленоватой. В зимнее время вода в Рудной становится чище. Поверхностные воды в реку не попадают, питание осуществляется грунтовыми водами ниже границы промерзания, из-за низкой температуры воды замедляется рост микрофлоры. Другими основными источниками загрязнения могут быть следующие. Во-первых, свалки вокруг гаражей, автотранспорт являются источниками поступления нефтепродуктов. Во-вторых, обогатительная фабрика, горно-химическое производство, хвостохранилища — источники поступления различных химических веществ, тяжёлых металлов. В-третьих, бытовые стоки поставляют органику, поверхностно-активные вещества, бытовую химию. В-четвёртых, многочисленные несанкционированные свалки бытовых отходов в долине реки и даже в самом русле не только загрязняют воду, но и портят общее впечатление о реке, сводят на нет её потенциал как места отдыха. Зачастую и самими отдыхающими наносится урон: битое стекло, горы пластиковых бутылок и алюминиевых банок лишают привлекательности красивую горную речку. Один из наиболее серьёзных экологических инцидентов произошёл в верхнем течении у п. Краснореченский в 1990-х, во время ликвидации обогатительной фабрики, когда дождями вредные вещества стали смываться в реку с промплощадки бывшей фабрики.
Ландшафты на территории водосбора р. Рудной и особенно долины в ближайших окрестностях Дальнегорска подвергаются значительной антропогенной нагрузке. В то же время, благодаря гористому рельефу и отчасти, предпринимаемым мерам по охране природы, склоны сопок в большинстве своём всё так же покрыты густыми лесами, как и десятки лет назад. Из негативных изменений можно отметить уменьшение доли хвойных насаждений из-за многократно участившихся палов сухой лесной подстилки, деградацию леса на близлежащих к хим. комбинату сопках.
Согласно исследованию Института Блэксмита долина реки Рудной входит в список самых загрязнённых мест в мире[1][2][3].
Отдых и туризм
К наиболее популярным местам отдыха на рассматриваемой территории можно отнести устье реки, берега оз. Васьковского и Горбушинского водохранилища, где имеются благоустроенные пляжи. Собственно р. Рудная имеет лишь то преимущество, что находится прямо в городе, жилые кварталы располагаются непосредственно вдоль набережной реки. Для купания же река мало пригодна. В черте г. Дальнегорска наиболее популярные места отдыха на берегу Рудной — в районе Горелое напротив устья Нежданки; на «перешейке» выше кл. Светлого; в районе плотины на «универсаме»; в районе магазина «Глобус» на Набережной и в парке им. Пушкина. К сожалению, перечисленные места никак не благоустроены, за исключением разве что «универсама», где есть скамейки, а зимой во время крещения вырубается прорубь. Так называемые «Белые Скалки» — одно из самых живописных и интересных мест на Рудной. Скальные выходы известняков находятся прямо в русле и омываются речной водой, имеются даже крохотные островки известняков посреди реки. Скалы светло-серые, гладкие, словно облизанные водой, кое-где на них можно различить отпечатки древних раковин. Ещё при СССР была укреплена бетоном набережная, к скалкам построена лестница. К сожалению, столь уникальное место выглядит непрезентабельно из-за битого стекла, граффити и сажи от сжигаемых резиновых покрышек.
В туристическом отношении бассейн Рудной богат интересными объектами. Территория пригодна для различных видов туризма и экстремального спорта. Немало важно и то, что в районе имеется густая сеть дорог. Скалы, пещеры, вершины, живописные пороги на ручьях и речках располагаются не слишком далеко от города.
Водный туризм
Из-за маловодья и большого уклона река считается сложной для сплава. Кроме того, в русле имеются препятствия искусственного происхождения. Отдельные пороги имеют IV категорию сложности по шестибалльной шкале. Прохождение реки осуществлялось на плотах ПСН-6 и ПСН-10 туристами из турклуба «Норд» в 1980-90 гг. По высокой воде сплав можно начинать от ост. Заречье между Краснореченским и Тайгой. Основную трудность в верховьях представляет быстрое течение реки и крутые повороты с прижимами. Ниже 10-км русло становится менее врезанным, крутых поворотов мало. Мало и плёсов; много перекатов и галечниковых кос. На перешейке между Горелым и Центром в русле много скальных выступов, один сплошной поток разбивается на несколько малых и бурных. Сразу за ними расположен гидропост с натянутыми поперёк реки тросами. Прохождение Рудной в районе Светлого сложное. Сразу за устьем кл. Светлый на повороте имеются выходы скал с узкими сливами между ними. Сложен и проход под автомобильным мостом: на быстром и узком сливе необходимо резко уклоняться вправо от бетонной опоры моста. Плотина на «универсаме» непроходима, её требуется обходить. В районе «Горняка», под старым мостиком русло перегораживает бетонная тумба. В районе старого кладбища имеется сложный порог. Ниже по течению река течёт в глубоко врезанном скалистом русле. Здесь имеются перекаты и прижимы. В районе Горбуши и ниже опасность может представлять также и строительный мусор, трубы, арматура. Ниже химкомбината река хотя и остаётся бурной и порожистой, но сплавляться здесь уже немного легче. Опасные места встречаются перед Садовым и в районе 2-го Разъезда. Ниже Сержантово скалистые пороги и прижимы исчезают. Препятствие здесь представляют перекаты и протоки, на которые начинает разбиваться русло реки. Между Мономахово и Смычкой река имеет равнинный характер. Препятствием для сплава здесь может явиться разве что сильный встречный ветер с моря.
Притоки (км от устья)
Крупнейшие выделены жирным шрифтом. Расстояния подсчитаны по спутниковым снимкам Wikimapia с учётом изгибов русла реки. Протяжённость собственно долины Рудной — ок. 67 км.
|
|
Напишите отзыв о статье "Рудная (река)"
Примечания
- ↑ [www.worstpolluted.org/files/FileUpload/files/2009-report/Blacksmith-Institute-Green-Cross-Switzerland-WWPP-Report-2009.pdf World’s Worst Polluted Places 2009] (англ.)
- ↑ [www.medvuz.ru/news/162.html Самые загрязнённые города России // 2007-01-10]
- ↑ [ecoportal.ru/news.php?id=19302 Экологов Приморья удивило включение села Рудная Пристать в список самых грязных мест мира]
Отрывок, характеризующий Рудная (река)
Весь глубокомысленный план о том, чтобы отрезать и поймать Наполеона с армией, был подобен тому плану огородника, который, выгоняя из огорода потоптавшую его гряды скотину, забежал бы к воротам и стал бы по голове бить эту скотину. Одно, что можно бы было сказать в оправдание огородника, было бы то, что он очень рассердился. Но это нельзя было даже сказать про составителей проекта, потому что не они пострадали от потоптанных гряд.Но, кроме того, что отрезывание Наполеона с армией было бессмысленно, оно было невозможно.
Невозможно это было, во первых, потому что, так как из опыта видно, что движение колонн на пяти верстах в одном сражении никогда не совпадает с планами, то вероятность того, чтобы Чичагов, Кутузов и Витгенштейн сошлись вовремя в назначенное место, была столь ничтожна, что она равнялась невозможности, как то и думал Кутузов, еще при получении плана сказавший, что диверсии на большие расстояния не приносят желаемых результатов.
Во вторых, невозможно было потому, что, для того чтобы парализировать ту силу инерции, с которой двигалось назад войско Наполеона, надо было без сравнения большие войска, чем те, которые имели русские.
В третьих, невозможно это было потому, что военное слово отрезать не имеет никакого смысла. Отрезать можно кусок хлеба, но не армию. Отрезать армию – перегородить ей дорогу – никак нельзя, ибо места кругом всегда много, где можно обойти, и есть ночь, во время которой ничего не видно, в чем могли бы убедиться военные ученые хоть из примеров Красного и Березины. Взять же в плен никак нельзя без того, чтобы тот, кого берут в плен, на это не согласился, как нельзя поймать ласточку, хотя и можно взять ее, когда она сядет на руку. Взять в плен можно того, кто сдается, как немцы, по правилам стратегии и тактики. Но французские войска совершенно справедливо не находили этого удобным, так как одинаковая голодная и холодная смерть ожидала их на бегстве и в плену.
В четвертых же, и главное, это было невозможно потому, что никогда, с тех пор как существует мир, не было войны при тех страшных условиях, при которых она происходила в 1812 году, и русские войска в преследовании французов напрягли все свои силы и не могли сделать большего, не уничтожившись сами.
В движении русской армии от Тарутина до Красного выбыло пятьдесят тысяч больными и отсталыми, то есть число, равное населению большого губернского города. Половина людей выбыла из армии без сражений.
И об этом то периоде кампании, когда войска без сапог и шуб, с неполным провиантом, без водки, по месяцам ночуют в снегу и при пятнадцати градусах мороза; когда дня только семь и восемь часов, а остальное ночь, во время которой не может быть влияния дисциплины; когда, не так как в сраженье, на несколько часов только люди вводятся в область смерти, где уже нет дисциплины, а когда люди по месяцам живут, всякую минуту борясь с смертью от голода и холода; когда в месяц погибает половина армии, – об этом то периоде кампании нам рассказывают историки, как Милорадович должен был сделать фланговый марш туда то, а Тормасов туда то и как Чичагов должен был передвинуться туда то (передвинуться выше колена в снегу), и как тот опрокинул и отрезал, и т. д., и т. д.
Русские, умиравшие наполовину, сделали все, что можно сделать и должно было сделать для достижения достойной народа цели, и не виноваты в том, что другие русские люди, сидевшие в теплых комнатах, предполагали сделать то, что было невозможно.
Все это странное, непонятное теперь противоречие факта с описанием истории происходит только оттого, что историки, писавшие об этом событии, писали историю прекрасных чувств и слов разных генералов, а не историю событий.
Для них кажутся очень занимательны слова Милорадовича, награды, которые получил тот и этот генерал, и их предположения; а вопрос о тех пятидесяти тысячах, которые остались по госпиталям и могилам, даже не интересует их, потому что не подлежит их изучению.
А между тем стоит только отвернуться от изучения рапортов и генеральных планов, а вникнуть в движение тех сотен тысяч людей, принимавших прямое, непосредственное участие в событии, и все, казавшиеся прежде неразрешимыми, вопросы вдруг с необыкновенной легкостью и простотой получают несомненное разрешение.
Цель отрезывания Наполеона с армией никогда не существовала, кроме как в воображении десятка людей. Она не могла существовать, потому что она была бессмысленна, и достижение ее было невозможно.
Цель народа была одна: очистить свою землю от нашествия. Цель эта достигалась, во первых, сама собою, так как французы бежали, и потому следовало только не останавливать это движение. Во вторых, цель эта достигалась действиями народной войны, уничтожавшей французов, и, в третьих, тем, что большая русская армия шла следом за французами, готовая употребить силу в случае остановки движения французов.
Русская армия должна была действовать, как кнут на бегущее животное. И опытный погонщик знал, что самое выгодное держать кнут поднятым, угрожая им, а не по голове стегать бегущее животное.
Когда человек видит умирающее животное, ужас охватывает его: то, что есть он сам, – сущность его, в его глазах очевидно уничтожается – перестает быть. Но когда умирающее есть человек, и человек любимый – ощущаемый, тогда, кроме ужаса перед уничтожением жизни, чувствуется разрыв и духовная рана, которая, так же как и рана физическая, иногда убивает, иногда залечивается, но всегда болит и боится внешнего раздражающего прикосновения.
После смерти князя Андрея Наташа и княжна Марья одинаково чувствовали это. Они, нравственно согнувшись и зажмурившись от грозного, нависшего над ними облака смерти, не смели взглянуть в лицо жизни. Они осторожно берегли свои открытые раны от оскорбительных, болезненных прикосновений. Все: быстро проехавший экипаж по улице, напоминание об обеде, вопрос девушки о платье, которое надо приготовить; еще хуже, слово неискреннего, слабого участия болезненно раздражало рану, казалось оскорблением и нарушало ту необходимую тишину, в которой они обе старались прислушиваться к незамолкшему еще в их воображении страшному, строгому хору, и мешало вглядываться в те таинственные бесконечные дали, которые на мгновение открылись перед ними.
Только вдвоем им было не оскорбительно и не больно. Они мало говорили между собой. Ежели они говорили, то о самых незначительных предметах. И та и другая одинаково избегали упоминания о чем нибудь, имеющем отношение к будущему.
Признавать возможность будущего казалось им оскорблением его памяти. Еще осторожнее они обходили в своих разговорах все то, что могло иметь отношение к умершему. Им казалось, что то, что они пережили и перечувствовали, не могло быть выражено словами. Им казалось, что всякое упоминание словами о подробностях его жизни нарушало величие и святыню совершившегося в их глазах таинства.
Беспрестанные воздержания речи, постоянное старательное обхождение всего того, что могло навести на слово о нем: эти остановки с разных сторон на границе того, чего нельзя было говорить, еще чище и яснее выставляли перед их воображением то, что они чувствовали.
Но чистая, полная печаль так же невозможна, как чистая и полная радость. Княжна Марья, по своему положению одной независимой хозяйки своей судьбы, опекунши и воспитательницы племянника, первая была вызвана жизнью из того мира печали, в котором она жила первые две недели. Она получила письма от родных, на которые надо было отвечать; комната, в которую поместили Николеньку, была сыра, и он стал кашлять. Алпатыч приехал в Ярославль с отчетами о делах и с предложениями и советами переехать в Москву в Вздвиженский дом, который остался цел и требовал только небольших починок. Жизнь не останавливалась, и надо было жить. Как ни тяжело было княжне Марье выйти из того мира уединенного созерцания, в котором она жила до сих пор, как ни жалко и как будто совестно было покинуть Наташу одну, – заботы жизни требовали ее участия, и она невольно отдалась им. Она поверяла счеты с Алпатычем, советовалась с Десалем о племяннике и делала распоряжения и приготовления для своего переезда в Москву.
Наташа оставалась одна и с тех пор, как княжна Марья стала заниматься приготовлениями к отъезду, избегала и ее.
Княжна Марья предложила графине отпустить с собой Наташу в Москву, и мать и отец радостно согласились на это предложение, с каждым днем замечая упадок физических сил дочери и полагая для нее полезным и перемену места, и помощь московских врачей.
– Я никуда не поеду, – отвечала Наташа, когда ей сделали это предложение, – только, пожалуйста, оставьте меня, – сказала она и выбежала из комнаты, с трудом удерживая слезы не столько горя, сколько досады и озлобления.
После того как она почувствовала себя покинутой княжной Марьей и одинокой в своем горе, Наташа большую часть времени, одна в своей комнате, сидела с ногами в углу дивана, и, что нибудь разрывая или переминая своими тонкими, напряженными пальцами, упорным, неподвижным взглядом смотрела на то, на чем останавливались глаза. Уединение это изнуряло, мучило ее; но оно было для нее необходимо. Как только кто нибудь входил к ней, она быстро вставала, изменяла положение и выражение взгляда и бралась за книгу или шитье, очевидно с нетерпением ожидая ухода того, кто помешал ей.
Ей все казалось, что она вот вот сейчас поймет, проникнет то, на что с страшным, непосильным ей вопросом устремлен был ее душевный взгляд.
В конце декабря, в черном шерстяном платье, с небрежно связанной пучком косой, худая и бледная, Наташа сидела с ногами в углу дивана, напряженно комкая и распуская концы пояса, и смотрела на угол двери.
Она смотрела туда, куда ушел он, на ту сторону жизни. И та сторона жизни, о которой она прежде никогда не думала, которая прежде ей казалась такою далекою, невероятною, теперь была ей ближе и роднее, понятнее, чем эта сторона жизни, в которой все было или пустота и разрушение, или страдание и оскорбление.
Она смотрела туда, где она знала, что был он; но она не могла его видеть иначе, как таким, каким он был здесь. Она видела его опять таким же, каким он был в Мытищах, у Троицы, в Ярославле.
Она видела его лицо, слышала его голос и повторяла его слова и свои слова, сказанные ему, и иногда придумывала за себя и за него новые слова, которые тогда могли бы быть сказаны.
Вот он лежит на кресле в своей бархатной шубке, облокотив голову на худую, бледную руку. Грудь его страшно низка и плечи подняты. Губы твердо сжаты, глаза блестят, и на бледном лбу вспрыгивает и исчезает морщина. Одна нога его чуть заметно быстро дрожит. Наташа знает, что он борется с мучительной болью. «Что такое эта боль? Зачем боль? Что он чувствует? Как у него болит!» – думает Наташа. Он заметил ее вниманье, поднял глаза и, не улыбаясь, стал говорить.
«Одно ужасно, – сказал он, – это связать себя навеки с страдающим человеком. Это вечное мученье». И он испытующим взглядом – Наташа видела теперь этот взгляд – посмотрел на нее. Наташа, как и всегда, ответила тогда прежде, чем успела подумать о том, что она отвечает; она сказала: «Это не может так продолжаться, этого не будет, вы будете здоровы – совсем».
Она теперь сначала видела его и переживала теперь все то, что она чувствовала тогда. Она вспомнила продолжительный, грустный, строгий взгляд его при этих словах и поняла значение упрека и отчаяния этого продолжительного взгляда.
«Я согласилась, – говорила себе теперь Наташа, – что было бы ужасно, если б он остался всегда страдающим. Я сказала это тогда так только потому, что для него это было бы ужасно, а он понял это иначе. Он подумал, что это для меня ужасно бы было. Он тогда еще хотел жить – боялся смерти. И я так грубо, глупо сказала ему. Я не думала этого. Я думала совсем другое. Если бы я сказала то, что думала, я бы сказала: пускай бы он умирал, все время умирал бы перед моими глазами, я была бы счастлива в сравнении с тем, что я теперь. Теперь… Ничего, никого нет. Знал ли он это? Нет. Не знал и никогда не узнает. И теперь никогда, никогда уже нельзя поправить этого». И опять он говорил ей те же слова, но теперь в воображении своем Наташа отвечала ему иначе. Она останавливала его и говорила: «Ужасно для вас, но не для меня. Вы знайте, что мне без вас нет ничего в жизни, и страдать с вами для меня лучшее счастие». И он брал ее руку и жал ее так, как он жал ее в тот страшный вечер, за четыре дня перед смертью. И в воображении своем она говорила ему еще другие нежные, любовные речи, которые она могла бы сказать тогда, которые она говорила теперь. «Я люблю тебя… тебя… люблю, люблю…» – говорила она, судорожно сжимая руки, стискивая зубы с ожесточенным усилием.
И сладкое горе охватывало ее, и слезы уже выступали в глаза, но вдруг она спрашивала себя: кому она говорит это? Где он и кто он теперь? И опять все застилалось сухим, жестким недоумением, и опять, напряженно сдвинув брови, она вглядывалась туда, где он был. И вот, вот, ей казалось, она проникает тайну… Но в ту минуту, как уж ей открывалось, казалось, непонятное, громкий стук ручки замка двери болезненно поразил ее слух. Быстро и неосторожно, с испуганным, незанятым ею выражением лица, в комнату вошла горничная Дуняша.
– Пожалуйте к папаше, скорее, – сказала Дуняша с особенным и оживленным выражением. – Несчастье, о Петре Ильиче… письмо, – всхлипнув, проговорила она.
Кроме общего чувства отчуждения от всех людей, Наташа в это время испытывала особенное чувство отчуждения от лиц своей семьи. Все свои: отец, мать, Соня, были ей так близки, привычны, так будничны, что все их слова, чувства казались ей оскорблением того мира, в котором она жила последнее время, и она не только была равнодушна, но враждебно смотрела на них. Она слышала слова Дуняши о Петре Ильиче, о несчастии, но не поняла их.
«Какое там у них несчастие, какое может быть несчастие? У них все свое старое, привычное и покойное», – мысленно сказала себе Наташа.
Когда она вошла в залу, отец быстро выходил из комнаты графини. Лицо его было сморщено и мокро от слез. Он, видимо, выбежал из той комнаты, чтобы дать волю давившим его рыданиям. Увидав Наташу, он отчаянно взмахнул руками и разразился болезненно судорожными всхлипываниями, исказившими его круглое, мягкое лицо.
– Пе… Петя… Поди, поди, она… она… зовет… – И он, рыдая, как дитя, быстро семеня ослабевшими ногами, подошел к стулу и упал почти на него, закрыв лицо руками.
Вдруг как электрический ток пробежал по всему существу Наташи. Что то страшно больно ударило ее в сердце. Она почувствовала страшную боль; ей показалось, что что то отрывается в ней и что она умирает. Но вслед за болью она почувствовала мгновенно освобождение от запрета жизни, лежавшего на ней. Увидав отца и услыхав из за двери страшный, грубый крик матери, она мгновенно забыла себя и свое горе. Она подбежала к отцу, но он, бессильно махая рукой, указывал на дверь матери. Княжна Марья, бледная, с дрожащей нижней челюстью, вышла из двери и взяла Наташу за руку, говоря ей что то. Наташа не видела, не слышала ее. Она быстрыми шагами вошла в дверь, остановилась на мгновение, как бы в борьбе с самой собой, и подбежала к матери.
Графиня лежала на кресле, странно неловко вытягиваясь, и билась головой об стену. Соня и девушки держали ее за руки.
– Наташу, Наташу!.. – кричала графиня. – Неправда, неправда… Он лжет… Наташу! – кричала она, отталкивая от себя окружающих. – Подите прочь все, неправда! Убили!.. ха ха ха ха!.. неправда!
Наташа стала коленом на кресло, нагнулась над матерью, обняла ее, с неожиданной силой подняла, повернула к себе ее лицо и прижалась к ней.
– Маменька!.. голубчик!.. Я тут, друг мой. Маменька, – шептала она ей, не замолкая ни на секунду.
Она не выпускала матери, нежно боролась с ней, требовала подушки, воды, расстегивала и разрывала платье на матери.
– Друг мой, голубушка… маменька, душенька, – не переставая шептала она, целуя ее голову, руки, лицо и чувствуя, как неудержимо, ручьями, щекоча ей нос и щеки, текли ее слезы.
Графиня сжала руку дочери, закрыла глаза и затихла на мгновение. Вдруг она с непривычной быстротой поднялась, бессмысленно оглянулась и, увидав Наташу, стала из всех сил сжимать ее голову. Потом она повернула к себе ее морщившееся от боли лицо и долго вглядывалась в него.
– Наташа, ты меня любишь, – сказала она тихим, доверчивым шепотом. – Наташа, ты не обманешь меня? Ты мне скажешь всю правду?
Наташа смотрела на нее налитыми слезами глазами, и в лице ее была только мольба о прощении и любви.
– Друг мой, маменька, – повторяла она, напрягая все силы своей любви на то, чтобы как нибудь снять с нее на себя излишек давившего ее горя.
И опять в бессильной борьбе с действительностью мать, отказываясь верить в то, что она могла жить, когда был убит цветущий жизнью ее любимый мальчик, спасалась от действительности в мире безумия.
Наташа не помнила, как прошел этот день, ночь, следующий день, следующая ночь. Она не спала и не отходила от матери. Любовь Наташи, упорная, терпеливая, не как объяснение, не как утешение, а как призыв к жизни, всякую секунду как будто со всех сторон обнимала графиню. На третью ночь графиня затихла на несколько минут, и Наташа закрыла глаза, облокотив голову на ручку кресла. Кровать скрипнула. Наташа открыла глаза. Графиня сидела на кровати и тихо говорила.
– Как я рада, что ты приехал. Ты устал, хочешь чаю? – Наташа подошла к ней. – Ты похорошел и возмужал, – продолжала графиня, взяв дочь за руку.
– Маменька, что вы говорите!..
– Наташа, его нет, нет больше! – И, обняв дочь, в первый раз графиня начала плакать.
Княжна Марья отложила свой отъезд. Соня, граф старались заменить Наташу, но не могли. Они видели, что она одна могла удерживать мать от безумного отчаяния. Три недели Наташа безвыходно жила при матери, спала на кресле в ее комнате, поила, кормила ее и не переставая говорила с ней, – говорила, потому что один нежный, ласкающий голос ее успокоивал графиню.
Душевная рана матери не могла залечиться. Смерть Пети оторвала половину ее жизни. Через месяц после известия о смерти Пети, заставшего ее свежей и бодрой пятидесятилетней женщиной, она вышла из своей комнаты полумертвой и не принимающею участия в жизни – старухой. Но та же рана, которая наполовину убила графиню, эта новая рана вызвала Наташу к жизни.
Душевная рана, происходящая от разрыва духовного тела, точно так же, как и рана физическая, как ни странно это кажется, после того как глубокая рана зажила и кажется сошедшейся своими краями, рана душевная, как и физическая, заживает только изнутри выпирающею силой жизни.
Так же зажила рана Наташи. Она думала, что жизнь ее кончена. Но вдруг любовь к матери показала ей, что сущность ее жизни – любовь – еще жива в ней. Проснулась любовь, и проснулась жизнь.
Последние дни князя Андрея связали Наташу с княжной Марьей. Новое несчастье еще более сблизило их. Княжна Марья отложила свой отъезд и последние три недели, как за больным ребенком, ухаживала за Наташей. Последние недели, проведенные Наташей в комнате матери, надорвали ее физические силы.
Однажды княжна Марья, в середине дня, заметив, что Наташа дрожит в лихорадочном ознобе, увела ее к себе и уложила на своей постели. Наташа легла, но когда княжна Марья, опустив сторы, хотела выйти, Наташа подозвала ее к себе.
– Мне не хочется спать. Мари, посиди со мной.
– Ты устала – постарайся заснуть.
– Нет, нет. Зачем ты увела меня? Она спросит.
– Ей гораздо лучше. Она нынче так хорошо говорила, – сказала княжна Марья.
Наташа лежала в постели и в полутьме комнаты рассматривала лицо княжны Марьи.
«Похожа она на него? – думала Наташа. – Да, похожа и не похожа. Но она особенная, чужая, совсем новая, неизвестная. И она любит меня. Что у ней на душе? Все доброе. Но как? Как она думает? Как она на меня смотрит? Да, она прекрасная».
– Маша, – сказала она, робко притянув к себе ее руку. – Маша, ты не думай, что я дурная. Нет? Маша, голубушка. Как я тебя люблю. Будем совсем, совсем друзьями.
И Наташа, обнимая, стала целовать руки и лицо княжны Марьи. Княжна Марья стыдилась и радовалась этому выражению чувств Наташи.
С этого дня между княжной Марьей и Наташей установилась та страстная и нежная дружба, которая бывает только между женщинами. Они беспрестанно целовались, говорили друг другу нежные слова и большую часть времени проводили вместе. Если одна выходила, то другаябыла беспокойна и спешила присоединиться к ней. Они вдвоем чувствовали большее согласие между собой, чем порознь, каждая сама с собою. Между ними установилось чувство сильнейшее, чем дружба: это было исключительное чувство возможности жизни только в присутствии друг друга.
Иногда они молчали целые часы; иногда, уже лежа в постелях, они начинали говорить и говорили до утра. Они говорили большей частию о дальнем прошедшем. Княжна Марья рассказывала про свое детство, про свою мать, про своего отца, про свои мечтания; и Наташа, прежде с спокойным непониманием отворачивавшаяся от этой жизни, преданности, покорности, от поэзии христианского самоотвержения, теперь, чувствуя себя связанной любовью с княжной Марьей, полюбила и прошедшее княжны Марьи и поняла непонятную ей прежде сторону жизни. Она не думала прилагать к своей жизни покорность и самоотвержение, потому что она привыкла искать других радостей, но она поняла и полюбила в другой эту прежде непонятную ей добродетель. Для княжны Марьи, слушавшей рассказы о детстве и первой молодости Наташи, тоже открывалась прежде непонятная сторона жизни, вера в жизнь, в наслаждения жизни.
Они всё точно так же никогда не говорили про него с тем, чтобы не нарушать словами, как им казалось, той высоты чувства, которая была в них, а это умолчание о нем делало то, что понемногу, не веря этому, они забывали его.
Наташа похудела, побледнела и физически так стала слаба, что все постоянно говорили о ее здоровье, и ей это приятно было. Но иногда на нее неожиданно находил не только страх смерти, но страх болезни, слабости, потери красоты, и невольно она иногда внимательно разглядывала свою голую руку, удивляясь на ее худобу, или заглядывалась по утрам в зеркало на свое вытянувшееся, жалкое, как ей казалось, лицо. Ей казалось, что это так должно быть, и вместе с тем становилось страшно и грустно.
Один раз она скоро взошла наверх и тяжело запыхалась. Тотчас же невольно она придумала себе дело внизу и оттуда вбежала опять наверх, пробуя силы и наблюдая за собой.
Другой раз она позвала Дуняшу, и голос ее задребезжал. Она еще раз кликнула ее, несмотря на то, что она слышала ее шаги, – кликнула тем грудным голосом, которым она певала, и прислушалась к нему.
Она не знала этого, не поверила бы, но под казавшимся ей непроницаемым слоем ила, застлавшим ее душу, уже пробивались тонкие, нежные молодые иглы травы, которые должны были укорениться и так застлать своими жизненными побегами задавившее ее горе, что его скоро будет не видно и не заметно. Рана заживала изнутри. В конце января княжна Марья уехала в Москву, и граф настоял на том, чтобы Наташа ехала с нею, с тем чтобы посоветоваться с докторами.
После столкновения при Вязьме, где Кутузов не мог удержать свои войска от желания опрокинуть, отрезать и т. д., дальнейшее движение бежавших французов и за ними бежавших русских, до Красного, происходило без сражений. Бегство было так быстро, что бежавшая за французами русская армия не могла поспевать за ними, что лошади в кавалерии и артиллерии становились и что сведения о движении французов были всегда неверны.
Люди русского войска были так измучены этим непрерывным движением по сорок верст в сутки, что не могли двигаться быстрее.
Чтобы понять степень истощения русской армии, надо только ясно понять значение того факта, что, потеряв ранеными и убитыми во все время движения от Тарутина не более пяти тысяч человек, не потеряв сотни людей пленными, армия русская, вышедшая из Тарутина в числе ста тысяч, пришла к Красному в числе пятидесяти тысяч.
Быстрое движение русских за французами действовало на русскую армию точно так же разрушительно, как и бегство французов. Разница была только в том, что русская армия двигалась произвольно, без угрозы погибели, которая висела над французской армией, и в том, что отсталые больные у французов оставались в руках врага, отсталые русские оставались у себя дома. Главная причина уменьшения армии Наполеона была быстрота движения, и несомненным доказательством тому служит соответственное уменьшение русских войск.
